Джерар

Я вздрогнул и открыл глаза. Сколько же я так просидел? Тело изрядно затекло от неподвижности и теперь плохо слушалось, а голова слегка гудела от новой информации.

— Что?

— Ну, наконец-то! Что у тебя там произошло, почему не отвечаешь? — по голосу становилось понятно, что Кира изрядно перенервничал, пока пытался докричаться до меня.

— А? Нет, ничего... — растерянно пробормотал я.

Похоже, я слишком увлекся перебиранием воспоминаний Джерара, при чем настолько, что попросту утратил черту, разделяющую мою личность и остатки его личности. В следующий раз нужно быть осторожнее — хоть я ничего и не помню из своего прошлого, но терять даже такую ограниченную личность не хочу.

Глава 7

Выживут те, кому повезло...

Тяжелый люк с противным скрежетом давно несмазанных петель отъехал в сторону. Из открывшегося проема мне в лицо ударила волна едкого горячего воздуха. От неожиданности я отпрянул и прикрыл рукой мгновенно заслезившиеся глаза. Стали слышны клокочущие звуки, как будто от кипящей воды в котле.

Я в сомнениях застыл сбоку от входа, решая, стоит ли ждать, пока спадет жар. Судя по тому, что в весьма прохладном коридоре постепенно становилось теплее, медлить бессмысленно. Жар, исходящий из рабочего зала накопителя, и не думал ослабевать.

Неожиданная, однако, проблема. Я считал, что главную опасность будет представлять крайне высокий магический фон, при такой мощности пагубно влияющий на человеческий организм, но как-то не предполагал, что там может быть такая температура. Если даже тут так горячо, что же тогда творится возле накопителя? А главное, как мне туда добраться?

Придется защищать свое тело с помощью магии, что не очень хорошо, поскольку каждая её капля сейчас крайне ценна. Однако иного выхода я не вижу, а значит, придется накачивать ауру магической энергией. Я уже дважды с момента пробуждения проделывал этот трюк: первый раз, когда спасался от заклинания Брейна, а второй, когда блокировал удар Эльзы. В те разы я доверился рефлексам тела, не задумываясь над тем, как и что делаю.

Но это было тогда...

После короткого погружения в память, оставшуюся от прошлого Джерара, мне стали понятны некоторые моменты. Теперь я мог применять некоторые заклинания вполне осмысленно.

Раньше я усиливал только отдельные участки ауры, но теперь этого недостаточно. Я расслабился и начал равномерно накачивать энергией все тело.

Ощущения были... непривычными. Я словно стал в несколько раз сильнее, перестал ощущать жар идущий из открытого люка, но при этом в груди все сковало постепенно усиливающиеся напряжение. Видимо, такой метод отбирает немало сил.

Я взмахнул рукой, наблюдая, как по воздуху протянулся быстро рассеивающийся световой след. Золотистый свет на этот раз получился настолько ярким, что рассмотреть под ним тело было невозможно. Угадывались только приблизительные очертания. Кажется, я перестарался и использовал слишком много магии.

Свет, окутавший мое тело, повинуясь мысленному желанию начал угасать.

— Время, — в голове раздался хриплый и какой-то глухой, равнодушный голос Киры.

Думаю, так будет достаточно. Я снова полез в проход.

Зал, в котором находился центральный накопитель, представлял собой большое полукруглое помещение с металлическим шаром, больше полусотни метров в диаметре. Когда-то от остальной части Нирваны его отделяли стены пятиметровой толщины, но теперь два метра камня расплавились от жара и стекли вниз, образовав глубокое озеро из мутно-серой массы. После снятия печати с Нирваны, излишки магической энергии, которые смогли настолько раскалить камень, исчезли, и температура вокруг центрального накопителя начала падать. Озеро расплавленного камня постепенно застывало, однако до полного отвердения еще было очень далеко. Мне крайне повезло, что создатели Нирваны сделали вход в этот зал почти на середине высоты стен, иначе, когда я открыл люк, меня бы просто смыло потоком расплавленного камня.

Раньше здесь наверняка были какие-то мостки, по которым можно было обойти зал по кругу, или спустится вниз, к основанию, с установленным на нем накопителем, но теперь они бесследно испарились. Хорошо, что найдено Кирой заклинание не требует вплотную приближаться к цели.

Поскольку выпрямиться в полный рост в низком проходе было невозможно, я уселся, скрестив ноги, и глубоко вздохнул, постаравшись отрешиться от окружающей действительности. Мне придется сколдовать сложнейшее заклинание высокого уровня, причем сделать это с первого раза, поскольку на вторую попытку у меня может не хватить сил.

В воздухе перед сферой накопителя медленно вырисовывались фиолетовые линии, образуя семиметровый узор. Разрушение. Заклинание способное разрушить практически все что угодно, но при этом потребляющее огромное количество магии. Из-за своей сложности его невозможно использовать в бою, зато для уничтожения чего-то большого и неподвижного оно подходит идеально. В свое время этому заклинанию Джерара научил Брейн. Старик не просто владеет им в совершенстве, но и является его создателем, а значит, должен знать все слабые места и уязвимости. К моему счастью, ему это едва ли поможет. Интересно, как бы он отреагировал, если бы узнал, что его столь желанную Нирвану пытаются уничтожить именно этим заклинанием?

Постепенное пробуждение памяти Джерара, объяснило, почему шесть вспомогательных источников необходимо уничтожить одновременно. Система, созданная четыре столетия назад нервитами — так назывался тот народ — обладала способностью к самовосстановлению. Нирвану создавали как мощное и крайне сложное оружие, и нервиты рассудили, что возможность восстанавливать повреждения для него важнее, чем возможность защищаться от вражеских атак. На первый взгляд весьма спорное решение, но стоит учесть тот факт, что в Нирване могло одновременно находиться до полутора тысяч человек, большая часть из которых обладали способностями к магии. Такое количество боеспособных жителей обеспечивало Нирване более чем надежную защиту от вражеских магов и их заклинаний. Способность к самовосстановлению и вовсе превращало её в практически неуязвимую боевую машину. С учетом мировой войны, кода все дрались против всех — безусловно, ценнейшее творение, с помощь которого можно поставить на колени любых противников.

Однако те времена давно прошли. О нервитах уже несколько веков ничего не слышно, и защищать жизненно важные системы Нирваны попросту некому. Если разрушить систему больше определенного процента, то даже заклинание восстановления ничем не сможет помочь. Одновременно уничтожить шесть кристаллов лакримы в основании ног Нирваны или разрушить главный накопитель, а заодно и некоторые ключевые узлы системы, находящиеся поблизости — особой разницы нет.

Спустя пять минут — по меркам Джерара чудовищно долгое творение заклинания, пусть даже такого сложного — и узор полностью завершен. Я откинулся на спину, тяжело дыша. По ощущениям больше половины резерва магии испарилось. С учетом защиты, которую я не переставал поддерживать, и которая все это время укрывала меня от сверхвысокой температуры и чужеродной магии, в запасе у меня еще треть резерва.

Надеюсь, этого хватит, чтобы пережить уничтожение Нирваны.

Я развернулся и выбрался в кольцевой коридор. У меня не так много времени, чтобы успеть убраться отсюда, до того как сработает заклинание. Было бы неплохо каким-то образом предупредить Эльзу и её союзников о том, что Нирвана скоро взорвется, но, боюсь, на это уже нет ни времени, ни возможности.

Я находился на полпути к выходу из Нирваны, когда сработало заклинание. Вообще-то это должно было произойти только спустя пять минут, но... То ли я допустил какую-то ошибку во время его создания, то ли просто не учел некоторых факторов — не знаю. Факт то, что за спиной сначала раздался низкий гул, а в следующее мгновение пол, потолок и стены начали раскалываться на куски.

Лет десять назад, когда Брейн создавал это заклинание, за основу он взял способность некоторых магов создавать пространственные карманы, а так же свойство небесных ключей, которые исльзовали маги-призыватели, чтобы открывать врата в мир духов. Сам по себе мир духов за исключением небольших областей крайне опасен своей губительной для всего живого энергией, однако сама природа не дает ему разрушить земной мир, защищая его. Обычно открытие подобных врат, не несет никакой угрозы ни магу, ни окружающим, и использовать их в качестве оружия весьма проблематично.

Гений Брейна заключается в том, что он смог частично обойти законы, установленные самой природой. Созданное им заклинание ровно на две секунды открывает проход, сквозь который в мир духов начинает с чудовичной силой засасывать все вокруг. Землю, воздух, людей, даже саму магию — заклинанию абсолютно все равно...

До того как увидишь действие заклинания на практике, оно не кажется особенно разрушительным, однако сейчас, глядя как в абсолютно черное пятно, висящее в воздухе, втягивает многотонные глыбы камня, превращая их в песок, начинаешь понимать, что сотворил.

В тот момент меня это мало волновало. Единственной целью стало выжить. Я выплеснул в защиту всю магию, которую только смог собрать. Яркая вспышка света, от мгновенно полыхнувшей ауры, отчаянные попытки зацепиться за уже трескающийся и теряющий куски плит пол...

Я почувствовал, как меня оторвало от поверхности и бросило назад, однако обжигающей, ледяной пустоты, в которой я ожидал оказаться, не случилось. Заклинание прекратило свое действие за долю секунды до того, как затянуть меня в мир духов.

Портал захлопнулся, породив мощный взрыв, ударная волна от которого, как пушинку швырнула мое тело вперед. Последнее, что я запомнил, была стремительно приближающаяся земля и град обломков, летящих ниже.

Глава 8

Если вздыблена шерсть, если страшен оскал,

Расспроси-ка сначала меня как я жил...

Я прислонился плечом к дереву, но даже это не помогло устоять. Ноги подогнулись, и я рухнул лицом в опавшую листву. Сил идти уже не осталось. Последние два или три часа я двигался на одной только силе воли, и осознании того, насколько важно уйти как можно дальше от места крушения Нирваны, пока окрестный лес не наводнили псы Совета.

