— Ясненько... Ну, ладно, придётся вам дня три подождать, — задумчиво глядя на ампулы, сказала Ирина. — Быстрее я не сумею, ещё свои дела есть.
Понимая, что сейчас меня выставят, я (с отчаянием смертника и с мизерной надеждой на положительный ответ) спросил:
— Ирочка, а может... вы вечером свободны?
Она, видимо, ожидала чего-то подобного, поэтому ответила сразу, не задумываясь:
— Хотя вы и не оригинальны, но, как ни странно, — свободна. Что предложите?
— О-о-о! Что пожелаете! Театр, концерт, ресторан, кино, дискотека? Могу даже втиснуть нас на какой-либо богемный вечер. Например, на прием в китайское посольство, — не ожидая такой простой победы в первом раунде, выпалил я все, что пришло на ум. — В Питере я недавно, а до этого жил в Москве. Кое-какие связи имеются!
О приеме в китайском посольстве я узнал от своего приятеля, промышлявшего легальным и нелегальным проникновением на всевозможные рауты и приемы. Тем более потом и сами китайцы прислали мне приглашение (видимо, не оставили попыток дознаться, что и где я такое раскопал, чего они сами, почему-то, не знают).
— А прием в посольстве до которого часа? — поинтересовалась Ирина (этот пункт её явно заинтересовал).
— С шести до двадцати двух, — ответил я, уже понимая, что придётся отражать 'наезды' китайцев (но то, что Ирина согласится на этот поход, перевешивало все минусы неприятного общения).
'Вот ведь дела... Второй раз за неделю влипаю в неприятности из-за красивых девушек'.
— А потом можно в ресторан? — Ирина, видимо, решила попользоваться новоявленным поклонником по полной программе.
— Конечно! Я закажу столик в 'Oli Oli', — видимо, я тоже в её вкусе, иначе не понятно такое непротивление.
— Вот и хорошо. Так и решим. Сначала идем на прием. На таких мероприятиях ещё ни разу не бывала, а потом — в ресторан. Если заранее будешь заказывать — предпочитаю морепродукты. Заберешь меня из дома в пять, — подытожила она и в конце продиктовала адрес и номер мобильного.
Ошалев от такого развития событий, я, с готовностью покивав головой и проблеяв что-то в благодарность за её согласие, рванул организовывать вечерние мероприятия.
Ресторан "Oli Oli" распологается на цокольном этаже театра Киноактера, что на Поварской улице. Тихая улочка в центре Москвы. Авторская сицилийская кухня. Тем более что Ирина предпочитает морепродукты. Будет — самое то!
Многие считают, что итальянская кухня — это паста и пицца, и мало кто хвалит итальянскую кухню. Но это — жуткий шаблон. Либо вы не пробовали настоящей итальянской еды, либо вы — редкий зануда. На самом деле — это и рыба, и морепродукты. Особенно это касается сицилийской кухни. Блюда из морепродуктов в этом ресторанчике — просто пальчики оближешь!
По поводу китайского посольства — это не экспромт. Ещё будучи в Петербурге, я, через Генеральное консульство КНР (это которое на набережной канала Грибоедова), получил приглашение на прием, посвященный деятелям парфюмерной промышленности России и Китая. Именно на сегодняшний день!
Честно говоря, идти не собирался, но вот — сорвалось с языка, теперь придётся покрутиться, как ужу на сковородке.
Такое впечатление, что этот прием затеян исключительно из-за моего фортеля с лысыми страдальцами! Говорят, будет сам посол.
Китайцы очень напористо захватывают рынки, а наши, как всегда, хлопают ушами. Например, турбизнес в Питере — полностью 'китайский'. Имею ввиду — туристов из Китая.
Вот что мне сказал один знакомый по этому поводу:
— Сейчас почти весь бизнес на китайских туристах контролируют сами китайцы! Турфирмы, гиды-нелегалы, рестораны и сувенирные магазины — зарабатывают только граждане из Поднебесной. По большому счету, он уже целиком находится в теневом секторе экономики. Никаких налогов, никаких поступлений в казну. Все это проходит мимо нас! Ни в одной стране мира такого нет, а в России — пожалуйста! Есть рестораны и магазины — только для китайцев. Европейцев и россиян туда просто не пустят! — и, увидев мое недоверие, добавил: — 'Загугли' тему и поймешь мое негодование. Я не националист, но это — уж слишком!
Я потом не пожалел времени и полазил по Инету. Всё так!..
Теперь, наверное, хотят и парфюмерию под себя подмять. Да, зря я ляпнул про этот прием. Чувствую — придётся попотеть.
К пяти я подкатил на такси по адресу, данному Ириной. Позвонил и настроился на ожидание, но был приятно удивлен. Из подъезда она вышла через пять минут! Увидев ее, я снова потерял дар речи. На моем лице, наверное, можно было прочитать многое. Из ступора меня вывела её реплика:
— А, шо? Могём!
На что я только ответил:
— Послушайте, Ирочка, почему вы до сих пор не замужем за миллионером или каким-нибудь принцем?!
— Ну, уж нет! Роль игрушки мне не нравится. Золотые клетки — тоже. Да и наслышана о нравах, царящих в семьях наших 'богатеньких буратин'. Не прельщает. И давай — на 'ты'? — заключила она, садясь в такси.
— С удовольствием! — уже сидя в такси, ответил я. — Николай Петрович предупреждал, что ты не любишь политиков, причем, всех мастей.
— А за что их любить? Пока никто из них не предложил действительно нормальной системы управления государством. Только и знают, что плодить бюрократию и набивать себе карманы.
— Сейчас не буду спорить, но, по-моему, системы-то как раз есть, а вот — воплощение убогое. Как-нибудь рад буду поспорить со знающим человеком, — решил я 'соскочить' с темы.
Оставшуюся дорогу, она спрашивала о правилах, принятых на таких мероприятиях, как предстоящий прием. Я признался, что и сам не очень знаю. Был только на двух. Рассказал о своих впечатлениях и принятом протоколе.
Прием будет — без 'рассадки'. Сначала — встреча гостей. На время встречи — небольшой шведский стол. Потом всех пригласят в зал заседаний, и посол толкнет речь. Далее — дают возможность выступить всем желающим (строго по предварительной договоренности), ответы на вопросы журналистов (без этих — ну, никак!) и возврат на фуршет (типа: 'личное общение').
Официанты постоянно будут носить подносы с разными вкусностями и напитками. Крепкие напитки — как повезет, но шампанское и вино — обязательно.
Дресс-код — 'демократичный', то есть для меня фрак — не обязателен. Хотя приличный костюмчик я приодел. Даже приладил подаренный мне Джиао Чень амулетик. Думаю, будет 'в жилу'!
Амулет представлял из себя фигурку дракона, где роль глазок играли два мелких камушка. Может даже и драгоценных. Джиао Чень сказала, что, когда глазки засветятся, то значит, они приехали и нужно их встретить. Она просила его всегда иметь под рукой, чтобы не пропустить их приезд. Вот и таскаю его всегда с собой, поглядывая на глазки. Не засветились ли?
Наконец добрались.
Гостей встречают по рангу. Именитых или высокопоставленных политиков — обычно сам посол. Ну и дальше — по ранжиру. К нам вышел, как я понял, один из секретарей. Подошел, поздоровался на довольно приличном русском. Я ответил по-китайски. А потом что-то случилось...
Он весь как-то дернулся, глаза широко раскрылись, и, не говоря ни слова, развернулся и рванул куда-то.
Я сначала даже растерялся, но, под вопросительным взглядом Ирины, пожал плечами и повел её к столикам.
Но далеко пройти мы не успел. К нам уже спешил давешний некультурный секретарь, а за ним следовал сам посол!
При подходе к нам, посол обогнал секретаря и, обозначив полупоклон, сказал:
— Евгений Михайлович, я очень рад приветствовать вас у нас в гостях.
Честно говоря, я 'выпал в осадок'. Такого ну никак не ожидал! Поклонившись в ответ и прочистив вдруг засохшее горло ответил:
— Я очень признателен за приглашение. Моя девушка первый раз на таком рауте, так что — прошу простить, если она что-то сделает не по протоколу.
