скитание некроманта продолжение

— Значит, говорите, живые?! — им в лица уткнулись зажженные факелы. — Вот сейчас мы это и проверим... Прохор, вдарь-ка вон тому, да посильнее!

Из полумрака после этих слов что-то неожиданно метнулось и набросилось на опешившего Ханса. Тяжеленный солдат, словно пушинка отлетел обратно к дверям, больно приложившись об металл, а на его месте остался стоять звероподобный мужик в овчинном зипуне.

— Гы-гы-гы! — довольно бурчал он, показывая корявым пальцем на с трудом поднимающегося солдата. — Плохой! Гы-гы-гы!

Капитан нервно облизнул пересохшие губы и громко крикнул в темноту:

— Кто бы ты ни был, уйми своего пса! Слышишь?!

Через мгновение раздался чуть дребезжавший насмешливый голос: — А то что? Что, вы, жалкое отребье, сможете мне сделать?!

Состояние капитана в этот момент было таково, что он не услышал бы и трубный вой боевого гирканского скапса. Дель Като, не успев выплеснуть пар в едва не случившимся сражении с мертвецами, окончательно потерял рассудок.

— Ах, ты мешок дерьма! — ненавистно взревел он, выхватывая меч. — Вздумал с гвардией шутки шутить?!

Совершив огромный прыжок, дель Като со всей силы ударил мечом здоровяка. Остро заточенная сталь легко прошла сквозь тело и с чавканьем вышла наружу.

— В мечи этот сброд! — заорал разгоряченный, уже ничего не видящий перед собой, капитан. — Всех в мечи! Вдруг, из темноты, откуда только что и появился этот здоровяк с умом ребенка, раздался всхлип, постепенно переходивший в жуткое рыдание. По земляному полу на коленях, царапая лицо ногтями, полз старик. Длинные свалявшиеся космы полностью закрывали его лицо.

— Сына! Сына! — рыдал он, обхватив разрубленное тело руками. — Я же не думал... Сына! За что? За что господь так наказывает меня? Старик в полной тишине, среди застывших солдат, целовал холодеющее лицо, одновременно пытаясь своими тряпками стереть с него кровь. — Сына мой родненький! — никак не мог успокоиться он. — Сына, что же это с тобой случилось?! — он поднял голову и безумными глазами посмотрел на капитана. — За что, ироды, вы сынульку моего порубили? Мою кровиночку изрубили?! Он поднял лицо к потолку и дико заверещал: — Прокляну! Всех вас, иродов, проклинаю! Корявые пальцы словно разящие стрелы тыкали то в одного, то во второго, то в третьего. — И ты! И ты! — орал бесноватый. — Сгинете, как последние твари, и не будет вам ни дня ни минуты покоя на этой грешной земле! Будете бродить неприкаянными и не погребенными, а души ваши томиться в чистилище! Раз!

Мощный удар, нанесенный рукояткой меча в самое основание черепа, принес, наконец-то, тишину в помещение.

— Заткнулся?! — зло проговорил дель Като, обращаясь к валявшемуся старику. — Еще никто безнаказанно не оскорблял гвардейцев короля! Никто! Запомните это!

Капитан говорил громко, чеканя каждое слово, и смотрел прямо в десятки белевших напротив него глаз.

— Любой, будь он простолюдин или знатный, простой знахарь или уважаемый магистр, будет наказан, если оскорбит королевского гвардейца! — обозленный гвардеец каждое слово сопровождал рубящим движением меча. — Вы меня поняли?

Привыкшие к темноте глаза увидели, как людская толпа заколыхалась и что-то утвердительно забормотала.

— Уберите это отсюда! — повелительно бросил он, показывая на тело старика и его сына. — И пусть мне не попадается на глаза!

Сразу же невесомые женские фигурки выскользнули из темноты и, ухватив большую тушу, потащили ее к себе. Проводив их взглядом, скитальцы уселись напротив двери, которая, по-прежнему, оставалась наиболее уязвимой частью их новой крепости.

— Благодаря вам мы поссорились с местными, — недовольно пробормотал магистр, буравя взглядом капитана. — А наша главная проблема так и не решена...

Дель Като спокойно выдержал тяжелый взгляд мага. — Да, я зарезал этого ублюдка! — с вызовом ответил он. — И нисколько не жалею об этом! Это быдло должно знать, как нападать на гвардию! А наша главная проблема, как вы изволили выразиться, — это, прежде всего ваша главная проблема!

Не в силах сдержать рвущееся раздражение, он вскочил на ноги и стал нервно вышагивать около сидящих товарищей.

— Кто нам всем обещал открыть портал, как только мы найдем вашего товарища?! — с ехидством спрашивал капитан. — Кто уговорил меня поставить под угрозу жизнь и здоровье его величества короля Краена?! Кто обещал его излечить от проклятия? А, господин магистр?!

— Вы правы! — с горечью проговорил Зенон. — Вы тысячу раз правы! Мы, маги, уже давно должны били сделать свой шаг, но медлили... Наверное, я уже слишком стар для таких путешествий. Мне не поспеть за молодыми. Я стал слишком осторожен и медлителен! Мне все время кажется, что мы еще не готовы и надо еще немного потерпеть!

Магистр несколько секунд неподвижно смотрел на разожженный солдатами огонь, а потом, одернув свой плащ, встал.

— Надо попытаться сейчас, — пробормотал он, с сомнением глядя на Мариотта. — Ибо потом может быть уже поздно! Капитан, разожгите костер! Бросайте в него все, что горит! Сейчас нам понадобиться много огня и света, очень много!

Капитан с солдатами, принц с молодым магом, забыв о десятках осаждавших здание мертвецах, рыскали по всем углам, разыскивая и сгребая в кучу деревяшки, куски балок, какие-то ящики. Все, что могло гореть, было безжалостно брошено на середину. Вскоре, на земляном полу возвышалась большая куча деревянного хлама, на которую со страхом смотрели жмущиеся по стенам местные.

— Капитан, гоните всех отсюда в дальний угол! — магистр взмахнул рукой. — Их может задеть! Мариотт, встань у окна и вспомни, чему тебя учили!

Зенон носился вокруг будущего костра подобно метеору. Сначала он что-то долго подсчитывал, тщательно вымеряя расстояние до каменных стен. Потом, размахивая руками от возбуждения, принялся на стенах чертить какие-то ломанные фигуры. Загадочные символы, четко выделявшиеся на закопченных кирпичных стенах, появлялись с катастрофической быстротой. Казалось, что вместо старого мага около стен плыло какое-то сторукое существо, стремившееся как можно быстрее закончить свою летопись.

— Несите Килиана к тому краю! — пробормотал Зенон, наконец-то, закончивший чертить свои символы. — Да! Ближе к костру!

Тем временем шум на улице нарастал. Еле слышные скребки по каменной кладке, похожие на стук детских ладошек, сменились настойчивыми ударами по металлу дверей и оконных ставней. Стук становился все сильнее и сильнее.

— Магистр, вам надо поторопиться, — не выдержал дель Като, с изумлением замечая, как толстенный железный лист начинает со скрипом отходить от стены. — Они слишком настойчивы..., мягко говоря.

Лучше бы он не тревожил мага в этот момент. С горящими безумием глазами Зенон так зыркнул на него, что у капитана вообще отпало всякое желание, хоть что-то говорить. Похожий на дикого зверя, запертого в клетке, старик продолжал метаться около медленно разгоравшегося пламени. Из его широких рукавов летели щепотки каких-то трав и кореньев, после которых огонь начинал плясать словно живой. Вдруг, магистр застыл, словно наткнулся на стену. Его лицо исказила жуткая гримаса, на лбу выступил пот.

— Давай, Мариотт, — прохрипел он, не в силах отвести глаз от пламени. — Корми огонь, иначе портал не открыть!

Дрожащий как суслик юный магистр развел руки в стороны и с его пальцев скользнули голубоватые струйки энергии. Казалось, крошечные драгоценные камни, переливавшиеся всеми цветами радуги, выскользнули из неосторожных рук. Голубой ручеек осторожно коснулся огня и тот довольно загудел, разгораясь все сильнее и сильнее.

— Еще, еще! — кричал Зенон. — Нужна еще энергия!

Вскоре костер уже достигал потолка огромного здания, обнажая когда-то украшавшие его красочные фрески. В зеленоватом пламени сгорали диковинные звери с пышными гривами и устрашающими клыками, аскетичного вида высокие люди с молитвенно сложенными руками. Нестерпимый жар отогнал людей к самым стенам, где, скорчившись в "три погибели", они пытались зарыться в землю. Капитан первое время еще боролся с собой, едва сдерживаясь, чтобы не упасть на землю. Сквозь закрытые глаза он улавливал силуэты стоявших магов и чувствовал, как вокруг нарастает напряжение. Вдыхаемый воздух становился не просто горячим, а раскаленным, подобно вливаемому в горло расплавленному металлу. Костер, родившийся от энергичного удара по огниву, в какой-то момент перестал быть просто огнем, на протяжении тысячелетий дававшим защиту и тепло людям. Его багрово-красные языки, с такой жадностью пожиравшие собранный деревянный хлам, потеряли свою естественность и неповторимость. Они тянулись в высоту, словно растения к солнцу. Пламя медленно превращалось в нечто осязаемое, живое и опасное...

— Еще, — изнемогая от напряжения, шептал старик. — Еще чуть-чуть и точка будет пройдена.

Зенон уже понял, что для них обратного пути не будет: или они смогут открыть портал или нестабильная энергия, вырвавшись из-под контроля, сметет здесь все живое. Вокруг, пламенного столба стали ветвиться молнии, опоясавшие его вплоть до самой вершины.

— Последний шаг, — неуловимо шевелились губы старого мага.

Сильный разряд энергии внезапно пронзил помещение, соединив в треугольник трех магов. Их тела медленно поднялись в воздух и в метре от земли зависли.

— А-а-а-а-а! — жутко закричал Мариотт от нестерпимой боли. — А-а-а-а-а!

Непреодолимая сила высасывала энергию из магов, опустошая их словно ненужные сосуды. Темные балахоны широкими крыльями развивались от неизвестно откуда появившегося ветра. Вдруг, раздался громкий хлопок, и портал открыл свою багровую пасть.

Глава тридцать вторая

Высокий гвардеец на мгновение остановился около богато украшенной резной двери, чтобы поправить бриллиантовую перевязь.

— Кто сказал, что предательство — это плохо? — с самодовольной улыбкой прошептал он. — Предательство — это очень даже хорошо! Очень хорошо!

Уже толкая дверь, он с некоторым усилием придал своему лицу озабоченное выражение.

— Ваше Величество! — лорд Саран, до недавнего времени занимавший пост главы королевской гвардии, знал, что лорд-канцлер любил, когда его так величали. — Ваше Величество!

В огромной комнате у самого окна застыл человек, от малейшей прихоти которого зависела судьба целого королевство. Одним мановением руки он мог отправить непонравившегося ему человека на рудники, где провинившиеся сгнивали заживо за считанные недели. Беату Марите повернул на вошедшего недовольное лицо.

— Сколько раз я вам уже повторял, лорд Саран, — раздраженно проговорил он, узнав потревожившего его человека. — Я не король! Пока не король. Пока не будет вновь отстроен этот каинов дворец!

Лорд-канцлер с ненавистью смотрел в окно, за которым открывался прекрасный вид на полуразрушенный дворец. Дворцовая площадь, с которой сдували даже пылинки, сейчас выглядела местом побоища сказочных монстров. Огромные керамитовые глыбы в беспорядке покрывали всю ее поверхность, где с трудом, словно муравьи, бродили поденщики.

— Каиново дерьмо! — с чувством выругался лорд-канцлер. — Они точно будут восстанавливать дворец до прихода Сущего!

Сам дворцовый комплекс до самых базальтовых плит лежал в руинах. Ближе к эпицентра взрыва развалины становились все более мелкими, пока, наконец, совсем не исчезали. В самом центре, как раз в том самом месте, где и заседал Верховный Конклит, вообще ничего не было: вместо камней и деревянных балок здесь лежал обыкновенный мелкий, похожий на муку высшего качества песок.

— Так, и какого каина, ты пришел сегодня? — лорд Саран понял, что, наконец, о нем вспомнили. — Что, разве в королевстве больше не осталось дел, которыми должен заниматься лорд Саран, первый меч королевства? Или все бунтовщики уже пойманы и в темнице ожидают моего суда?

В голосе лорд-канцлера сквозила столь явная ирония, что гвардеец чуть не задохнулся от возмущения. "Да, как он смеет так разговаривать со мной? — бледнея от злости, подумал он. — Он даже не король! Он всего лишь удачливый мятежник, предводитель заговора!". Рука лорда непроизвольна потянулась к поясу, и он практически чувствовал, как рукоять верного меча удобно ложиться в руку.

— Что же это вы, мой дорогой Саран, так напряглись? — уже совершенно другим голосом проговорил Марите, почувствовав, что слегка перегнул палку и чуть не спровоцировал начальника королевской гвардии. — Вы меня извините, если я груб, но в последнее время произошло так много событий... Восстание черни, гибель короля, пропажа наследника, наконец, волнения на границе. За всем этим "нужен глаз да глаз". Вы меня понимаете?

— Собственно, именно по этому поводу я пришел к вам, — с трудом отходя от гнева, пробормотал лорд Саран. — Эти проповедники совсем распоясались! Они буквально заполонили столицу. Мои шпионы докладывают, что за последние дни их деятельность стала чересчур активной! Патрули ловят бродяг десятками! Темницы переполнены! Лорд-канцлер, казалось, на его слова никак не реагировал. Его губы были плотно сжаты, и из них не раздавалось ни звука. Лишь глаза выдавали его заинтересованность; они внимательно продолжали следить за гвардейцем. — Еще хуже ситуация за пределами столицы, — продолжал докладывать начальник гвардии, ведавший в добавок и вопросами внешней разведки и шпионажа в пределах королевства. — Нам так и не удалось полностью взять под свой контроль северные провинции. До сих пор там очень сильны позиции сторонников бывшего короля. В их распоряжении четыре замка, находящихся преимущественно в горной части королевства. Говорят, что сейчас приверженцы могут выставить до трех полков тяжелой пехоты и не менее двух эскадронов конницы. На востоке поднимают голову язычники; после гибели короля они объявили о желании жить по своим законам и верит в своих богов.

— Это очень неприятные новости, — наконец-то, среагировал лорд-канцлер, усевшись в высокое кресло. — Это более чем неприятные новости. А теперь, расскажите мне, лорд Саран, что вы предпринимаете в настоящий момент, чтобы нас с вами вообще не вышвырнули из дворца?

Начальник гвардии слегка опешил от таких слов, но быстро понял, что новому королю нужны сведения о количестве верных войск. Лорд Саран внутренне улыбнулся. "Сейчас-то, я его удивлю! — с плохо скрываемым торжеством, подумал он. — Думает, что лорд Саран способен только с девками забавляться да вино хлестать?".

— Ваше Величество! — решительно начал он. — Прямо сейчас я могу вывести под стены вашего дворца четыре тысячи гвардейцев. Смею заверить, что все они опытные ветераны, прошедшие как минимум под две военных кампании, а большая часть из них имеет серебряных орлов за доблесть. Эти четыре полка сметут любого врага, который только посмеет вам угрожать!

Лорд Саран прямо весь светился от довольства, что ему, наконец-то. удалось проявить себя во всей красе. "Теперь-то, он поймет, что я не из тех безмозглых лизоблюдов, которые его окружили! — промелькнуло в голове у лорда. — Я гвардеец и всегда им останусь!". Лицо лорда-канцлера на мгновение просветлело и, словно по мановению волшебной палочки, со лба исчезли глубокие морщины.