Маскарад

— У меня тоже, — отрезала охотница. — Я такая же, как и вы.

— Почему же? — усмехнулся я. — Ты — молодая, красивая девушка, у тебя впереди вся жизнь и у тебя есть реальные шансы прожить её так, как тебе захочется, а не так, как придётся.

— Как ты не можешь понять, Юрген, Боргофф, Кайл, Нольт, даже Вик, они были мне всё равно, что семья. Шабаш напал на мой родной город. — При этих словах Вильгельм сделал вид, что его тут нет. — От него остались одни руины, потому что жители не пожелали сдавать его вампирам и объединились с нашим Маскарадом. Я видела только урывки боя, когда родители прятали меня и остальных детей то в одном подвале, то в другом. Но и то, что увидела было... — Она запнулась. И я её отлично понимал: сражения вампиров с людьми и друг с другом мало кому удаётся описать словами, даже если он останется жив после него. — В общем, кое-кому удалось спастись, не ведаю уж каким чудом. Шабаш недолго праздновал победу, через несколько дней в город вошли баалоборцы. Они убивали всех без разбора, считая, что никто из выживших недостоин быть более сыном Господа и Матери Церкви, а выжить нам удалось лишь благодаря тому, что мы вступили в сговор с Баалом и вампирами. Охранявший нас человек, он, кажется, был стражем, попытался остановить их, но получил шестопёром по голове. Из рук его выпал пистоль, которым он не успел воспользоваться, я подхватила его — и выстрелила прямо в лицо наклонившемуся надо мной охотнику на ведьм. Потом я ничего не помню, я пришла в себя в куче трупов детей и взрослых, их лишь слегка присыпали землёй прежде чем уйти. Я закричала изо всех сил — и меня услышал Боргофф, он вытащил меня, я всё ещё сжимала в руке пистоль. В общем, как-то так. Он заменил мне отца, а Кайл с Нольтом — братьев. Я должна... У меня нет другого пути, как и у вас.

— Наивная девушка, — усмехнулся Рихтер. — Выбор, поверь мне, есть всегда. Даже я мог отказать от фамильного ремесла, но продолжил его уже по своей воле, а не по принуждению родителей. Я — не мщу, а делаю своё дело, которое люблю, как бы жестоко и неблагодарно оно не было.

— У кого не было выбора, — продолжил Ди, — так это у меня. Я обречён мотаться между двумя мирами, нигде не находя пристанища. И смертные и вампиры плюют мне в след, лишь из-за одного моего происхождения. Поверь мне, я был бы счастлив обменяться судьбами с любым из вас. — Данпил замолчал также неожиданно, как и заговорил, и откинулся спиной на стену.

— Не стану жаловаться, — бросил я, — но ты в куда более выигрышном положении, чем все мы. Не так ли, господа вампиры и нет?

Все, кто был в моей комнате, покачали головами. Лейла смотрела поочерёдно на каждого из нас, на лицах каждого читая сожаление и согласие со мной.

— Никто не заплачет о нас, — произнёс Эльген, — никто не придёт на могилу любого из нас. Ты хочешь такой участи?

— Может заключим договор, — неожиданно предложил Кристоф. — Те, кто останется в живых, придёт на похороны к тому, кто умрёт раньше. Чтобы хоть кто-то был на этих похоронах, а?

— Поддерживаю, — сказал я. — Неплохое предложение.

Все остальные кто с усмешками, а кто — вроде, Вильгельма или Эльгена — вполне серьёзно, кивали. Славный вышел договор, глуповатый, правда, но, наверное, именно такие обещания и положено давать друг другу, когда идёшь на верную смерть.

Судя по элегантной одежде и высокомерной манере держаться двое вампиров, стоявших на страже дверей особняка, были из клана Вентру. Они поигрывали короткоствольными карабинами армейского образца и их нисколько не смущало, что такие было разрешено иметь только офицерам драгунских полков.

— Это закрытая вечеринка, — заявил один из них, как только мы подошли к дверям. — Вам там делать нечего.

