Проснуться собой. Книга первая - Утро.

Гермиона подошла к зеркалу, заставив выпустить её из объятий, и провела пальчиком по указанной надписи.

— Я показываю не твоё лицо, но желание твоего сердца.

И опять слегка порозовела, скосив на меня взгляд. Хм.

— Так что ты видела в отражении?

— Я же уже сказала, — с самым честным видом ответила она мне. И почти сразу начала меня торопить. — Пошли в гостиную, Гарри. А то уже поздно, и, если нас поймают, даже записка профессора Снейпа не поможет.

При этом она ещё и за руку меня потянула.

Хм.

Поддавшись её напору, я позволил увести себя из класса, решив для себя, что позже обязательно сюда вернусь, чтобы узнать, как и что именно показывает это зеркало.

Дотерпев до вечера, и неожиданно легко отговорившись от Гермионы, я медленно, постоянно оглядываясь и прислушиваясь к каждому шороху, крался под мантией-невидимкой в полумраке подземелий, разгоняемом редкими факелами, к древнему таинственному артефакту.

Блин, вот же, что бурная фантазия с человеком делает. И чего меня на таинственность потянуло? Шёл я, не таясь, потому как дорога была привычной, а до отбоя на этот раз ещё не скоро. Однако дойдя до нужной комнаты, я понял, что воспользоваться мантией мне всё же придётся — дверь была прикрыта не плотно, не так как мы её оставляли, но, к сожалению, щель не позволяла увидеть нужный угол в комнате, а там явно кто-то был.

И вот теперь таясь, я аккуратно потянул дверь на себя, запоздало подумав про скрип петель. Но тут мне очень повезло, и дверь открылась бесшумно. Так же тихо проскользнув внутрь, я прикрыл дверку обратно. Осмотревшись и найдя нежданного визитёра, я всё также тихо подошёл к нему. Точнее — к ней.

Вот как вы думаете, кого можно встретить вечером, в одиночестве, в пыльном неиспользуемом классе, находящимся в противоположной стороне от библиотеки, за занятием, далёким от учёбы и прочих правильных поступков, приличествующих примерной девочке? Правильно — Гермиону.

То-то она так легко согласилась с тем, что я потерял домашку, и мне надо её делать заново, но помощь мне не так уж и необходима.

Герми также, как и вчера, пристально смотрела в видимое только ей одной отражение. Судя по всему, мне и не нужно было так скрываться — увлечённая девочка, похоже, и слона рядом с собой не заметит. Стянув мантию-невидимку, я подошёл к ней, ожидая, что Герми, как и вчера, сама заметит меня рядом с ней. Но, к моему удивлению, она никак не показала, что заметила меня.

Очень удивлённый таким её поведением, я помахал рукой у неё перед глазами, потряс за плечо, но она по-прежнему была целиком поглощена тем, что видела в зеркале. На меня начал накатывать страх за неё.

— Гермиона. Герми! — В итоге я стал уже прямо перед ней, полностью загораживая это чёртово зеркало, и тряс её за плечи. Но всё было тщетно.

— Вижу, вы сумели найти зеркало Еиналеж, Гарри? — очень неожиданно для меня раздался голос со стороны одного из ранее пустовавших столов.

Честно говоря, как я в тот момент прямо там не поседел, не знаю. Посмотрел бы я на вас, когда к уже и так неспокойному состоянию из-за волнения за подругу, добавится испуг от слов неожиданно появившегося полумраке ранее пустовавшего кабинета директора. Держал бы что тяжёлое в руках, точно бы на голос швырнул. А так я просто заслонил собой подругу.

— Еиналеж? — придя в себя, почти спокойным голосом спросил я у мага.

— Желание. Именно такое название носит это древнее произведение искусства.

— Да мне как-то без разницы. Оно что-то сделало с Гермионой — она не приходит в себя. Директор, вы можете ей помочь?

Дамблдор, одетый в одну из своих звезданутых мантий оригинального нежно-голубого цвета, подошёл к нам, и склонился перед Мионой, стараясь заглянуть ей в глаза.

