Свадьбе быть!

— Вот что случилось! — Густав подошел к кровати и бросил отцу найденный нами документ.

Северин побледнел. Нет, даже не так. Он позеленел от непонятного страха. Круглыми от изумления глазами уставился на лист бумаги с таким испугом, будто сын кинул ему ядовитую тварь.

— Как ты это объяснишь, папа? — зло поинтересовался Густав. — О каких штрафах ты говорил и о каком банкротстве, если фирма уже не принадлежит ни тебе, ни Дугласу? Она — собственность твоего деда! И он заплатил более чем щедро за нее.

— А что ты вообще делал в моем кабинете? — перешел в наступление Северин. — Кто позволил тебе рыться в моих бумагах?

— Не переводи тему, папа. — Густав нехорошо ухмыльнулся. — У меня были подозрения, что ты водишь меня за нос. Что в действительности тебя просто не устраивает Клео в качестве моей невесты. И, как выяснилось, я оказался совершенно прав. Так что, дорогой папуля, свадьбы не будет!

— Да, не будет, — подтвердила я, постаравшись, чтобы это прозвучало так же внушительно, как у Густава.

Надо же подать голос, раз увязалась за ним.

— Дети мои, подождите! — взмолился Северин. — Вы все неправильно поняли!

— А как иначе это можно понять? — яростно взревел Густав. — Вы обманывали нас! И ты, и твой друг Дуглас! Фирма больше не существует. Вы получили за нее целое состояние! Зачем вам эта свадьба? Просто чтобы насолить мне и Мелиссе и заставить нас расстаться с любимыми?

— Что тут за крики такие?

В следующее мгновение в спальню Северина влетел мой отец, комната которого была по соседству. Он так торопился, что даже не успел перепоясать халат, и полы одежды хлопали за его спиной подобно крыльям громадной птицы, а один тапочек слетел и потерялся где-то по дороге. Благо, что никаких правил приличий мой отец все равно не нарушил, потому что спал во фланелевой пижаме.

— Густав, Мелисса? — удивленно спросил отец, остановившись на пороге. — Это вы так шумите? Что случилось? Я уж подумал, что Северина убивать пришли.

— Они и убивают меня, — горестно провыл Северин. — Морально. Дуглас, друг мой, они все знают.

— Что — все? — Мой отец тут же перестал растерянно улыбаться и посерьезнел.

— Они нашли письмо о продаже фирмы, — продолжил жаловаться Северин. — И теперь не хотят жениться.

— Не хотим, — мрачно подтвердил Густав. — Это бред какой-то! Чейс не даст вам денег в качестве свадебного подарка для нас. Он просто заплатит за фирму. А мы, стало быть, по какой-то непонятной причине все равно должны сыграть свадьбу. Зачем?

— Ох, дела. — Отец всплеснул руками и с непонятной претензией посмотрел на Северина. Произнес с укоризной: — Я же говорил тебе, что твоя идея обречена на провал с самого начала? Надо знать Мелиссу. Она все равно бы докопалась до истины.

— Да и сынок у меня под стать, — поддакнул Северин. — И что делать?

— Прекращать балаган! — рявкнул Густав. — По крайней мере, именно это мы с Мелиссой и собираемся сделать. И сейчас мы выйдем из твоей комнаты, папа, и отправимся к тем, кого действительно любим. А завтра утром покинем имение. Все четверо. Полагаю, в ближайшее время вместо одной свадьбы будут сыграны две. И уже не по расчету, а по велению сердца.

После чего круто развернулся, решив, что сказал достаточно.

— Постой, сынок, — жалобно окликнул его Северин. — Хорошо, мы расскажем вам всю правду. И ни слова лжи! Ты сам поймешь, зачем нам все это понадобилось.

Густав покачнулся было к дверям, но в последний момент передумал. Опять повернулся к отцу и выжидающе скрестил на груди руки.

— У тебя есть пять минут, — сухим бесцветным голосом уведомил он. — Потом я пойду к Клео. И наконец-то сделаю ей предложение.

