— Это очень интересно... и мы, с удовольствием, возьмем партию таких накопителей и устройств их восстановления. Если и у нас они будут работать, то, впоследствии, будем их закупать много.
А я продолжил:
— Меня интересует, вам нужны только маленькие по размеру накопители или это ограничение продиктовано какими-то другими факторами, которых я не знаю.
— Нет, явных ограничений нет. Сначала мы проверяли, затем играло роль количество, сейчас у нас есть желание расширить ассортимент. Что вы уже и начали делать, — в ответе Лонгвея чувствовалось облегчение, видимо считали, что меня придётся уламывать.
— Хорошо. Тогда я вам дам несколько образцов на пробу, а в дальнейшем мы все определим окончательно, — изображая деловитость, ответил я. — Только у меня есть встречная просьба... По результатам работы с сывороткой, я выяснил, что из десяти переданных рецептов, я могу работать только с двумя... Ингредиенты остальных — для меня... тайна. Либо я не знаю их аналогов в нашем мире, либо их у нас вообще нет. Хотелось бы это прояснить...
— Да. Мы уже поняли свою ошибку и будем исправлять ее, — это ответила уже Джиао Чень. — Сейчас, кроме сыворотки, мы привезли много готовых препаратов и некоторые ингредиенты, которых у вас нет. Так же мы составили список соответствия. Думаю, ваши китайские коллеги смогут вам продать требуемое.
Затем Лонгвей выдал:
— Уважаемый Евгений. Торговля это хорошо, но, в нашем случае, это — не главное. Нам бы хотелось, чтобы вы, наладив этот процесс, передали его кому-либо другому. Мы поможем в некоторых специфических моментах и будем поддерживать взаимовыгодную торговлю всеми силами, но, повторюсь, это — не главное. Если бы мы продолжали работать с вашей соседней страницей, то торговля и осталась бы вершиной отношений. Но счастливая случайность свела нас с вами. Имеется в виду, с вами лично... В вас заложен очень большой потенциал. Мы до сих пор не можем понять, как личность с такими возможностями смогла родиться в вашем мире. Сначала даже предполагали спонтанное перемещение вашей матрицы из нашего мира, но исследования выяснили, что вы (извините за определение) — продукт именно вашей реальности. Не буду ходить вокруг да около... вы — природный 'Проникающий'. Если с вами поработать, то вы, возможно, сможете ходить не только по реальностям вашего мира, но и путешествовать по 'полке' и 'стеллажу'. И что-то мне подсказывает, что и вся 'библиотека' тоже не будет для вас чем-то запредельным.
Честно говоря, я сидел как 'пыльным мешком ударенный' (давно хотел выяснить — почему именно 'пыльным'?). Жил был парень Женя, ничем особым не выдающийся, и вот вам — 'здрасте!' — 'Проникающий'! Правда, потенциальный, но все равно...
Было много удивления... хотя, услышанное не привело к особым метаниям и стенаниям, и большому расстройству моего внутреннего 'я'. Видно, литература подготовила. Честно говоря, я часто не понимал, почему попаданцы, в большинстве своем, начинают биться головой об стенку и стенать о своей загубленной доле. Ведь в большинстве ситуаций исходник погибал. Правда, я ещё не 'попал', но потенциально — могу. И не просто, а — по собственной воле и выбору. Может это успокаивало? И, к тому же, пока что истинные попаданцы шастают ко мне, а не я — к ним. Тем более, хоть убей, не чувствовал я в себе никаких особых талантов.
Видя мое состояние, Лонгвей решил несколько снизить накал страстей:
— Уважаемый Евгений. Пока это всё — потенциал. Перейдет он во что-то реальное и насколько это реальное будет ему соответствовать — зависит и от вас, и от нас. Но, в любом случае, если это вас пугает или вы не желаете никаких приключений на свою голову, то ваш отказ мы примем с пониманием. Хотя, буду честным, не отступим и будем вас постоянно соблазнять и агитировать 'за'. Снова и снова... Очень уж редкий у вас дар.
