еще один попаданец ч.1

В моем вагоне стояла тишь и покой. Практически все пассажиры, не теряя даром времени, отрабатывали сонтренаж — взаимодействие головы с подушкой. Только ефрейтор сидел задумчиво у окна со стаканом чая в руках.

— Нагулялся? Что-то быстро вернулся или все закончилось? — тихо спросил он.

— Не люблю я долго за столом сидеть.

— Это правильно. Ни к чему хорошему пьянка не приведет. Ты парень поаккуратнее будь. Не знаю, что за друзья у тебя, но я бы с ними ухо держал востро. Меры не знают. Могут тебя за собой, куда не надо потащить.

-Да я вроде как не сильно и выпил. Так чуть-чуть для компании. А с парнями на вокзале в Москве познакомились. Земляки как-никак.

— Тебе решать, но будь осторожен. Я заметил, что вы разные. Хоть и одеты почти одинаково. Но ты культурнее что ли. Ты городской, небось, а они с деревни. Это сразу видно.

— Ну да. Я живу в Тамбове, а они с окрестных деревень. Можно вопрос Георгий Иванович?

— Валяй.

— Вам по возрасту около сорока, а вы все еще ефрейтор.

— Я правду думал, что серьезное спросишь, а ты такую малость. Мне действительно почти сорок. Я раньше почти десять лет на ремонтном авиазаводе работал — двигатели перебирал, два месяца назад на военные сборы призвали. Попал по специальности в авиацию. В полку вакансий много было вот меня как специалиста, командиром отделения назначили — ефрейтора присвоили. Месяц назад меня командир полка уговорил на сверхсрочную службу остаться. Я согласился. Теперь жду очередной треугольник в петлицу.

— Понятно. Не жалеете что остались в армии?

— Нет. В тяжелое время живем. Немцы под боком ходят. Наши летуны, что не день прибытие немцев к границе фиксируют. Да и я сам это видел. У нас самолет из-за отказа двигателя на вынужденную сел. Летчик сам устранить неисправность не смог, вот меня на другом самолете и послали посмотреть. Пока вдоль границы летели сам видел, как с на той стороне немцы вышагивают. Чтобы в газетах не писали, на нас они нападать собираются. Как думаешь, мог ли я в столь тяжелое время в стороне остаться?

— Нет.

— Правильно. Потому и согласился остаться. Есть хочешь?

— Нет. За столом поел, а вот чайку с вами за компанию попью.

— И то дело...

Поезд, постукивая колесами, спешил на запад. Солнце окончательно скрылось за лесом. Наш разговор прервал приход тучного слегка под "шефе" техник — интенданта 1 ранга (три кубика в петлице, старший лейтенант).

— Как вы тут Георгий Иванович?— садясь рядом с ефрейтором, спросил он.

— Все в порядке, без происшествий, — бодро отрапортовал ефрейтор.

— Хорошо. А это кто? — указывая на меня, спросил техник — интендант.

— Сосед. С нами вместе едет до Минска.

— А ладно. Я в Минске выйду. По делам в штаб округа зайду и на завод заеду. Посмотрю, как там наши ребята работают. Командиру я из штаба перезвоню. Вы тогда сами до места доберетесь? Насчет машины не беспокойтесь. Я из Москвы телеграмму в часть послал, так что за вами ее обязательно пришлют.

— Есть Иван Антонович.

— Ладно, отдыхайте, не буду вам мешать. Если что то я буду у себя в соседнем вагоне. Будет настроение Георгий Иванович заходи на огонек — и покачиваясь ушел.

— Хороший человек Иван Антонович. У нас начальником хозяйственной части служит. О людях всегда заботится, не обижает. Но любит порой лишнего за галстук пропустить.

— Понятно. Я тут слышал, что у вас и в Минске служат бойцы?

— Есть такое дело. В командировке они там обитают. На строительстве авиазавода помогают. Вот их товарищ Шелест и собирается навестить.

— Ясно...

Глава.

Из разговора, состоявшегося вечером того же дня:

— Ну и как тебе материалы, Валентина?

— Ох, Сергей Борисович! Задали вы загадку. Вот так сразу и не ответишь. Все, что дали, просмотрела. Впечатление противоречивое. Я бы сказала даже очень. Вроде бы все на виду и явно. Но в то же время остаются вопросы, на которые не нашла ответов. Я вот тут набросала некоторые. Особенно в свете новых знаний. По-моему кто-то явно поспешил с принятием решения по данным делам и просто обрубал концы, убирая фигурантов. Что-то Барченко нашел и кому-то это очень не понравилось. Было бы неплохо посмотреть протоколы допросов Блюмкина и остальных. И желательно весь архив экспедиций и фигурантов.

— Так и думал, что ты что-то накопаешь. Я уже запросил, завтра с утра, что найдут — получишь. Вопросник оставь мне, посмотрю. А в отношении всего остального. Ты права. Многих концов сейчас не найти. Никого из следователей и оперативников в живых нет. А нам досталось лишь то, что подшито в дело.

— Понятно. Если отвечать на вопрос: "Как экспедиции связаны с нашими поисками?" — продолжила Валентина Федоровна, — то здесь ответ простой: они искали знания древних цивилизаций — наследие Гипербореи. Легенда о Гиперборее и гиперборейцах образовалась из мифа об Аполлоне. Значит, возможно, знали и о доспехе. Допускаю, что именно он и был целью поиска. А также "мельница Сампо", дающая богатство и счастье. Или лодка девы Севера, изготовленная из осколков её веретена. По идее, они должны были находиться где — то в районе экспедиции Барченко.

— Тогда, придется запросить и дела "Спецотдела" и "Единого Трудового Братства". А там из наших засветились Генрих Ягода и Глеб Бокия. А еще Стомоняков (зам. наркоминдела в 1934-1938 гг.), Москвин (член Оргбюро и секретариата ЦК, заведующий орграспредом ЦК), Сосовский. Ты кстати в курсе, что Барченко пытался применять "Дюнхор", древнюю науку, которая якобы превосходила современное знание, но принципы, которой были утрачены с течением времени, в повседневной практике? И Бокий его в этом поддерживал. Эти двое предполагали в 1925 г. немного немало управлять погодой! Так то.

— Значит мы на правильном пути. Действительно надо и эти дела посмотреть. Я помню, Барченко что-то писал о древних подземных ходах в районах Ловозеро и Сейдозеро в Карелии.

— А о ни то при какой кухне?

— Считается, что нижняя граница Гипербореи проходила примерно по верховьям Дона. Так что туда попадает и Тамбовщина. А там ходят устойчивые слухи о таких же подземных ходах, по которым быстро можно попасть куда угодно. Правда, ни один вход туда пока не найден. Вот и вспомнилось.

— А, ну тогда ясно. Кстати, ты не помнишь Герберта Янкуна? Он должен был с тобой учиться в Берлинском университете.

— Конечно, помню, учился со мной в одной группе. Он из Восточной Пруссии. Толи из Кенигсберга, толи из Ангербурга. Сейчас ему должно быть около 36 лет. Изучал историю, философию и физическую культуру в Кёнигсберге, Йене и Берлине. В 1930 г. начал работать в Кильском музее отечественных древностей и участвовал в раскопках Хайтхабу. В 1931 г. защитил кандидатскую диссертацию на тему "Поясные гарнитуры в Замланде во времена римских императоров". Тогда же вступил в Общество германской древней истории. В 1932-1933 гг. в качестве стипендиата Германского археологического института объездил Балканы и Ближний Восток, принимал участие в раскопках в Египте. Очень вдумчивый, грамотный, настойчивый и перспективный ученый-археолог. Немного заносчивый. Во время учебы высказывал националистические взгляды. Был очень близок с Розенбергом. Пытался ухаживать за мной. Предлагал совместную поездку на раскопки в Румынию и Венгрию. Но с известными событиями я отказалась. После моего отъезда в Париж, с ним не встречалась. Несколько раз он мне писал на парижский адрес с предложениями участия в различных экспедициях. Ну, а в Латинской Америке мне уже было не до него. Так что сведений о нем не имею. А что такое?

— Да понимаешь, тут вот какое дело. В связи с изучением деятельности "Аненэрбе" к нам от твоих бывших коллег из ИНО поступила информация о твоем бывшем сокурснике. В 1933 г. Янкун вступил в СА и Союз борьбы за германскую культуру, организованный Розенбергом. В 1935 г. он защитил докторскую диссертацию на тему "Оборонительные сооружения времён викингов между Шлайем и Треене" и стал доцентом Кильского университета. В 1937 г. перешёл из СА в СС, тогда же вступил в НСДАП. С 1938 г. стал сотрудником Аненэрбе, затем заместителем руководителя. И с прошлого года руководит учебно-исследовательским отделом раскопок. А чтобы ты знала, раскопки в Хедебю находились под непосредственным патронатом Генриха Гиммлера.

И еще, с 1938 г. Герберт Янкун директор Кильского музея отечественных древностей. А с 1940 г. профессор Кильского университета. Вот так-то. Не жалеешь, что отказала такому парню?

— Скажите тоже. У меня муж лучше.

— Кто бы спорил. Как ты думаешь, если Янкун тебя встретит, как отнесется к своей бывшей сокурснице?

— Вот не знаю, столько лет прошло с тех пор. Да и забыл меня, наверное.

— Думаю, не забыл. Как такую можно забыть. У тебя случаем его фотографии, или совместной с ним нет?

— Должны быть. Надо посмотреть. Так рассказывайте, что придумали?

— Пока ничего. Ты посмотри, вдруг пригодиться. Заодно и об остальных своих немецких сокурсниках и знакомых, может, кого еще зацепим. Очень уж нас в последнее время эта организация стала интересовать. Что-то много интересного вокруг нее происходит. Глядишь, мы через твои связи, что там найдем. Я думаю, не могли они такую прекрасную женщину и перспективного ученого забыть.

И еще, раз уж мы заговорили о Кольском полуострове. Есть информация, что с прошлого года немцами по заказу Аненэрбе в районе горы Лиинахамари в Петсамо ведется строительство непонятных комплексов бетонных кругов. Каждый из них расположен в котловане диаметром 40-50 м и глубиной 5-7 м. Стенки котлована имеют колбообразное расширение под землёй, а также два "ушка" по бокам. Внутри котлована и находятся бетонные круги разного диаметра, расположенные на разной глубине, их количество в разных комплексах варьируется от двух до четырёх. В центре каждого из комплексов виден бетонный квадрат. И все они залиты водой. Пока построено два такой комплекса, но уже капается котлован еще на несколько. Для какой цели они строятся неизвестно.

Туда подведена линия электропередачи, построены дороги, комплекс зданий. А еще строятся оборонительные сооружения. Но самое интересное — бетон, из которого сделаны круги. Это какой-то сверхсовершенный бетон, который не поддаётся влиянию времени ни на воздухе, ни в воде. Образец бетона, доставленный нам, не имеет аналогов... И тут тоже растут уши Аненэрбе, которые и дали этот рецепт.

Так что очень нас стала интересовать эта контора...

Глава

Минск

Проезд пришел в столицу Белоруссии рано утром. Тепло, попрощавшись с Георгием Ивановичем я, подхватив свои вещи, вышел из вагона. Раннее летнее солнце мягко освещало вокзал и прилегающую к нему территорию. На железнодорожном вокзале название станции было написано на четырех языках: белорусском, русском, польском и идише. По перрону в город и к поезду спешили люди. Мне же идти и спешить было некуда. Для себя я ночью все решил — поеду с земляками на строительство. Ну а дальше посмотрим — вдруг войны не будет или будет, но другая. Уверенности в том, что это та реальность, о которой я знаю, у меня так и не прибавилось. Да и вообще она могла поменяться с моим появлением здесь.

Мои земляки под руководством Михеича направились в здание вокзала. Следом за ними пошел и я. Правда до этого я зашел в камеру хранения и сдал свои вещи туда. "Земы" заняли своими вещами несколько лавок и сразу же направились перекурить. Михеич лишь с укоризной посмотрел им в след.

— Ну что решил? С нами али как?

— Не торопи ты меня Степан Михеич. Подумать мне надо. Время еще терпит.

— Ну, гляди, мы тут будем сидеть. Билеты только через час давать начнут...

Сидеть на вокзале и ждать непонятно чего не захотел. Решил пройтись по городу. Остальные меня не поддержали и остались отсыпаться в холодке станционного здания.

В Минске я раньше бывал несколько раз, но это был совсем другой город — отстроенный уже после войны.

Считается что для туриста лучший способ передвижения по городу это его собственные ноги. Не знаю, кому как, но мне показалось наиболее удобным воспользоваться транспортом. Из каковых наличествовал — трамвай, который прокатил меня от вокзала по улице Советской минуя Дом правительства до Комаровки и обратно.

Что сказать о городе. Не больше родного Тамбова. Здания в городе в основном были двухэтажные, много стареньких деревянных домиков и он еще сохранял почти всю дореволюционную застройку провинциального губернского города. Насколько я знаю, до войны здесь активного массового строительства не велось, возводились лишь отдельные здания, порой достаточно крупные. Из наиболее узнаваемых зданий выделялись недавние новостройки — университетский городок, Дом Правительства, "фабрики-кухни", что находилась рядом с Домом правительства, гостиницы "Беларусь" (на улице Кирова), Высшей партийной школы, Институт физкультуры, Дом Красной Армии.

В принципе неплохо покатался. Молодая девушка — кондуктор, получая деньги за билет, спросила у меня: — "Не местный?"

— Нет. Сегодня приехал.

— То-то я смотрю, что ты третий круг ехать собрался. Нравится город?

— Да. Красивый город.

— Это ты еще в наших парках не был. Сейчас мы мимо парка будем ехать выйди, посмотри, если конечно никуда не спешить.

Я не спешил. Поэтому вышел и прошелся по городу, набираясь впечатления на будущее и впитывая настоящее.

Уже на обратном пути увидел "картину маслом".

На дороге прижавшись к тротуару, стояла бортовая полуторка Газ-АА. Молоденький безусый водитель, в синем танковом комбинезоне, с задвинутой на затылок мятой пилоткой, копался в моторе автомашины. Рядом с ним с большим и звенящим стеклом портфелем нетерпеливо прохаживался знакомый по поезду техник — интенданта 1 ранга Шелест. Был он зол и довольно сильно выпимши. Подходя к ним, я услышал как техник — интенданта обращался к водителю: — Ну что ты там так долго возишь? Скоро уже?

— Товарищ техник — интенданта 1 ранга я же вам говорил, что машина не исправна. А вы едем-едем. Вот и приехали. — Уставшим и печальным голосом ответил водитель.

— Ты мне еще поговори. Делай, давай скорее. Там люди ждут, а ты тут возишься.

— Боюсь, надолго мы тут застряли товарищ техник — интенданта 1 ранга. Надо бы позвонить и техничку вызвать. Я сам вряд ли отремонтировать смогу. Опыта у меня нет.

— А что же говорил, что машину водить умеешь? Обманывать задумал сученышь! — Взорвался Иван Антонович и, не выдержав, ударил кулаком водителя в бок.

— Ничего я не обманывал. Водить могу, а вот с ремонтом ... Да и сами же знаете что машина была неисправна. — Потирая ушибленный бок, сказал боец.

— Делай, давай!

Похоже, придется выручать парня, а то еще на пару тумаков от хозяйственника нарвется. Благо в свое время пришлось с движками повозиться.

— Не помешаю Иван Антонович? Разрешите, я посмотрю что там? Может быть, чем помогу?

— Откуда меня знаешь? А сможешь починить?

— Сегодня в поезде вместе ехали. Насчет ремонта машины увидим.

— Вспомнил. Ты с моими бойцами в одном вагоне ехал.

— Что тут у тебя? — спросил я водилы. — Петр.