Альтернативная История

Костры... А что за местность вокруг — толком не понять, ничего не видно в темноте. И холодно, в повозке было немного теплее.

Ну что ж, привал — значит, привал... Первый шок, метания, внутренний вопль "отпустите!" — всё это отступило: её накрыла реальность плена. Уже не убили. Уже. Значит, есть шанс остаться в живых и дальше. Посмотрим...

-Гортхауэр, а можно... Можно что-нибудь поесть?

Горт остановился у одного из костров, зачерпнул кружкой из висевшего над огнем кана. Подал нолдэ, вместе с ломтем хлеба и куском мяса.

— Держи, — велел он. — Заодно и согреешься. Вы не привыкли к холоду, я уже успел это понять.

Она взяла еду, пристроилась у костра. Поняла, что зверски голодна.

-В Валиноре всегда тепло. Ты забыл?

— Представь, каково тем, что сейчас в Хэлкараксэ, — ответил Горт. — И оцени жестокость Феанаро.

-Майтимо умолял его не сжигать корабли, — неохотно сказала она. — Лорд Феанаро ответил, что его брат — предатель, и больше разговаривать не стал. Откуда ты знаешь про Хэлкараксэ? Ты можешь это увидеть?

— Разумеется, — ответил Горт. — Я ведь майа, я могу наблюдать за тем, что происходит в мире. И я не единственный майа в этих землях. И видеть то, что там происходит, тяжело. Если бы это был кто-то иной... мы помогли бы им, возможность найти можно. Но с этими такая попытка приведет только к оружию.

-Тебе — тяжело? — удивилась она. — Тяжело видеть, как враги замерзают во льдах? Но почему?

Горт смотрел на нее без усмешки, серьезно.

— Я не хочу враждовать с ними, — ответил он. — Они сами утвердили, что мы им враги.

-Не понимаю, — упрямо повторила она. — Если вы нам не враги, то почему всё это? Почему Валар пошли защищать квенди от Моргота? Если он раскаялся и больше не враг, то почему погубил Деревья и бежал в Эндорэ?

— А ты не бежала бы из тюрьмы, если б на то была возможность?

-Бежала бы, конечно, но причём тут это?

— При том, что так поступил и он. Валинор был для него тюрьмой. Местом, где невозможно быть собой.

-Лорд Феанаро сказал, что Валинор — золотая клетка... выходит, они думали одинаково?

— Вполне возможно, что в этом — да. Ты смогла бы жить, если б тебе запретили делать все, что ты любишь?

-Нет.

— Так же и я в свое время не смог оставаться с Ауле. Потому и Мелькор бежал из Валинора. Как видишь, у нас не так уж мало общего.

Она внезапно обнаружила, что доела всё, и что с голодухи даже не заметила толком, что это было.

-Ты сказал: здесь есть ещё майар. Они тоже перешли к... Вас много?

— Достаточно, — усмехнулся Горт. — Не все из них, конечно, воины, но на вас — более чем хватит.

-Ужас какой, — она вздрогнула. — Получается, вы тут так и сидели триста лет, ждали, пока он вернётся, чтобы начать всё сначала? И что вы теперь собираетесь делать? Напасть на Валинор?

— Три тысячи лет Эндоре, — поправил Горт. — Валинорские года иные. Мы хотим, чтобы нам дали возможность жить так, как мы хотим. Только и всего. Война никому не нужна. Кстати... ты до сих пор не назвала своего имени.

-Лаиссэ я... Три тысячи лет? — она вдруг задумалась. — Триста — это ерунда, а вот три тысячи — это уже много... А _как_ вы хотите жить? Я видела, что создают Валар, я видела Валинор. Что создаёте вы?

— Будешь в Твердыне — увидишь. Если, конечно, захочешь смотреть и не будешь вести себя как бешеный зверь, которого приходится держать на цепи... как Феанаро.

-Это мой Лорд, — тихо и жёстко сказала она. — Он для меня то же, что для тебя... Мелькор. Тебе ведь неприятно, когда я его называю Морготом, верно?

— Безразлично, говоря честно. Он действительно враг вам, его цвет — черный. Если вам хочется — называйте. Но что для тебя сделал Феанаро, этот безумный гордец, что ты так держишься за него?