— А мне предложение уже сделали, — негромко проговорила я, демонстративно не заметив, как отца при этом аж передернуло.

— Мой отец действительно купил фирму, — затараторил Северин, торопясь уложиться в отведенное время. — И завтра он передаст нам деньги. Что насчет свадьбы... Видишь ли, сынок, это реальное требование моего отца. Он хочет, чтобы ты женился в ближайшее время. При чем хочет, чтобы женился именно на Мелиссе.

— На мне? — не выдержав, переспросила я. — Откуда он вообще знает о моем существовании? Мы ни разу не встречались.

— Мой отец... — Северин как-то странно скривился. — В общем, его лучше один раз увидеть, чем сто раз рассказать про него. В свое время он был тайным советником короля. И с тех пор у него осталась препротивная привычка собирать полнейшее досье на всех, даже малознакомых людей. А Дуглас, как-никак, мой друг и долгое время был компаньоном. Поэтому ничуть не удивлюсь, если окажется, что люди Чейса какое-то время следили за тобой.

За мной следили?

Это было крайне неприятное известие. Нет, я не вела никакой тайной жизни. Я не водила домой толп любовников и не предавалась разврату и пагубным привычкам. Да и вообще мое самостоятельное бытие можно охарактеризовать двумя емкими словами: "скучно и правильно". Но все равно. Неужели кто-то исподволь наблюдал за мной, когда я шла по улице, например? Или когда беседовала с Ребеккой в ее лавке?

Демоны, а я ведь иногда даже ковыряюсь в носу, когда думаю, что на меня никто не смотрит! И частенько украдкой строю себе рожицы в витрины магазинов. Неужели кто-то скрупулезно записывал все мои привычки?

— Какая гадость! — искренне выдохнула я.

— В общем, Мелисса, мы не обманывали вас, — резюмировал отец. — Да, мы утаили от вас факт продажи фирмы. И никакие рудники нам не грозят. Но мы с Северином просто не сумели придумать другой причины, по которой вам с Густавом необходимо было пожениться в кратчайший срок. Вот и...

— Солгали, — жестко завершил за него Густав.

— Схитрили, — поправил его отец. — Сынок, я понимаю твою обиду и злость. Но пойми и ты: я не мог поступить иначе. Чейс Одрон — не тот человек, который принимает возражения. Впрочем, завтра ты сам его увидишь и убедишься в моих словах.

— Я бы уехал прямо сейчас, — процедил Густав, пристально глядя на отца. — Жаль, что слишком поздно и Клео спит. Но не сомневайся: завтра на рассвете я покину твой дом. И дожидаться приезда деда не буду. Сам с ним разбирайся. Я в его играх участвовать не собираюсь.

— Поддерживаю, — буркнула я. — Мы с Фредериком тоже уезжаем. Деньги за фирму вы получите в любом случае. А выходить замуж по прихоти какого-то совершенно незнакомого человека я не желаю.

И в этот момент раздался мелодичный перезвон входных чар.

Он прозвучал настолько неожиданно, что все присутствующие в комнате как по команде вздрогнули.

— Кого еще притащило в такой час? — удивленно спросил Северин. — Уже за полночь давно.

Мимо настежь распахнутой двери пробежала заспанная служанка, на ходу оправляя накинутое впопыхах платье. Кинула изумленный взгляд на нашу компанию, но тут перезвон раздался вновь — и она поторопилась дальше.

Что-то мне это не нравится. Ночами нормальные люди спят, а не по гостям разгуливают.

Густав грозно сдвинул брови и выскочил из спальни отца. Я поспешила за ним, снедаемая любопытством. Даже мой отец наконец-то вспомнил про распахнутый халат, завязал пояс и вышел вслед за мной.

В коридор выбрался даже Фредерик. По всей видимости, он еще не ложился спать, поскольку был в прежней одежде, в которой заявился в комнату Густава с разборками.

Только Клео не было видно.

