скитание некроманта продолжение

Глава тридцать первая

— Тащите скорее! — прорычал дель Като, с тревогой озираясь по сторонам. — Нужно быстрее убраться отсюда!

Солдаты прибавили ход, однако идти становилось все тяжелее и тяжелее. К густо растущим кустарникам вскоре прибавились продолжавшие гореть деревья. Повязки, по приказу капитана намотанные на лица, уже давно не помогали. Едкий дым, разъедая глаза, пробивался сквозь плотную повязку и забивался в ноздри, вызывая скребущее желание закашлять. С завидной регулярностью то один, то другой из них загибался и начинал яростно отхаркивать едкую горечь.

— Капитан, он сейчас выпадет, — окликнул Люк командира. — Остановимся на пару минут?

Не дожидаясь ответа, солдаты осторожно положили носилки на тлеющую траву. Тело, едва прикрытое темным плащом, уже практически вывалилось с носилок.

— Каинова задница! — выругался капитан, зло поглядывая на причину остановку. — Разбирайся с этим дерьмом пока нас не разорвали. Ханс, бегом вперед! Проверь дорогу... Чую, где-то здесь должна быть деревня.

Люк, не скрывая отвращения на своем лице, потянулся к носилкам, но его уже опередил старый маг. Склонившись над обожженным человеком, Зенон еле уловимо покачал головой. "Эх, мальчик мой! — печаль застыла в его глазах. — Почему же ты такой, непохожий на других? Будь, как все, и все снова наладиться! Зачем ты полез в это змеиное логово?". Он с тревогой вглядывался подрагивавшие веки, словно ждал чего-то неотвратимого.

— Сэр! — возвратился запыхавшийся Ханс. — Там деревня! — он махнул рукой на запад. — Дворов двадцать — двадцать пять. Толком все не разглядеть, дыма много!

— Обойти можно? — капитан с ненавистью бросил взгляд на носилки, которые висели на его отряде свинцовыми гирями. — Хоть по пастбищу какому-нибудь что ли? С этим мешком по лесу мы до скончания века будем идти!

Ханс отрицательно покачал головой:

— С севера виден лес. Ни дорог, ни троп не заметил. Через всю деревню идет дорога куда-то на запад и она нам по пути.

— Тогда решено, — пробормотал капитан. — Пойдем по деревне! Ханс, вы в середине! И смотрите у меня, чтобы с этим жареным ублюдком ничего не случилось! Ваше Величество, вы со мной впереди. Магистр, берите вашего ученика и прикрывайте нас со спины.

Он на мгновение посмотрел на солнце, лучи которого с трудом пробивались через дым пожарища, и со злостью сплюнул. Лицо дель Като в этот момент по цвету мало чем отливалось от обугленных деревьев, через которые они пробирались уже третий час, — дубленая кожа со следами слетевшего пепла, обкусанные до кровавых трещин губы.

— Этот день многое решит, — приглушенно проговорил он, начав внимательно разглядывать свой меч. — Скорее всего, для многих из нас он, вообще, станет последним. Поэтому, я, капитан королевской гвардии Синко дель Като, наследный правитель Валидора, прошу прощения у всякого из вас, кого я мог случайно или нарочно обидеть или оскорбить... Мы с вами провели славные деньки, и я ни о чем не сожалею!

— Мой капитан! — первым опомнился от такого неожиданного признания принц, подскочив к своему телохранителю. — Какие к каину прощания! — заметно окрепший наследник по медвежьи облапил дель Като. — Мне никогда еще не было так хорошо!

— Ваше Величество! — прохрипел покрасневший капитан, задыхаясь в объятиях. — Отпустите!

Разомкнув руки, принц виновато улыбнулся. Он так и не привык к своей скачкообразно возрастающей силе. Вот и сейчас, Краен недоуменно посмотрел на свои руки, словно это именно они были во всем виноваты. Руки, следует сказать, выглядели впечатляюще, собственно, как и все остальное тело. Наследник сильно раздался вширь и по фигуре стал отчетливо напоминать уличного громилу, поджидающего своих жертв в подворотне.

