Колыбель. 3. Все странности мира

Они даже не осознают, сколь многое поставлено на кон. Ныне, как и более чем три тысячи лет назад, истинные люди могут раствориться в толпе гоев, утратив самоё ценное, чем они обладают — чистую кровь, выделяющую их среди всех прочих. И ведь невозможно это предотвратить, запретить, любые искусственные барьеры будут неизбежно сметены непреодолимой силой окружающего порока.

Если не обратить силу социума Конфедерации на выстраивание прочной стены. Вынудить номинесов вновь рассеять избранных, снова ввергнуть их в эпоху гонений и преследований. Увы, ни Сенат, ни Собрание сами на подобное ни за что не пойдут: как же, такое нарушение всех основ строительства современного общества. А ведь новые испытания, жестокие преследования и исключительное отношение — пусть и негативное! — напомнят людям, что они — особенные. Так почему бы не подсказать-таки глупым гоям, откуда растут их проблемы? К тому же гонения и всеобщая ненависть помогут избранному народу осознать своё истинное предназначение и вступить во владение тем, что даровал Бог, что завещали отцы и пророки — всей благословенной планетой! Обетованная Земля — только для избранных!

— Если я правильно поняла, вы не ожидаете проблем с утверждением кандидатур новых номинесов на Осенней сессии Собрания?

— Никаких, Инга. По моим сведениям, все Дома Астурии выступят единым фронтом, и их выбор обязательно поддержат и 'Драгоценное Наследие', и 'Истинный Огонь'. Ореаспера — талантливый лидер, и под его управлением Астурия достигнет ещё больших высот.

— Если с Ореасперой всё ясно, то с другим кандидатом всё не так очевидно. Я говорю о Михаиле Ратникове, формально 'отобравшем', пусть и в рамках закона, свой титул у Петера Мальцоу. Но ведь этого недостаточно: Мальцоу — древний Дом, существующий уже тысячу лет, это имя давно стало брендом, означающим прекрасное качество товаров. И вдруг — такой скандал! Полагаю, многие номинесы — особенно в 'Северном Альянсе' — недовольны происшедшим, так?

— Закон есть закон, — искренне рассмеялся Фахр ибн Ихтияр, — и если Государство начнёт делать исключения хоть для кого-то или из соображений древности его рода, или, ещё того хуже, прислушавшись к доводам об исключительности вот именно этого конкретного случая, Конфедерация погибнет. Просто потому, что потеряет доверие своих граждан. К тому же здесь, Инга, вы неправы: Ратниковы — такой же древний и уважаемый род, как и любой другой, ибо все мы милостью и заботой Аллаха происходим от Адама...

— Не думаю, — улыбнулась медиа-ведущая, — что этот аргумент примут всерьёз в геральдической комиссии Сената, милорд номинат.

— Старцы из геральдической комиссии вынуждены будут признать неизбежное, — принц небрежно махнул рукой, будто прогонял надоедливое насекомое, — Ратниковы уже давно стали бы кланом, если бы не отсутствие в их собственности опорной массы, приносящей хоть какой паевой доход.

— Так почему же им не приобрести какой-нибудь отдалённый мирок где-нибудь на Периферии? Там тысячи неисследованных звёздных систем, десятки тысяч планет...

— Извините, что вас перебиваю, Инга, но я говорю о массе, приносящей доход, который учитывается в паях, а для этого недостаточно объявить своей собственностью планету, звёздную систему или целый Архипелаг.

— Тогда, может быть, вы растолкуете и мне, — миз Дайм задорно встряхнула копной искрящихся в студийной подсветке светлых — почти белых — волос, — и нашим зрителям эту странную экономическую тонкость? Как-нибудь попроще, попонятнее?

— Попробую, Инга, хотя профессора социальной динамики справились бы с этой задачей значительно лучше. Для начала — несколько цифр...

— Их же всего десять? — Дайм широко распахнула глаза, из-за чего приобрела вид наивной простушки-куклы.