— Ай! — Донеслось от девочки. — А где... Ой, директор? Гарри? А как вы здесь?..

— Лимонную дольку, мисс Грейнджер? — оборвал директор её почти в самом начале списка задаваемых вопросов.

— Нет, спасибо, это для зубов вредно, — нашлась Гермиона, после осмысления неожиданного предложения.

— Так вот, Гарри, раз уж с мисс Грейнджер всё в порядке, я продолжу. Это зеркало, по легенде, было создано самой Морганой. Предназначалось оно для заклятых друзей, если можно так выразиться, потому что посмотревший в него видел не своё отражение, а своё самое заветное желание. И чем дольше жертва смотрела на свои мечты, где она добилась всего, чего хотела, тем труднее ей было вернуться в реальный мир. В итоге, люди так и умирали, потому что не хотели уходить из иллюзии в реальность.

— Оно настолько опасно?! — В ужасе спросила Гермиона. — Но почему тогда оно здесь стоит? Ведь его мог найти любой ученик.

— О, не волнуйся, девочка моя. Сегодня же его тут не будет. Я просто не рассчитывал, что за пару дней на него кто-то может наткнуться. Тем более — в неиспользуемом запертом кабинете.

— Я не ваша, я своя собственная. И ещё родителей, и Гарри, немножко. И, по-моему, нельзя так безответственно относиться к таким опасным вещам, особенно в школе...

Я в ужасе слушал, как Гермиону несло всё дальше, сжимая при этом её ладошку, чтобы остановить этот поток поучений директора первогодкой. Но, к моему сожалению, девочка всё продолжала перечислять, чтобы сделали с директором в обычной школе за хранение подобного оружия. Улыбка же Дамблдора от этого становилась всё менее добродушной, и только явное понимание им, что подруга себя сейчас слабо контролирует, хоть как-то меня успокаивало.

Еле-еле заставив её прерваться, и извинившись перед директором за случившееся, я поспешил увести Гермиону подальше от него. По дороге обратно пришлось и дальше разговаривать на отвлечённые темы, поддерживая её разговором.

— Кстати, если хочешь, можем зайти к мадам Помфри, и попросить её помочь.

— Нет, не стоит, Гарри. Она же меня там неизвестно насколько запрёт, желая выяснить, как и на какие зелья я неправильно реагирую. — Гермиона ощутимо передёрнулась. — Нет уж, лучше спокойно посидим где-нибудь... и без зеркал.

Вернувшись в башню Равенкло, я попросил Герми помочь мне с "потерянным" эссе по чарам, на что она отреагировала с большим энтузиазмом, начав по памяти рассказывать о различных способах левитации и приводя краткие исторические справки о их открытии. Чувствую, новое эссе получится гораздо лучше моего первого варианта. Мда, куда бы теперь незаметно свиток с ним заныкать?

* * *

Гарри, наконец-то, увёл свою подругу, не забыв закрыть за собой дверь, а директор Дамблдор по-прежнему смотрел им вслед, словно стараясь увидеть их сквозь стену. Но его задумчивость носила несколько иную форму. Альбус размышлял о том, как продвигается реализация его планов. Пусть и не идеально, но все возникшие проблемы и неприятности, похоже, что удалось компенсировать.

Да, поначалу Гарри преподнёс очень неприятный сюрприз, надев кольцо главы, но, видимо, он так и не получил доступ ко всем активам рода. Точно выяснить это не удалось — чёртовы коротышки плевать хотели на его статус опекуна, заявив, что магия посчитала иначе. Впрочем, это неважно. Если так сложилось, значит, есть что-то, не подконтрольное мальчишке, и не дающее ему получить полный контроль над имуществом рода. Можно считать, что ничего не изменилось. Конечно, изначально хотелось ограничить ему доступ и к детскому сейфу, но... и так сойдёт. Пусть девочку порадует, пока может.

А этого бы не случилось, если бы старуха Фигг вовремя сообщила о Грейнджерах и об отсутствии Гарри. К этому лету надо подумать, как с ней поступить.

Кстати, о Грейнджерах. Юная мисс Грейнджер его сегодня неприятно удивила. Неожиданно для него привычное лёгкое проникновение в мысли ребёнка едва не обернулось мигренью на несколько ближайших дней. У девочки оказался естественный блок такой силы, какой соответствует примерно третьему году обучения окклюменции. А он, непростительно расслабившийся, едва не попался в банальную ловушку с "ничто" в её разуме. Мда, давно он не встречал подобные выверты с иллюзорной зоной безмагии. И почему он в Большом зале ни разу не обращал внимания на неё? Пришлось действовать быстро, на голой силе, доставив девочке несколько болезненных секунд, боль от которых, собственно, и выдернула её из плена зеркала.

Это ещё одна загадка — как при подобном уровне защиты разума она так быстро стала пленницей иллюзий? Она же в зеркале вообще ничего, кроме своего обычного отражения, видеть не могла! Вот так всегда и получается — ждёшь подлянок от старых родов, а сюрпризы преподносит обычная грязнокровка.

Думается, ему стоит в ближайшее время заглянуть к её родителям, да обсудить юную мисс и её успехи. Раз уж она настолько дорога мальчику, то нужно позаботиться о "благополучии" её и её семьи. Ну, в его понимании...

Закончив сверлить взглядом закрытую дверь, Альбус вернулся к зеркалу, поводил палочкой вокруг рамы, проверяя целостность наложенных чар. Удовлетворившись результатом, директор достал из кармана мантии кроваво-красный камешек, легко умещающийся в ладони.

— Что же, фигуры готовы — пора объявлять начало.

Камешек, лежавший на ладони мага, слегка приподнялся в воздух, и поплыл в сторону зеркала. Долетев до поверхности стекла, он не ударился об него, как можно было ожидать, а погрузился внутрь, как будто утонул в поверхности воды, вызвав при этом такие же круги по поверхности стекла, какие возникают от брошенного в воду обычного камня.

— Фоукс! — Позвал директор.

Огненный феникс появился в то же мгновение, сев на плечо своего мага, и курлыкнув что-то вопросительное тому в ухо.

— Да, малыш. Нужно перенести это зеркало в нашу ловушку. Поможешь?

Согласно кивнув, умное создание перелетело на раму артефакта, раскинуло крылья, после чего его и зеркало поглотила вспышка огня, не оставившая после себя никаких следов. Директор же спокойно вышел через дверь, всем своим видом демонстрируя образ добродушного светлого волшебника.

* * *

В это же время, в кабинете ЗОТИ, проходило обсуждение того, как Квиринус Квиррелл в очередной раз не смог добраться до философского камня. А, в виду временно неопределённого текущего состояния одного из его участников, данное обсуждение больше походило на не очень связный диалог завсегдатая мест редких, но при этом очень богатых на помещения с мягкими стенами. И, если бы у данной беседы был случайный свидетель, то он однозначно бы покрутил у виска, даже не сомневаясь в своём диагнозе.

Профессор ЗОТИ сидел за своим столом, и вслух беседовал с невидимым собеседником. Беседа протекала бурно, судя по экспрессии речи мага, а также разнообразию траекторий, по которым он в запале махал руками. Периодически он ещё и вскакивал, махая руками уже на ходу, бормоча что-то себе под нос шёпотом.

— Нет-нет, господин. Я точно уверен, что его там не было.

Маг закивал головой.

— Да, я проверил трижды.

Теперь же он скривился, как будто ему пришлось слопать лимон с кожурой.

— Но я же, в конце концов, прошёл эту псину!

...

— Да откуда же мне было знать, что щенок засыпает не от любой музыки, а только от той, что играл ему Хагрид?! Этот наивный любитель драконов сразу сбежал с выигранным яйцом, забыв про всё.

...

— Да, контроль в тот момент был у вас, но кусал за задницу-то он меня!

Видимо, невидимый собеседник не любил, когда кто-то указывал ему на промахи или делал замечания, потому как профессор свалился на пол, схватившись руками за голову и стараясь сдержать стоны. Наказание, как похоже, продлилось секунд двадцать. Всё это время маг извивался на полу от боли, так и держась за голову руками, и безмолвно раскрывая рот в крике. После окончания приступа, он кое-как влез на стул обратно.

