Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Я не знаю. Мне кажется, шанс есть. Ведь ваш муж жив. Что-нибудь придумаем. Кроме того, Петр Алексеевич обещал прислать к моменту родов лучшую повитуху. Мне кажется, у него есть какой-то план.
— Мне и Ане обязательно нужно поговорить с ним об этом. И отслужить молебен. Бог не допустит, чтобы с Аней что-то случилось!
Глава 7
На третий день с начала обратного марша к Петербургу мы вновь вышли к реке Сестре. Когда-то здесь проходила граница русских и шведских земель. В 1703 году здесь произошло важное сражение со шведами, которые послали крупный отряд во главе с генералом Крониортом, чтобы выбить русских из только что основанного Петербурга. Навстречу им вышли гвардейцы и четыре полка драгун под командованием шотландца Чамберса. Петр I сам, в чине капитана, шел с этим отрядом.
За контроль над невзрачным деревянным мостом произошло жестокое сражение. Несмотря на огонь 13 пушек противника драгуны полка Ренна захватили переправу и начали теснить шведов вдоль узкой просеки, пока в паре верст дальше не вышли на открытое место, где произошел большой бой. В итоге, шведы потеряли больше тысячи солдат (наши 150) и отступили к Выборгу. С тех пор, серьезной угрозы Петербургу не было до времен блокады Ленинграда в 20 веке.
Историю сражения мне рассказал генерал Григорий Юсупов (он же майор гвардии). В то время он был капитаном преображенцев. В сражении они поучаствовать не успели. Драгуны шли маршем быстрее, а потом лесные теснины не позволили преображенцам и семеновцам выйти в первые ряды боя.
Ближе к вечеру мы, наконец, нашли застрявшую осадную артиллерию. Многотонные орудия с трудом тянули по разбитой дороге шестерные упряжки лошадей. Генерал-фельдцейхмейстер Гюнтер, бледный и взволнованный, объяснил причину задержки отсутствием мощных тяжеловозов в армии. Закупать их нужно в Германии, но это дорого — нужно заводить своих. Меншиков, выбравшийся из кареты, выглядел совсем плохо. На моё замечание, что нужно организовать отечественные конезаводы, даже спорить не стал. Кивнул и забрался обратно в карету. Дальше он поехал в Петербург, а я свернул в сторону Сестрорецка.
Во дворец, который позже назовут усадьбой 'Дубки' я добрался затемно. За обширным парком дорогу преградил канал, отгородивший придворцовую территорию от остального мира. По своеобразному плану этого дворцового ансамбля мосты здесь не предусматривались. Пересели в уже приготовленные лодки и добрались до основного трехэтажного здания. Красиво горели фонари, шумели листвой молодые дубы и садовые деревья, посаженные частично дедом собственноручно. Я вспоминал, чем клумбы отличаются от булегринов. Вроде бы последние располагаются ниже уровня дорожек, а клумбы выше.
У парадного крыльца меня встречал полковник Матвей Вырубов, строитель соседнего Сестрорецкого завода. Посетовал, что весенние бури порушили кое-где кровлю флигелей дворца и выбили стекла, но заверил меня, что основные помещения моей резиденции уже приведены в порядок. На высоком шпиле подняли императорский штандарт. В истории Игоря Семенова я уже месяц как должен был лишить этот дворец статуса императорской резиденции. Петру Великому он напоминал милую ему Голландию, а я не испытывал влюбленности в море до объединения двух своих душевных половинок. Ныне же решил дворец сохранить. Да и близость интересного мне Сестрорецкого завода предполагала, что я буду часто здесь останавливаться.
Утро началось с привычной пробежки по очередному парку. Вместе со мной башмаками топали камер-юнкеры: рослый Ваня Долгоруков, юркий Никита Трубецкой, простоватый Федя Лопухин, щеголь Семен Нарышкин. Из совсем молодых — камер-пажи Федор Вадковский, Петр Шереметев и Александр Меншиков младший. Последнего видимо отец заставил приглядывать за мной, несмотря на мое откровенное пренебрежительное к нему отношение.
После пробежки и разминки искупались в одном из прудов. Потом завтрак, где к нашей компании прибавились Алексей Долгоруков, Юсупов, камергер Сергей Голицын и новый мой воспитатель Карл Левенвольде. Вот этой большой толпой, да еще в сопровождении преображенцев мы после завтрака пошли инспектировать Сестрорецкую мануфактуру.
Во время войны это крупное предприятие обеспечивало армию стрелковым оружием, но сейчас туляки научились делать фузеи гораздо дешевле, а сестрорецкие, лишившись заказов, вынуждены были хвататься за случайные заявки двора. Да 'штамповать' конверсионную продукцию вроде дверных петель и инструментов. Шестьсот квалифицированных мастеров были готовы заняться любой работой и у меня были планы их использования.
У ворот завода была торжественная встреча с хлебом и солью и даже небольшим духовым оркестром. Матвей Вырубов представил плотинного мастера Беэра и его сына — капитана корабля 'Виктория', а также прочих управляющих и мастеров завода. Андреас Беэр, который сын а не отец, мне был особенно интересен как один из лучших организаторов промышленности в будущем. Я посоветовал ему отправиться в Петербург, где планировал провести большое совещание в коммерц-коллегии по развитию мануфактур.
Далее пошли по территории мануфактуры, представлявшую собой скопление десятков складов и мастерских. Работы шли в основном вручную, а механические станки группировались рядом с водяными колесами. Беэр-старший долго объяснял мне устройство передачи вращательного движения с плотинных колес на станки. Один штамповал заготовки под ружейные стволы. Потом их спаивали попарно в трубки и вертельный станок высверливал внутри отверстие нужного диаметра. Калибр ствола проверяли особыми шаблонами. Далее обтиральная машина обрабатывала ствол снаружи.
Помимо ствольных мастерских в отдельных помещениях изготавливали ложа и замки для фузей.
С 1715г указом Петра I были введены стандарты вооружения.
1.Пехотные и драгунские ружья имели калибр 6,8 линий. Длина ствола пехотных ружей устанавливалась 3 фута 4 дюйма. Длина ствола у драгунских фузей была меньше
2.Тот же калибр 6,8 линий, имели пистолеты. Длина ствола их устанавливалась 14,1 дюйма
3.С 1720г изготавливались более мощные и дальнобойные крепостные ружья калибром 7 линий. Ими вооружались гарнизоны и штыков к ним не прилагалось
Лет пять в последние годы царствования Петра Великого изготавливались нарезные штуцеры в минимальном количестве (10 штук в год), но сейчас, к сожалению, их производство прекратили. Я уже ломал голову, как начать массовое производство недорогого нарезного оружия для унтер-офицеров и егерских подразделений, которые собирался вводить.
Помимо стандартных ружей, в войсках было много оружия устаревших образцов отечественного производства, а также закупленных в разное время за рубежом. Кроме того, не так давно прекратили производство экзотических мушкетонов для картечи и ручных мортирок для гранат. Форма отдельных частей ружей стандартизировалась по единым лекалам, а каналы ствола специальными цилиндрами, рассылаемые по заводам с печатью генерал-фельдцейхмейстера Гинтера.
Чуть позже посетили большую паровую машину, откачивающую воду из осушительного пруда, в который по канавам стекала вода из парка вокруг дворца. Андрей Беэр подробно объяснял мне принцип работы машины. Я подкинул ему предложение подумать, как усовершенствовать машину так, чтобы она могла заменить водяные плотинные колеса. Намекнул на идею охлаждать пар в отдельном котле и подавать его попеременно по разные стороны поршня в цилиндре. Беэр озадаченно выслушал мои предложения, но сказал, что пока является офицером флота и не занимается производством. Я кивнул, но все же попросил подумать на досуге вместе со своим отцом над вариантами усовершенствования машины, чтобы использовать её не только для откачки воды, но и для дутья в доменной печи или привода механизмов станков.
Уже после обхода мастерских меня познакомили с мастером Ефимом Никоновым. Лет шесть назад он построил небольшую подводную лодку и показывал её моему деду. В тот раз деревянная бочкообразная посудина повредила корпус при ударе о дно. Потом были более успешные погружения, но после смерти деда финансировать изобретателя-самоучку перестали. Сейчас его отнесли к разряду проходимцев-прожектеров, разоряющих казну своими нелепыми идеями, и в ближайшие дни должно было последовать наказание. Лодка гнила в сарае и к погружению готова не была. Тем не менее, я с интересом залез внутрь, осмотрел устройство. Внутри было тесно и душно. Думаю, четверо человек экипажа выдержат здесь недолго и проплывут с помощью двух пар весел недалеко. Погружение и всплытие происходило с помощью кожаных мехов, в которые набиралась забортная вода или наоборот вытеснялась наружу. Все достаточно примитивно. Никонов с надеждой глядел на меня, а я понимал, что для него это последний шанс реализоваться как изобретатель. Предложил ему изменить задачу и сконструировать не лодку, а подводную мину-брандер, которую пловцы смогут незаметно дотащить до корабля противника и взорвать. Специально не стал делать подсказки, так как неуютно чувствовал себя после тех взглядов, которые бросал на меня Андреас Беэр по итогам беседы о конструкции паровой машины. Только уточнил особо, что мина должна сохранять плавучесть в подводном положении, не тонуть и не всплывать. Вырубову дал указание помочь мастеру еще поэкспериментировать.
Андрей впервые видел нового императора так близко. На первый взгляд это был обычный мальчик, одетый в тёмно-зелёную форму преображенцев с красным воротником и обшлагами. Золотой металлический горжет и трехцветный шарф через плечо с золотыми нитями в красной полосе и золотыми кистями у бедра — знаки отличия полковника. За спиной и вокруг — вельможи и генералы в париках. Сам император парик не носил, как и стоявшие позади придворные помоложе. Находясь в центре внимания, Государь сохранял серьезное выражение лица, иногда мягко улыбался или подавал реплику. Слушал внимательно, спокойно глядя в лицо собеседника. Никакой суетливости в движениях. Когда ему представляли новых людей — несколько мгновений вглядывался, как будто старался запомнить и . По слухам, он помнил всех, даже простых солдат, поименно. Ещё необычнее было то, что независимо от чина он всех именовал по имени, отчеству и фамилии. Это несколько резало слух и нарушало традиции, так как полным именем с отчеством на -ич по обычаю именовались только самые знатные люди. Просто знатных полагалось именовать с отчеством на -ов (например Петр Иванов сын). А простых людей просто по имени, иногда даже в уменьшительной форме.
Когда полковник Вырубов представил императору его самого, лейтенанта флота Андреаса Беэра, Петр Алексеевич с интересом взглянул ему в лицо, а потом обернулся к отцу.
— Твой сын Венедикт Ларионович Беэр?
— Да, Ваше Императорское Величество.
— Полагаю, ты его обучил всем своим наукам?
— Да, Государь. Кроме того, он работал в берг-коллегии, помощником пробирера Блюэра.
— Замечательно. Не пора ли вернуться с флота в промышленники? Что скажешь, Андрей Венедиктович Беэр?
— Почту за честь, Ваше Императорское Величество.
— Хорошо. Показывай тогда, как тут все устроено.
Дальше Андрею пришлось идти рядом с императором, объясняя устройство машин, назначение разных мастерских. Император слушал внимательно, иногда задавая неожиданные вопросы.
— А есть ли возможность делать этим механическим молотом заготовки не только для ствола, но и для деталей замка?
— А что, если использовать для ствола непростое железо, а пучок перекрученной проволоки, как для лучших мечей делают — увеличится ли прочность ствола?
