Дарин и Барклюня озадаченно переглянулись.
Дальнейший путь прошел в полном молчании.
... Овражные гномы, не смея лишний раз проникнуть на территорию Морского Управления, куда вход им был запрещен строго-насторого, поджидали Дарина, сидя за чугунной решеткой, под кустом. Завидев красочную процессию, они бросились навстречу.
— Ну, все ребята, — сказал Дарин. — Вот он, получите, ага. Я вообще-то надеялся, что он хоть спасибо скажет, — Дарин покосился на молчаливого спутника. — Ну, да ладно, переживем. Надеюсь, я вас больше не увижу. Ни вас, ни вашего... господина.
Он кивнул овражникам и направился к приятелю, поджидающего его возле ворот.
— Слушай, Барклюня, — сказал Дарин. — Пойдем перекусим, наконец, а? Так есть хочу, что, честное слово, говорящих рыб сожрать готов!
... Когда Дарин и Барклюня покинули трактир, над Лутакой уже сгущались сумерки. Погода портилась: стороны моря ползли черные грозовые тучи, где-то далеко громыхал и перекатывался гром.
— Пора мне, — вздохнул Барклюня. — И так уж опоздал. Ну, да ничего. Расскажу сейчас господину Гораму всю историю, он поймет!
— Рассказывай, чего там, — согласился Дарин. Он был настроен благодушно: жареная курица, съеденная напополам с Барклюней и пирог с ягодами, уплетенный в одиночку, совершенно примирили его с действительностью, и о странном арестанте он и думать забыл. На закуску Дарин выслушал рассказ Барклюни об обучении в магической школе и горел желанием узнать подробности.
— А в другие существа вы превращались?
— Если оборотни в роду были — почему нет? — рассудительно отвечал секретарь. — А если не было — то трудновато, конечно. На это только высшие маги способны. Учиться долго надо.
— Но ведь умеешь же ты хоть что-нибудь?
— Что-нибудь умею, — скромно признался Барклюня. — Но стараюсь не злоупотреблять. Так, по мелочам... если документик какой отыскать нужно, дверь без ключа открыть, если она заклинаниями не защищена, конечно...... я, вообрази себе, ключ от кабинета дома постоянно забываю! Ну, или там, свечу зажечь...
— Это как? — заинтересовался Дарин.
— Заклинание такое есть, простенькое совсем, отмахнулся приятель. — Произносишь его про себя, представляешь, что в пальцах, в самых кончиках энергия огненная сосредоточена и пальцем на свечку указываешь. Вот так...
Он вытянул палец в сторону Дарина, тот проворно отпрянул.
— Барклюня! — предостерегающе сказал он, памятуя о необыкновенной способности секретаря втягивать окружающих во всякие неприятности.— Ты в меня пальцем не тычь, не хватало еще загореться по твоей милости!
— Не загоришься, — легкомысленно заверил Барклюня. — Это заклинание я в совершенстве изучил! Пока я нужных слов не произнесу, ничего не случится, вот смотри!
Секретарь помахал рукой, указывая то на кусты, то на коновязь возле трактира. Дарин тревожно наблюдал за его манипуляциями.
— Убедился?
— Ага. Знаешь, Барклюня, ты б все-таки руками махать перестал, мало ли...
— Говорю же, ничего не произойдет! Я это заклинание — в совершенстве... ладно, пора по домам! Смотри, непогода какая!
Он указал на черные грозовые тучи.
-Того и гляди, дождь...
С кончиков пальцев Барклюни вдруг сорвались огненные стрелы и ударили в темное небо. Над головами приятелей что-то вспыхнуло, рассыпалось снопом искр и хлопья пепла, вместе с обгоревшими перьями медленно закружились в воздухе.
— Посыльная птица... — бледнея, пролепетал Барклюня. — Я испепелил посыльную птицу...
Опешивший от увиденного Дарин пришел в себя.
— Да брось, — принялся успокаивать он приятеля, одновременно вытряхивая из-за шиворота перья. — Думаешь, она важное донесение несла? Так, наверное, ерунду какую-нибудь!
Что-то твердое и круглое, похожий на небольшой камень или орех, стукнуло Дарина по голове, упало на землю и подкатилось к его ногам.
