Свадьбе быть!

Клео внезапно с мрачной решимостью вздела подбородок вверх.

— Хорошо, — язвительно процедила она. — Как скажешь, дорогой. Я буду брать пример с Фредерика. Только, чур, потом не обижайся.

Я с превеликим интересом слушала перебранку возлюбленных. Странно, у меня сложилось впечатление, что Густав достаточно сдержан в эмоциях. А девушку он выбрал себе абсолютно противоположную по характеру. Я успела убедиться, что Клео частенько сначала говорит, а потом думает.

Густав между тем мученически возвел глаза к быстро темнеющему небу.

— Клео, ты меня не так поняла... — начал было он.

Но не успел договорить, потому что девушка внезапно позеленела, зажала себе рот руками и кинулась в ближайшие кусты.

Спустя несколько секунд оттуда послышались звуки, неопровержимо доказывающие, что Клео действительно перебрала с алкоголем. Несчастную сильно тошнило.

— Так мы и до утра не управимся, — пробурчал себе под нос Густав. — Что же делать?

— Я могу остаться с ней, а вы с Фредериком сходите за ее вещами, — предложила я.

Правда, тут же скривилась.

Не самая моя удачная идея. Очевидно, что Клео настроена более чем враждебно по отношению ко мне. Как бы она драку не затеяла, воспользовавшись отсутствием свидетелей.

По всей видимости, Густав подумал о том же. Он покачал головой.

— Нет, я не хочу по возвращении застать свою будущую жену с расцарапанным лицом, — произнес он. — Это вызовет слишком много вопросов у деда и наших отцов.

— Я с ней побуду, — вдруг сказал Фредерик.

— Вы? — Густав тут же обернулся к нему.

— А почему бы нет? — Фредерик меланхолично пожал плечами. — Кому, как не Мелиссе, знать, что может потребоваться девушке на пару дней. А вы покажете ей дорогу. Иначе действительно скоро стемнеет. Магией, насколько я понимаю, никто из нас не обладает. Не самая удачная идея — шляться по темноте, рискуя споткнуться и переломать себе ноги. Особенно накануне торжества.

Густав нахмурился. По всему было видно, что ему ну очень не хочется оставлять любимую девушку в компании малознакомого типа.

— Да полно вам. — Фредерик усмехнулся, без особых проблем разгадав, какие мысли того тревожили. — Неужели вы думаете, что я позволю себе лишнего по отношению к вашей возлюбленной? Или я так похож на подлого насильника?

— Да нет, непохожи, но... — Густав замялся, но в этот момент Клео снова начало тошнить. И мужчина обреченно махнул рукой. Произнес: — Пусть будет так. — Добавил вдруг с настоящей свирепостью в голосе: — Но если что — я вам кадык вырву. Ясно?

И опять меня пробрала дрожь. Угрожать Густав тоже умел. Даже Фредерик переменился в лице и перестал улыбаться.

— Все будет хорошо, — серьезно заверил его Фредерик. — Обещаю вам.

— Что же за день-то сегодня такой неудачный? — вслух посетовал Густав. Развернулся и быстро отправился по дороге прочь, даже не посмотрев, следую ли я за ним.

Пришлось и мне поторопиться. Впрочем, едва только Фредерик и Клео, оставленные позади, скрылись за поворотом дороги, Густав замедлил шаг, позволяя мне догнать себя. И дальше мы пошли рядом.

— Вы простите Клео, — вдруг проговорил Густав, не глядя на меня. — Я понимаю, какое впечатление она на вас произвела. Капризная избалованная девчонка, вспыльчивая и не понимающая элементарных вещей.

— Я на нее не сержусь, — слегка покривила я душой. — Но, не буду скрывать, ваша пара меня удивляет.