— Не каркайте, дель Като, — недовольно пробормотал магистр. — Мы все должны дойти, иначе все это бессмысленно!

Следующий час маленькая группа молча пробиралась к деревне, через которую они надеялись попасть к месту ритуала. Первый дом показался неожиданно, словно вырос из под земли. Его крыша, едва крытая пожухлой соломой, практически сползла на землю, как шапка у пьяного.

— У! Каиново отродье! — выругался принц, неосторожно загремев валявшимся на траве ведром. — Спокойно пройти уже невозможно! — Ничего, мой король, — прошептал дель Като, внимательно осматривая показавшуюся часть улицы. — Улица выглядит пустынной... Скорее всего, все простолюдины попрятались как мыши.

Все выглядело слишком спокойным. Сквозь густой дым выглядывали невысокие палисадники с заботливо прополотыми грядками. В приоткрытом окне ближайшего дома на ветру полоскалась занавеска. Казалось, вот-вот окно откроется настежь, и пышногрудая молодка высунется наружу, весело подмигивая шаловливыми глазками. Капитан мотнул головой, прогоняя мелькнувшее наваждение. "Слишком уж все спокойно, — никак не мог успокоиться старый вояка, до боли сжимая рукоять меча. — Если враг не нападает сейчас, значит, он ждет, чтобы напасть позже! Как же мне все это надоело!". Он махнул рукой, давая принцу знак идти дальше. Вслед за встрепенувшимся Краеном начали движение и остальные. Сначала, озираясь по сторонам, на центральную улицу вышли солдаты с носилками, а через некоторое время из леса показались и маги.

— Учитель, — дрожащим голосом спросил Мариотт, находящийся в последние часы в состоянии легкой паники. — Мы идем к Оку Драконта? Мы ведь туда идем? ... Точно, учитель?

Он схватил магистра за рукав и по-собачьи заглядывал в его глаза, пытаясь прочитать там ответ на свой вопрос.

— Держи себя в руках, Мариотт! — выдергивая у него рукав, прошептал Зенон. — Ты же маг, а не обычный человек! Посмотри на себя! Ты стал похож на чучело!

Молодой маг, действительно, выглядел в этот момент далеко не лучшим образом. Некогда щеголеватый темный с серебром плащ, убийственно действовавший на молодых горожанок, превратился в рубище, которое даже самый последний китонский нищий постеснялся бы одеть. Длинные светлые волосы слежались, и грязными космами свисали с головы. Тонкие чувственные пальцы, достойные украшать руку какой-нибудь холодной красавицы, теперь приобрели отталкивающий землистый цвет, словно их хозяину претят водные процедуры. Остановившись на мгновение, Мариотт оглядел свою одежду. Потерянный взгляд бродил по изгаженной ткани, и, в конце концов, замер на ладонях. Казалось, он впервые увидел, что стало с его одеждой.

— Чучело?! — вдруг закричал Мариотт, догоняя, неторопливо шагающего старого мага. — Я превратился в чучело?!

Он загородил дорогу и стал трясти перед магистром своими обносками. Выражение лица, потеряв потерянные черты, выражало лишь ярость и злость, которые маг щедро выплескивал на своего учителя.

— Пусть чучело! — исходил слюной Мариотт. — Пусть бродяга и нищий! Пусть даже жалкий рударий! Маг бросился на землю и обхватил колени своего учителя. — Учитель, я хочу жить! Я буду самым последним, самым жалким..., — рыдал он, крепко вцепившись в штанины. — Я буду вашим рабом, учитель! Только защитите меня! Я так больше не могу, я так больше не выдержу!

Последние фразы из него уже не выходили — они медленно выплывали. Молодой маг страшно боялся. Последние часы превратились для него в адское испытание, выдержать которое способен был далеко не каждый человек. Все его детские страхи, впитанные с молоком матери и позднее, в магической школе ставшие только сильнее и ярче, чудесным образом ожили и превратились в настоящую еще более страшную реальность. Ужасные мертвецы, с диким рычанием набрасывавшиеся на живых, совсем не походили на тех неуклюжих и медлительных зомби, которыми их пугали старшекурсники в академии и отставные солдаты.

— Ну, что ты, мой мальчик, — ласково приговаривал Зенон, поднимая мага на ноги. — Сейчас не время бояться. Магистр понимал, что отпущенное им время катастрофически уменьшается, и идут последние спокойные минуты. Он схватил своего ученика за виски и, пристально смотря ему в глаза, начал внушать: — Твои страхи уходят прочь, в даль, и растворяются там... Ты совершенно уверен в себе и спокоен! Бегающие из стороны в стороны глаза застыли в одной точке. — В тебе исчезли сомнения, нерешительность и неуверенность! Ты твердо стоишь на ногах! Ты каменная колонна, ты колосс! Твоя мощь несокрушима!

Магистр сжимал его виски и чувствовал, как с телом внешне тщедушного мага происходят неуловимые изменения. По телу забегала дрожь, заставлявшая подрагивать мышцы. Выпрямилась осанка, потянулся вверх подбородок.

— Ты — Мариотт Сильный! Ты — Мариотт Непобедимый! Проснись! — Глаза мага открылись... и с удивлением уставились на магистра.

— Учитель, что со мной? — с искренним изумлением пробормотал Мариотт, чувствуя себя как-то необычно. — Я... Я чувствуя себя другим. Я больше не боюсь! Я больше не боюсь! Зенон сжал его плечо и легко толкнул вперед.

— Иди, Мариотт, — негромко проговорил он. — Теперь тебе все по плечу! Окрыленный маг бросил на учителя благодарный взгляд и помчался догонять остальных. Через несколько секунд за ним поспешил и магистр, что-то негромко бормоча про себя. Вскоре вся их маленькая группа, сжавшись в кучу, оказалась перед высоким зданием из красного кирпича. Здесь дым уже практически рассеялся, и было уже довольно хорошо видно, насколько здание старое.

— Стойте! — вдруг, замер принц, всем своим видом выражая тревогу. Он беспокойно завертелся по сторонам, как пес, почуявший беспричинную опасность. Его грудь раздувалась подобно кузнечным мехам, а ноздри с шумом вдыхали воздух.

— Идут..., — прошептал он, наконец, успокоившись и повернувшись в сторону, откуда они пришли. — Они идут.

— Кто идет? — недоуменно спросил Мариотт, все это время с интересом наблюдавший за наследником. — Что-то я ничего не пойму?!

— Дети ночи, — усмехнувшись, произнес Краен. — Дети ночи идут по нашему следу. Я думаю, что они сегодня знатно попируют!

С последними словами он повернул голову к небу и залился жутким хохотом. В этот момент было особенно хорошо видно, насколько сильно изменился принц за последние дни. Налившееся силой тело было настолько далеко от фигуры болезненного юноши, насколько накаченное тело атлета превосходило мощи умирающего старика. Сильно отросшие волосы на спине доставали до лопаток, а спереди прикрывали выпуклую грудь. Впечатляющую картину дополняли мощные руки с яростью сжатыми кулаками.

— В круг! — сразу же, как до него дошло, заорал дель Като. — В круг, каиново отродье! Люк, носилки в середину! Ханс, это твой угол!

Чувствуя медленно нарастающий со всех сторон шаркающий шум, капитан понимал, что выстроить стоящую оборону они уже не успеют. В эти быстро утекающие секунды, он пытался организовать хоть какой-то отпор мертвецам. -

Магистр, каин вас побери, к двери! — капитан размахивал мечом, выстраивая у здания живой полукруг. — К стене, вас всех задери! Спиной!

— Сэр! Сэр! — Ханс яростно затряс своего командира. — Надо открыть железную дверь! Это здание из каленого кирпича. Здесь двери и ставни на окнах из железа! Сэр, это точно дом бея селения! Мы там легко отобьемся!

Брошенный на здание взгляд лишь подтвердил слова солдата. Массивное здание из красного кирпича, на которое они сразу не обратили особого внимания, пикой возвышалось в центре селения. Его высоко расположенные окна были плотно закрыты толстыми металлическими ставнями, взломать которые было не возможно без добротного тарана. Единственный вход в здание был через широкую дверь.

— Откройте! — капитан забарабанил по потемневшему металлу с силой обреченного. — Откройте, здесь живые! Откройте же, каин вас задери! Мы заплатим столько сколько нужно!

Из-за двери раздавалось странное шушуканье. Там определенно кто-то был. Вот заскрипел ржавый засов, снимаемый с петель, и одна створка чуть шелохнулась. Капитан в отчаянии надавил на нее изо всех сил.

— Да, откройте же! — взмолился он. — Мы живые люди! Мы живые!

— Капитан, они уже близко! — прямо под ухом раздался у него крик. — Приготовить мечи!

Из расползающимся по закоулкам селения обрывкам тумана появлялись мертвые... В полном молчании, сверкая белками глаз, разлагающиеся фигуры медленно сжимали круг вокруг живых людей. В первых рядах, шаркая не сгибающимися ногами, шли трупы, которые еще совсем недавно жили полной жизнью. Издалека они почти не отличались от обычных людей, и их вполне можно было принять за своего соседа или родственника, вышедшего на прогулку после тяжелой болезни. Однако, с приближением эти фигуры становились все более и более омерзительней. Тронутая тлением желтая кожа расползалась на глазах, испуская вокруг страшное зловоние. Ничего не видящие глаза блестели на оскаленном лице.

Мариотт судорожно вздохнул и, испустив громкий вопль, бросился к двери. С неожиданной силой он оттолкнул капитана и начал бить по двери.

— Пустите! — жутко орал он. — Пустите! Мы же все умрем здесь!

Метнувшемуся было к нему на помощь Люку, дель Като с презрением бросил: — Каждый из нас сам выбирает, как он умрет. Этот выбрал путь жалкого труса! С чувством плюнув в сторону мага, капитан поднял вверх меч и, мгновение полюбовавшись на его блеск, проговорил: — Мы славно жили, друзья! Пришло время также славно покинуть этот мир... Вы со мной?!

В ответ раздался слитный рев мужских голосов, в котором даже пристальный слушатель не смог услышать и намека на страх. Довольно рассмеявшись, дель Като обернулся, чтобы в последний раз посмотреть на тех, с кем ему было суждено пойти в этот бой. Сжимая свой полуторный клинок, Люк сместился по левое плечо своего командира, где обычно и было его место. Лицо старого пройдохи светилось довольством, словно ему вновь удалось запустить свою руку в кошель того гистанского менялы. Ханс в отличие от своего товарища встал во правую руку от капитана. Угловатые, как будто вырубленные из камня, черты его лица не излучали ни капли веселья. Ветеран теребил свой засаленный до невозможности амулет, что-то отрешенно в него шепча.

— Мои волки готовы! — восторженно прошептал дель Като, понимая, что эти люди его не подведут.

Магистр стоял с самого края, подолом плаща касаясь стены здания. Вокруг его тела уже давно гуляла едва заметная серебристая рябь, слегка размывавшая очертания фигуры. Старческие узловатые руки медленно всплывали перед телом, описывая небольшие круги. Маг готовился битве... Мертвецы подходили все ближе и ближе. Из подворотен и дворов, спотыкаясь на ямах и канавах, ковыляли все новые и новые трупы. Они лезли из под заборов и сараев, выламывая доски и двери. Полностью потерявшие человеческий облик, прогнившие насквозь, с отваливавшимися кусками зловонной плоти, они, как и их свежие собратья, страстно желали добраться до живых.

— Да! Да! Да! — радостно заревел Мариотт. — Откройте, я живой! Со скрипом одна створка провернулась на ржавых петлях и на скитальцев ставилась угрюмая бородатая рожа.

— Ну что вылупились? — пробурчала она. — Заходите, коли живые! Они не заставили себя долго упрашивать и, сделав несколько шагов, очутились в забитом людьми помещении. Сразу же за ними с противным скрежетом захлопнулась дверь.