Но то, что это было разумно — не поспоришь. Майа — не квендо, его не так просто убить. А вот то, что прислужник Врага ослабел и, наверное, в таком состоянии уже не сумел бы быть опасен — это точно.

Разумно, да... И собаки надёжнее эльдар, — у всех свои дела.

Нолофинве всё равно не мог уйти. Стоял, как приклеенный.

Смотреть на это можно было долго... или не смотреть вовсе. Ничего нового не увидишь, все равно Горт был, кажется, без сознания. Один из псов угрожающе оскалился и зарычал на Нолофинве.

-Тихо, тихо, — Нолофинве знал, как обходиться с этой собачьей гвардией.

Пес, доселе лежавший на земле, поднялся и вздыбил холку. Собственно, и псом-то в полном смысле слова это существо не было — один из младших майар Ороме, существо вполне разумное, все понимающее, и если б не этот облик — говорить "пес" сумел бы не хуже братьев-феанорингов. Сейчас было ясно и без слов: "убирайся, не подходи".

Горт шевельнулся, попробовал поднять голову... похоже, всех его сил только на это и хватило. Нолофинве все-таки расслышал два слова: "Что там?..."

-Я не подойду, — ответил Нолофинве, спокойно глядя псу в глаза. — Не беспокойся. Я не буду тебе мешать.

Он знал, что с этими созданиями нужно быть абсолютно спокойным. Предельно.

-Отряд ушёл на Север, — сказал Гортхауэру. — На переговоры.

Горт еле заметно усмехнулся... хотя через волосы, закрывавшие лицо, этого было почти не видно. И — все. Никакой больше реакции, словно неживой. Хотя уже ясно: если вначале он и позволил себя ранить, то теперь, наверное, уже многократно в этом раскаялся.... если бы на его месте был квендо, Нолофинве сказал бы, что жить ему остается не больше суток.

Нолофинве понимал, что сделать он ничего _не может_. И не имеет права.

...Отряд нолдор было видно издалека — он двигался по равнине, ничуть не скрываясь. Гордо, не торопясь. Стяги вились по ветру, сверкали парадные доспехи.

И в это время Мелькор расслышал знакомый мысленный голос.

"Гортхауэр! — если тогда, в первом разговоре, это была тревога, то сейчас Мелькор едва сдерживался, чтобы не наговорить лишнего. — Они едут. Твой расчёт на Нолофинве, конечно, верен, но... Посмотрим, что будет дальше."

"Они предложат обмен... Мелькор, не раньше, чем они уйдут за горы. Иначе это ничего не даст. Окажутся по другую сторону проходов — тогда и Феанаро... и Сильмариллы, — долгое молчание. Мелькор понял, что Горт старается показать, что ему лучше, чем есть на самом деле. — Не беспокойся за меня... И не иди у них на поводу."

"Если они уйдут. Они поняли, что именно будучи здесь, мешают нам больше всего, потому не собираются этого делать. Гортхауэр, если дело зайдёт в тупик, я прилечу и заберу тебя оттуда."

Горт мысленно вздохнул.

"Мелькор, только не забудь сказать мне... Знаешь, я думаю, через это мы обретем гораздо больше, чем можем потерять... может быть, даже — дружбу Нолофинве. Нет у них единства, нет веры друг другу..."

"Я помню его по Валинору. Да, кстати. Дозор поймал эльда, который пришёл за Лаиссе. Сейчас они вместе. Подожду отпускать, — до переговоров."

"Обращайся с ними как с гостями. Сам посуди: он ведь спасать ее пришел... считая, что идет в зубы к Морготу, на верную гибель. Поступок достойный, согласись."

"Я же сказал: сейчас они вместе, — в голосе Мелькора даже появилась улыбка. — Я позволил им свободно ходить по Твердыне, под присмотром, конечно. Ну, и чтобы не мешали."

"Хорошо... это правильно. Мелькор, извини... мне тяжело поддерживать осанве. Здесь валинорские псы. Майар. Они могут быть опасны... лучше поберечь силы."

"Я знаю. Поэтому я тебя и не зову."