— О! Не беспокойтесь! Такой красивой девушке многое прощается, тем более — она с Вами, — любезно откомментировал мою реплику посол.
Его 'Вы' слышалось именно с большой буквы! Так как диалог прошел на китайском, быстренько перевел Ирине приветствие и комплимент посла. Вид у неё был удивлённым.
Пожелав нам хорошо провести время и 'быть вечно зелеными кипарисами и всегда купаться в весеннем ветре' (это буквальный перевод пожелания — долгих лет жизни и крепкого здоровья), посол ретировался.
Когда мы подошли к столикам, Ирина с неподдельным интересом спросила:
— Слушай, может ты какой-нибудь принц? Сам же говорил, что посол лично встречает только исключительно именитых гостей. Ведь, кроме нас, он больше никого не приветствовал, а секретарь вообще выглядел крайне удивленным. Когда он глянул на нас, его глаза стали если не круглыми, то европейского вида — точно.
На что я сделал свое предположение:
— Может, он не меня, а тебя так встречал. Про меня они заранее знали и тогда по идее сразу должны были встретить 'на уровне'. Это — если считать твое предположение за истину. А вот тебя как раз, увидели впервые. Про себя-то я точно знаю: не принц, и не президент, и рожден в законном браке моих родителей.
— Хотелось бы, конечно, но про себя я тоже все знаю... — притворно тяжело вздохнув, ответила Ирина.
— Ладно, будем разбираться по ходу пьесы, — подытожил я.
Официоз прошел ожидаемо скучно. Все сказали, что было положено сказать, а все услышали то, что никто не говорил, но подразумевал. В общем — как всегда.
А вот потом, когда снова вышли на фуршет, начались совсем интересные события.
Все китайские участники, как один, не преминули пообщаться со мной. То есть — с нами.
Ирине все отвешивали длинные и цветистые выражения восторга. Мне же втюхивали визитки и уверяли, что будут — ну просто безумно! рады работать с моей фирмой, и были готовы поставлять свои товары чуть ли не по себестоимости. Как говорила небезызвестная героиня: 'Все страньше и страньше'.
Наконец, прием закончился и, собираясь уходить, я начал названивать, пытаясь заказать такси. Но не тут-то было! Мгновенно подскочил незабвенный некультурный секретарь и сказал, что сегодня машина посольства — в нашем распоряжении! До завтра! Это был 'аут'.
Ирина снова посмотрела на меня очень подозрительно, но (кроме как пожать плечами) я не смог ничего придумать.
В машине, пока ехали в ресторан, молчали. По приезде хотели отправить её назад в посольство, но шофер почему-то уперся и сказал: если выделена до утра, значит — до утра. Вот так вот, в полном удивлении, мы и заявились в ресторан.
Там, где нас не было.
После завершения приема, посол вызвал дежурного связиста и дал очень странное указание. Хотя для связиста — оно странным не казалось:
— По всем адресам, дававшим запросы по фирме 'Шанс', передать: 'Серебряный дракон'.
Услышав это словосочетание, связист глубоко поклонился и, не разгибаясь и пятясь, покинул кабинет посла.
Расположившись за столиком, я ознакомил Ирину со списком заказанных мной блюд. Сюда вошли: салат с кальмаром по-лигурийски; тигровая креветка, приготовленная на гриле; копченый угорь на рисе под соусом терияки; гарнир из овощей. Так же предложил ей самой выбрать вино или что покрепче, а себе собирался заказать коктейль на основе вина.
— А чё... так скромно? — поинтересовалась Ирина.
— Особенности организма, — печально вздохнув, сказал я. — Как говорят медики — индивидуальная непереносимость большого количества промилей.
— Да ты прямо идеал! Не пьешь, не куришь, хорошо зарабатываешь. Да ещё и таинственный такой донельзя! — притворно удивляясь, констатировала Ирина. — И как это ты до сих пор не окольцован? Такое сочетание должно притягивать женщин к тебе стаями!
— Ну, насчет таинственности... это я и сам только сегодня выяснил. Зарабатывать — тоже, не далее, как две недели, начал. А насчёт — 'не пью', то для некоторых это, как раз, в минус, а не в плюс. Ведь, как говорил один мой товарищ — 'у пьяного мужичОнки — все девчОнки хОрОши'. Недостатки сглаживаются. Это — как дополнительный слой макияжа.