-Он великий творец! Он создал нашу письменность, он сотворил Палантиры, он делал многое и для нас, просто так, и когда он создал Сильмариллы — мы были потрясены его гением, ведь он поймал свет Древ, и теперь его можно потрогать... было. И когда у него отняли самое дорогое, когда мы увидели его гнев, его боль, — конечно, мы пошли за ним. Разве можно было иначе?

— Письменность... Эта письменность, равно как и способы заключить свет в рукотворные камни, существовала и до него. Он лишь использовал чужую работу. Феанаро, конечно, наделен талантом, но не по таланту гордыня его.

-Что?! — она уставилась на него. — Это ещё как — до него? Ты хочешь сказать, что он украл чужое?! Это неправда!

— Не украл, отчего же. Просто использовал способы, не им найденные.

-Что значит — не им? Но кем? Ауле?

— Все это было создано еще до Войны Стихий. Наследие уничтоженного народа... Феанаро дополнил и доработал многое, в этом смысле, пожалуй, он сделал благое дело. Но начинал он работу далеко не с нуля.

-Валар не говорили ни про какой народ, — Лаиссе поняла, что начинает терять почву под ногами. — Они начали войну, чтобы защитить квенди от Мелькора. А потом, после войны, они предложили им — меня ещё на свете не было — уйти с ними в Валинор. Ну, они и ушли. Какой ещё народ?

— Народ, живший рядом с Мелькором, — Лаиссе поняла, что об этом Горту говорить действительно трудно. — В Войне Стихий он был уничтожен. Почти полностью... Из всего народа в живых оставили только нескольких детей, стерев им память. Ты знаешь Амариэ, ученицу Манве?

-Конечно, это моя подруга, — Лаиссе смешалась.

— Ее настоящее имя — Йолли. Она была совсем девочкой, когда это случилось.

Лаиссе ошеломлённо смотрела на него широко раскрытыми глазами.

-Чёрный Всадник. После того, как он приходил к Куйвиэнен, исчезали эльдар... Это был он?!

— Черный Всадник... — задумчиво кивнул Горт. — В этом облике видели Мелькора. Но он никого не уводил силой, хотя некоторые квенди действительно вскоре ушли за ним. Окрестности Куйвиэнен и без того были полны опасностей.

-Но Амариэ же... Она же эльдэ, как и я. А нам говорили, что он превращал квенди в орков...

— Орки — плод Искажения. Плод Пустоты. Они существовали до появления квенди и изначально не имели к нам отношения. Сейчас — за те три тысячи лет, что я провел в Эндоре — я подчинил дикие орочьи племена, поставил их под свою руку. И поверь, среди народа орков тоже хватает достойных существ.

Она покачала головой.

-Я видела тебя в бою. Видела повелителем воинов. Ты ушёл от Ауле, который учит творить. Ты — не хочешь создавать? Тебе нравится только повелевать? Ты вообще умеешь творить?

— Творить то, что приказано, и получать наказания за создание собственного? "Этого не было в Замысле!" — Горт помолчал. — Мне не нужна власть. Мне нужна возможность жить так, как хочу я и мои товарищи. А за это приходится бороться. Однажды мы уже совершили роковую ошибку. Допустить ее снова мы не имеем права. Теперь эти земли не беззащитны

-Защита... — она посмотрела в сторону, на балрогов, потом с заметным усилием воли сдержала какие-то слова. — А что — твоё собственное?

Её взгляд вдруг остановился на его кинжале. Змеи с алыми глазами на рукояти... Жутковато, но глаз не оторвать.

-Это?

— Тоже, — кивнул Горт. — Не только оружие, разумеется.

Она мгновение поколебалась... и всё же решилась.

-А можешь... показать?

— Здесь показывать нечего, не считать же творениями сапоги или плащ, — улыбнулся Горт. — В Твердыне — увидишь. И вот еще что. Мне не нравится поведение Феанаро. Он вынуждает меня к жестокости. Он ранен, но не позволяет даже помочь себе.

Лаиссе вздрогнула.

-Что значит — к жестокости? Что ты имеешь в виду?

— Он ведет себя как бешеный зверь, готовый броситься на окружающих, только лишь его развяжут. Даже в ущерб себе самому. Мне не доставляет удовольствия держать его в оковах, но он не оставляет мне выбора.

-Чего же ты хочешь? Неужели ты думал, что он будет вести себя иначе, попав в плен?

— Бросаться на врагов, когда заведомо нет шанса одолеть, и в ущерб себе самому — в этом нет ни разума, ни доблести, — возразил Горт. — Что ж, если ты не сумеешь его убедить, все останется по-прежнему.

-Я?! — она явно испугалась. — Убедить? В чём?

— Не бросаться на моих воинов, — сказал Горт. — Вести себя разумно. Не изображать немого.

-Да ты что! — она отчаянно замотала головой. — Я не пойду. Да стоит мне только заикнуться про то, что я с тобой разговаривала, как он сразу причислит меня к предателям. Он же брата своего там оставил, в Амане! За куда меньшую вину!

— Безумец... — проговорил Горт. — Жаль. Хорошо, что хотя бы с тобою можно говорить, как с разумным существом. Мы отправимся в путь на рассвете. Пока ты можешь отдыхать.

Она кивнула, огляделась — куда бы пристроиться на ночь. Над головой сияли звёзды, — огромные, казалось, руку протяни, и схватишь...

— Погоди, — сказал Горт. Отлучился на минуту, вернулся — принес пару одеял, сделанных из незнакомого Лаиссе легкого материала.

— Держи. И... — он оглянулся на балрогов, бывших поблизости, улыбнулся. — Огонь балрогов может не только убивать, но и согревать.

-Спасибо, — неуверенно сказала она и сообразила, что впервые благодарит его. — А сколько ещё ехать?

— Двое суток, — ответил Горт.

...Она уже видела приближающуюся Твердыню... Крепость в горном массиве, точнее, крепость-горы, скорее... мощное и жуткое зрелище. На второй день поездки ее в этой повозке даже на цепь не приковали...

А Феанор ничего не видел.

Он действительно был ранен, и ожогов у него было много. Что было возможно сделать, сделали, но его постоянно приходилось держать скованным, потому что норовил бросаться на всех...

...и потому чувствовал он себя из рук вон плохо. Лучше бы убили, право слово...

Голоса снаружи. Голос Горта... и женский, неуверенный. Потом отворилась дверца, которая служила входом в этот... передвижной каземат. И Феанор увидел знакомое лицо. Лаиссе. Горт подтолкнул ее — внутрь. Сам — исчез, дверь закрылась.

— Мой лорд! — воскликнула нолдэ и бросилась к нему.

-Жива, — говорить было страшно трудно. — Он... что с тобой было?

— Он... — Лассе замолчала. — Он тогда запер меня... но дал напиться. А ты? Они так и держали тебя все это время?..

-Да, — взгляд Феанаро стал страшен. — Я... майар бессмертны, но... Я отомщу ему за тебя. Знай. Не знаю, как, но отомщу.

— Я пока еще жива, — улыбнулась Лассе сквозь выступившие на глазах слезы. — Может, не придется мстить... Феанаро, ты знаешь, ведь это он привел меня к тебе. Он сказал: если ты не хочешь, чтобы мы держали твоего лорда в цепях, убеди его быть... быть спокойнее, так он сказал...

-И что же он пообещал тебе за это? — в голосе звучало презрение. — За то, чтобы я стал "спокойнее"?

— Что позволит быть с тобой и помочь. Ты ранен, тебе действительно нужна помощь. И потом... он же меня не спрашивал. Феанаро, раз уж так вышло... не лучше ли попробовать набраться сил?

-Мне не нужны милости от врагов. Можешь так и передать.

— Я ему так и сказала. Он же ответил: нам нужен живой Феанаро. Поэтому, если он не будет принимать помощь добровольно, мы будем делать то же самое силой.

-Ах, вон оно что, — сквозь зубы сказал Феанор. — В таком случае, он мог бы не тратить время на то, чтобы подсылать тебя. Или он что-то ещё хотел до меня донести твоими устами?

— Нет, — покачала головой Лаиссе. — Лорд, ты что, считаешь меня предательницей?

-Враг очень силён, — сказал Феанаро, глядя на неё пронзительным взором. — Враг умеет лгать, умеет заставлять других действовать по его воле так, что ты и не догадаешься об этом. Я сам так попался... Его прислужник тоже умеет всё это. Я думаю, именно так он и использует тебя сейчас. Хочу, чтобы ты это знала.

— Да, наверное. Но все-таки я думаю, нам лучше постараться выжить, чтобы бороться. Какой смысл отказываться от еды и питья, или не позволять залечить твои раны? Я хочу бороться, а не сгинуть здесь без всякого толка и смысла.

-Лечить? Чтобы _эти_ меня лечили?! Они хотят поработить нас, влить в наши души силу Тьмы, подчинить себе навек! Видно, если я позволю им действовать сам, добровольно, им будет проще... Не верь им.

— А мне, мне ты позволишь помочь? Ведь я же не из Тьмы, я такая же, как ты!

-Ты, — Феанаро криво усмехнулся. — Ты — точно знаешь, что он с тобой делал там, наедине? Ты всё помнишь? Наверняка он уже сделал тебя своим орудием, причём так, чтобы ты даже не догадалась об этом.

— Ну, знаешь... — Лаиссе помолчала. — Может тогда — и тебя?..

-Может ли? Да, мы — в их руках. Мы бессильны перед ними. Единственное, что остаётся нам — это огонь наших душ. Пока он пылает, пока мы можем сказать "нет", мы остаёмся собой и им не подвластны. И именно поэтому они так хотят, чтобы мы перестали говорить "нет".

— Что же... Ты не будешь ни пить, ни есть? Феанаро, так же нельзя... ты скоро совсем ослабеешь, они сумеют сделать с тобой все, что захотят.

...Феанаро понял, что ему ничего хорошего ждать не приходится. На этот раз его даже не оставляли одного. Почти сразу к нему явился Горт. И, взглянув неприязненно, произнес:

— Вот что, Феанаро. Как я уже говорил, ты нужен нам в живом виде. Я мог бы просто заставить тебя потерять сознание, и, пока бы ты был в этом состоянии, сделать с твоим телом все, что угодно. Но вреда от подобного больше, чем пользы. Последний раз предлагаю — или ты позволяешь лечить себя добровольно, или я начну действовать нашими способами.

-Делай, что хочешь, — голос Феанаро был полон презрения, — прислужник Моргота.

Во взгляде Горта презрения было не меньше.

Он молча пошел по коридорам, и орки волокли Феанаро следом за ним.

Небольшая комната. Стол посредине... с креплениями — явно для того, чтобы можно было приковать. Странные инструменты, поблескивающие металлом, разложены вокруг. Пыточная камера?..

Феанаро молчал. Доставлять _этим_ удовольствие просьбами отпустить его он не собирался.

— Безмозглый баран, — проговорил Горт и бросил оркам: — На стол его. И закрепите как следует, чтобы не шелохнулся... животное.

Теперь Горт нависал над ним — Феанор мог видеть бледное лицо своего врага. Равнодушное. Деловитое... Какой-то инструмент в руках. Нож? Феанаро скосил глаза — и увидел, что Горт разрезает рукав его рубахи, обнажая руку.

— Есть нашу еду ты не хочешь, готов умереть от жажды, лишь бы не принять нашу воду, — говорил Горт, подготавливая какие-то жуткого вида инструменты. — Готов умереть от ран... Нет уж, огненная душа. Этого я тебе не позволю.

Феанаро закусил губу. Эру, что будет?!

— Видишь? — зловещего вида предмет оказался перед самым лицом у Горта — длинная игла с резервуаром. — Кажется, недавно ты боялся, что в тебя вольют Тьму... кое-что в этом роде я и собираюсь сделать. Я буду вводить в твою кровь вещества, которые не позволят тебе ни умереть, ни сбежать в беспамятство. Можешь считать, что я отравляю тебя изнутри, если желаешь...

Феанор почувствовал, как Горт сжимает ему руку. Острый укол боли — и длинная игла входит в вену. Прозрачный резервуар наполняется кровью... Жутко.

-И... что ты из меня сделаешь? — тихо спросил Феанаро. — Какое-нибудь новое чудовище?