— Да, мой Лорд. Благодарю вас, мой Лорд, — сказано это было с чувством и усердием подчинённого, любящего своего начальника искренней и безответной любовью. — Я тоже так думаю. Камень — просто приманка. Единственной опасной ловушкой является эта вонючая слюнявая псина. А следующие уровни рассчитаны на первый год этой школы — лоза, мётлы, устные загадки этой пародии на сфинкса, зелья...

...

— Поттер? Хрен он туда сунется, как бы Дамблдор ни старался. Если только за своей подружкой... Да и зачем он нам там нужен?

...

— Мы бы всё равно нашли хотя бы след от маскирующих заклинаний, даже если бы Дамблдор зачаровал камень проявиться только одному мальчишке.

...

— Выманить? Зачем? Не проще ли просто оставить его тут на отработку и делать с ним что угодно?

Новый приступ боли свалил мага со стула. На этот раз воздействие длилось почти минуту, и ещё несколько Квиррелл приходил в себя лёжа на уже не очень грязном полу.

— Я не подумал, господин. Да, я не умею блокировать такие чары оповещения. Могу только задержать подачу сигнала о срабатывании.

...

— За молодым Малфоем?! Поттер?! Да они же как кошка с собакой. Но тут ничего сложного.

В этот момент Квиррелл что-то почувствовал, так как резко насторожился, замерев всем телом и смотря куда-то в одну точку расфокусированным взглядом.

— Значит, камень всё же здесь. — Квиррелл предвкушающе улыбнулся. — Мне стоит навестить тот зал ещё раз, господин?

...

— Понял. Решим всё сразу. А что с Поттером делать?

Выслушав ответ невидимки, Квиррелл запрокинул голову к потолку, и расхохотался, практически никак не контролируя себя.

— Господин, если ваш план удастся полностью, Дамблдор себе бороду оторвёт со злости.

Глава 13. Выбор

Как бы ни хотелось некоторым в школе Хогвартс побыстрее решить те или иные личные проблемы материального, или, возможно, даже больше душевного, характера, но подобной возможности всё никак не предоставлялось. Постепенно зимние морозы сменились весенней слякотью, из-за которой завхоз Филч с фонового бурчания на всех перешёл в состояние перманентного недовольства, заставляя всех вытирать ноги при входе, да и после, уже в коридорах, пристально следил коршуном за соблюдением чистоты.

А вслед за пришедшей весной приблизилась и пора первых экзаменов у юных магов, лишь добавляя зубной боли преподавателям, пытающимся успеть вложить в головы этих дарований то, что было утверждено школьной программой. Впрочем, у одного из них голова болела несколько по другой причине. И эта причина отзывалась на одно несложное и весьма известное имя — А?льбус Персива?ль Ву?льфрик Бра?йан Да?мблдор.

Профессор Квиррелл пристально следил за директором уже который месяц, стараясь успеть вовремя узнать о его отлучках, составить график их длительности и выявить закономерность. Последняя всё никак не выявлялась, а длительность спонтанных отлучек была явно недостаточна для запланированных встреч в последнем зале с философским камнем. В итоге, всё, что ему оставалось, так это ждать очередной сессии Визенгамота, отсутствия на которой, и, что самое главное, быстрого ухода с неё, от директора можно было не ожидать.

Впрочем, терять время попусту было не в привычках Тёмного Лорда, так что профессору Квирреллу пришлось обратить свой взор в сторону факультета Слизерин, где обитал отпрыск одного его из малочисленных, оставшихся на свободе, соратников — Драко Малфой. Конечно, Лорд не возлагал никаких надежд на данного сопляка, за весь год так и не сумевшего себя ни проявить на факультете, ни добиться каких-либо иных успехов, кроме сильной вражды с восходящей надеждой магического мира, которая, в отличие от юного платинового аристократа, была более рассудительна, и не лезла на рожон при общении с представителями других факультетов. Да и как видели почти все, Поттеру было на Малфоя если не плевать, то что-то очень близко к тому. Лишь в последнее время Драко почему-то несколько успокоился.