Май не появлялся. Вчера днем он сначала оставался с принцессой в медпункте, потом шлялся неизвестно где, а потом Клия принесла его, бессознательного и в разодранной рубашке, в его комнату, где и оставила дрыхнуть поверх покрывала прямо в одежде. Определенно, творилось что-то странное, потому что раньше за такое директор медслужбы сходу бы влепила виновному пару нарядов вне очереди. Невзирая на личности.
Темой перешептываний и записочек являлся, разумеется, Май и его невообразимый щупальцатый Атрибут, продемонстрированный накануне всей Академии. Из того, что ей удалось подслушать, Мира поняла, что его начали бояться. Раньше к нему относились как к хотя и необычному и странноватому, но вполне своему парню. Теперь же он едва ли не перешел в разряд тех самых демонов, с которыми кадетов учили сражаться. Главным предметом споров стала довольно неприятная тема: сумеет ли хоть кто-то победить Мая в открытом бою, если дело дойдет до сражения. Мнения разделились почти поровну.
Мира чувствовала, что окружающие и к ней самой начали относиться куда как настороженнее, чем раньше. При ее приближении разговоры смолкали, и ее встречали напряженные взгляды в упор. Если она сама пыталась заводить беседу, она, как правило, не клеилась. Верные Хана и Бохака успокаивали Миру, но на сердце легче не становилось. И теперь, не выдержав, она сбежала из библиотеки, чтобы заглянуть в комнату Мая и выяснить, не случилось ли с ним чего. В конце концов, спящий, он не отреагирует, даже если ему уши отрезать.
И вот сейчас, оказывается, кто-то уже намыливается забраться к нему в комнату! Нет, не "кто-то". Только одна особа во всей Академии способна одеваться так бесстыдно — Одора. Ее вчерашний купальник так просто срам. Думает, если у нее выпуск через полгода, так ей все можно? И куда только воспитатели смотрят?
Ухватив в руки туфли и бесшумно ступая на цыпочки, она подкралась к заглядывающей в приоткрытую дверь фигуре.
— Кадет Одора Призрак! — рявкнула она в ухо старшекурснице. — Смирно!
Одора подпрыгнула на месте и вытянулась в струнку спиной к Мире.
— Кру-гом! — скомандовала та.
Девушка четко, как на параде, обернулась — и непонимающе уставилась на Миру. Потом ее лицо исказилось злобой.
— Ты чё орешь? — неприязненно спросила она, сверля Миру взглядом. — По башке захотела?
— Сама захотела! — огрызнулась Мира. — Ты куда подглядываешь, орясина? Не твоя комната!
— Твоя, что ли? — сощурилась Одора.
— Не моя. Мая. Тебе что нужно?
— Не твое дело. А тебе что нужно?
— Тебя не касается. Он, между прочим, мой фертрат. Мне за ним положено приглядывать.
— А больше тебе ничего не положено?..
— Вы чего шумите? — осведомился Май, распахивая дверь и появляясь на пороге своей комнаты. Его штаны выглядели изжеванными и неопрятными, но рубашку он сменил на чистую и целую. — Отдохнуть не даете как следует. Привет, хозяюшка. Чего не спится с утра пораньше?
— Какое утро? — не поняла Мира. — Сейчас почти два часа дня!
— Действительно... — Май бросил взгляд в окно и поскреб в затылке. — У меня окон нет, я не заметил. Что-то я увлекся. Что тут случилось в мое отсутствие? Новых чудищ в городском фонтане не замечено?
— Нет. Ты как, в порядке? — осведомилась Мира.
— Нормально все. Так, мне бежать пора. Извини, не до тебя пока что.
Май сделал движение, чтобы проскользнуть мимо.
— Э-э, господин Май... — робко подала голос Одора.
— А? — удивленно воззрился на нее мальчишка. — Ты кто? И что так официально?
— Я Одора. Одора Призрак, третий курс. Рада знакомству. Я... а-а... хотела сказать, что ты так здорово вчера... ну... принцессу спас.
— Ага, я вообще крутой по жизни, — согласился тот. — Одора, значит? Хм. Ну, раз ты Одора, а я Май, надо как-нибудь обязательно станцевать вместе. Кстати, хозяюшка, я все забываю спросить — у вас тут танцульки устраивают? Дискотеки, танцполы или еще в том же духе?
