Просто волшебник

Дальше ехали молча, свернули с трассы даже не на грунтовую, а на лесную дорогу. В салоне звучала тихая инструментальная музыка, а по сторонам проплывал сосновый лес, изредка попадались березки. Ольга начала волноваться — увозит в лес, остановит машину, вытащит, изнасилует и выбросит среди сосен.

Внезапно машина почти уткнулась в высокий забор. Ольга так и не поняла из чего он — не кирпич, не бетон, не дерево и не профлист. Всё зеленое и зеленые ворота разъехались в стороны сами. Ольга ахнула — впереди, словно вырос из сказки, настоящий резной терем.

Андрей провел её внутрь, в горницу, как он выразился.

— Да, Оленька, здесь почти нет мягкой мебели — всё из карельской березы, красного дерева, но подогнано под фигуру и сидеть совсем не жёстко, как кажется на первый взгляд.

Такой красоты она ещё не видела и произнесла тихо:

— Я попала в музей древнего русского зодчества?

— Ты попала ко мне домой. Надеюсь, что это будет и твой дом, — ответил Андрей. — Пойдем на кухню, отметим твой вход в этот дом и окончание учебы.

Он взял бутылку Lanson Le Black Label Brut.

— Шампань французского производства с крепостью 12.5% отлично подойдет для праздничного стола. Действительно накроем стол или обойдемся пока только бокалами?

— Обойдемся, — тихо ответила она, — а потом ты поведешь меня в спальню? Чтобы...

— Оленька, — также тихо отвечал он, — ты мне, конечно же, нравишься, и дом я тебе покажу весь. Но спать с тобой я стану только тогда, когда этого ты захочешь сама.

— Прямо как в фильме с Анжеликой по книге Анн Голон?

— Почему бы и нет, если ты будешь такой же умной, своевольной и преданной, — ответил Андрей.

На её глазах навернулись слезы... Заговорила с дрожью в голосе:

— Мне предлагали работу многие очень богатые бизнесмены, пузатые и старые толстосумы, многие парни хотели переспать со мной и даже жениться. А ты... скажи, какими флюидами ты намазан? Я слышала, что продают такие в секс-шопах. Я хочу тебя, Андрей, сама хочу. А потом ты хотя бы увезешь меня в город?

Со слезами на глазах она стала расстегивать свою блузку...

После душа, одевшись, она спросила с обреченной тоской в голосе:

— Ты получил, что хотел. Отвезешь меня в город или мне пойти пешком?

— Пойдем, — твердо ответил он и взял её за руку.

Они поднялись на второй этаж. Андрей открыл дверь.

— Это наша с тобой спальня, Оленька! И я пригласил тебя на работу. Станешь ты называть себя моей женой или секретарем-референтом — решать тебе после некоторого времени. Для меня ты всегда будешь настоящей женой, а для работы — решишь сама. Я возражать не стану и объяснять сейчас тоже.

Ольга смотрела на него ошарашенно.

— Это всё правда? Я не понимаю...

— Я не умею говорить слова о любви. Предпочитаю действовать...

Он поцеловал её в шейку, расстегнул блузку и стал ласкать груди, обводя язычком соски, которые набухали. Потом пробегал пальчиками по животу и стал поглаживать ножки выше колена, концентрируясь на промежности. Вошел осторожно, аккуратно и глубоко...

После душа спросил:

— Ты познакомишь меня с родителями?

Хочет познакомиться с родителями, значит, не на день-два пригласил.

— Конечно, а когда?

— Можно прямо сейчас поехать. Нет, я о них ничего не знаю, а необходимо что-то привезти им. Что жизненно необходимо сейчас в родительской деревне? Что необходимо в первую очередь?

— Я даже не знаю, — стушевалась Ольга. Она просто не знала на какую сумму можно рассчитывать.

— Представь, что у тебя десять миллионов, и ты должна потратить их на родителей. Что ты им купишь?

— Десять миллионов! — воскликнула она, — где же такие деньги взять?!

— У меня в кармане, — просто ответил Андрей и достал двадцать пачек из прикроватной тумбочки. — Извини, не в кармане, а в тумбочке были. Это тебе для родителей.

Ольга заплакала.

— Что ты плачешь? — удивился он, — если мало, то я ещё десять миллионов дам.

Он полез в тумбочку, но Ольга остановила его.

— Нет, Андрей, этого достаточно и даже слишком. Просто все и всегда меня хотели поиметь, а ты любил меня и даешь деньги родителям. Ты не такой, как все мужики.

— Привыкай, Оленька, ты моя женщина и у тебя будет всё.

— А самолет купишь? — она криво улыбнулась.

— Запросто! — бойко ответил Андрей, — но ты должна прежде получить летную лицензию.

— Я попала в сказку?

— Нет, ты попала к любящему тебя волшебнику. Я же говорил, что не бизнесмен, а волшебник. Не помнишь? Вот де Пейрак, например, превращал железную руду в золото, а я просто волшебник.

— Волшебник!.. Как этому верить?

— Пока так, — он словно обвел помещение руками.

* * *

Следующим утром, принимая душ, Ольга возмущенно огорчилась. Она увидела на вешалке в ванной женский халатик. Значит, Андрей приводит сюда красивых девушек, а потом с ними что? Он их бросает и приводит новых...

Она вышла из ванной, обернувшись полотенцем и не зная, что делать дальше. Одежда в спальне, а там Андрей. Хотелось одеться и уйти, сбежать из этого дома, где её сразу же предали. Но может быть, он ещё спит? Она заглянула...

— Почему ты в полотенце? Я тебе новый халатик повесил, чтобы ты чувствовала себя комфортно. Не подошел по размеру?

Ольга покраснела и с трудом ответила:

— Я подумала, что это не мне, то есть не мой халатик, а чужой женщины. Здесь кто-то еще есть?

— Здесь я и ты, больше нет никого и другой женщины здесь никогда не было. Одевай халатик и пойдем завтракать.

Она упорхнула в ванную и опять задумалась — ничего же на завтрак не приготовила. Всё время занимались любовью, но надо и меру знать. Ольга пришла на кухню и ахнула — стол накрыт. А на столе чего только нет...

— Оленька, ты не кухарка, а моя женщина. Поэтому о еде ты особо не заботишься. Приходишь на кухню и говоришь, что хочешь — всё будет исполнено.

— Не поняла, — удивленно ответила она. — У тебя есть кухарка, повариха или как там ты её называешь?

— Женщина волшебника может заказывать готовые продукты на стол. Ты же читала в детстве сказки и представь теперь, что здесь есть скатерть-самобранка. Ты говоришь — она исполняет. Всё просто, — пояснил Андрей.

— Для меня и метла есть полетать?

— Нет, летать и колдовать ты не можешь. Только заказывать готовые блюда. И ещё — в спальне есть каталоги женской моды, ювелирных изделий и прочих безделушек. Ты можешь заказать себе любой экземпляр, и он появится мгновенно в твоем гардеробе необходимого размера. Но афишировать это не нужно даже своим родителям. Ибо могут понять неправильно и сдать в психушку. Давай завтракать.

— Завтракать — это хорошо! По телевизору была такая передача "Очевидное — невероятное". Здесь всё из этой передачи? Так самой передачи уже нет. Я понимаю, что фантастика со временем может превратиться в явь. Может быть, хоть что-нибудь объяснишь?

Андрей улыбнулся.

— Ты сама уже сказала, что фантастика может со временем превратиться в явь. А сейчас время настало для завтрака.

Андрей взял в руки вареную креветку, отломил ей голову и снял панцирь с тела. Ольга наблюдала и потом проделала тоже самое. Она поняла главное — человечество ещё не созрело для подобных объяснений. После завтрака она уже не удивилась, что со стола исчезло мгновенно всё.

Молодые уселись в горнице на деревянных кресло-качалках. Андрей протянул ей листок. Она взяла, прочитала и кинулась ему на шею. То было свидетельство о браке.

— Теперь ты официально моя жена, Оленька, но для бизнеса лучше этого не афишировать. Фамилии у нас остались свои только из-за этого. Бизнес... бизнес у нас будет разный. Мы станем оказывать услуги населению. Разные платные услуги. Кому-то, например, похищенные деньги вернуть, вернее указать на вора, кому-то больную печень заменить на новую здоровую и так далее. Всё, как говорится, в наших руках. Теперь расскажи мне всё о родителях.

— Да-а, а ещё говорил, что я попала не в сказку, — она улыбнулась.

— Сказки... их все читали в детстве, или кому-то читали в детстве. Там действительно есть волшебники. Добрые и злые. Красивые и уродливые. Разные. Сергей Павлович Королев, который запустил первого космонавта в космос, каким волшебником будет, например, в пятнадцатом веке? Его бы тоже сожгли на Площади цветов в Риме, как Джордано Бруно? Так что волшебство относительно, Оленька, как и время. Но о родителях?

— И все-таки я в сказке. Но родителях. Живут в деревне Орловка, что в ста километрах от города. Вымирающая деревенька, где осталось с десяток жилых домов. Ни магазинов, ничего, но электричество есть, слава богу. Работы, понятное дело, тоже нет. Отец охотится, рыбачит. Мама на огороде — этим и кормятся. Папа зимой соболя добывает, продает шкурки: отсюда живые деньги на крупу, муку, сахар, одежду. Мама Зинаида Ивановна, ей сорок два года, папа Антон Иосифович, ему сорок пять. Еще сестренка есть, перешла в шестой класс, у нас десять лет разницы, ей сейчас двенадцать. Зимой живет в интернате в райцентре, школы в Орловке нет, летом дома. Её Настей зовут.

— Оля, сможешь уговорить родителей, чтобы они переехали к нам с тобой. Настя в школу здесь будет ходить без проблем.

Ольга задумалась, ответила не сразу, но ответила:

— Не поедут, мы, конечно, предложим, но не поедут. А вот Настю забрать можно будет, всё равно не дома живет зимой. Как ты на это смотришь, Андрюша?

— Настя — это хорошо. Но почему не поедут?

— Они в деревне выросли, город их станет давить.

— Какой у меня здесь город? — возразил Андрей, — мой терем и кругом лес. Усадьба большая, можно посадить овощи, ягоды, фрукты. Всё, как в деревне.

— Всё равно не поедут, — ответила Ольга, — там они выросли, там лежат их родители: мои дедушка с бабушкой. Они же не как Пугачева с Галкиным — где деньги там и родина. Даже предатель России Горбачев, сволочь поганая, двадцать лет в Германии прожил, а подыхать всё равно на родину приехал. Сдох, сволочь, спокойно, а его бы судить надобно, да яйца вырвать.

— Тоже аргумент, — согласился Андрей с улыбкой, я не про яйца, — но Настю мы заберем. Чего ей в интернате мучиться? С родной сестрой всегда лучше. Если не поедут родители к нам, то дадим им всё, что надо, я сам позабочусь от твоего имени. Теперь пойдем в спальню, нет, не за этим, это попозже. Подберем тебе одежду для поездки в Орловку.

Андрей полистал каталог и предложил брючный костюм. Ольга удивленно на него посмотрела.

— Что-то не так? Но брючные костюмы сейчас в моде. Они и раньше были в моде, — пояснял Андрей. — И потом, ты будешь сидеть рядом со мной в машине. А твои изумительные ножки станут меня отвлекать, если ты будешь в платье.

До Орловки они добрались за час с небольшим без проблем. И даже по грунтовке Аурус катился легко и свободно все пять километров.

Орловка... большинство брошенных домов с покосившимися заборами, ставнями и крышами. Действительно только десять жилых, выглядевших живыми, но престарелыми, если можно так выразиться.

В глубинке чахнет деревенька,

Вся заросла уже быльём,

У дома старая ступенька

Сгнила под моросным дождем.

И покосившиеся избы

Не ждут в покои никого,

Теперь справляют они тризны

О днях, покинутых давно.

И помнят запах самогонки,

На праздник льющейся везде,

И как плясали все девчонки

На ночь КупАлы при костре.

Теперь комар пищит свободный,

Ему ведь тоже не везёт,

Свой хоботок совсем голодный

Воткнуть желает прямо в лоб.

Туда, где метка уж назрела,

Бордово-красочным пятном,

Напиться крови до предела

И зудный шип воткнуть потом.

Теперь комар сидит на ветке,

И дивный сон зовет в шатер,

Где "репу" чешет, сидя в клетке,

Наш ставропольский комбайнер.

(здесь и далее стихи автора)

Да-а, не чесать ему "репу" в клетке, подох спокойно, гад...

— Ты будь в машине, Андрей, я открою ворота и привяжу собаку. Она у нас во дворе никого из чужих не признает, кусает.

— Разве я чужой? — возразил Андрей.

— Для собаки чужой, — ответила Ольга, — но Рекс, надеюсь, быстро к тебе привыкнет.

Ольга открыла ворота и держала собаку, пока Андрей заезжал на машине. Выскочили родители из дома, и Ольга бросилась обниматься с ними, забыв про собаку. Андрей с другой стороны автомобиля знакомился с ней. Рекс воспринял его не ласково, не прыгал от радости, но и не кусал, даже разрешил погладить себя. Оторопевшая семья Самохиных удивленно глядела на них, замерев от страха.

— Рекс же своих не кусает, правда, Оля? — разрядил вопросом обстановку Андрей.

— Да, это правда, — словно очнулась она. — Знакомьтесь, это мой законный муж Андрей. Это мама Зинаида Ивановна, папа Антон Иосифович и сестренка Настя. Вот, теперь вся семья в сборе, — Ольга улыбнулась.

Мужчины пожали друг другу руки, а мама Ольги обняла зятя и даже всплакнула немного от радости.

— Мы совсем недавно зарегистрировались, а свадьбу, надеюсь, у вас здесь и сыграем. Вы не против, Антон Иосифович, если я стану вас называть отцом, а Зинаиду Ивановну мамой? У меня никогда не было мамы — я детдомовский.

— Конечно, Андрей, конечно, — ответил отец, а мать обняла его снова.

— Ну что, сестренка, будем знакомы, — Андрей протянул Насте руку и она осторожно подала свою. — Тогда заносим подарки в дом, — продолжил Андрей и открыл багажник.

Ольга точно знала, что там ничего не было и не удивлялась уже, когда муж подавал коробку за коробкой родителям и ей в том числе. Особого там ничего не было — фрукты, колбасные изделия, спиртное, одежда родителям и Насте, обувь...

Женщины накрывали на стол, а мужчины вышли на крыльцо покурить.

— Я не курю, но посижу рядышком, — пояснил Андрей.

— Да-а, хочу бросить, но не получается никак, — ответил отец, доставая папиросу.

— Так я помогу запросто, — произнес Андрей и нажал какую-то точку за ухом тестя, — всё, вы больше не курите и вас не тянет.

Самохин удивленно смотрел то на зятя, то на папиросы в руке.

— Действительно не тянет, — произнес он, а завтра?

— И завтра тянуть не будет, обещаю железно, — ответил Андрей.

— Так просто?! Вы доктор, Андрей? Этот... иглоукалыватель? — спросил тесть.

— Не "вы", а "ты", папа. Не доктор, но метод этот знаю. Тянуть на курево больше не будет. Так что можете свой "Беломор" запросто выбросить.

На кухне в доме он с восторгом произнес:

— Зина, Настенька, Оля, я курить бросил.

— Ладно заливать-то, — отмахнулась жена, — сколько раз бросал без толку...

— Не-ет, это Андрей мне какую-то точку нажал, и я враз курить расхотел, — пояснил Самохин.

— Мой Андрюшенька может, — поддержала отца дочь, — он это умеет.

— Садимся за стол, что ли? — предложил Андрей, — а то вопросов уже накопилось у каждого много — кто такой, откуда и так далее. Пропустим по одной за родителей, и я расскажу всё о себе. Появятся вопросы — поясню.

Рассказывая о себе, Андрей плавно перешел к теме жилья.

— Мы живем с Оленькой в тереме. В настоящем тереме, в которых раньше жили русские князья. И усадьба у нас большая. Есть где овощи садить и ягоды выращивать. Терем двухэтажный, большой зал-горница, кухня и двенадцать комнат, есть гараж, банька-сауна с бассейном. Мы с Оленькой предлагаем и даже настаиваем, чтобы вы, дорогие родители, переехали к нам, места всем хватит. И Настя не будет мается по интернатам зимой, учиться станет в престижной школе. Ответа сейчас не жду, можно подумать несколько дней.