— А есть ли возможность вертильной машине также быстро делать нарезы в штуцерах?
Вопросы были непростые. На какие-то ответ у Андрея был, какие-то заставляли задуматься. Особый интерес у императора вызвала паровая машина английского изобретателя Ньюкомена установленная для откачки воды из осушительного пруда. Шел июнь, и воды в пруду было мало, но для высокого гостя развели огонь под большим котлом машины и Андрей объяснял назначение различных частей механизма и принцип работы цилиндра, клапанов, котла. Император продолжал задавать сложные вопросы и даже предложил попробовать усовершенствовать машину, с ходу подсказав пару интересных идей.
Уже к вечеру, закончив обход, гости удалились во дворец. Андрей пошел к отцу. Мама умерла уже давно, а старый плотинный мастер всецело посвятил себя заводу. Сели ужинать, служанка накрыла стол. Обсудили, какое новое назначение приготовил Государь Андрею, выпили за то, какой разумный внук оказался у Петра Великого. Вспомнили про задачу усовершенствовать паровую машину и принялись вдвоем набрасывать чертеж. То, что мальчик выразил всего лишь пожелание, может оказаться шансом для человека не очень значительного. Только дураки и лентяи пройдут мимо такой возможности и не попытаются что-то сделать, чтобы добиться в жизни чего-то большего.
Яхта доставила меня к набережной у Посольского дворца поздним утром. Бабахнули орудия в Петропавловской крепости и Адмиралтействе, над дворцом взвился императорский штандарт. Толпа придворных освободила широкий проход. Меня встретил Меншиков, бледный, больной, с тенями под глазами. Просипел приветствие и с трудом поклонился.
-Плохо выглядишь, Александр Данилович. Иди лучше отдохни, а Дарья Михайловна распорядится об остальном.
Жена Светлейшего князя проводила меня в покои. Здесь я не задержался. Разминку и легкое умывание совершил ещё на корабле, поэтому не стал откладывать кормежку. В эти времена в России вытей (то есть времени для еды) традиционно насчитывалось шесть: завтрак в 7 утра, полдник в 11 часов, обед в 3 часа дня, паобед (позже его назовут 'чай') в 17-18 часов, ужин в 8-9 часу вечера и паужин в 23 часа. От последнего в 20 веке остался только кефир перед сном в некоторых санаториях.
Прием пищи всегда начинался с пирогов и мучного, затем шли блюда из мяса и рыбы (жаркое) и только в конце подавались супы (ушное). Разделения блюд на главные и промежуточные каши (антре и антроме) еще не было заимствовано из Франции, хотя многие другие новинки уже успешно применялись в последние годы: двузубые вилки, столовые ножи с пока еще не затупленными кончиками, соусы (которыми называли не только приправы, но и сами блюда тушенные с приправой), пряности (которые называли пока приправами), зелень (в русской кулинарии до этого употреблялись только капуста, крапива и огурцы), кетчуп (как ни удивительно, новомодный английский кетчуп привезенный из Китая означал рыбный соус с плодами и не содержал томатов вообще).
Перемен блюд было много и мой полдник мог легко растянуться до полуночи. Блюда приносили и уносили, а я уже отдыхал за китайским чаем. Его завезли в Россию лет восемьдесят назад, но только сейчас он стал по-настоящему популярным, вытесняя традиционные русские травяные чаи. Народ дивился на диковинный самовар, который преподнес в дар купец Исаев. Я с небрежным видом подставлял кружку под краник — проводил рекламную акцию нового изобретения. Сам купец сидел за столом неподалеку и в знак царской милости я велел поднести ему здоровую кабанью голову.
С одной стороны от меня сидела сестра, которой я рассказывал свои приключения в походе. С другой стороны находилась моя молчаливая нареченная невеста Мария Меншикова. За нею — старый генерал-адмирал Апраксин. Зная его любовь к застольям и кулинарии, предложил организовать первый в мире ресторан.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |