— Ты сам по себе чудовище, — ответил Горт. Пошевелить рукой Феанаро не мог, только видел, как понемногу резервуар начинает наполняться уже не кровью, а чем-то другим... какой-то бесцветной мутной жидкостью. — Исказить тебя сильней, чем есть, невозможно. Ты сам вынуждаешь меня и держишь такую позу, словно я хочу мучить тебя или над тобою издеваться.

Феанаро было страшно, как никогда в жизни. Говорить "нет" Мелькору, потом Манве, прорываться сквозь "нет" Ольве... чтобы вот так, полностью, быть во власти даже на самого Врага, — одного из его майар. Что бы ни захотел сделать Гортхауэр, не было в мире такой силы, которая могла бы ему помешать.

— Бесстрашный Феанаро, — усмехнулся Горт. — От тебя несет страхом за милю. А ведь ты боишься чудовищ своего собственного разума. Тебя стоило бы лишь пожалеть... Если б ты не был убийцей. Величайшим на сей день убийцей в Арде. Твоя спутница, однако, оказалась умнее.

-Смелый не тот, кто ничего не боится, — сквозь зубы. — Она не сумела преодолеть страх перед тобой и сдалась. От меня ты этого не дождёшься.

— А должна была — медленно умирать, отказываясь от пищи и воды? Должна была изображать барана, говоря лишь "нет, нет, нет"? Ради того, чтобы тебе помочь, она была готова на все. А ты знаешь только свою гордыню. Кстати, к твоему сведению, не только вы двое из вашего отряда у нас в руках. Но подобный баран — лишь ты один.

-Остальных ты тоже купил? На что?

Горт ничего не ответил. Только обжег взглядом, в котором непонятно, чего было больше — презрения или жалости к убогому существу. И вышел, оставив Феанаро лежать в одиночестве и бессилии.

-...Значит, теперь король я, — тихо и яростно сказал Майтимо братьям. — А делаем мы вот что. Мы укрепляем лагерь и посылаем гонцов во все стороны: искать союзников. Одни мы с Морготом не справимся, это ясно.

-Да, брат, — отозвались несколько голосов.

Черная тень накрыла лагерь внезапно, так, что никто не успел даже отреагировать толком. На несколько мгновений заслонила дневной свет, снижаясь... и исчезла. А чуть в стороне от феанорингов возникла темная фигура.

Рука Майтимо невольно легла на рукоять меча. Обернулся.

-Кто здесь?!

— Не стоит сразу хвататься за оружие. Я пришел с миром.

В первую секунду Маэдросу показалось, что перед ним эльда... Нет. Майа. Черная простая одежда, плащ, бледное лицо, черные длинные волосы. Квенди выглядеть так не могли. И тут же Маэдрос вспомнил, где он видел и эту тень, и это существо... тогда, в бою с балрогами. Правда, видел он его мельком, но сомнений не оставалось.

Маэдрос замер. Братья, как по неслышной команде, разом шагнули к нему, выстроились рядом. Звон выхватываемых клинков, — шесть лезвий направлены в грудь пришельцу.

Маэдрос вскинул руку, — братья посторонились, но оружие не убрали.

-С чем ты пришёл?

— Я пришел как посланник от Мелькора, — ответил майа. — У нас есть что сообщить вам.

Маэдрос смотрел в глаза пришедшему. Это было трудно, но нолдо не опускал взгляда.

-Говори.

— Ваш отец жив, — произнес майа. — Жив, и даже относительно невредим. Как вы понимаете, он у нас в руках. Надеюсь, его жизнь все еще ценна для вас.

-Он лжёт!

-Да убить его, и дело с концом!

-Ещё мы с вражескими рабами не разговаривали...

-Тихо, — сказал Маэдрос, и все замолчали. — Во-первых, я хочу знать, с кем разговариваю. Во-вторых, — докажи.

— Мое имя Гортхауэр, я наместник Мелькора в этих землях. Вы могли слышать обо мне как об Артано Аулендиле. Что же до доказательств... Вы разучились пользоваться осанве? Мы позволим ему услышать вас, а вам — его.

-Они позволят, это ж надо! — встрял Карантир. — А ежели даже он и вправду жив, то ответит тоже только то, что они позволят, да?

-Вполне возможно, — отозвался Маглор. — Но попробовать я хочу.

-Хорошо, — разрешил Маэдрос. — Говори, мы услышим.

В том, что Феанаро жив, сомнений у Маглора не возникло. Бессильный гнев, и начавшее овладевать душой отчаяние, усталость, голод, боль от ран, и страх — Маглор понял, что с отцом происходит нечто... чему он не в силах помешать, и что приводит его в ужас. Но жив — несомненно. И, так же несомненно, отнюдь не на грани смерти.

-Что вы с ним делаете?! — Маэдрос шагнул к Гортхауэру.

Братья рванулись следом — прикрыть в случае чего.

Майа не отступил, и они с Маэдросом оказались лицом к лицу.

— Он ранен, но отказывается принимать от нас помощь, отказывается от нашей еды и воды, — ответил он. — Чтобы сохранить ему жизнь, мы вынуждены действовать нашими способами.

-Вы не убили его, чтобы попробовать поторговаться с нами, — сказал Маэдрос. — Ведь так?

— Вы не нужны нам в этих землях, — ответил Горт. — Мелькор предлагает вам вернуть Сильмариллы — в обмен на то, чтобы вы убрались отсюда.

-А как насчёт того, чтобы воскресить деда и возродить Деревья? — язвительно спросил Карантир. — Этого он случайно не хочет сделать?

— Это не в наших силах, — спокойно ответил Горт. — Итак. Сильмариллы и жизнь вашего отца. Уходите с этих земель на юг. Как только вы пересечете горы — мы вернем вам один из Камней. Когда вы доберетесь до земель юга — два остальных камня. И отец ваш вернется к вам, целым и невредимым.

-Тут нечего думать, они всё равно убьют его, — сказал Карантир. — Будем считать, что нашего отца мы похоронили собственными руками. Майтимо, пусть он убирается отсюда.

— Думайте. И еще одно. Двое ваших — Лаиссе и Арнен — тоже живы. Торговаться за них я даже не пытаюсь, — Горт усмехнулся, — если вам безразлична жизнь даже вашего отца, что говорить о рядовых воинах.

В глазах Майтимо читалась боль и мучительная борьба.

-Подождите вы все! Сейчас я поговорю с отцом. И уберите мечи, что ли. Он же майа, ничего вы ему не сделаете, даже если очень захотите.

Он резко развернулся и отошёл в сторону. Отвернулся от всех, — чтобы никто не видел его лица.

Горт молча следил за ним. Хотя то, что услышит — ожидал. До конца, впрочем, не верилось в то, что они бросят отца.

...Майтимо вернулся не сразу. Обвёл взглядом братьев. Остановился перед Гортхауэром.

-Наш отец, Государь нолдор Феанаро, сын Финве, — негромко, страшно звенящим голосом начал Маэдрос, — велел мне сказать следующее. Он отвергает условия, предложенные Морготом, и приказывает нам исполнять Клятву, с тем, чтобы добиться победы, отнять Сильмариллы и привести Моргота в цепях в Круг Судеб в Маханаксар. Сам он готов встретить смерть, и когда она придёт, передаёт мне корону Государя нолдор. Я всё сказал.

Горт разочарованно вздохнул.

— Вам предлагают мир — вы хотите войны, — сказал он. — Для вас ничего не значит ни кровь телери, пролитая вами, ни гибель в Хэлкараксе тех, кого вы предали, ни кровь ваших собственных друзей, даже женщин... Если бы не воля Мелькора, я бы давно уничтожил вас. Вы обязаны ему тем, что еще живы.

На этот раз он даже не стал скрываться — устрашающее превращение произошло у всех на глазах. Взметнулись крылья, огромая черная тень взмыла в небо и унеслась в сторону гор.

Братья несколько мгновений молча смотрели ему вслед, затем Карантир в ярости рубанул мечом по ни в чём не повинной ветке. Маэдрос отошёл от всех, сел на землю и закрыл лицо руками.

— Лаиссе у них, — ровно, отсутствующим голосом произнес один из феанорингов. — Она жива. А мы ее бросили.

-Ну давай, позови этого морготовского прихвостня, поторгуйся, — сказал Карантир. — Может, они тебе её и отдадут, если ты предашь нас и уйдёшь на юг.

— Да? — феаноринг резко развернулся к нему. — А если бы это была ТВОЯ мэльде? Мы — воины, а она первый раз взяла в руки меч, когда сошла с корабля! Это бесчестно — бросить ее на произвол судьбы... оставить у этих сволочей и даже не попытаться ничего сделать.

Карантир схватился за меч.

-Прекратить, — яростно выдохнул Маэдрос и встал. — Тебе стало не с кем драться? Идите все в лагерь, — я уже сказал, что нужно делать! Нам нельзя терять время!

Он подождал, пока братья двинутся прочь... и жестом подозвал воина.

По взгляду феаноринга было ясно, что он отважится пойти не только против Карантира, но и против всех Валар разом.

-Вот, — тихо сказал Маэдрос. — Теперь говори, что ты задумал.

— Менять планы из-за этого нельзя, я согласен, — сдавленно проговорил Нэртар. — Но никто не запретит мне попытаться сделать что-то самому. Если бы это была твоя мэльде или твоя сестра?! Я не имею права ее бросить.

-Это верная смерть, — ответил Маэдрос. — Видел балрогов? Видел этого, как его там... Он же _летает_! А если таких, как он, у Моргота ещё сотня? Тут разве что к Эру воззвать о помощи, но какая может быть помощь, когда на тебе, как и на всех нас, проклятье Мандоса!

— А зачем мне жить, если я даже не попытаюсь ей помочь? Что мы знаем об Ангамандо? Ничего. Может быть, откроются новые, неведомые пока шансы. И если я вернусь, я принесу с собою то, что сумею там выведать. Вернее — если МЫ вернемся... потому что без нее я не уйду.

Маэдрос горько улыбнулся, покачал головой.

-Не могу тебе запрещать. Не имею права. Только... пока не доберёшься, не спрашивай её, идти ли к ней на помощь. Просто приди, и всё. Если сможешь, конечно. Она не Государь нолдор, у неё можно не спрашивать, что делать.

— Она скажет так же... скажет, чтобы я не приходил, чтобы не губил себя. Это же ясно. И, лорд... Не говори никому из наших, пока я не уйду. Пусть только не пытаются меня вернуть.

Майтимо несколько долгих мгновений молчал.

-Как бы я хотел пойти вместе с тобой... за отцом, — наконец выговорил он. — Но я не могу. Я теперь Государь. Прощай.

— Прощай, — кивнул Нэртар. — Хотя, может быть, еще и свидимся.

-...Они отказались, — Горт принял привычный облик прямо перед Мелькором. Рядом с ним не имело смысла скрываться или пытаться выглядеть человеком. — Они не хотят договариваться. И готовы пожертвовать отцом.

-Этого следовало ожидать, — медленно сказал Мелькор. — Плохо. Остаётся только выкинуть за Врата Феанора вместе с Камнями, и пусть будет что будет. Другого выхода я не вижу.

— Не советую так торопиться, — возразил Горт. — Они настроены серьезно. И дело не только в Сильмариллах... они одержимы жаждой убивать. Более всего они походят на диких орков. Верни им Феанаро — и они не уйдут, они все так же осядут здесь, но вдобавок Феанаро вдохновит их на попытку осаждать Твердыню. Серьезного вреда они нам причинить не смогут, но досаждать будут всерьез. Нет, Мелькор, здесь нужно что-то другое...

-Я очень хорошо знаю эту жажду убивать, — сказал Мелькор, и в голосе его зазвенел металл. — Если бы избавить их от неё... но как? Ирмо бы смог только закрыть им память. Я тоже могу...

Он коротко и страшно усмехнулся и посмотрел в сторону.

-В любом случае, убивать Феанаро я не собираюсь.

— Заставить его забыть прошлое? Да, это было бы хорошим выходом. Но этих, всех, не переловишь поодиночке... к тому же, у меня нет желания уподобляться Манве. Забвение — его излюбленный способ решать вопросы... Да и думается мне, не все из феанорингов безумны. Ты же видел ту нолдэ, вначале она показалась мне подобной Феанаро, но, к счастью, я ошибся — говорить с нею можно. Но я сейчас о другом. Это все равно дело не ближайших дней, а нам нужно избавиться от общества сыновей Феанаро как можно скорее. И тут я вижу два направления действий... — Горт помолчал, подошел к окну — оно как раз выходило на запад. — Прежде всего. Не хотят уходить добровольно — погоним силой. Мы с балрогами сами займемся этим. Феанорингов не так уж много, и не такие уж они опытные воины. Не хочу убивать никого, достаточно просто оттеснить за горы, к югу. Но это — второе. Первое — Хэлкараксе. Я думаю, есть смысл вмешаться в то, что там происходит.

-Помочь им добраться до берега и встретиться с феанорингами? Да, пожалуй. Вопрос — как. Тоже силой? Они ведь тоже не горят желанием разговаривать с нами иначе, чем языком мечей.

Горт возразил:

— Подозреваю, что вряд ли они будут гореть желанием встретиться с феанорингами, добравшись до берега. Разве что ради мести тем, кто их бросил на погибель. И то — не до мести им будет, они слишком измучены, феаноринги стоят очень далеко от тех земель, где Финголфин может ступить в Эндоре, и где они именно стоят — Финголфин не знает. Да и не хочу я разжигать в них ненависть друг к другу. Пострадают от нее скорей всего не безумцы, а те, с кем пока еще есть надежда говорить. Что же до того, КАК помочь... Тут у меня есть способы. Слушай.

-Говори.

— Я хорошо знаю Хэлкараксе. Опасен там не столько холод... хотя для этих, конечно, опасен и холод... сколько битый лед. И сейчас большинство из них гибнет не столько от холода, сколько в ледяных торосах. Но, — Горт чуть улыбнулся своим мыслям, — среди наших друзей и союзников есть не только балроги, но и хэлгеайни. Они хозяева стихии льда. И если вместо битых ледяных торосов перед идущими окажется ровная надежная поверхность, они доберутся до Эндоре меньше чем за десять дней, целыми и невредимыми. Но чтобы от этого нам была польза, нужно, чтобы они поняли, кому обязаны спасением.

Мелькор улыбнулся.

-Хорошо! Но делать это надо немедля.

Горт кивнул.

— А теперь скажи мне, Мелькор. Как они отреагируют, когда поймут, что спасение пришло не от Валар, а от чуждых им существ?

-Думаю, спасению они будут рады, а пытаться понять, что это за существа, будут уже потом, позже. Причём на крыльях этой радости, как я понимаю. Когда же узнают, кто это и от кого, — вот тогда жди потрясения, непонимания.

— Ладно. Мелькор, все уже готово, я хотел только сообщить тебе. Я буду действовать.

Мелькор кивнул. Война, потери, три тысячи лет ждать и быть — первым... Гортхауэр повзрослел и — таким — стал ему ещё дороже... если это только вообще возможно.

-Я буду следить.

...С птичьего полета зрелище это выглядело жалким. Темные фигурки, бредущие среди бесконечной пустыни, изломанной нагромождениями ледяных торосов, провалов, трещин. Как муравьи на белом песке, столь же беззащитные и слабые. Судя по всему, все, что им оставалось — держать примерное направление на восток. Короткого пути они, конечно же, не знали. И стихия, которая для хэлгэайни была родной, а для Горта просто безопасной — этим несла лишь смерть.

Впереди их шло трое: Финголфин, Финрод и Галадриэль. Они давно уже смертельно устали, давно уже казалось — мир исчез, превратился в бесконечный путь сквозь холод, которому нет конца... Порой — слишком часто! — думалось, что в мире чьей-то страшной волей не осталось ничего, кроме этих льдов и этого пути.

Снежные смерчи взвились внезапно, отовсюду, едва ли не из-под ног. Никто не успел понять, что это такое, откуда возникло — как смерчи пролетели вперед. Ударило колким ветром. Впереди мигом образовалась снежная завеса, через которую было не различить тех, кто шел в пяти шагах. Казалось, земля соединилась с небом, все вокруг превратилось в белое пространство, и голоса эльдар утонули в завываниях ветра.

-Все ко мне! — Финголфин попытался перекричать ветер и сразу сорвал голос. — Не разбредаться! Хватайтесь за руки и идите вперёд!