— Что за... — начал было он, потирая ушибленное место и вдруг умолк. Внезапно очень отчетливо Дарин понял, что это такое.
— Спасибо тебе, Барклюня, ага, — проговорил он, не сводя глаз с таинственного предмета. — Так, говоришь, заклинание это ты изучил до тонкостей?
... В черном небе что-то грохнуло, небо от края до края распорола белая молния, и на мгновение вокруг стало светло, как днем. В белом свете молний были видны мокрые пустые улочки Лутаки, мокрые сады и дома. Дождь лил, как из ведра, колотил по крышам, и водяные потоки, журча, сбегали по водосточным желобам. Как ни торопился Дарин, добраться домой до дождя он не успел и ступил на крыльцо дома с синими ставнями, мокрый до нитки.
В доме было тихо и уютно. Тохта растопил камин и теперь зажигал свечи в гостиной, поглядывая в окно, за которым бушевала непогода. Фендуляр, по своему обыкновению, устроился в кресле и смотрел на огонь в камине. Рыжее пламя будило в нем самые приятные воспоминания.
— А вот, помню, когда-то славно развлекался, — мечтательным голосом проговорил он. — Была у меня по соседству усадьбишка одного знакомого... человечишка он так себе, но в усадьбе имелась мельница, такая, знаешь, чудесная мельница. Славно горела... я ее, когда в гости заезжал, спалил. Хозяин расстроился, но я тут же объяснил, что сжег случайно, а стало быть...
Стукнула дверь. Фендуляр встрепенулся.
— Дарин? Наконец-то! — загудел он. — Ну что, есть новостишки? Сижу тут, как филин в дупле... Дадалион пошел к кому-то из заказчиков и пропал, не иначе дождь пережидает. Видал, какая погодишка? Куда смотрит Гильдия предсказателей? Жалкие чародеишки, чем они занимаются?! Ну и ливень!
— Видал, видал, — Дарин, бросая на пол мокрую насквозь куртку. Потом он скинул башмаки и, оставляя за собой влажные следы на чистом деревянном полу, прошлепал поближе к огню. — Поливает, будь здоров...
Тохта вспрыгнул в кресло.
— Хорошо сейчас в норе у болота, — мечтательно сказал он, вспоминая, какие прекрасные запасы припрятаны у него в дальнем отнорке: тут тебе и крысы, тут и кошки и дикие кролики. — Нора у меня уютная, обустроенная: земля влажная, и пахнет так приятно... вот дождусь, когда ты амулет получишь, и домой отправлюсь. У нас на болоте...
— М-м-м... знаете что, — начал Дарин, расстегивая рубаху. — Как раз сказать хотел...
Фендуляр сорвался с места, метнулся по комнате и завис перед ним пухлым облаком.
— Что? Что? Свершилось? Получил амулетишко?!
При этих словах призрак бросил опасливый взгляд в сторону окна, точно ожидая увидеть там кого-то. Но за окном было черно и непроглядно, потоки воды струились по стеклам сплошным потоком, так, словно решили затопить весь мир. — Как?
— Барклюня помог, — признался Дарин. — Случайно, конечно, но... никогда бы не подумал! Начал руками махать, способности свои магические демонстрировать, и вот...
— Покажи! — перебил его кобольд.
Дарин осторожно вытащил цепочку с амулетом. В неверном свете огня прозрачный камень вспыхивал радужными искрами, переливался, золотистая дымка таинственно мерцала.
Шерсть на загривке кобольда встала дыбом, сквозь стиснутые зубы вырвалось шипение.
— Ты что, Тохта?
Не сводя горящих глаз с амулета, меняла отступил назад.
— Драконы, — прошипел он, беспокойно дергая хвостом. — Чую отголосок магии драконов. Слабый...
— В этом амулете?
Тохта кивнул.
— Их магия в этом камне, — продолжал он странным шипящим голосом. Фендуляр и Дарин переглянулись: никогда прежде им не доводилось слышать у кобольда такого голоса. — Заключена внутри, связана каким-то заклятьем. Но я чую ее, — повторил он и припал к полу, по-прежнему не отрывая глаз от камня. — Мы, кобольды, всегда чуем драконов. Так уж мы устроены.