С момента моего пробуждения прошло уже больше полутора суток, из которых около двадцати часов я в бегах. Хочется верить, что этого будет достаточно, но надежда все же весьма слабая. В любом случае, и физические, и магические силы уже на исходе, а значит нужно устроить хотя бы небольшой отдых.

Я с трудом сел, откинувшись на шершавый ствол дерева. Мне и самому удивительно, что после всего произошедшего я еще могу двигаться. После взрыва я находился без сознания не больше десяти минут, а очнулся, почувствовав рядом чье-то присутствие. Попытка встать не принесла ничего кроме приступа боли в отбитом теле. Даже открыть глаза сразу не получилось — мешала кровь, сочащаяся из рассеченного лба. Лишь отлежавшись какое-то время, я смог кое-как — сначала ползком, потом, углубившись в лес, пусть и опираясь на деревья, но на своих двоих, все же ушел от обломков Нирваны, по какому-то счастливому стечению обстоятельств не встретив никого по пути. В тот момент я был не в состоянии сражаться. Да и сейчас ситуация не особо изменилась.

Над головой, цепляясь за ствол дерева, прошмыгнула белка, мелькнув напоследок пушистым рыжим хвостом и осыпав чешуйками коры.

Я стряхнул мусор с плеча. С одеждой надо что-то делать: до этого как-то не обращал внимания, что на мне кроме рваных штанов, после всех злоключений похожих на шорты, ничего нет. А ведь предстоит еще долго блуждать по лесам — выходить к людям слишком рискованно, поскольку во всех ближайших городах и поселениях наверняка есть люди Совета. С учетом того, Джерар — личность печально известная, пройдет немного времени, прежде чем меня схватит. А что будет дальше, предположить не сложно: либо тюремные стены до конца жизни, либо виселица. Хотя, возможно у магов существует какой-то иной способ казни, но это уже частности.

Отдых не принес желанного облегчения. Наоборот, чем дальше, тем хуже мне становилось. В глазах двоилось, звуки причудливо искажались, а сердце бешено колотилось в груди. Я почувствовал, что еще немного и попросту потеряю сознание.

Перенапрягся? С учетом того, что совсем недавно я был трупом и вернулся к жизни лишь благодаря целительской магии, то неудивительно, что сильное напряжение могло что-то надорвать в организме.

По-хорошему надо поесть и отдохнуть, вот только нет никакой возможности задержаться. Лучше сдохнуть во время побега, чем отдаться в руки Совета. Опираясь на ствол дерева, я поднялся на ноги и нетвердым шагом двинулся вперед.

Шаг-шаг-шаг... Каждое движение отзывалось болью в висках. Последняя попытка воспользоваться магией, чтобы усилить тело, заставила меня корчиться в агонии на земле, раздирая ногтями грудь. Такое ощущение, что вместо сердца мне засунули огненный шар, а потом еще пустили ток по телу, чтобы окончательно добить. Как мне удалось встать в тот раз, я и сам до конца не понимаю...

Сквозь шум в ушах мне почудился плеск воды откуда-то справа. Не раздумывая, я свернул в нужную сторону. Пить хотелось неимоверно, а последний ручей, встретившийся мне на пути, остался далеко позади.

Добраться до влаги, мне было не суждено. На очередном шаге ноги подкосились, а сознание провалилось в темноту еще до того, как я рухнул на землю.

* * *

— Чего разлегся, придурок? — Хен в раздражении, которое преследовало его последние три месяца, отвесил пинка, в изнеможении рухнувшему на землю, толстяку.

— Не... могу... больше... — с долгими паузами просипел тот, — Дай... передохнуть...

Низкорослый и худощавый, со смуглым лицом и узким разрезом глаз мужчина досадливо сплюнул, но все же скинул рюкзак с плеч и присел рядом. Третий беглец — высокий темноволосый человек с желтым оттенком радужки глаз, остался стоять. В отличие от остальных он не выглядел изможденным, несмотря на то, что его ноша была самой большой.

Хен снял фляжку с пояса, сделал несколько глотков и, перекинув её темноволосому парню, замер, хмуро смотря перед собой. Их гильдия... Их бывшая гильдия, поскольку около семи часов назад, она перестала существовать, никогда не считалась особо крупной и сильной. Дюжина человек — от разбойничьей шайки их отличало только наличие способностей к магии больше чем у половины бойцов. Слабые, конечно, но и они при должной смекалке могли серьезно облегчить жизнь. Занимались чем придется — и разбоем, и похищениями, а иногда и вовсе нанимались в качестве охраны для мутных личностей, творящих свои не менее мутные делишки.

И все бы было хорошо, да вот только даже в теневом мире нельзя быть свободным. Слабые должны подчиняться сильным — кто бы только знал, как Хен ненавидел эту истину. Все темные гильдии, так или иначе, подчиняются трем крупнейшим гильдиям, объединенным в Союз Балам, считающийся противовесом Совету Фиора. Молитва Шести, Сердце Гримории и Тартарос — три сильнейшие гильдии в преступном мире.