— Ни фига себе теория! Такой вариант как-то в голову не приходил, — уже по-настоящему удивленно, сказала Ирина.
В это время принесли салаты и мы отдались во власть Омакатля (для тех, кто не в курсе, это — ацтекский бог пышных празднеств и чревоугодия).
— Вот ведь буржуи! Умеют всё-таки готовить... — сказала Ирина, после того как половина порции уже была ею съедена.
— А при чём тут буржуи? Сомневаюсь, что шеф-повар относиться к этой, нелюбимой тобой, категории, — поинтересовался я.
— Не думаю, что всё здесь подается по ценам заводской столовой, — ответила она.
— Так продукты и уровень готовки здесь — повыше заводской столовой.
— Все равно — буржуи!
— А-а... это — отголоски твоей фобии, антигосударственной, — не подумав, ляпнул я.
— Явно Николай Петрович уже наябедничал!
— Да не ябедничал он. Просто предупредил, что у тебя не в чести ни коммунисты, ни демократы, ни монархисты, ни 'путинцы'. Я ещё тогда подумал, что оставшиеся — не лучше, — попытался 'соскользнуть' я с темы.
— Да, я считаю, что нормального устройства государства ещё не придумали, — сворачивать с темы Ирина не хотела (явно пунктик какой-то)...
— А я считаю по-другому. Давай 'от печки'. Возьмем теорию в идеале. Вот, например, коммунисты. Повторяю, рассматриваю — 'идеальный вариант'. Все работают. Часть заработанного попадает в общий фонд, из которого финансируется: обучение, медицина, наука, охрана правопорядка и ряд других направлений. Народ получает все бесплатно или за символическую плату. Чем плоха идея?
— Сам сказал, что рассматриваешь 'идеальный вариант'. На деле ведь не так.
— А почему? Ведь в руководство выбирают самых достойных и самых умных.
— Ага, как же! Сам же понимаешь, что сказку рассказываешь, — вставила Ирина.
— Вот! Народ, попавший в руководящий слой, вдруг решает, что он — особенный. Не чета каким-то работягам, и приходит к выводу, что должен иметь больше благ. С чего вдруг — не понятно. Работа, видно, очень нервная. И ещё — некоторые товарищи и вне 'руководства', тоже считают, что благ им отмеряли недостаточно. Естественно — по их понятиям. Соответственно, начинают искать варианты восстановления справедливости, а так как мерилом всего являются деньги, то начинаются 'крысиные бега'! Количество денег становиться основным критерием. И никто не задумывается, зачем их нужно столь много. Вроде, есть хорошая квартира, есть дача, есть машина, пару раз в год выезд на отдых — не проблема, отличная еда и одежда. Зачем же тогда наличие сумм, во много раз превосходящих потребности? Именно, на этот вопрос ещё никто не нашел ответа, — выдал я.
— Значит — виноват народ? Слыхали, слыхали... — тут же парировала Ирина.
— А вот и не верно! Виноват не народ, а воспитание. Сама же знаешь, что можно 'промыть мозги' почти любому, а можно — терпеливо вести воспитание, не муштру и вбивание закостенелых истин, а именно — воспитание. И не забывать, что идеи тоже развиваются. Я считаю, одной из основных ошибок коммунистов в СССР было то, что они решили — их теория непогрешима, родилась вся сразу и окончательно, на все времена. Читал как-то про Суслова. Твердолобый идеалист. Было в СССР, конечно, много и другой дурости, но эта — по моему мнению, самая главная... Видя двурушничество, карьеризм и пренебрежение к простым людям, народ просто перестал воспринимать идею, как таковую. Соответственно — воспитание стало работать в обратную сторону — и все обратили свои взоры на забугорный парадный фасад. Вот там — да! Там — можно свободно жить и работать, как тебе хочется. И достичь немыслимых высот... В потреблении. А то, что показывали им только одну сторону, особенно никого не волновало. Вот, примерно, так. Давай о политике в другой раз, — устало закруглился я.