Он попятился, наткнулся на ножку стула и нырнул под стол.
Дарин покачал головой.
— Но самих-то драконов тут нет, чего ж бояться?
Из-под стола донеслось сердитое сопение.
— Ладно, ладно... — примирительно сказал парень. — Я быстренько сбегаю в свою комнату, переоденусь, а ты пока соберись с духом, что ли. Понимаю, приятного мало, но не можешь же ты свалить к себе на болото прямо сейчас? Ночь уже, да и льет, как из ведра!
Фендуляр подлетел к столу.
— Тохта, — загудел он. — Он прав, никаких драконишек нет и в помине. Бояться нечего. Давай, вылазь оттуда, ну?
Когда Дарин вернулся в гостиную, въерошенный Тохта сидел в кресле и смотрел в огонь угрюмым взглядом. Фендуляр, как мог, отвлекал приятеля от неприятных мыслей.
— И вот, я спрашиваю соседишку: 'Скажи на милость, зачем тебе сдалась эта деревушка? Не лучше ли ее...'
— Погоди, Фендуляр, — перебил его Дарин. — Про этого соседишку мы уже раз пятьдесят слышали. Скажите лучше: как думаете, зачем амулет понадобился Тессу? А Кёртису?
Призрак описал по комнате медленный круг.
— Кёртис говорил, что на эту штуку у него уже и покупатель есть, — Дарин придвинул к столу старое плетеное кресло и уселся. — Одного понять не могу — как он узнал, что я его получу? Как?!
Фендуляр подлетел к столу и повис прямо перед Дариным.
— Я про этого парня слышал, Дадалион рассказывал как-то. Черный контрабандист, м-да. Гм, гм... а я думал, трудновато такую штучку заполучить будет...
— Почему?
Кобольд покосился на Дарина, блеснув рубиновыми глазками.
— Потому что каждая магическая вещь кому-то принадлежит, — отрезал он. — И этот амулет — тоже. А хозяева не всегда горят желанием расстаться с редкими артефактами.
— Но Кёртис же...
— Наверное, умеет хорошо уговаривать, — неприязненным тоном буркнул Тохта. — Думаешь, почему Гильдия магов мечтает засадить его за решетку?
Дарин снял с шеи амулет и положил на стол перед собой. Кобольд поежился, прижал уши, но остался на прежнем месте. Больше всего на свете Тохте хотелось оказаться сейчас в своей норе возле болота.
— От амулетишки прямо-таки разит неприятностями, — громогласно объявил Фендуляр, рассматривая артефакт. — И не просто неприятностями, а большими неприятностями. Громадными!
Дарин осторожно прикоснулся пальцем к прозрачному камню. Золотистая дымка, заключенная в алмазную темницу, казалось, жила своей жизнью: хоровод золотых пылинок то кружился, то замирал, то снова начинал движение.
— Когда за ним явится Тесс? — хмуро поинтересовался кобольд, с опаской наблюдая за танцем золотых пылинок.
Дарин пожал плечами.
— В любое время. Может, прямо сейчас, может, ночью или под утро, — он на мгновение задумался. — Наверное, ламии полагается являться в полночь? Во всех сказках самое крутое начинается, когда часы пробьют двенадцать.
Фендуляр удивился.
— Это еще почему?
— Ну, считается, что так страшнее, — Дарин повозился, устраиваясь в кресле с ногами. — Хотя, повелитель ламий сказки вряд ли читает, а? Так что может объявиться в любую минуту.
— Скорей бы уж, — по-прежнему мрачно пробурчал Тохта. — Я, конечно, стараюсь, держу себя в лапах, но...
Внезапно кобольд умолк и погрузился в размышления. Он подумывал, не наведаться ли в комнату Дарина, где за корзиной с яблоками была припрятана половина крысы, которой так славно было бы сейчас закусить. Собственно говоря, Тохта плотно поел примерно с часик назад, но ведь лишний ужин еще никому не помешал! Вкусная еда успокаивает, настраивает на благодушный лад, с полным желудком гораздо легче будет обдумывать неприятную новость: совсем рядом с кобольдом находится вещь, зачарованная драконами.
