Товарищ появился строго вовремя. Именно — товарищ, не 'гражданин' и не 'господин'.
С первых фраз стало ясно — фанатик. Чистый, дистиллированный. Не люблю их ужасно. Узкое, однонаправленное мышление. Цели — благие. Хотя у них они всегда благие. Ну, а если надо поступиться определенными принципами, чтобы достичь светлого будущего... Ну, сами понимаете...
Я несколько удивленно посмотрел на тётю. Она только незаметно пожала плечами. Типа — какой есть. Честно говоря, думал что таких уже не осталось. А вот — нате вам. Данный товарищ, как и тётя, думал, что разговор будет о 'мусорном' вопросе.
Перемолов ритуальные фразы, я перешел к делу:
— Всё это — хорошо! — прервал я его наезд с патриотическим оттенком, выкладывая на стол папку с документами. — По вопросу с мусорными заводами я уже решил и не надо меня агитировать. Стройте новые заводы или перепрофилируйте имеющиеся сортировочные и мусоросжигательные, а технологическую оснастку я буду устанавливать за... чисто символические деньги. Документацию я подготовил. Там описано, в каком виде вы должны предоставлять помещения.
— Я хотел обсудить вопрос совершенно другого свойства и имеющий для нашей страны, да и для остального мира, весьма революционные свойства, — товарищ замолчал, посмотрев на меня, как ему казалось, холодным и пронизывающим взглядом.
Для меня более раннего, может, оно так и было, но не для теперешнего.
— То, что я скажу, в первый момент, может показаться вам бредом сивой кобылы. Но предлагаю всё же выслушать до конца, — нисколько не смутившись его взгляда, спокойно заявил я. — Все, что вы услышите, может быть подтверждено абсолютно достоверными доказательствами. И просьба не перебивать. Все вопросы — в конце, — очень вежливо улыбнувшись, я продолжил:
— Итак... Такой постулат как 'параллельные миры', не мог пройти мимо вас. Больно уж часто он полоскается и там, где надо, и где не надо. Так вот, могу со всей ответственностью подтвердить их наличие и даже сводить вас на экскурсию в один из них.
Дернувшегося что-то сказать гостя я осадил:
— Мы же договорились, вопросы и оценки услышанного — потом! Дальше. Так получилось, что я могу открывать двери во все эти миры. Сразу замечу, таких как я — очень и очень мало. По крайней мере, в обозримых мирах — трое. И тот 'несчастный' Небоскреб, который наша свободная и несвободная пресса, мягко говоря, обкакала — с макушки до самых подвалов, имеет ко всему сказанному самое непосредственное отношение. Глубоко под ним находится специальная зона Перехода. Представите себе — абсолютно круглое помещение, диаметром в двести метров, с тридцатью шестью воротами. Некоторые ворота будут открываться в строго определенные миры, некоторые будут иметь возможность перестройки координат. 'Привязанные' ворота будут стоить — ну, очень дорого. Если будет нужда — можно брать и золотом. Но, думаю, не стоит. Можно и обесценить. Лучше технологиями или производствами под ключ. Ну или бартером, наконец. Проход через 'перестраиваемые' — значительно дешевле.
— При открытии ворот путешественники попадают в зал Перехода. Затем исходные ворота закрываются. Через минуту, если все нормально, открываются ворота в мир, куда путешественники хотят попасть. Думаю, понятно для чего нужна пауза. Естественно, до этого представители этих двух миров дают 'добро' на открытие. Вопросы согласования будут проходить в секретариате, расположенном уже в самом Небоскребе. Там же, при желании, могут обосноваться дипломатические миссии из этих миров. Вкратце — все. Надеюсь, вы понимаете, что будет значить нахождение этих ворот на территории Российской Федерации? Преференции, относительно других стран, РФ получит значительные.
Некоторое время длилось молчание.
В голове нашего гостя явно боролись две мысли. Первая, что сидящий перед ним молодой человек — сумасшедший, и вторая, что сопровождающие этого молодого человека события как раз, подтверждают рассказанное. Многое становилось на место. В том числе и вопросы по технологии переработки мусора.