— Как говорится, противоположности притягиваются. — Густав слабо улыбнулся. — А вообще, я знаю Клео уже много лет. Мы ведь с детства общаемся. Ее тетя была в приятельских отношениях с моей матерью. Каждые выходные то мы к ним были приглашены, то они к нам. А пока взрослые разговаривают, что детям делать? Беситься, играть, болтать обо всем на свете. Мне было десять, когда я твердо заявил Клео, что женюсь на ней. Родители посмеялись. Но на тот момент не имели ничего против.

— Да уж, — пробормотала я, думая про Фредерика.

Все-таки неприятно осознавать, что он остался там наедине с Клео. Она, конечно, сейчас не в том состоянии, чтобы очаровывать мужчин. Но все равно.

— А почему вы не нашли работу? — спросила я.

— То есть? — Густав от такого прямолинейного и нескромного вопроса чуть не споткнулся.

— Ну, отец сказал, что вы получили блестящее образование. — Я уже пожалела, что затронула эту тему. — Являетесь специалистом по особенностям торговли с разными странами. Странно, что в таком случае у вас нет постоянного заработка.

— Возможно, вы и правы, — задумчиво протянул Густав. — Видите ли, я помогаю отцу. И как-то странно было требовать от него зарплату. Но сейчас я подумал, что это логично. Я ведь трачу свое время.

То есть, Густав тоже участвует в так сказать семейном предприятии наших родителей? Любопытно. Знает ли он в таком случае о махинациях моего отца?

Несколько минут мы шли молча. Тропинка сделала очередной поворот, и я увидела дом родственников Клео.

Конечно, он был не таким роскошным, как жилище Северина Одрона, но выглядел премиленько. Двухэтажный, небольшой, под красной черепичной крышей.

Входная дверь оказалась незапертой. Густав повернулся ко мне и как-то виновато улыбнулся.

— В наших краях частенько забывают о мерах безопасности, — пояснил он. — Запоры и засовы тут не в чести.

Под потолком ожила магическая искра. Мы вошли в тесную, но чисто убранную прихожую, и я с любопытством завертела головой, изучая обстановку чужого дома.

Увы, тут меня поджидало разочарование. Дом внутри, как и снаружи, был каким-то безликим. Через арку я видела гостиную. Несколько кресел, стол с напитками между ними. В воздухе чувствовался едва заметный аромат опустения, как будто тут давно никого не живет.

— Тетушка Маргарет после смерти горячо любимого мужа чаще всего проводит время у брата, — пояснил Густав, когда я повернулась к нему, вопросительно вскинув брови. — А Клео почти все время работает в лавке. На ужине она говорила, что незамужней девушке не пристало проводить ночи вне родительского дома. Но вопреки своим заверениям она нередко остается в Аррасе с ночевкой. Снимает с подругой квартиру напополам. Придумала, будто ей тут не нравится. Якобы слышит разные звуки по ночам.

— А вы верите в привидений? — полюбопытствовала я.

— Я? — Густав негромко хихикнул. Покачал головой и сказал: — Нет, не верю. Боятся надо живых, а не мертвых, Мелисса. Да, смерть дяди Томаса оказалась настоящим ударом и для Клео, и для Маргарет. Но ему было семьдесят восемь лет. Всем бы дожить до такого возраста. И всем бы умереть так, как он. Просто однажды он лег в постель — и больше не проснулся. Вызванный целитель сказал, что у него остановилось сердце. Он переселился в лучший из миров без боли, без страдания, без страха. При таких обстоятельствах мстительные призраки не заводятся.

— Ясно, — пробормотала я.

Слова Густава меня немного успокоили. Но все-таки мне было не по себе в этом доме. Поскорее бы собрать вещи Клео — и обратно. Кто знает, чем она там с Фредериком занимается.

Судя по всему, Густав разделял мое мнение. Больше мы не разговаривали. Быстро поднялись на второй этаж, где располагались спальни хозяев дома. Густав, не мешкая ни секунды, распахнул одну из дверей.

Ага, сдается, он частенько гостил в этом доме. Причем навещал не тетушку Маргарет, а именно Клео.

— А как умерли родители Клео? — спросила я, заходя вслед за Густавом в комнату.