Некоторое время посидели молча.
Гости — в ожидании моего решения, я сам — в тщетных попытках собрать разбегающиеся мысли в кучку.
Потом, встрепенувшись, вспомнил, что обещал тёте Наде познакомить её с моими визитерами. Все так же молча выпил стакан минералки и после этого сказал:
— Не надо меня соблазнять. Я готов, хотя определенная толика опасений присутствует. И ещё — моя родная тётя, Надежда Владимировна, очень хотела с вами познакомиться. Тем более время к обеду. Если вы не против, я закажу обед на пять персон и приглашу тётю отобедать с нами. Она мой старший партнер. Только просьба, пока, не говорите о вашем особом интересе лично ко мне.
— Мы очень рады вашей решимости и постараемся развеять все опасения. Тем более что талант у вас довольно разносторонен. А расширение проверенных связей нами приветствуется. Мы с удовольствием познакомимся с Надеждой Владимировной.
На этом наша импровизированная пресс-конференция закончилась. Меня немного напрягли слова о разносторонности моего таланта. Что они там (то бишь во мне) ещё накопали?
Гости начали устраиваться, а я отчалил на встречу с тётей.
Встреча произошла на фирме. Тётя, как всегда, энергично и напористо взяла общение в свои руки.
— Так, рассказывай, что ты там в Москве натворил! Недавно звонил Николай Петрович и устроил мне фирменную истерику! Типа, что за террориста я к нему прислала. Поубивал всех и смылся, даже не попрощавшись!
— Ну, насчет поубивал — это он загибает. Это именно меня чуть не убили, а его любимая Ирина Ивановна просто оказалась не в том месте и не в то время.
— Он мне сказал, что она в коме, а убиты и умерли — другие люди.
— Да. Только не во множественном числе. В автомобильной аварии погибла горничная. По версии полиции — непосредственный исполнитель. И погибла не просто в аварии. По их прикидкам — её устранили. Ну, и помер, вроде как, заказчик. Сам помер от обширного инсульта. Так что я тут не причём, — начал я оправдываться.
— Интересно девки пляшут! Какие-то африканские страсти! И не верится мне, что Ирина просто так оказалась у тебя в номере. Видела я её и немного знаю, — продолжила напирать тётя. — У тебя с ней было что-нибудь?
Зная, что не отверчусь, да и врать особо не хотелось, ответил:
— Было. Горячая девушка. Симпатичная и общительная.
— Ясно! Только не пойму, что она в тебе нашла?
— Да я и сам не понимаю. Но это всё — цветочки.
— Это же какие будут ягодки, если это — цветочки?! — искренне удивилась тётя.
— Китайцы уже здесь. Я их заселил в гостиницу и успел переговорить. Обед заказал на пятерых. Я, их трое и вы. Они согласились общаться и с вами. А самое главное — они подтвердили, что они — не из нашего мира. Вот такие 'ягодки'... — ответил я, решив пока умолчать о моей роли во всем этом великолепии.
Тётя замолчала. Было чуть ли не наяву видно, как её рациональный мозг перемалывает свалившуюся новость.
До конца явно не поверила. В этом убеждала её следующая реплика:
— Ну, мы это ещё проверим. Где обедаем?
— В ресторане при гостинице. Если хотим не опоздать, то пора ехать.
По приезде я оставил тётю уже за накрываемым столиком и поднялся за своими гостями.
Все они были одеты в одежду, почти не отличимую по стилю от нашей, но все равно — чувствовалось что-то неуловимо другое.
Спустившись, мы подошли к столику и я взаимно представил их троих тёте и наоборот.
Моя тётя Надя, явно, никогда и нигде не пропадет. Даже тут она взяла инициативу в свои руки...