— Как я понял, мусор вы тоже в чужой мир сплавляете?
— Да. Пустой. Там даже атмосферы нет.
— Зря вы это затеяли самостоятельно. Надо было сразу подключать государство. Частная компания такое не потянет, — снова строго глядя на меня, сказал гость.
— Ага! Чтобы на следующий день об этом узнал весь мир. Нет уж, увольте! — с ядовитым сарказмом парировал я. — Тогда я ещё ничего толком не мог, а многого просто не знал. Теперь дело другое.
Гость поморщился, но мое заявление не опротестовал, прекрасно понимая, что я прав.
— Все же я считаю, что вам следует все передать под юриспруденцию государства. Только государство может защитить такую структуру. Думаю что в конце концов вас заставят это сделать.
— А вот здесь вы ошибаетесь. И очень сильно. Подумайте, какой нажим окажут ведущие мировые державы на РФ, когда поймут, что попало ей в руки. В случае же частного владения, мы бьем их их же оружием. 'Структура частная и нас особо не слушается. Законы исполняет, налоги платит, агрессии не проявляет'. Типа — на законном основании, мы её ни к чему принудить не можем. Это — первое. Второе — моя компания отнюдь не беззащитна, как сама по себе, так и при помощи клиентов. Напомню, что клиенты — это целые миры, — осадил я его пыл.
Товарищ задумался. Можно сказать, что было слышно, как скрежетали шестеренки его мозга, перемалывая полученную информацию.
— Чтобы не быть голословным проведём пару экспериментов. Как я знаю, ваш водитель (он же и охранник) имеет при себе оружие, — решил я ковать железо, пока горячо.
— Да... — вопросительно глядя на меня, ответил гость.
— Тогда позовите его. Только придётся сделать это лично, так как сотовая связь здесь не работает, — предложил я и, как бы невзначай, пояснил: — Впрочем, как и любая другая активная электроника...
Гость, не иначе как, выругался. Про себя. Явного проявления этих эмоций было совершенно не видно.
'А что же вы думали господа-товарищи?! Простой жизни вам никто не обещал' — мысленно ответил я и вслух продолжил:
— Увиденное позволит вам убедиться в справедливости всех моих высказываний.
Гость встал и пошел звать своего охранника.
Тётя вопросительно глянула на меня.
— Не беспокойтесь и ничему не удивляйтесь. Как любят говорить главные герои — все под контролем, — успокоил я ее.
Вскоре в комнату вернулся наш гость в сопровождении молодого мужчины — чуть за тридцать и от которого так и разило спецслужбами. Что он, в принципе, и не скрывал.
— Это — Анатолий. Мой помощник, — представил нам его наш гость.
— Попросите его выполнить все, что я скажу, какой бы дикой не показалась ему моя просьба, — прямо глядя гостю в глаза, попросил я.
Тот кивнул Анатолию, давая понять, что он согласен с моей просьбой.
Анатолий перевел взгляд на меня, ожидая продолжения.
Я встал, подошел к противоположенной стене и сказал:
— Анатолий, достаньте пистолет и выстрелите в меня. Не беспокойтесь. Со мной ничего не случится.
В комнате мгновенно повисло напряжение.
— Вы уверены? — Анатолий вопросительно смотрел на своего шефа.
Тот, помявшись, все же утвердительно кивнул. Дальше все произошло мгновенно. Вот — Анатолий отводит взгляд от начальника, а вот уже звучит его выстрел. Профессионал, однако.
Щит поглотил энергию пули — и она упала к моим ногам.
Некоторое время все удивленно на неё пялились. Когда Анатолий поднял глаза, не смотря его на железную выдержку, удивление в его взгляде все же сквозило.
— Твою дивизию! Никогда не думал о Матрице всерьез! — довольно сдержанно прокомментировал он произошедшее.
— Для чистоты эксперимента — всю обойму, пожалуйста, — попросил я.
Долго его упрашивать не пришлось, тем более что он поверил, смертоубийства — не произойдет. Загрохотали выстрелы. Причем, в одно и тоже место, Анатолий не целился. Прошелся по ногам, туловищу, рукам и голове. Толковый товарищ...
Пули градом осыпались к моим ногам.
— Насчет защиты — думаю, понятно. Снаряд и ракету я, конечно, остановить не смогу, но искривить траекторию — запросто. Это даже легче, чем пулю остановить, — прокомментировал я свою демонстрацию и попросил:
— Анатолий, если не трудно, подберите пули и гильзы.
Тот не посчитал просьбу зазорной и сделал то, что я попросил. Закончив, по молчаливому приказу своего шефа, вышел.
— Что же... весьма и весьма показательно. Придётся к вам относиться более серьезно, — проскрипел гость. — Это, как понимаю, — раз. А что — два?
— Небольшое путешествие... Сейчас прошвырнемся в другой Мир, — ответил я и открыл портал в Мир Канала. — Тётя Надя, давайте и Вы с нами?
На удивление, она сразу молча согласилась.
— Чтобы вы потом не думали, что попадали под гипноз, — стоя уже на пороге Портала, обратился я к своим попутчикам, — когда окажитесь в другом Мире, прихватите с собой оттуда что-нибудь, типа — камешка или веточки. Для экскурсии я выбрал весьма специфичный мир. То, что вы здесь увидите, нигде в другом месте вы лицезреть не сможете.
Мы стояли посередине моста. Перед нами простиралась абстрактная картина бесконечного канала. Наш гость посмотрел вперед, оглянулся, осмотрел оба берега, где с одной стороны увидел кусок привычной Москвы, а с другой — вид небольшого заподноевропейского городка.
— Сувенир будите брать? — спросил я.
— Нет. Мне — достаточно. Тем более что гипнозу я не подвержен.
— А я — возьму, — решительно сказала тётя Надя и подняла с моста какую-то ракушку.
— Ну, а теперь — домой, — завершая прогулку, сказал я и открыл Портал на Землю.
Когда окно Портала закрылось, стирая виды иного мира, я молча посмотрел на нашего гостя.
— Есть что добавить? — спросил он, отвечая на мой взгляд.
— Нет. Для начала, я думаю, достаточно.
— Хорошо. Информации для размышления, действительно, вполне достаточно.
— Надеюсь на взаимовыгодное и плодотворное сотрудничество, — с некоторой ироний сказал я.
Он хмыкнул и развернувшись решительно двинулся к двери.
— Между прочим, есть Миры очень похожие на наш и время — не везде оно идёт синхронно. У некоторых — отстает, — уже в спину уходящему гостю, сказал я. — Так что есть возможность попасть к... Иосифу Виссарионовичу. Или пригласить его в гости к нам.
Уходящий вздрогнул, но не оглянулся.
— Без отмашки делать ничего не буду, — добавил я.
Как только гость вышел, тётя Надя накинулась на меня:
— Ты хотя бы предупредил. Я чуть инфаркт не схватила. Циркач недоделанный!
— Почему же 'недоделанный', — с улыбкой спросил я.
— Так — для рифмы. В следующий раз, пожалуйста, предупреждай, — все ещё сердито ответила тётя Надя.
— Я думаю что в дальнейшем такого экстрима не будет. А такая защита имеется и у вас. Так что — имейте ввиду, — продолжая улыбаться, ответил я.
— Правда?! — одновременно удивленно и с некоторой толикой недоверия спросила она.
— Правда-правда... Так, что можете своим недругам показать 'кузькину мать'. Я знаю, у Вас такие имеются.
— Ладненько... Действительно, есть такие, которых я побаивалась. Отморозки, хотя и рядятся в овечьи шкуры. Спасибо, Женя. Ну, Борис Матвеевич, держись! Теперь-то я тебя... 'поимею'! — плотоядно улыбаясь, воскликнула любимая тётушка...
Там, где нас не было.
— Насколько эта информация достоверна?