— Если честно, я даже не знаю. — Тот пожал плечами. — Вроде бы, это произошло, когда Клео исполнилось всего пару лет. Маргарет была старшей сестрой ее матери. Ее брак с Томасом к тому моменту продолжался несколько лет, но детьми боги этот союз не благословили. Поэтому она с превеликой радостью взяла заботу о девочке на себе.

Вслед за нами вплыл магический огонек. Поднялся к потолку, осветив более чем обычную обстановку. Широкая кровать, туалетный столик, заваленный всевозможными тюбиками и склянками, платяной шкаф.

— Клео уже начала собирать сумку, но, услышав о твоем приезде, тут же ринулась к нам, — проговорил Густав. Тихонько ойкнул, осознав, что только что перешел со мной на "ты". Посмотрел на меня и поинтересовался: — Надеюсь, ты не против? Надоело уже "выкать".

— Нет, не против, — с улыбкой сказала я. — Да и смешно это как-то, особенно если учесть, что через неделю нас назовут мужем и женой.

Густав кивнул и нагнулся. С натуженным полустоном вытащил из-под кровати...

О, это была не сумка. Это была огроменная сумища! Больше моей, наверное, раза в три или четыре.

— Клео решила забрать с собой весь дом с его обстановкой? — с иронией поинтересовалась я.

— Она любит всякие эти женские штучки. — Густав виновато пожал плечами. Затем густо покраснел, кашлянул и почему-то шепотом сообщил: — Нижнее белье она уже упаковала. Остались платья, что-нибудь теплое для прохладного вечера. И-и...

Задумался, явно не в силах придумать, что еще может потребоваться его возлюбленной на пару дней.

— И косметика, — пришла я к нему на помощь. — Ну что же, приступим.

И первым делом зарылась в глубины платяного шкафа.

Ох, чего тут только не было! От обилия разноцветных платьев тут же зарябило в глазах.

Но, если честно, я совершенно не хотела, чтобы Клео щеголяла по дому Северина в каком-нибудь столь же вызывающем наряде, как сегодня. Тогда у деда Густава обязательно возникнут вопросы, что это за девица непонятная и почему она разгуливает в таком виде и то и дело липнет к его внуку. Вопрос свадьбы которого, кстати, почти решен.

Поэтому я вытащила самое скромное темно-серое платье, отыскала к нему туфли на низком каблуке. Присовокупила графитного цвета жакет.

Густав не вмешивался в мои действия, лишь наблюдал за ними с плохо скрытым скепсисом.

— Боюсь, завтра Клео лично явится сюда, — все-таки не удержался он от замечания. — Скажет, что не собирается ходить подобно бедной сиротке.

— А самое забавное, что она и есть бедная сиротка, — огрызнулась я. Нырнула в шкаф поглубже и нащупала нечто странное.

Хм-м, что это? На ощупь на бархат, шелк или сукно не похоже.

Тяжело пыхтя, я потянула загадочную вещь наружу. И быстро захлопала ресницами, когда увидела, что именно стало моей добычей.

Я держала в руках кожаный корсет, снабженный многочисленными металлическими заклепками. Снизу от него волнами расходилась тоже кожаная юбка, правда, самой короткой длины, что я когда-либо видела.

Хм-м, Клео выше меня. А если эту страсть приложить ко мне, то подол даже колени не закроет.

— Дай сюда! — прорычал в этот момент Густав, багровый, словно переспелый помидор. Подлетел и отобрал у меня загадочную одежду.

— Что это? — не удержалась я от резонного вопроса.

— Не твое дело, — огрызнулся Густав. — И вообще, заканчивай тут. Хватит Клео и одного платья.

Ага, сдается, эта парочка любит пошалить. Впрочем, и мы с Фредериком неплохо проводили время вдвоем. Правда, до таких извращений дела у нас не дошли.

Я попыталась прикрыть дверь гардероба, но тут мне под ноги для полноты счастья вывалилась еще кроваво-красная семиплетка с весьма оригинальной ручкой, больше всего напоминающей...