Мелькор замолчал. Знал, что всё это — отчаяние, тревогу, — нельзя не то что показывать, даже к самому себе подпускать близко, иначе потеряешь способность ясно мыслить и действовать. А что боль Гортхауэра он ощущал, как свою, — тем более...

— Мелькор, — один из людей, которые все эти годы были в Твердыне помощниками Горта, появился в дверях. — Посольство нолдор у Врат. Они требуют тебя для переговоров.

-Передай: я сейчас приду.

Он, скривившись, натянул перчатки. Стремительно зашагал вниз.

Вид посланников, стоявших отрядом у Врат, был гордый и даже надменный: парадные доспехи, сверкающие стяги, гордые лица... Хотя, по всему судя, за этим пряталась неуверенность перед мощью Твердыни.

Но Мелькора они узнали. Видели в Валиноре. Один из посланников, одетый в цвета Первого Дома, выехал вперед.

— Мы пришли, чтобы передать Морготу волю государя Майтимо, — произнес он. Голос посланника едва заметно дрожал.

-Моё имя Мелькор. Что хочет сказать Майтимо?

— Государь Майтимо требует, чтобы ты вернул похищенные тобою Сильмариллы. Государь Майтимо требует, чтобы ты освободил его отца, Феанаро. Немедленно! Если же ты не сделаешь этого... твой прислужник Гортхауэр об этом пожалеет.

-Передай Майтимо, что Феанаро со своими Камнями будет ждать его по ту сторону гор, — в голосе Мелькора был ледяной холод. — Передай, чтобы они немедленно снимались и уходили на юг.

— Где доказательства, что ты, отец лжи, не обманешь и на этот раз? Нам нужно выполнение наших условий.

-Придите по ту сторону гор, и увидите, — ответил Мелькор.

— Государь Майтимо велел передать, что если Моргот откажется выполнить условия в таком виде, как их заявляют нолдор... Со своим выкормышем Моргот может распрощаться, — на лице феаноринга появилось нечто, похожее на ухмылку. — Если же он ему дорог — пусть Феанаро и Камни вернутся в лагерь его сыновей по эту сторону гор.

Мелькор коротко и страшно усмехнулся.

-Майа нельзя убить, — сказал он. — Что бы вы с ним ни сделали, он вернётся ко мне, или же я заберу его сам. И если вы вынудите меня самого прилететь к вам в лагерь, вашего лагеря больше не будет.

— Ты знаешь условия Государя, Моргот, — надменно ответил феаноринг. — Думай.

Он повернул коня. Разумеется, не попрощавшись.

...Выслушав новости от своих посланников, Майтимо повернулся к братьям. Нолофинве здесь не было.

— Ничего другого я и не ожидал, — сказал он. — Что будем делать?

-Как это — что, — язвительно сказал Карантир. — Побежим со всех ног за горы, а его выкормыша доставим к Вратам.

— А если серьезно? — спросил Майтимо. — Да, убить майа нельзя. Но развоплотить — можно. И на долгий срок Моргот лишится сильнейшего своего прислужника. Впрочем... Не такого уж сильнейшего, похоже, если мы сумели с ним справиться. Сами видите, как Моргот его ценит. Но если его убить сейчас... мы лишимся единственного шанса вернуть отца.

Вокруг уже стемнело. С места, где был расположен лагерь, равнина просматривалась очень хорошо — незаметно не подберешься, и Майтимо вдруг непонимающе нахмурился. На горизонте, у черных гор, вставало зарево.

— Что это? — он показал рукой.

Мгновением позже Майтимо увидел, как прямо мимо ног что-то мелькнуло. Потом — ещё. А потом эльдар увидели, что мимо них бежит зверьё. И чуть позже — сообразили, почувствовали: оттуда, с севера, — на них идёт сплошная стена огня. Пока ещё далеко, но — неотвратимо и неумолимо.

— Балроги! — крикнул Майтимо. — Или еще что похуже... Проклятый Моргот! Братья, уходим! Карантир, позаботься о том, чтобы этот черный ублюдок не сбежал! Быстро!

Все кинулись прочь.