— Уроки бальных танцев, что ли? — не поняла Мира. — Конечно. Раз в неделю. Ты же сам видел.
— Да нет, нормальные танцы. Ладно, не парься. Все понятно.
— А я с удовольствием с тобой станцую... Май. Так, как ты захочешь, — Одора придвинулась вплотную к мальчишке, вроде бы как поправив блузу, а на самом деле расстегнув еще одну пуговицу. Мира почувствовала, что к лицу приливает краска. Что она делает?! Еще немного, и ее вымя вывалится на всеобщее обозрение! — А еще я очень хочу, чтобы ты рассказал мне о своем мире. Наедине. Как-нибудь вечером, при луне — только ты и я...
— Я бы с большим удовольствием, — Май склонился к ее уху, так что Мира с трудом разбирала слова. Все мужики — кобели, и он туда же? — Только скажи мне, красотка, а разве Защитницам трахаться не запрещено?
Одора вздрогнула, и Мира порадовалась, что не одна она здесь умеет краснеть. Однако старшекурсница справилась с собой почти мгновенно.
— Если знать, как, то все можно, — шепнула она в ответ, хотя ее обаятельная улыбка вышла несколько кривоватой и слегка растерянной. Зато взгляд, который она искоса метнула на Миру, оказался наполнен победным торжеством. — Сегодня в одиннадцать, после отбоя — сумеешь выбраться в парк?
— Я все сумею, — Май по-хозяйски положил руку ей на талию. — Только...
Он слегка подмигнул Мире.
— Я не заинтересован, — закончил он прежним тоном, в котором, словно блики по поверхности прохладного ручья, скользили насмешливые нотки. — Ты не в моем вкусе, красотка.
Одора отшатнулась, сбрасывая его руку. Ее лицо пошло пятнами.
— И кто же в твоем? — сквозь зубы процедила она. — Эта доска? — она кивнула на Миру.
— Ну вот, сразу пошли ярлыки. Почему доска? Просто дите недоросшее, все еще впереди. Эй, Каси! — он махнул рукой. — Меня ищешь?
Мира обернулась. К ним, неслышно ступая мягкими туфлями, приближалась молодая женщина в платье и наколке горничной и с рыжеватыми волосами, забранными на затылке в конский хвост.
— Да, господин Май, — вежливым тоном ответила она. — Госпожа Клия просила передать, что Ее Высочество проснулась и сейчас изволит обедать. С ней можно поговорить, как ты хотел. И госпожа Сиори просила тебя зайти как можно быстрее. Она хочет спросить... касательно вчерашних рассказов госпожи Айсоки.
— Спасибо, зайду, — кивнул Май. — Кстати, хочешь посмеяться?
Он жестом фокусника извлек из нагрудного кармана рубашки смятый клочок бумаги.
— Третье письмо. Похоже, я нарасхват. Ладно, пошли. Пока, девочки! Вечером поболтаем.
Он звонко шлепнул обеими ладонями по ягодицам Миры и Одоры, прошмыгнул между ними и с громким топотом ссыпался вниз по лестнице.
— Прошу его простить, — поклонилась горничная. — Я уверена, он не держит в голове скверных мыслей.
Она повернулась и степенным шагом спустилась за Маем.
— Я его убью! — прошипела Одора.
— И я поучаствую! — поддержала ее Мира, еще полминуты назад радовавшаяся унижению соперницы. Дите недоросшее? Ах он... — И ведь он так все время!
— И как ты его переносишь? — поинтересовалась Одора, задумчиво теребя ворот блузы. — Ты ведь за ним все время хвостиком таскаешься. Неужто терпишь?
— Ничего я не таскаюсь! — буркнула Мира, чувствуя, что опять краснеет. — Просто я за ним присматривать должна. Мне госпожа Сиори приказала.
— Ага, рассказывай! — скептически хмыкнула Одора. — А то я не видела, как ты на него смотришь. Но чтоб я сдохла, если не отомщу!
— И как собираешься?
— Заложить хочешь? — подозрительно глянула Одора.
— Помочь хочу! — фыркнула Мира. — Тоже мне, спаситель принцессы. Все ему вокруг дети, один он умный!
Девицы синхронно решительно кивнули. Союз, по крайней мере, временный, был заключен.
— Что сделаем? — осведомилась Мира.
— Сейчас... — Одора задумалась. — Ну-ка, за мной.
Она воровато оглянулась и вошла в комнату Мая. Мира последовала за ней. Прикрыв за собой дверь, старшекурсница осмотрелась по сторонам. Правда, особо смотреть казалось не на что. Кровать, шкаф и тумбочка, да еще шар-светильник под потолком. Окно отсутствует, зато вовсю пахнет пылью. Кладовка, да и только.
— Ага! — Одора торжествующе ткнула пальцем в тумбочку. — Вот!
Она схватила стакан, мирно стоящий рядом с пустым графином, и победно воздела его над головой.
— Ну и что? — непонимающе переспросила Мира.
— Пошли!
И Одора выскочила в коридор.
— Стой здесь! — приказала она и со всех ног бросилась к женской душевой по ту сторону лестничной площадки. Спустя несколько секунд она выскочила оттуда с полным стаканом воды. — Смотри — чуть приоткроем дверь и поставим стакан сверху на ее край. Как только дверь откроется, стакан ему на голову упадет и обольет. Поняла?
— А он там устоит? — засомневалась Мира. — Уж больно он узкий.
— Куда он денется! Ну-ка, приподними меня, а то я не достану.
Мира нехотя присела и обхватила старшекурсницу за бедра. Пыхтя, она приподняла Одору над полом сантиметров на тридцать, уткнувшись ей лицом в спину, и замерла, перебарывая дрожь в коленках.
— Еще чуть-чуть! — скомандовала та сверху. — Ага, вот так держи! Все, опускай.
Мира почти уронила ее на пол и глянула вверх. Дверь чуть приоткрывалась внутрь комнаты, но стакана наверху не замечалось.
— Сматываемся, пока никто нас не засек! — озабоченно сказала она.
— Тихо! — оборвала ее Одора. — Тьфу, скотская жизнь! Идет кто-то.
С лестницы и в самом деле донеслось щелканье каблуков. Переглянувшись, девочки на цыпочках добежали до душевой, нырнули в нее и затаились, чуть приоткрыв дверь, чтобы в щелку видеть коридор.
— Грампа! — тихо выдохнула Одора.
Воспитательницу они видели со спины, но даже так она показалась какой-то странной. Ее обычно резкие энергичные движения сменились медленной задумчивой походкой. Поднявшись на этаж, она остановилась, словно колеблясь, потом подошла к двери в комнату Мая и замерла, протянув к ней руку.
— К-ссо... — шепотом выругалась Одора. Мира замерла. Только не входи, не входи, молила она. Ну нет там никого!
Грампа толкнула дверь и решительно ступила в проем. В следующий момент тишину дневного дормитория разорвал громкий взвизг, сопровождающийся звоном разбитого стекла.
Девочки отпрянули от двери и прилипли к покрытой плиткой стене раздевалки.
— Мы попали, — едва слышным шепотом констатировала Одора. — Идем сдаваться? Тогда она нас хоть не убьет.
— А откуда она узнает, что мы виноваты? — таким же шепотом откликнулась Мира.
— А если она сейчас сюда заглянет?
В коридоре раздались шаги. Они приблизились к душевой и затихли. Мира вцепилась себе в плечи. Если госпожа Грампа сейчас заглянет сюда...
Но она не заглянула. После паузы шаги возобновились — и на сей раз они точно принадлежали инструктору по боевым единоборствам: звонкие, энергичные и решительные. Они почти тут же пропали — вероятно, воспитатель спустилась по лестнице. Девочки синхронно выдохнули.
— Пронесло, — облегченно констатировала Одора. — И чего она сюда притащилась? Она ведь сегодня даже не дежурная.
Мира выглянула из душевой. У порога двери в комнату Мая валялись осколки стакана и растеклась лужица воды. Похоже, орудие возмездия по Грампе промахнулось.
— Ладно, пошла я, — сказала Одора. — Помалкивай только. А ты вообще-то ничего девчонка, даром что плоская.
— Да и ты ничего, — в тон ей откликнулась Мира. — Даром что корова.
Старшекурсница покровительственно усмехнулась, одернула свою мини-юбку и вышла, махнув рукой на прощание. Мира посмотрела ей вслед, потом вздохнула, открыла шкафчик с инвентарем и извлекла оттуда веник, совок и тряпку. Не может же она уйти просто так, оставив следы случившегося безобразия!
— Прошу, Ваше Высочество, — служанка с поклоном поставила поднос на прикроватный столик, склонилась, скрестив руки на груди, и, пятясь, вышла из палаты.
Рита недоверчиво посмотрела на еду. Омлет... наверное, омлет с ломтиками помидоров. Нарезанная кружками колбаса. Молодой сыр, от которого подозрительно пахнет даже на расстоянии. Горка зелени, политая маслом. Ломти хлеба — хотя и вроде как белого, но с отчетливым сероватым оттенком. И глиняный кувшинчик с какой-то темной жидкостью. Это — обед? Она еще ни разу полноценно не ела в Академии, ограничиваясь тортами и пирожными. Если кадетов здесь кормят ТАК, им можно только посочувствовать.
— Что-то мне не хочется есть, — пробормотала она. Ну почему здесь нет старой доброй Грейлы? Уж она-то знает, что следует подавать на стол. И в груди жжет так, что дышать больно — как прикажете в таких условиях наслаждаться пищей?
— Необходимо, Ваше Высочество.
Крейт полусидел-полулежал в углу в мягком глубоком кресле, которое специально для него с помощью своего Щита и двух кадетов принесла капитан Клия. Утром Крейт в надраенной до блеска броне, с пристегнутым палашом приковылял в палату и встал у стены, словно на дежурстве, никак не отреагировав на попытки директора медслужбы Академии выгнать его из комнаты. Даже усадить его удалось не сразу: Защитник намеревался твердо следовать этикету, и потребовался прямой приказ Риты, чтобы он все-таки сел. Тогда он устроился в кресле с таким видом, словно собирался провести здесь остаток жизни. А что, и проведет. Он такой. Полное отсутствие чувства юмора и твердокаменная приверженность долгу, как он сам его понимает.
От вчерашнего кошмара в городском бассейне в памяти осталось немного. Но Рита помнила, как Крейт, стиснув зубы и припав на одно колено под неимоверной тяжестью навалившихся щупалец, держал Щит, пока Тайра отчаянно рубила сразу двух черных слизней, чьи выстреливающие щупальца раз за разом рвали ее броню и кромсали тело.
А Тайра, как ей сказали, погибла. Рита не слишком хорошо знала свою телохранительницу. Незнатная и некрасивая, та предпочитала держаться в тени и не мозолить глаза, как-то тихо и ненавязчиво ускользая от взгляда. И сейчас она мертва. Тех разряженных кукол из свиты, что сопровождали ее, Рита не жалела ни капельки. Надутые самовлюбленные дуры и дураки, только и знающие, что мерзко хихикать за спиной. Там, под щупальцами, их хватило лишь на то, чтобы скорчиться на полу, обхватив головы руками, и жалобно скулить. Она не задумываясь променяла бы сотню таких на одну Тайру. Но мертвые — не оживают. Хорошо что сумели вытащить хотя бы Крейта. Обязательно нужно выяснить, кто спас их двоих, чтобы как следует наградить.
— Есть необходимо для поддержания сил, Ваше Высочество, — сурово повторил Крейт, видя, что его ненаглядная принцесса не реагирует. — Вы обязательно должны подкрепиться. Пища здесь простая, но здоровая и довольно вкусная.
— Ну, раз необходимо... — Рита взяла вилку с ножом, откромсала от омлета кусочек и положила в рот. А что, действительно съедобно. В животе забурчало, и внезапно живот скрутило волчьим голодом. Забыв о приличиях, она набросилась на еду так, что затрещало за ушами.
Через пять минут тарелки опустели. Принцесса откинулась на подушки и довольно вздохнула. Крейт одобрительно кивнул.
— Могу я узнать, как себя чувствует Ваше Высочество? — осведомился он.