— Полностью. Он продемонстрировал возможности защиты. Если смотрели фильм 'Матрица', то там есть сцена, когда главный герой останавливает пули. Один в один...
— Что? неужели стреляли в него боевыми?
— Так точно! Боевыми...
— Хм... Веселый тип. Что ещё?
— Был открыт, как он говорит, 'портал' — и мы побывали в очень странном мире.
— Не инсценировка?
— Никак нет. Столь детальная проработка невозможна. Гипнозу я не поддаюсь. Тем более — становятся ясными все странности и относительно персонажа, и по установкам переработки мусора, в том числе. Они просто сбрасывают мусор в другой мир. Безжизненный и даже без атмосферы...
Повисло долгое молчание.
— Даже не знаю, как отреагируют мои коллеги. Буча будет знатная. Это похлеще выхода в космо.. Когда он собирается все это обнародовать?
— Как я понял, только после согласования с вами. И ещё... По отношению ко всем мирам, у нас будет 'право первой ночи.
— Даже так ?! То есть, мы и здесь как и в космосе — первые! Патриот?
— Не уверен. Особенно — после его замечания об Иосифе Виссарионовиче.
— ?
— Он сказал, что есть миры, где время идёт медленнее, и, при этом, они очень похожи на наш. Соответственно, Иосифа Виссарионовича можно... пригасить в гости. Сказано было весьма иронично.
— Не показалось?
— Нет.
— А было бы интересно воспользоваться. Мои коллеги смотрели бы на него, как кролики на удава. Хотя и нам... было бы не до смеха. Предполагаю, что бы мы услышали на свой счет.
— Шутки шутками, но я пока до конца не могу осознать возможные последствия от услышанного. Если всё это правда — то время привычного нам мира... заканчивается.. Хорошо это или плохо — не понятно...
Глава 17
Никак не отделаюсь от подсознательной мысли, что разворачиваю свою жизнь не в ту сторону. Мне бы сейчас учиться, изучать все свои разнообразные способности и все это развивать, а я, вместо этого, упорно лезу в политические джунгли, полные всевозможных 'рептилий', имея весьма приблизительные понятия о существующих раскладах. Пропадет ведь легкость жизни...
Только вот если я сам туда не полезу — меня туда затащат силком. Притом — не на моих условиях.
Хотя напрямую диктовать мне условия у них не получится. И слава Богу. Но изворачиваться придётся знатно. То, что им всем захочется порулить в этом деле, — 'к бабке не ходи'!
Что хочет нормальный человек? Подчеркиваю — 'нормальный'. Свобода, независимость, обеспеченность, сильная Родина и (как говорили в одном небезызвестном фильме) — 'мир во всем мире'.
Абсолютной свободы не бывает. Независимость я себе, вроде, смогу завоевать. Все предпосылки для этого есть. Обеспеченность — уже не проблема. Сильная Родина... Вот только — что теперь считать для меня 'Родиной'? Страну, где родился или весь мир под названием Земля? Или может всё-таки, пока, ограничиться Малой родиной?
Я прекрасно понимаю, что 'грязь' не в самой политике, как таковой, а в политиках. В людях, её творящих. Конкретных. Попросту, всем, идущим или уже пришедшим в политику, часто легче идти по пути наименьшего сопротивления. И, соответственно, в какой-то момент, им начинает казаться, что практика обмана, 'продавливания', принуждения, отбора чужого — это самое эффективное.
Конечно, это ведь значительно легче, чем объяснять, уговаривать и доказывать. А дальше — подмена понятий, двойные и даже тройные стандарты — как для людей, так и для стран.
И самое страшное то, что люди для них превращаются в 'функцию'. Хотя, если вспомнить Ли Куан Ю и Сингапур, то получается, что можно и по-другому. Начиная свою политику, сей, товарищ сказал: 'Хочешь победить коррупцию — будь готов отправить за решётку своих друзей и родственников'. После этого неукоснительно соблюдал правило: перед законом все равны — будь то простой человек, чиновник любого ранга или даже член парламента.