— Иногда бывает и больше, — таинственно усмехнулся принц Фахр, — но нам хватит и десяти. В прошлом, двести пятьдесят третьем, году совокупный продукт Конфедерации составил чуть больше трёхсот пятидесяти триллионов соларов, которые обеспечивали произведёнными ценностями ровно триллион галактов, или сто процентов паёв. Данное соотношение должно было бы установить курс галакта к солару как один к трёмстам пятидесяти, но на самом деле истинный курс галакта на настоящий момент — восемьсот двадцать два солара, что намного выше ожидаемого. Почему? Всё просто: в паях не учитываются товары и услуги, которые приобретаются на солары, вне зависимости от их рыночной стоимости. Солары обеспечивают денежный оборот, а галакты — участие во власти. Простой пример: некий предприимчивый гражданин решил организовать салон красоты, купил лицензию за десять тысяч соларов на данную деятельность и принимает клиентов. Пусть за год работы его выручка составит сто двадцать тысяч соларов, то есть многократно превысит стоимость лицензии и иных отчислений, он всё равно не заработает ни галакта, поскольку услуги, оказываемые частным лицам, оплачиваются соларами. Естественно, он обращается в Банк Конфедерации, желая закупить галакты. И не он один, все желают приобрести 'кусочек' власти, поэтому курс галакта растёт. Даже если наш счастливый предприниматель потратит из этой выручки сто тысяч соларов на закупку властного пая, он сможет приобрести лишь чуть больше сотни галактов. А один властный пай — два миллиарда. Оказывается, ему ещё трудиться и трудиться! Да, получить нужное для номинации число галактов крайне непросто, никакому одиночке или даже группе энтузиастов это не под силу. Только семьи, на протяжении многих поколений обладающие крупными уникальными цепочками производств, способны достичь уровня номинации. Конечно, некоторые семьи — Дома — договариваются друг с другом и получают властный пай в совместное владение. Так возник клан Астурия, или Арийский Союз, сходным образом действуют и большинство других кланов. Недостаточно произвести что-либо, чтобы заработать галакты — нужно, чтобы твой товар был востребован кем-то ещё. А внутри клана царит если и не коммунизм, то развитый постиндустриальный социализм, как сказали бы профессора Астраунского университета. Добывай, производи, продавай — пока всё это внутри клана, подобная деятельность никак не повлияет на величину доступного тебе властного пая.

— Спасибо за ваше разъяснение, хотя, по-моему, всё равно чуть-чуть сложновато, — подчёркнуто тяжело вздохнула ведущая, — так в чём же, если я правильно поняла, проявляется исключительность Дома Ратниковых?

— Видите ли, Инга, даже если вы предъявите Собранию необходимые для участия в номинации два миллиарда галактов, никто на заявку и не посмотрит. К ним нужна ещё и опорная масса, которая приносит доход. И вот тогда, хотят ли остальные, или нет, вы своё место в Сенате получите. Дому Ратниковых на данный момент с учётом имущества, перешедшего от Мальцоу, гарантированы семь или восемь мест в Сенате, причём из-за ...гм-м ...скандала он приобрёл лишь два-три дополнительных. Главное — у Ратниковых появилась опорная масса, и теперь они — клан. Вне зависимости от желаний остальных! — Как-то это ...странно, что ли, — пожала плечами ведущая. — И что, враги Дома Ратниковых ничего не смогут сделать, чтобы помешать их возвышению?

— Ну почему же, — от 'волчьей' улыбки Фахр ибн Ихтияра по спине миз Дайм пробежал холодок, — их можно убить, как поступили с Фелипе Седьмым и пытались с Михаилом Ратниковым. Можно разорить компанию 'Виржин', ...у вас же флаер их производства, да? Так покупайте флаеры и товары других производителей, игнорируйте то, что производится на предприятиях клана Ратникова. Слава Аллаху, выбор разнообразен!

