Артанис первой сообразила, что не только идти, но даже устоять на ногах в этих вихрях невозможно, и нужно пережидать внезапно налетевшую бурю — упала, стараясь вжаться в землю, потянула за собой Финдарато.

Сколько это продолжалось — никто не понял. Кажется, не очень долго. Но закончилась буря так же внезапно, как началась.

Артанис сумела приподняться, вернее, выбраться из-под наметенного снежного завала... и едва сдержала восклицание.

Впереди не было и следа тех самых битых льдов, что уже погубили столько жизней. Вдаль простиралось ровное пространство, словно дорога, ведущая в Эндоре. И на горизонте вставали горы.

-Земля! — ахнул кто-то.

И откуда только силы взялись. Измученные, только что еле шедшие эльфы как будто обрели жизнь... и рванулись вперёд. Надолго их, конечно, не хватило, большинство попадали через несколько шагов, но с такими счастливыми лицами, каких не было с тех времён, когда на Аман ещё не обрушились несчастья.

— Подождите, что это?! — Артанис вдруг заметила, что неподалеку валяется что-то темное. Мешок, что ли, какой-то тюк... откуда? Это не из их вещей.

Финголфин подошёл к ней.

-Дай-ка сюда.

Мешок был довольно объемным и тяжелым, такой на себе не утащишь. Из какой-то темной холстины.

— Сейчас посмотрим... — Артанис вынула нож и вспорола мешок. На снег выпал какой-то сверток, нолдэ схватила его, развернула — и на ее лице отразилось недоумение. — Ох! Посмотри, это же мясо! Вяленое мясо!

-С ума сойти, — проговорил Финголфин. — Оно что, с неба свалилось?!

— Похоже на то, — Артанис подняла голову. Небо было пасмурным. — Ну-ка, что там еще?..

Кажется, неведомый спаситель позаботился о них всерьез. Внутри было и мясо, и свежий хлеб, и фляги с вином. И одежда, настоящая теплая одежда, о необходимости которой они даже не подозревали, прежде чем оказались в западне Хэлкараксе. Конечно, сшитые из звериных шкур куртки и штаны были не похожи на изящную валинорскую одежду, но это сейчас было совершенно неважно — главное — не замерзнуть насмерть. А это было более чем реальным, особенно учитывая, что последние крохи еды были на исходе, в битых льдах не водилось даже никакого зверья... и уже много дней нолдор были вынуждены голодать.

-Так, — сказал до предела взбудораженный Финголфин. — Одеваемся, едим, и вперёд. Надо полагать, тем, кто нам вот так помог, мы сможем сказать "спасибо" только на берегу.

Артанис не ответила. Тихо смеясь, она натягивала на себя меховые штаны, которые были ей чудовищно велики.

Финголфин ждал, пока остальные последуют её примеру. Сам он тоже натянул одежду и теперь тихо наслаждался тем, как оно бывает, когда тепло.

...Эндорэ. Здесь даже воздух был иным, чем в Амане. Странным каким-то. Свежим, вольным. И не похоже, чтобы здесь было что-то ужасное, как говорил отец... Тихо. И свет другой. Более простой, конечно, да и сменялся он полной темнотой, в которой светили звёзды. Это было так странно: чернота, от которой кружится голова... и острые, как иглы, звёзды. Поневоле вспоминались рассказы деда о Куйвиэнен. Найти бы это озеро, где звёзды были — и на небе, и в воде, огромные, мохнатые, близкие, казалось, их можно потрогать...

— Мечтаешь об Озере Пробуждения? — раздался негромкий голос. — Оно далеко, туда не добраться так быстро.

Финголфин обернулся. Лицо его было спокойно, — впервые за долгое время. Кажется, он наконец отдыхал...

-Жаль, — сказал он. — А ты кто?

Говоривший шагнул к нему, улыбнулся. На нем была одежда, чем-то напоминавшая ту, что была подброшена "с неба" — из коричневого цвета кожи, без всяких украшений. И оружия не видно, только нож на поясе, в простых ножнах. Квендо? Волосы черные, как у самих нолдор. Похож.

— Я здесь живу, — ответил он. — Давно уже за вами наблюдаю — кто пришел с Запада.

Финголфин вздохнул.

-Да вот пришли, — сказал чуть виновато. — Там такая история получилась, — ужас... Меня зовут Нолофинве. А тебя?

— Ортхэннер. Я знаю кое-что... видел этих. Феанорингов. Видел горящие корабли. Зарево пылало — за много миль его было видно.

Финголфин только вздохнул.

-Это мой брат корабли сжёг, чтобы за мной на тот берег не возвращаться. Он на меня сильно сердит, хотя, видит Эру, я не виноват перед ним ни в чём. Даже не знаю, как мне теперь с ним встретиться.

— Феанаро? Вот уж действительно огненная душа. Вас много погибло во льдах?

-Страшно сказать, сколько. Если бы нам не помог... неведомо кто... боюсь, мы бы вообще не дошли. Никто. Очень хотелось бы в глаза тому существу посмотреть и спасибо сказать.

— Это хэлгеайни, — сказал Ортхэннер. — Духи льда. Да вы должны были их видеть, их физическая плоть... Словно ледяные смерчи. Вмешались бы и раньше, но не могли. Чужая земля, понимаешь.

-Ишь ты, — Финголфин заулыбался. — А я и не знал, что такие есть...Ты с ними знаком?

Ортхэннер кивнул.

— Хотя они обитают севернее, гораздо севернее. Но этот пожар в заливе Дренгист, горящие корабли... за этим следили все, кто мог. Квенди опасно иметь дело с хэлгеайни, слишком уж разные существа.

-Получается, ты не из квенди? — удивился Финголфин. — А я тебя за нолдо принял... Послушай, раз ты видел это всё, может, скажешь, где сейчас Феанаро с сыновьями? Мы ведь, собственно, за ним шли. Только не ожидали, что он нас бросит вот так. Я не представлял себе, что он настолько меня ненавидит.

Он заметно помрачнел.

— Я майа, — кивнул Ортхэннер. — Феанаро... Еще бы не знать. Они тут такое подняли... Это я видел. Они пошли вглубь материка. К Твердыне Севера. Была битва, и... Словом, насколько мне известно, из них никто не погиб. Они сейчас стоят лагерем по ту сторону гор, далеко отсюда. Вот только Феанаро с ними нет.

Финголфин с горечью подумал о том, что если уцелели сыновья Феанаро, то среди остальных наверняка столько полегло, что... Война. Тот, кто дал совет ковать оружие, уже проклят Феанором, но что-то пока толку не видно. И конца-краю войне тоже.

Наконец поднял голову.

-Где Феанаро, не знаешь?

— Знаю. Он, конечно, силен, но против балрогов и он не устоит, — Ортхэннер поднял на Финголфина внимательный взгляд. — В Твердыне Севера Феанаро.

-Ох ты! — Финголфин аж пошатнулся от такой новости. — В плену, значит! Ужас какой...

— Приятного мало, — согласился Ортхэннер. — Только он и сам натворил столько зла, что у меня нет к нему особого сочувствия.

-У меня тоже, — признался Финголфин. — Но ведь какой ни есть, а брат! Надо выручать. Вот передохнём, пойдём племянников моих искать, будем вместе думать, что делать.

— И что вы будете делать? — спросил Ортхэннер. — Вас мало. Силой вы туда не проникнете. Вы пока не представляете, на что замахнулись.

-Не представляю пока, — честно сказал Финголфин. — Дойдём — будем думать. Мне сейчас главная забота, чтобы наших до места довести. Натерпелись в пути — страх. А раз уж ты так кстати повстречался, может, покажешь дорогу к феанорингам? А то мы так долго будем плутать.

— Можно, — согласился Ортхэннер. — Но это далеко. У тех-то были кони, они привезли на кораблях, да вы знаете, наверное. Вы — пешие. А это — через горы, и потом еще... если они в это время сами не сменят место.

-Да, время жалко, конечно. Но выбора всё равно нет, надо до них дойти и всё это разрешить раз и навсегда. И насчёт кораблей, и насчёт борьбы нашей общей. Так что я тебя прошу: проводи нас. Если, конечно, тебе это не сложно.

Ортхэннер почему-то усмехнулся, но сказал:

— Провожу. Это дней пятнадцать пути, учитывая, что вас довольно много. И приготовьтесь — путь через горы будет нелегким. Впрочем... Выдержите. Еды у вас достаточно, да и здесь есть дичь... Ну что, идем в ваш лагерь?

-Идём. До завтра мы всё одно здесь остаёмся.

Ночью в лагере никто не спал. Все сидели у одного большого костра и слушали — слушали Ортхэннера. Рассказы о смертных землях, которые оказались совсем не такими, как нолдор ожидали увидеть. А то, что эти земли действительно прекрасны, все успели убедиться.

Финголфин даже забыл о том, что устал и хочет спать.

-Интересно как, — сказал он. — А отец всё говорил, что здесь сплошные ужасы... Он же здесь родился.

— Знаю, почему, — кивнул Ортхэннер. Он глядел в огонь, и отсветы пламени плясали на его лице. — Путь от Озера Пробуждения до этих земель очень далек. А в то время Эндоре кишело опасностями. Твари — порождения Пустоты... После Войны Стихий их осталось очень мало, а что есть, обитают не здесь. Хотя здесь хватает дикого зверья — нужно тоже быть осторожными. А за горами можно наткнуться на банды диких орков.

-Твари Пустоты, — повторил Финголфин. — Моргот такую и в Амане нашёл, чтобы она убила Деревья. Страшное дело.

— Дрянь редкостная, — Ортхэннер и сам передернулся. — Ее балроги загнали, откуда выползла... Нет, эта опасность уже слишком далека.

-Балроги? — переспросил кто-то из эльдар. — Послушай, раз ты всё тут знаешь, расскажи, что же было-то! Мы только знаем, что она погубила Древа, и что они ушли в Эндорэ... Правду говоря, я надеялся, она и Моргота прикончит, и нам будет не с кем воевать.

— Он Вала, его так просто не прикончишь. Насколько я понимаю, она жаждала пожрать Сильмариллы... чем они ей показались такими уж вкусными, не знаю, — Ортхэннер улыбнулся. — Бой был такой, что на него примчались из Твердыни балроги. Балроги — это духи огня, нечто вроде хэлгеайни — их вы уже видели. Они ее и прогнали отсюда, куда — я и сам не знаю, и особо не жажду проверять. Мелькор же вернулся в Твердыню. Примерно было так. Если не считать того, что половина Эндоре от этого боя сотрясалась.

-Свет Древ в них заключён, вот почему, — хмуро сказал Финголфин. — Сами Деревья ей, видать, понравились, захотелось добавки. А духи огня эти, выходит, его союзники?

— Да. Многие из них, во всяком случае. Обо всех не скажу, это ведь все равно, что народ — среди них есть всякие.

-Интересно, и как же мы против него воевать будем? — спросил с испугом женский голос, саму говорившую в темноте не было особо видно. — Раз на его стороне такие существа, что даже Унголиант победить смогли! И что мы против него можем?

— Ну, он пока на феанорингов не нападает, — заметил Ортхэннер. — Той битвой все ограничилось.

-Ну, с этим мы разберёмся там, когда придём, — решил Финголфин. — Смотрю я, ты его совсем не боишься, Ортхэннер. Как так? Ведь его, правду сказать, даже Валар опасаются.

— Что мне его бояться, — сказал Ортхэннер. — Я здесь все эти века живу и знаю Эндоре, как линии на собственной ладони.

-Ну как это — что. Валар вон свой Аман тоже знают, и одно другому не мешает. Причём боялись они не только просто его, а ещё и того, что он в Эндорэ сбежит. Потому и повелели оставаться в Амане после освобождения из Чертогов. А вот теперь он вырвался, натворит здесь... чего-нибудь... И как ему помешать?

— Честно говоря, на такие вопросы ответов я не знаю. Поживем — увидим, как говорят здешние народы... Во всяком случае, нападать на него я вам точно не советую. Да вы и сами увидите, когда перейдете горы. Что проку на него нападать? Биться о каменную гряду?

Говорили еще долго. Под конец усталость все-таки взяла свое, и нолдор разбрелись по лагерю — спать.

В путь отправились наутро. Шли, не торопясь особо, любуясь красотой новой земли...

Путь через горы, однако, был нелегким, и если бы не Ортхэннер, который провел их тайными тропами — скорее всего, переход через перевал дался бы значительно труднее. Но когда сверху открылся вид на расстилающуюся равнину и на горы... Тут приуныли все.

Такой мощи увидеть они не ожидали. Даже Валинор не знал ничего подобного. Теперь все поняли, почему эту крепость называли Твердыней. Собственно, это была даже не крепость — это был огромный горный массив, тянувшийся до горизонта, и преобразованный некой загадочной силой. О том, чтобы штурмовать подобное, во всяком случае, нынешними силами, не могло быть и речи.

Путь вниз дался легче. И орков, о которых говорил Ортхэннер, они, к счастью, не встретили. Зато еще с перевала увидели вдали, как к небу поднимается дым от далеких костров.

— Вот так можно выдать самих себя, — заметил Ортхэннер. — Имейте это в виду, если вам придется скрываться.

-Да уж, — покачал головой Финголфин. — И знаешь что...

Он оглянулся на остальных.

-Отойдём-ка в сторонку.

— Давай, — согласился Ортхэннер.

Финголфин оглянулся на остальных, — вроде бы никто их не слышал.

-Не хочу, чтобы другие это слышали, — совсем духом падут. Только мне закрывать на это глаза не подобает. Вот что я тебе скажу, Ортхэннер: Мандос-то, оказывается, был прав. Нам НИКОГДА не победить. Это может сокрушить только сила Валар. А они сюда идти, тем более, нам на помощь, не собираются, — тут и Феанаро постарался, да и Альквалондэ они нам не простят. Так что, получается, мы все, рванувшись следом за Феанаро, попали в ловушку. Мы — его заложники. Все. Не только Феанаро.

— И что же вы будете делать? Да, положение для вас не самое лучшее, и я даже не удивляюсь — то, что начато с крови, вряд ли чем-то хорошим может окончиться. Я имею в виду — Альквалондэ.

-Представления не имею, — развёл руками Финголфин. — Насчёт крови мысль-то верная, но начали это не мы. Дорого бы я дал, чтобы не было Резни, но что теперь об этом говорить. А делать... Думать надо. И желательно головой, а не как Феанаро.

— Думать-то ты будешь. Да только послушают ли феаноринги то, что ты надумаешь? Я слушал то, что говорилось ими. Феанаро считает вас предателями, не заслужившими иной участи, чем гибель.

-Я Феанаро лично объясню, кто из нас предатель, — в голосе Финголфина впервые проявился металл. — Даром что он старший.

— Феанаро там, — Ортхэннер кивнул в сторону горного массива. — В Железной Твердыне. Но его сыновья поклялись продолжать его дело. Король нолдор теперь Майтимо... такова была воля Феанаро.

-Знаешь, вот придём и разберёмся, — задумчиво сказал Финголфин. — Есть одна идея... но пока я её ещё обдумываю.

— Ладно, — кивнул Ортхэннер. — Пойдем, пожалуй, а то остальные забеспокоятся.

-Да, пожалуй, — согласился Фмнголфин,и они заторопились дальше.

Путь по равнине занял немногим больше суток. На исходе дня они подходили к лагерю феанорингов, уже превратившемуся в укрепленное место. Оставалось только гадать, будут ли феаноринги рады видеть своих родичей...

...Финголфин и Ортхэннер шли впереди, потому первыми дозор феанорингов увидел именно их. Финголфин недоумённо уставился на эльдар, которые при виде его спутника переглянулись с каким-то поистине вселенским ужасом, чтобы в следующее мгновение просто застыть на месте, машинально держась за рукояти мечей. Впрочем, как успел заметить Финголфин, сообщить по осанве о пришедших у них ещё хватило сообразительности. Ему даже стало слегка обидно: они тут через Битый Лёд перешли, хотя феаноринги их бросили на берегу, а на него и вовсе внимания не обратили, уставились на этого майа, как будто в жизни ничего интереснее не видели. Добро бы было чего пугаться.