Глава 5
Перво-наперво, тётя загребла все, за исключением сыворотки, и где-то 'прикопала'. Серьезно так, 'прикопала', даже мне не сказала где. Объяснила, что так надёжней будет. Какая-то родня, со стороны её бывшего мужа, до сих пор пребывала где-то там, во властных эшелонированных высотах. И не слабых. Чуть ли не рядом! Ну, вы поняли с кем. Дядю я ещё знал, но родню с его стороны не знал абсолютно. Да и, честно говоря, никогда не интересовался.
При разговоре пояснила:
— Не знаешь — значит, не расскажешь, а в том, что будут расспрашивать, не сомневаюсь. Если что — вали все на меня. Я, типа, директор, а не владелец. И с китайцами уже не работаю.
Удивлялась, что на нас до сих пор ещё никто серьезно не наехал. Ничего себе — не наехал! Чуть не убили! Что тогда в её понятии — серьезно?! Спрашивать, конечно, не стал. В вопросах безопасности они спелись с Лонгвеем. Как ни странно, он хорошо предоставлял себе расклад наших общественных отношений и роли в них властных структур. Тётушка только немного подредактировала и персонифицировала.
Китаец пообещал что-нибудь придумать. Типа, как нас прикрыть, используя свои возможности.
После ликбеза про 'книжки, стеллажи и библиотеки', я не сомневался, что за пазухой у него имеется что-то посолиднее, чем просто камень.
С готовыми препаратами и другими рецептами на основе сыворотки, тётушка тоже решила не спешить и пройти все бюрократические процедуры. Не панацея, конечно, но определенный слой любителей халявы отсеет.
Мои ответные предложения китайцам понравились. Так что — кроме двух тысяч батареек, они взяли с собой десяток аккумуляторов с зарядками на солнечных батареях и (на пробу) по несколько штук других аккумуляторов. Особенно им понравились плоские аккумуляторы, которые применяются в электронных книжках и им подобных девайсах.
Попросили продумать вариант с приспособлением зарядок на солнечных батареях и к ним. Чтобы (в случае работоспособности этой спарки девайсов в их мире) иметь именно такой вариант, как базовый.
Вся эта торговая суета продлилась недолго. За два дня все утрясли.
В больницу звонил каждый день после обеда. Там ситуация не менялась.
На третий день мы с Лонгвеем съездили в Москву. Посетили Ирину и он ее, действительно, вывел из комы. Как внимательно я ни смотрел, но не заметил, чтобы он ей что-либо вливал в рот или вкалывал. Так, посидел рядом, минут десять, — и она очнулась.
Реакция выхода из комы у неё была достаточно бурной. Очнувшись и открыв глаза, она разразилась вопросами:
— Это где это я? Больница, что ли? Как я сюда попала? Что случилось? И кто это с тобой?
Ответ вставить было невозможно!
— Успокойся. Вышла небольшая неприятность. Что ты помнишь? — наконец, вклинился я в небольшую паузу.
— Я пришла к тебе в гостиницу. Было жарко. Я налила себе стакан минералки и выпила. Потом — сразу здесь.
— Так вот! Минералка была отравлена. Хотели отравить меня. Но ты первая успела, — прокомментировал я.
— Это что же? Из-за тебя я чуть на тот свет не попала?! Да-а... — и уже довольно спокойно глядя на меня, продолжила: — странная ты личность, но не думала, что до такой степени. Парень ты, конечно, ничего, но дальше находиться рядом с тобой расхотелось...
В принципе — получил, что ожидалось. Ирина, как всегда, высказывала свое мнение без обиняков. В этот момент, я понял, кого она мне, все время, напоминала. 'Кости' из одноименного сериала. То бишь — Бренон. Ну точь-в-точь! Высококвалифицированная в своей области, считающая себя очень умной и говорящая всё как есть. Или, точнее сказать, то, что подсказывает ей логика и разум. А то, что это кому-то неприятно, — её совершенно не волновало.
'Я говорю правду. Так в чем дело?' — довольно частая её фраза.
Хотя я общался с ней недолго, но эту фразу уже слышал чуть ли не полсотни раз.
Она, действительно, была и высокопрофессиональной, и умной, и... прямой, как грабли. Даже про наши отношения сказала, что они пока исключительно... 'для здоровья'.
Это меня покоробило, но, проанализировав, я понял, что и с моей стороны наличествовал налет какой-то искусственности. Чувство присутствовало. Даже очень сильное чувство, но явно не любовь. Скорее — страсть.
Совершенно неожиданно я получаю то, о чем раньше и мечтать не мог. Причем почти без особого напряжения с моей стороны.
К тому же, понимая свою несостоятельность, и чтобы не ударить лицом в грязь, использую химию. Кроме всего прочего, на подсознательном уровне, постоянно свербит ощущение, что все это — халява и поэтому — ненадолго.
И это не давало насладиться всем в полной мере. Не было естественности отношений.
От размышлений меня отвлек Лонгвей:
— Евгений, девушке нужен покой. В принципе, она уже полностью здорова, но требуется некоторое время на адаптацию. Надеюсь, клиника в этом ей не откажет.
— Нет, не откажет. Её пребывание оплачено до конца месяца, — ответил я.
— А вы, собственно, кто такой? Врач? — тут же встряла Ирина.
— Нет. Не врач, — с улыбкой ответил Лонгвей.
— Тогда не в вашей компетенции решать, здорова я или нет, — как всегда без обиняков, безапелляционно заявила Ирина и тут же вяло добавила: — что-то... в сон потянуло...
Через минуту она уже спала.
Я понял, что без Лонгвея тут не обошлось. Что он и подтвердил:
— Я перевел твою подругу в сон. Ей будет полезно, а нам пора возвращаться.
— А как же... — начал я, но Лонгвей, взяв меня за руку, сказал:
— Евгений, поверьте, так — будет лучше. Вы ещё успеете разобраться в ваших отношениях.
По виду медсестры, куда-то умотавшей, как только Ирина пришла в себя, я понял, что сейчас нагрянут медицинские светила и просто так уйти нам не удастся. Поэтому не стал спорить, и мы двинулись к выходу.
Но в этот момент в палату ввалились врач и медсестра. Опережая их вопросы, я сказал:
— Из комы она вышла. Сейчас — спит. Требовать возврата средств я не буду. Так что если возможно, понаблюдайте её ещё — столько, сколько потребуется. Хотелось бы, чтобы она полностью восстановилось.
Явно ожидавший других речей, врач только и сумел сказать:
— Да. Конечно...
Он явно привык к тому, что клиенты или их родственники стараются вернуть неистраченные средства. Тем более столько. До конца месяца было ещё о-го-го, как далеко.
Попрощавшись, мы с Лонгвеем отправились домой.
Я попытался поспрашивать, что да как, но Лонгвей меня 'обломал', сказав, что в свое время я все узнаю и, даже может, сам научусь такому.
Решив все вопросы, китайцы засобирались.
Джиао Чень пообещала мне, что при следующей встрече мы займемся моими проблемами, если, конечно, к тому времени, я найду преемника для торговли.
Они уехали, а у нас — понеслась душа по кочкам.
Тётушка занялась решением бюрократических вопросов, а наша фирма возобновила продажу средств от облысения и тех, которые совсем наоборот.
Естественно, не обошлось и без курьезов. Один из покупателей был не лысый, у него просто были залысины. Вот их он и обработал...
Над тем, что получилось, ржал весь Интернет. Этот идиот умудрился выставить нам претензии, опубликовав при этом свои фото. Представьте. Обычная прическа, а на месте залысин — длиннющие хвосты новых волос. Уж не знаю, сколько он втёр в свои залысины сыворотки. Тем более — старые волосы у него были светло-русые, а новые — иссиня-чёрные. Сантиметров до пяти они стояли торчком и только потом ниспадали.
Трудно сказать, на что это было похоже. В комментах были варианты и усов, и рогов, и крыльев. Получив такую, хотя и скандальную, известность, он заткнулся, и (как потом выяснилось) не стал ничего менять.