— Нет уж, — возмутилась Инга, — меня вполне устраивает продукция 'Виржин', и товары под брендом Мальцоу. Зачем мне что-то менять?

— Вот, — наставительно поднял палец принц Фахр, — это и есть подлинно народное голосование. — Пока у вас и остальных граждан Конфедерации такой настрой, существованию клана Ратниковых ничто не угрожает!

— Две новости, командир, — Киквете явно нервничала, теребя в руках скрин с какими-то медицинскими данными.

— О твоём пациенте, полагаю? — Тедрик дождался подтверждающего кивка и напряжённо улыбнулся. — Плохая и хорошая?

— Хм-м... — чиф-медик "Одиссея" неуверенно пожала плечами, — ...я не поручусь за правильность оценки, командир. Подобные новости всегда кому добрые — а кому не очень. Фрегат-капитан Мальцоу останется жив, и активность его мозга постепенно восстанавливается...

— Это, как я понимаю, хорошая новость? — Тедрик недовольно прищурился, показывая на кресло. — Присаживайся, Тариба. Похоже, что предстоит долгий разговор, так?

— Спасибо, командир, — Тариба нарочито неспешно устроилась в кресле, тщетно стараясь скрыть охватившее её волнение. — Прогресс в состоянии офицера Мальцоу — не новость. Уж точно не та, ради которой я осмелилась бы отвлечь тебя от дел по строительству базы. Вся стандартная информация о его здоровье есть во внутрикорабельной сети, так что... — женщина зябко передёрнула плечами и подняла напряжённый взгляд на начальника экспедиции. — Эти новости я не решилась доверить сети и распределённым носителям информации. Всё здесь, командир.

Женщина как-то робко протянула скрин Тедрику и сразу съёжилась, стала как-то меньше размером. Её глаза засверкали лихорадочным блеском и будто бы потемнели. Хотя куда уж больше могли потемнеть её чёрные глаза?

Тедрик узнаваемым для иуса жестом отключил систему фиксации происходящего, и ободряюще улыбнулся чиф-медику. Скрин, лежащий на столе-пульте, мощным магнитом притягивал всё внимание. Что же она "нарыла"?

— Успокойся, Тариба. Можешь говорить смело: эта информация не попадёт в корабельную сеть и не выйдет за пределы ...гм-м ...моего клана. Скрин я, конечно, посмотрю, но сначала объясни мне, ...что тебя так впечатлило, Тариба?

— Произошло невозможное, командир. Немыслимое ...с точки зрения современной медицины, опровергающее все теоретические построения и предыдущий почти тысячелетний практический опыт...

— Вот как? — Глаза Тедрика непроизвольно распахнулись, и он едва удержался от смеха, настолько комично выглядела посеревшая и странно усохшая чиф-медик, — ты обнаружила, что у некоторых людей два сердца, три почки и совсем нет головы?

— Оставь, — Тариба улыбнулась и сразу вернула себе привычный облик, — лишним сердцем, почкой, отсутствием мозгов современного врача не удивишь, а вот факт смены суггестивной группы способен вызвать шок у большинства светил современной медицины!

— Этого не может быть, — Тедрик удивлённо откинулся на спинку кресла, — суггестивная группа определена генотипом, наследственностью. Человек может не знать, не раскрывать свой потенциал, не уметь применять собственные скрытые возможности, но группа-то от этого не изменится. "Альфа" останется "альфой", "бета" — "бетой", какие бы...

Киквете отрицательно покачала головой.

— ...Неужели? ...ты же не хочешь сказать, что обнаружила...

— ...механизм изменения суггестивной группы, — кивнула Тариба, от волнения особо старательно выговаривая каждое слово, — это сильнейший стресс плюс мощнейший суггестивный 'откат'. Обычно такое сочетание неизбежно приводит к летальному исходу. Но, оказывается, если присутствует жгучее, почти звериное, желание выжить любой ценой и наличие некоей более 'высокой' мотивации, человек способен остаться в живых за счёт снижения суггестивной группы. Фрегат-капитан Мальцоу теперь надёжно идентифицируется как 'бета', командир. Это — объективное заключение иуса, подтверждённое приборами...