— Доброй ночи, Ванесса, — тем временем послышался из холла скрипучий старческий голос. — Прости, что пришлось разбудить. Но в моем возрасте день и ночь частенько меняются местами из-за бессонницы. Где там мой охламон сын?

— Дед, — одними губами прошептал Густав. И в его светлых глазах полыхнуло мрачное зарево бешенства.

Я с сомнением посмотрела на свое измятое платье. Пожалуй, я успею привести себя в порядок, пока царит суматоха встречи. Пусть мы с Густавом и решили окончательно и бесповоротно, что свадьбы не будет, но как-то невежливо предстать перед глазами бывшего тайного советника короля в таком виде.

И я мышкой проскользнула к себе, тем более на это все равно никто не обратил внимания.

Теперь мой выбор пал на скромное шерстяное серое платье с длинными рукавами. Не забыла я и про обувь. Не все же время босиком по дому бегать. И влезла в любимые туфли на низком каблуке.

После чего быстро переплела растрепавшуюся косу. И опять вышла в коридор.

Наверное, я отсутствовала всего минут пять, вряд ли больше. Но за столь короткое время мой отец, Густав и даже Фредерик успели спуститься в холл, откуда гремел голос Чейса Одрона.

Около лестницы мялся один Северин, который страдальчески морщился, не решаясь присоединиться к остальным. Внезапное появление отца настолько поразило его, что он даже не снял сеточку с волос. Но успел накинуть на себя роскошный парчовый халат.

— Густав, мальчик мой, как ты возмужал! — продолжал вещать из холла Чейс. — Я в последний раз видел тебя на похоронах твоей матери. Страшная трагедия! Тогда тебе было двадцать три, но ты походил на растерянного юнца. А сейчас передо мной настоящий мужчина. В твоих глазах я вижу истинный характер рода Одрон!

— Да, насчет моего характера... — попытался было вставить слово Густав.

— А что у тебя со лбом? — спросил Чейс, перебив его. — Неужели подрался с кем?

— Пустяки, случайно ударился об ветку дерева, когда гулял в темноте, — ответил Густав. — Так вот, насчет моего характера...

— А где твоя дочь, Дуглас? — как ни в чем не бывало продолжал Чейс, сделав вид, будто не заметил попытки внука вступить в разговор. — Твоя милашка Мелисса? Я слышал о ней столько хорошего и лестного. Просто не терпится познакомиться с ней!

Северин обернулся ко мне. Красноречиво показал взглядом вниз.

Я почувствовала, как медленно, но верно начинаю закипать. Много хорошего Чейс обо мне слышал, как же. Точнее сказать, вынюхивал, как крыса, по крупицам собирая информацию о моей жизни.

Ну хорошо, сейчас мы познакомимся. И я выскажу ему все, что думаю о таких методах сводничества.

И я быстро сбежала с лестницы.

В просторном холле дома Одронов сейчас совершенно не осталось свободного места. Прямо по центру возвышался сухопарый высокий седовласый мужчина. На вид ему было явно больше семидесяти. Шею, руки и лицо покрывали пигментные возрастные пятна. Но стариком его язык не поворачивался назвать — так прямо он держал спину и с таким изяществом на нем сидел черный камзол и темные штаны, заправленные в высокие сапоги.

Удивительно, но от Чейса Одрона веяло такой силой, что около него образовался широкий круг пустоты. Остальные участники встречи предпочитали держаться на почтительном расстоянии от позднего гостя.

Мой отец и Фредерик чуть ли не забились в один из самых дальних углов холла. Только Густав стоял чуть впереди, с вызовом выставив одну ногу и скрестив за спиной руки.

А еще я увидела невзрачного молодого человека поистине мышиной внешности. Скользнешь взглядом в толпе — и даже не запомнишь лица. С равным успехом ему могло быть как двадцать, так и все сорок. На носу очки в тонкой оправе, но с такими чудовищно толстыми линзами, что цвета глаз просто не разобрать. Пепельно-русые волосы, уложенные на прямой пробор и какие-то прилизанные, небольшая сутулость, средний рост, средний вес. Больше, пожалуй, о нем и нечего было сказать. А, забыла. Еще пухлый кожаный саквояж в руках, по всей видимости, битком набитый какими-то бумагами.

"Или деньгами, — исправил меня внутренний голос. — Плата за выкупленную фирму".

Я еще раз посмотрела на очки помощника Чейса и задумчиво покачала головой. Любопытно. Неужели Чейс Одрон так мало платит своим людям? Любой целитель исправит зрение всего за пару сеансов. И не сказать, что это стоит запредельно.

— Вот и Мелисса! — обрадовался Чейс.

В один широкий шаг преодолел разделяющее нас расстояние и вдруг сграбастал меня в объятия. Смачно расцеловал в обе щеки.

Наверное, стоило возмутиться и потребовать от него держать подальше свои клешни. Но... Было что-то в деде Густава. Что-то такое, от чего начинали дрожать колени, а внутри все словно цепенело от непонятного ужаса.

Н-да, непросто нам с Густавом будет сообщить о нашем нежелании жениться.

— Ох, прости старика! — словно опомнился Чейс и отступил от меня. — В моем возрасте тяжело совладать с эмоциями. Но, воистину, ты станешь отличной супругой для Густава!

— Не стану, — неожиданно даже для себя вдруг тихо, но твердо сказала я.

И сама замерла от собственной дерзости. Воистину, Чейсу Одрону было практически невозможно перечить. Однако мне это удалось.

Выцветшие от возраста голубые глаза старика стали еще светлее, пугающе напомнив бельма слепых. Он высоко взметнул кустистые седые брови.

— Что ты сказала, деточка? — проворковал он, но колючие мурашки при этом пробежали по моему позвоночнику. — Сдается, я ослышался.

Больше всего на свете мне хотелось с ним согласиться. Кивнуть, выпалить на одном дыхании, что ничего такого не имела в виду. И рвануть обратно к себе в комнату.

Однако вместо этого я угрюмо, исподлобья, посмотрела на него, не без труда выдержав его тяжелый неподвижный взгляд, который резко контрастировал с приветливой улыбкой на губах.

— Я не стану женой вашего внука, — уже громче повторила я. — Мы с Густавом все обсудили. У меня есть другой жених, у него — своя невеста.

— Мелисса! — простонал мой отец и в отчаянии запустил обе руки в волосы.

Улыбка медленно сползла с губ Чейса. Он выпрямился так сильно, как будто проглотил палку. И внезапно я обнаружила, что он выше всех присутствующих в холле, включая даже Фредерика.

— Не понял, — честно признался он. — Как это?

— Мы все знаем. — Вперед вышел Густав. Встал рядом со мной, и я тихонько вздохнула.

Рядом с ним ослабло гнетущее давление чужой воли. И было уже не так страшно смотреть на Чейса Одрона.

— Вы выкупили фирму у наших родителей, — продолжил Густав, легонько подмигнув мне в знак одобрения. — Ваш якобы свадебный подарок — это их доля. Никакого банкротства никому не грозит. Поэтому...

— Так, — сухо обронил Чейс, перебив его. — Ты и ты — со мной.

При этом его скрюченный от возраста узловатый указательный палец по очереди показал на меня и Густава.

— Полагаю, мой трус сын не будет возражать, если мы займем его кабинет, — добавил Чейс. — Остальные пока свободны. И пусть слуги сделают нам кофе. Много кофе. Разговор будет долгим и тяжелым.

Ванесса мигом бросилась выполнять распоряжение гостя, скрывшись в глубинах дома. Мой отец и Фредерик переглянулись, но возражать никто из них не осмелился. А Северин так и не спустился в холл, предпочитая наблюдать за происходящим сверху.

Однако и в свою комнату не сбежал. Когда мы проходили мимо него, Северин робко поприветствовал отца:

— Привет, папа!

Чейс не повернул в его сторону и головы, словно вообще не заметил присутствия сына. Но его светлые глаза недобро блеснули, и Северин окончательно стушевался.