Тохта подумал еще немного.
Лучше всего — держаться от амулета подальше и немедленно, прямо сейчас, отправиться домой. Да, да! Не беда, что на улице ливень. Шмыгнуть в комнату Дарина, прихватить на дорожку лакомый кусочек — и на родное болото...
Кобольд сполз с кресла и многозначительно кашлянул.
— Пойду-ка я, пожалуй, домой, — объявил он. — Подальше от... вот от этой штуки с магией сами знаете кого. По пути, конечно, перекушу немного, чтоб успокоиться. До утра буду сидеть в норе. А завтра...
Внезапно он умолк и бросил на Дарина подозрительный взгляд.
— Слышишь меня? Я говорю, что домой иду, прямо сейчас.
Тот не ответил.
— Дарин! — рявкнул Фендуляр. — Ты что, заснул?!
Парень встрепенулся.
— А? Что? Чего ты орешь, Фендуляр? Не заснул, просто задумался.
— О чем это ты задумался? — поинтересовался Тохта, переглянувшись с призраком.
Дарин взял амулет, посмотрел на него, поворачивая то так, то эдак, наблюдая за тем, как кружатся золотые пылинки.
— Интересно, что это за амулет такой? Откуда взялся?
Фендуляр опустился в соседнее кресло и развалился, вытянув ноги.
— Так, так, — многозначительно прогудел призрак. — Понимаю, к чему клонишь. Вот послушай, что я тебе скажу. Проживал у меня как-то в соседней усадьбишке не в меру любопытный соседишка. Такой проныра — все ему знать нужно было! И вот однажды...
— При чем тут твой соседишка? — недовольно спросил Дарин. — Я просто подумал... подумал: хорошо бы узнать, что за амулет такой. И все! А ты сразу про каких-то соседей...
Кобольд пристально посмотрел на парня. Глаза Тохты горели, как два рубина.
— А, — протянул он. — Понятно. Любопытно стало? А ведь я тебе рассказывал про своего пра-пра-пра-деда Абху? Ему тоже страх, как интересно было, что творится в пещере на окраине леса. А чем кончилось? Он попался темному дракону! И потом...
— Тохта, — перебил его Дарин, который слышал эту историю уже не один раз. — Ты вроде, домой собирался?
— И не мечтай, — решительно сказал кобольд, усаживаясь на пол возле камина. — Собирался, да раздумал. Сейчас вот перекушу немного, чтобы успокоиться, да посмотрю, что ты делать собрался.
Фендуляр побарабанил пальцами по столу.
— Он собрался делать глупости! — объявил призрак. — Амулетишко не дает ему покоя!
Дарин рассердился.
— Какие глупости?! Ну, хочу немного разузнать про амулет — и что? А вам не интересно?
— Мне — нет! — отрезал кобольд.
— Мне — тоже, — подхватил призрак.
Дарин недовольно покосился в его сторону.
— Фендуляр, ты врешь.
Призрак замялся.
— Ну, да. Может, немного и привираю, но самую малость. Конечно, было б интересно узнать, что это амулетишко, но, Дарин, — тут Фендуляр понизил голос и продолжил зловещим тоном: — Меня не оставляют предчувствия, очень нехорошие предчувствия. Кажется мне, ты вляпался во что-то очень нехорошее. Опасное! Не забывай, я все-таки призрак! Я общаюсь с потусторонним миром, с призраками и многие тайны мне открыты! И поэтому...
Дарин ухмыльнулся.
— Тайны, ага! Ты эту лабуду про потусторонний мир нашим клиентам на уши вешай, ясно? А уж я-то прекрасно знаю, что ни с каким потусторонним миром ты не общаешься. И насчет предчувствий — это ты тоже загнул!
Фендуляр смутился.
— Ладно, ладно, — загудел он. — Я просто отговорить тебя хотел: вижу, ты хочешь пытаться разузнать что-то про этот амулетишко, дай, думаю, отговорю! Имей в виду, повелителю ламий твое любопытство оч-чень не понравится!
Дарин немного подумал.
— А как он узнает?
— Узнает, — пообещал Фендуляр. Он взлетел из кресла, подлетел к окну и выглянул на улицу.