— голос Киквете звучал торжественно, но в звуках победных фанфар — ещё бы, такое открытие! — чуткое ухо Тедрика явственно уловило и траурные нотки.

— Это — изменение 'вниз', — мгновенно уловил основную мысль Тедрик, — значит, теоретически возможно и обратное 'превращение', так?

— Возможность 'подъёма' суггестивного уровня тоже практически доказана, командир, — почему-то шёпотом заявила Киквете, — теперь это — научный факт, да!

Не то, чтобы Тедрик не верил своему чиф-медику, но в метабиологии и медицине он тоже немного разбирался, и сейчас все его знания, весь его жизненный опыт громко кричали: заявление Тарибы — антинаучный бред! Нет, не так, не так!.. лучше бы заявление Тарибы оказалось бредом переутомлённой свалившимися на неё проблемами начальницы седьмого поста, потому что в противном случае, если такая информация всплывёт...

Нет-нет, об этом лучше даже не думать!!

— И кто же продемонстрировал... — Тедрик изо всех сил старался удержать невозмутимое выражение лица, — ...столь удивительное и необычное превращение?

— Вы, командир!

Ратников облегчённо рассмеялся. Ну, вот, теперь уж точно ясно: женщина переутомилась на работе!

— Это невозможно, Тариба. Я, если ты забыла, имею суггестивную группу 'альфа', так что дальше расти просто некуда. Ты просто устала и перенапряглась за последние недели, а полученные данные — Ратников кивнул на скрин, сиротливо пристроенный на краешке стола-пульта — требуют длительной и тщательной проверки и подтверждения. Возможно, произошёл какой-то сбой...

— Всё уже неоднократно проверено, командир, — отрицательно вскинула руки Киквете, — и приборы, и результаты их показаний. Твои текущие суггестивные показатели, Тедрик, превышают уровень 'альфа' так же, как твои прежние превосходили группу 'бета'. Уж поверь, я в этом специалист.

— Но тогда почему...

— ...ты не ощутил ничего необычного? — Сейчас чиф-медик напоминала Тедрику сытую кошку, которая лениво играется с аккуратно изловленной мышью и довольно жмурится от осознания собственной состоятельности. — О, так ведь иметь силу недостаточно, нужно ещё уметь ею пользоваться. А вот научить, ...я даже не знаю, кто сможет тебе помочь. До сих пор никто и не подозревал о наличии ещё одной ступени суггестивной силы!

— Кто-нибудь ещё знает? — Холодная сталь зазвенела в голосе командира челенжера.

— Нет, командир, — сразу стушевалась Тариба, — конечно, нет. Я же не дура громогласно заявлять о подобном открытии! — М-да... вот так все планы и летят кувырком! — Я понимаю, что такого Сергея Мальцоу нельзя никому показывать, это сразу поставит под удар всех нас, всю 'Виржин'. Механизм изменения суггестивного уровня — это сверхбомба под здание Кланового Соглашения и гражданского общества Конфедерации. Это — реальное наказание для офиков и возможность невиданного поощрения. Да нас просто убьют...

— Насчёт поощрения ты, кажется, слишком торопишься. Механизм повышения пока неясен, зато возможность снижения налицо и её причины очевидны. — Тедрик неопределённо махнул рукой в сторону медицинского отсека. — Каково состояние твоего пациента?

— Физическому здоровью фрегат-капитана Мальцоу ничего не угрожает. А вот его психика, память получили серьёзную травму. Если бы речь шла об иусе, я бы сказала, что некая часть памяти отформатирована и девственно чиста, ...он ничего не помнит из событий последних четырёх-пяти лет.