В лагере была паника. Нолофинве — уже не неожиданно для себя — стал опорой для своих, на него смотрели с надеждой, ему верили. За последнее время быть на гребне волны событий стало для него привычным, он научился управлять и другими, и собой, научился быть лидером, тем, на кого можно положиться. И сейчас — он пресёк панику с самого начала, эльдар быстро свернули лагерь, чтобы уходить. На юг.

А когда он понял, что у него есть свободное мгновение, то рванул через лес — туда.

К Гортхауэру.

Круг валинорских псов сомкнулся — не подойти. Нолофинве видел, что Карантир с парой своих воинов что-то делают с Гортом — разглядел: отцепили его от дерева, взвалили на одного из псов... нет, бежать ему они не дадут, очевидно. Да и не сумеет бежать, Нолофинве видел — вон как безжизненно висит на спине пса, он и на ногах-то не удержится...

— Карантир, готово? — рядом возник Маэдрос. — По коням, быстро! Нолофинве, что ты смотришь?!

-Наши уже готовы выступать, — сказал Нолофинве. — Хотел тебе об этом сказать.

— Мы тоже готовы. Тогда не теряем времени. Эти твари вот-вот будут здесь.

Ничего не оставалось делать. Только на юг...

Нолофинве вернулся к своим. На юг. На юг. Как сказал Гортхауэр. Ясно, откуда взялся этот пожар...

Он промолчал. Главное — успеть уйти от огня. Подумалось: всегда было ясно, что стихия Манве — воздух, Ульмо — вода, а вот Мелькор... Да, пожалуй, ближе всего — огонь.

Балроги, или чем было это пламя — приближались, и двигаться они могли куда быстрее, чем самый быстрый конь, иначе они не прошли бы за столь короткое время весь Ард-Гален. Стена огня все близилась и близилась, а эльдар растянулись — лишь у феанорингов были кони, и всадники оказались далеко впереди, остальным за ними было не поспеть. Но, приблизившись к эльдар на расстояние мили, балроги замедлили движение — словно позволяя уйти. Теперь Нолофинве видел, что это именно существа, вернее, духи — в огненных смерчах угадывались подобия лиц, осмысленных движений... они летели над землей, не сжигая травы, не касаясь ее вовсе.

Духи огня, подумал Нолофинве. А там, на Хэлкараксэ, — духи льда... Тоже — его, Моргота?! Невозможно! Зачем же — помогали? Или Гортхауэр действительно не лгал, и они не хотят войны... Ведь он сам, сам провёл их к феанорингам...

А валинорские псы мчались впереди всех.

Что же, дадут им передохнуть? ведь до ближайшего прохода на юг далеко, Горт говорил — там истоки большой реки, болота, нужно знать дорогу... и без передышки туда не добраться...

Нолофинве оглянулся: эльдар устали. Что же делать-то?! Их гонят, как зверей... но не сжигают, хотя могли бы...

"Майтимо! — позвал по осанве. — Я должен поговорить с тобой!"

"Слышу, — ответил Майтимо. — Проклятье... от этих тварей нигде не укрыться, а холмы далеко. Нужно решать, что будем делать."

"Послушай меня. Пожалуйста. Я провёл наших через Льды. Позволь мне встать во главе нолдор. На время похода."

"А ты знаешь, куда двигаться?"

"Примерно. Но я знаю, кто знает точно. И если ты не хочешь, чтобы мы сгорели тут все, ты позволишь мне использовать его знания нам на пользу. Я думаю, ты понимаешь, о ком я говорю."

"И ты не побоишься ему довериться? А если он заведет нас туда, где мы все погибнем?"

"Ну, нас-то он к вам вывел, как мы и хотели."

"Хорошо, убедил, — Майтимо не договорил, но послышалось чувство — все равно иного выхода нет. — Я жду тебя впереди. Действуй, как считаешь нужным."

"Иду," — сказал Нолофинве.

Предупредил своих и двинул вперёд.

Феаноринги придерживали своих коней. Одного коня уже освободили для Нолофинве.

— Этот вон, — Майтимо показал на валинорских псов. — Но будь осторожен.