— И это отдай! — взвыл Густав.

На беднягу сейчас было смешно смотреть. Раскраснелся, на лбу аж пот выступил, а глаза так и бегают по сторонам.

— Да пожалуйста. — Я пожала плечами, протянула было ему плеть, держась за рукоять. А потом вдруг представила, где эта рукоять могла побывать. И принялась с нескрываемым отвращением вытирать ладонь о подол платья.

— Это не то, что ты подумала! — затараторил Густав. — Это... Это подарок.

— Твой для Клео или наоборот? — все-таки не удержалась я от резонного вопроса.

В самом деле, любопытно же! К тому же очень мило посмотреть, как Густав смущается. А ведь двадцать пять лет ему. Я бы на его месте и бровью не повела. Лишь обронила бы снисходительно: ну да, мое, любим мы по вечерам друг друга хорошенько отшлепать.

— Это, это... — Густав запутался в словах. Откинул злополучную плеть подальше, затем вцепился в отчаянии себе в волосы и выдрал хороший такой пук волос.

Я неодобрительно зацокала языком. А это-то зачем делать? Эдак к свадьбе мой жених рискует лысым остаться.

— Да не переживай так, — постаралась я его успокоить. — Честное слово, твоя постельная жизнь меня никак не касается. Мы же вроде договорились, что не будем требовать друг от друга выполнения супружеского долга.

И впрямь не понимаю, почему он так разволновался. Как будто его родители за чем-нибудь непотребным застали.

— Ну хорошо, мы с Клео иногда развлекаемся различными способами, — вдруг выдохнул Густав. — Иногда — это очень редко. Это была ее идея. Сразу скажу: она мне не понравилась. Ну и... — Я думала, что сильнее покраснеть Густав просто не сможет, но теперь он стал стремительно бледнеть. Ой, как бы у бедняги с сердцем плохо не стало! А то придется мне стать вдовой еще до замужества. Но несчастный все-таки совладал с волнением и признался: — Я вообще думал, что Клео это все выкинула. Зачем ей такое безобразие?

— Видимо, как раз ей ваша забава понравилась, — резонно заметила я. Кашлянула и все-таки спросила: — А кто кого стегал при этом?

— Мелисса! — возопил Густав подобно раненому дракону. И ринулся прочь из комнаты.

Ишь, какой чувствительный. И не скажешь даже, что принадлежит богатому роду. Эти шалапаи уже к двадцати годам стремятся перепробовать все возможные наслаждения: как разрешенные, так и запрещенные.

Недоуменно пожав плечами, я вернулась к процессу сбора вещей Клео. Естественно, более чем вызывающее платье я засунула обратно в шкаф. А то ведь у нее хватит ума нацепить его на завтрашний семейный ужин. Вот старик Чейс-то порадуется! Только, боюсь, останутся тогда деловые компаньоны без обещанных денег, потому что бедолагу на месте удар хватит.

А вот плеть я все-таки засунула на самое дно сумки. Не сумела удержаться от этой крохотной гадости. Вряд ли Клео будет разгуливать по дому, поигрывая столь своеобразным предметом. Зато поймет, что я в курсе ее развлечений с Густавом.

Поверх серого платья в сумку полетело еще темно-синее с туфлями в тон. Так, а теперь займемся косметикой.

Когда я подошла к столику, то у меня в буквальном смысле глаза разбежались. Ого! Да у меня и малой толики из всего этого нет. По всей видимости, Клео действительно неплохо зарабатывает.

Поскольку в сумке оставалось достаточно место, то я, недолго думая, просто сгребла все с поверхности стола. Скляночки и тюбики полетели внутрь с отчетливым стеклянным звоном. Ну, буду надеяться, я ничего не разбила.

В этот момент дверь за моей спиной распахнулась.

— Да иду я, иду, — ворчливо проговорила я. — Вот, последнее упаковала.

— Милая девушка, а что вы тут делаете? — вместо голоса Густава вдруг раздался старческий скрипучий.