Можно подумать его кто-то спрашивал. Лейла и Вильгельм выстрелили одновременно. Пули разнесли головы вентру, а мы переступили через их тела и вошли в особняк. Однако стоило дверям его закрыться за нашими спинами, как вспыхнули все светильники в холле, и мы увидели четверых вампиров. Они стояли точно напротив нас, не делая никаких угрожающих движений, но было понятно с какими именно намерениями они здесь.

— Вот видишь, Штраер, — произнёс вампир с резкими чертами лица, явно главный среди них, — ловушка с "документами" у Джованни сработала на все сто. Кстати, идея одновременно послать к Джузеппе этого ассамита была превосходна.

— Хватит трепаться, — отмахнулся вампир с зеленоватыми волосами и кольцом в губе. — Покончим с ними и займёмся, наконец, Вукодлаком, мне до Окончательной смерти надоел этот город.

— Мы здесь для того же, — воскликнула Лейла. — Мы пришли сюда, чтобы отправить Вукодлака в Долину мук!

— Нам наплевать на это, — отмахнулся вампир с кольцом в губе. — Тем паче, что я вам не слишком верю. Среди вас, наверняка, присутствует лжеэмиссар Шабаша.

— Я — подлинный эмиссар, — возразил Вильгельм. — Я здесь по приказу кардинала Шабаша, Екатерины Мудрой, чтобы уничтожить Вукодлака. А вот Метцингер — Серафим Чёрной руки, всего лишь возжелал власти.

— Вольно же вам обвинять друг друга, — бросил предводитель вражеского отряда. — Нам некогда разбираться с вами.

— Может ты и не помнишь Вильгельма, но меня-то ты должен помнить, тзимицу из Старого клана. Мы оба были в Высоком замке, когда мой меч вонзился в сердце князя Конрада.

— Так это ты, бруджа...

Его слова оборвало появление знакомого призрака, сияющего словно святой на картине. Это был не кто иной, как пропавший приятель охотников на вампиров, эспер Вик. Он встал между нами и вампирами, раскинув руки, загораживая нас от них, на губах его играла улыбка.

— Это же, — потрясённо произнёс тзимицу Старого клана, — сила Килтии. Но откуда?

— Этого просто не может быть, Вульфвуд, — воскликнул вампир с кольцом в губе. — Конклав магов запер все источники её, разогнав последователей по норам.

— Но это именно она, я чувствую это.

— Лейла, — обратился тем временем призрак эспера к охотнице, — шагни в меня. Ты очень нужна мне. Я умираю. Помоги мне.

Мы просто не успели остановить её. Лейла просто шагнула вперёд — и вот уже нет ни её, ни призрака. В холле остались лишь мы и вампиры, замершие напротив нас.

— Ну и приятели у вас, — усмехнулся названный Вульфвудом. — При желании этот тип мог бы обратить всех нас в прах за несколько мгновений.

— Так что, драки не будет, — сказал Рихтер, поигрывая цепью, — или всё же будет?

— Я так понял, что у нас общий враг, — заметил Вульфвуд, — однако стоит ли нам объединять с вами силы.

— Тал'махе'Ра помощники не нужны, — отрезал вампир с кольцом в губе. — Мы и сами в состоянии покончить с Вукодлаком и его присными.

— Но и драться сейчас, по крайней мере, глупость, — возразил ему Вульфвуд. — Мы лишь зря растратим наши силы.

Выстрел разорвал повисшую на мгновение тишину. Пуля разнесла на осколки стекло холла, но на полпути к нам она замерла в воздухе, словно упершись в невидимый, но очень плотный барьер. Когда она со звоном упала на пол, из небольшого уголка тени в углу выступил ещё один вампир, на сей раз в красном кардинальском плаще и широкополой шляпе. Он держал в руке странного вида пистоль, который как раз сейчас перезаряжал.

— Твой маленький обман рухнул, Георгиу, — усмехнулся Вульфвуд, — но я считал тебя более умным вампиром, нежели ты себя выставляешь сейчас.

— Я только предупредил вас о своём появлении, — ответил Серафим Чёрной руки Шабаша. — Кодекс чести у нас с вами один.

— Вы многое переняли у нас, — усмехнулся вампир с кольцом в губе, поведя плечами словно перед банальной кабацкой дракой.

Из ниоткуда выступили ещё двое вампиров. Первый, одетый в длиннополую рясу, перетянутую простой веревкой чем-то напоминал подвижника с церковных витражей.

— Это ты! — воскликнул Рихтер, молниеносным движением раскручивая над головой цепь. — На сей тебе не поймать меня, как ты сделал это в Вышеграде!

Из этой его реплики я сделал вывод, что это — чёрный епископ Шабаша Вольф, однако узнал его не только Рихтер.

— Отец Венцеслав! — Это уже Кристоф. — Но ведь вас же...

— Да, ты прикончил меня тогда, в Соборе, — ответил вампир, — но прежде чем я умел, мне дал Становление мой бывший Сир Александр из клана Ласомбра, погибший в Мятеже.

Второй вампир был одет так, как было принято у нас почти пятьдесят лет назад, на груди его фиолетовой куртки красовался герб Билефельце, видимо, это и есть тот самый Урбан Горн, он же Манфред Гогенштауффен.

— Отступайте, — бросил вампир с кольцом в губе. — Мы остановим этих отступников. А тебе, как раз пригодятся союзники, Вульфвуд.

Три вампира в зелёных плащах шагнули навстречу врагам, закрывая нас от них. Вульфвуд же кивнул не то нам, не то вампиру с кольцом в губе, и повернувшись лицом к стене с дважды рубанул её крест накрест.

— Прошу вас, — усмехнулся он, указывая нам на открывшийся проход. — Нам туда.

Её словно несло через пустоту. Как только она шагнула навстречу Вику время и пространство словно перестали существовать, осталось лишь движение, как будто она оказалась в стремительном горном потоке и не было ни единой возможности вынырнуть из него. Оставалось лишь отдаться на милость течения и молиться о том, чтобы на пути не попались острые камни. К счастью, их не было — Лейлу выбросило из этого потока на холодный пол. Она больно ударилась о камень локтями и коленями, зрение ещё не восстановилось после абсолютной тьмы, царившей в пустоте, поэтому она чувствовала себя беспомощной перед любым врагом. Опять же, на её счастье, врагов не было.

Лейла поднялась на ноги, потрясла головой, чтобы несколько прояснить её содержимое, огляделась. В небольшом подвале кроме неё были двое — Вик, распростёршийся на полу, и... некто в открытом гробу. Кто он такой, Лейла поняла сразу, хотя ни разу в жизни не видела Вукодлака — Патриарха клана Тзимицу.

Лейла, — прозвучал у неё в голове голос Вика, — видишь алтарь?

Она огляделась и увидела небольшой алтарь, грубовато сработанный из чёрного базальта или какого-то похожего камня, на верхней грани которого распростёрся человек с благородными чертами лица. Только через несколько секунд Лейла поняла, что это — изваяние, сделанное очень и очень хорошо, в отличие от самого алтаря. В груди его, напротив сердца, зияла основательная дыра.

Поднеси меня к нему, — продолжал Вик.

Лейла послушалась, подняв почти ничего не весившего эспера на руки, она шагнула к алтарю, но до того, как она подошла к нему, отворилась незаметная дверь и в подвал вошла женщина в старомодном платье с пистолем в руке.

Шестеро вампиров замерли друг напротив друга, пытаясь на взгляд оценить противников. Первым не выдержал Юнг — неистовый тремере метнул в Метцингера огненный шар, тот взорвался у его груди, отшвырнув тзимицу на несколько шагов, хоть и не причинив ему особенного вреда. Тут же Горн выхватил свой меч, но Марлин лишь усмехнулась ему в лицо:

— Убери свой ковыряльник. Это слишком примитивное оружие.

И действительно меч в руках скрутился, словно бы на краткий миг стал не полосой стали, а живой змеёй, да так и застыл, непередаваемо перекрученным. Горн отшвырнул его и метнулся к Марлин, на лету изменяя своё тело в Образ ужаса, такой, какой подсказало ему его в высшей степени извращённое и испорченное воображение. Однако в Тал'махе'Ра трусов и слабых духом не держали. Марлин легко изменила направление полёта жуткого монстра, заставив его врезаться лбом, оканчивающимся полуфутовым рогом, в стену.

Ласомбра Вольф заступил дорогу надвигавшимся на Метцингера Юнгу с Шртаером. Несколько щупалец из чистой тьмы вырвались из пола, попытались схватить воителей Истинной Чёрной руки, но епископ недооценил тремере с безумно-весёлыми глазами. Колдун сумел поджечь даже тень, из которой были сотканы щупальца, и даже швырнуть в хранителя несколько огненных шаров, сбивших его с ног. Однако из-за спины Вольфа атаковал Метцингер. Рука в белоснежной перчатке, украшенной пентаграммами в кругах и неизвестными символами, идущими по кругу, рванулась к груди Штраера. Однако тот легко перехватил запястье противника — и впился взглядом в глаза Серафима Чёрной руки Шабаша.

Юнг же продолжал атаковать Вольфа, поливая его потоками пламени, но тот почти постоянно пребывал в виде тени, которой огонь повредить не мог, хотя и сам он контратаковать не мог — все силы уходили на поддержание теневого облика. Тремере же от души веселился, хохоча и отпуская шуточки в адрес "никчемного попишки". Он уже праздновал очередную победу.

Видимо, с помощью своей сабли Вульфвуд открыл своеобразный портал, который вывел нас прямо в бальную залу, где вовсю шла та самая вечеринка, на которую мы так старались попасть. Вампиры сновали по зале, переговариваясь и сцеживая кровь прямо из людей подвешенных к потолку за ноги в свои бокалы. Некоторые не утруждали себя этой процедурой и пили прямо, что называется "из горла", притягивая к себе несчастных. Наше эксцентричное появление было встречено сдержанным приветствием и одобрением, как хорошая шутка, но не более.

— Вы не подскажете, где нам найти графа Орси? — поинтересовался Вульфвуд у ближайшего вампира.

— Как обычно, — пожал плечами тот. — На террасе, на втором этаже. Да, вот он, — вампир махнул рукой наверх и влево, — как обычно, смотрит на всех.

Поблагодарив вампира, Вульфвуд уверенно двинулся к ближайшей двери. Улучив момент и оглянувшись, я заметил, что стена за нашими спинами была ровной, как ни в чём не бывало.

— Я не дам тебе сделать это, — сухо и ровно произнесла женщина в старомодном платье. — Эта сила предназначена только для него. — Не нужны были пояснения для того, чтобы понять, для кого.

Она подняла пистоль и нажала на курок. Но тот лишь сухо щёлкнул — не было искры, порох не воспламенился, а всё благодаря тающим с каждым мгновением сила Вика. Эспер дал Лейле шанс и она воспользовалась им как нельзя лучше. Опытный стрелок она всегда держала наготове заряженный пистоль, сейчас же он был у неё в правой руке, что не мешало ей держать на руках Вика. Лейла нажала на курок, но и на сей раз пуля не вылетела из ствола. Даже в торпоре Вукодлак сохранил возможность влиять в мир, хоть и в очень малых масштабах.

* * *

По угольно-чёрному небу бежали кроваво-красные облака, под ногами противников хлюпала вязкая багровая жидкость. Метцингер и Штраер схватились в Мире Тьмы — нейтральной территории для всех вампиров (как предполагали некоторые, их родине), стиравшем все межклановые различия. Местом для дуэли его выбирали лишь очень отважные — или попросту глупые — вампиры, ибо выбраться оттуда удавалось не каждому, особенно ослабленному поединком.

Ни одну из дисциплин в Мире Тьмы использовать было нельзя, поэтому вампиры просто дрались, используя приёмы самых разных боевых искусств, как изученных ими ещё при жизни, так и после Становления, на рефлексы оно влияло лишь улучшая имеющиеся. Они взвивались в воздух, наносили удары руками и ногами, швыряли противника в кровь текущую по земле. Однако выяснить кто же побеждает было невозможно.