-Само собой, — Нолофинве взял коня в повод, подошёл к Гортхауэру.

Смотреть на него было жутко: весь в крови, смертельно бледное лицо, глаза закрыты...

-Гортхауэр! Это я, Нолофинве.

Глаза Горт открыл не сразу. Взгляд у него был мутным.

— Да, — еле выговорил.

-Балроги гонят нас на юг. Сражаться мы не можем, остаётся только бежать, но мы не знаем дороги. Ты единственный, кто знает. Помоги нам. Прошу. Ты говорил, что надо уходить за горы, — так вот, туда мы и пойдём. Но только если ты поможешь.

Горт закрыл глаза снова.

— Дай... воды, — это Нолофинве не столько услышал, сколько угадал.

-Сейчас.

В подседельной сумке нашлась вода, Нолофинве поднёс ему фляжку к губам.

Горт, конечно, выпил воду в момент. Глаза у него прояснились... вздохнул.

— Сейчас — на запад... — проговорил он. — До болот. Увидите. После я скажу...

Нолофинве легко взлетел в седло, вернулся к феанорингам.

-На запад, до болот, — сказал решительно и твёрдо. — За мной!

И помчался вперёд.

...Это были дня три пути, причем пути трудного. Через топь, потом по берегу Сириона, мимо острова... Балроги все это время маячили у них за спиной. Не нападали, но и не оставляли в покое. Словно заграждение — назад пути нет. Горту этот путь здоровья тоже не прибавил. И освободить его феаноринги не позволили, так весь путь и продержали среди валинорских псов.

Рядом шумела река. Сирион — Горт сказал, так она называется. Огромная река, полноводная, таких в Валиноре не было... шум ее слышен был днем и ночью. Эльдар остановились на ее берегу. Измучились за этот переход все, не столько усталость донимала, сколько страх перед балрогами, которые исчезли, лишь когда нолдор миновали по берегу огромный остров. Однако Нолофинве понимал, что если бы не Горт — через эти болота они бы не перебрались. Вернее, может, и перебрались бы, но не в два дня, а это стоило бы многого времени, разведывания путей....

Теперь с двух сторон от них, позади, лежали горы, а впереди расстилались поля и леса.

-Всё, — сказал Нолофинве Майтимо. — Теперь поход окончен, и я больше не веду нолдор.

— Будем надеяться, что другого подобного раза не будет, — ответил Майтимо. — Теперь нужно будет выслать разведку вперед, чтобы подыскать места, где можно сделать настоящее укрепление. Жаль, что отец не с нами.

-Жаль, — согласился Нолофинве... и вдруг замер: с севера по воздуху приближалась огромная чёрная тень.

Ближе.

Чуть позже стало ясно, что теней не одна, а две.

Одна из них — огромная, с кожистыми крыльями...

И вторая, которая рядом с первой казалась маленькой... походила на человека. Но — ближе — стало видно, что за спиной у человека огромные чёрные крылья, не похожие ни на птичьи, ни на крылья летучих мышей... как будто крылья самого ветра. А в руках у этого существа был ярчайший свет, который было невозможно ни с чем спутать.

Увидел это не один Нолофинве. Многие схватились за оружие, взлетели несколько стрел, но большинство нолдор просто стояли и смотрели, зачарованные светом Камней.

Чёрные тени стремительно приблизились. Огромный дракон, — нолдор ещё не видали таких существ и не знали, как это называется, — снизился, медленно сделал круг над головами, накренившись, и стало ясно, что к спине его кто-то привязан. Нолофинве едва поверил своим глазам.

-Феанаро! — ахнул он.

— Отец! — во весь голос крикнул Майтимо и бросился вперед, забыв обо всем на свете.

Дракон неспешно приземлился — подальше от эльдар, чтобы случайно никого не зацепить. Вид у него был действительно устрашающий, но больше из-за размеров.

А рядом с ним на землю ступил Мелькор.

Майтимо остановился, осознав, что не все так просто.

Моргот.

Вот теперь клинки были обнажены уже у всех нолдор за спиной Майтимо.

Майтимо медленно подошел ближе. Остановился. И с ненавистью произнес лишь одно слово: