Мужчина вежливо, с достоинством поклонился и сделал шаг назад, к двери, продолжая удерживать взглядом одному ему видимую точку где-то на ректорской груди. Кабинет заполнила густая, вязкая тишина. Молчал ректор, молчал декан кафедры боевой магии. Наконец, когда затянувшееся молчание стало уже неприлично долгим, ректор, подняв и повертев в руках список, нарушил молчание:
— Хорошо, будь по-вашему — я утверждаю ваш список. Готовьте экспедицию.
— Экспедиция выдвинется на поиски артефакта в максимально короткие сроки — как только будет произведена кадровая замена на шанарском фронте.
— Доложите мне, когда всё будет готово.
— Непременно, господин ректор...
* * *
Очередной рассвет встретил Литу около небольшого, почти остывшего костерка. В конце ночи она всё же набрела на костёр, который незадолго до этого видела с холма — за остаток ночи она прошла почти пятнадцать километров. Правда, костёр прогорел и уже успел остыть, оставив после себя едва дымящиеся угли в неглубокой ямке, образовавшейся из-за вынутого дёрна и обложенной небольшими камнями, во множестве разбросанными вокруг и почти укрытыми опавшей листвой. Самого путешественника — кстати, это был одинокий путник, — она застать не успела. Этот путешественник, затушив костёр ближе к концу ночи, поднялся и пошёл на юг с незначительным уклоном к востоку — именно в том направлении, в котором шла сама девушка. К тому времени, как Лита набрела на остатки костра, аура путешественника, выглядевшая как обычная аура неодарённого, стремительно удалялась, приближаясь к границе поискового заклинания. Посчитав, что одинокий человек не сможет нанести ей никакого вреда, девушка подкинула в почти уже затухший костёр ещё дров, раздула огонь, и, дождавшись, пока пламя разгорится и от него пойдёт хороший жар, достала одеяло, завернулась в него и, повернувшись к жаркому пламени костра спиной, уснула, чтобы проснуться через пару часов от весёлого лучика взошедшего солнца, пробившегося через разрыв в набежавших на небо облаках.
Полностью проснувшись, встав, осмотрев потухший костёр и убедившись, что пламя в нём полностью потухло, Лита закрыла едва тёплые угли лежавшим рядом пластом дёрна и, позавтракав небольшим кусочком сыра, быстро оделась и пошла в направлении ушедшего путника. Сыра, кстати, осталось совсем немного — хватит на вечер, и, возможно, останется на утро. С завтрашнего дня уже нужно было думать о еде, и эта мысль не добавила девушке хорошего настроения. Только дилетантам, никогда не бывавшим в лесу, кажется, что лес полон еды. В действительности всё гораздо хуже — нормально, не заботясь о еде, в лесу могут существовать только травоядные животные — зайцы, олени, кабаны, да многочисленные семейства пернатых, питающихся насекомыми и плодами деревьев. Остальным необходимо приложить немало ловкости и силы, чтобы суметь найти в лесу пропитание. Многочисленные хищники имели и то, и другое, поэтому тоже неплохо устроились в лесу. Лита никогда не добывала себе пропитание охотой, поэтому этот пласт умений по добыванию себе средств к существованию прошёл мимо неё, стороной. Конечно, совсем уж беспомощной она не была — иногда она била из своего лука и зайцев, и косуль, но это были случайные охотничьи трофеи, подвернувшиеся под её твёрдую руку и зоркий глаз в многочисленных военных рейдах. Охотиться специально Лита не любила, да и не умела. К тому же сейчас с ней не было её любимого оружия — лука, который ни разу ещё её не подводил. Против людей, правда, девушка применяла не только стрелы, но и плазменные сгустки, но бить огнём животных она ещё не пробовала — плазменный шар движется медленнее стрелы, да и более заметен, так что вероятность попасть им в зверя ничтожна, а подманивать зверей к себе, как это делала бабушка Айя, Лита не умела. К тому же на зверей не действовало заклинание отвода глаз — они отлично видели девушку и при малейшем подозрении на опасность спешили убежать. В общем, в ближайшее время поиски продовольствия могли стать серьёзной проблемой.
В раздумьях о хлебе насущном прошёл весь день. Нога, достаточно сильно болевшая с утра, к вечеру почти прекратила болеть, однако опухла и противно ныла. Зато Лита почти догнала путника, двигающегося одинаковым с нею курсом — перед закатом двигающееся перед нею пятнышко человеческой ауры остановилось, а так как девушка продолжала упорно двигаться на юго-восток, расстояние между ними начало постепенно сокращаться. Не прошло и пары часов ходьбы, как прямо по ходу движения возник слабый отблеск костра — до встречи с таинственным незнакомцем осталось совсем немного, буквально несколько сотен шагов. Эти шаги девушка делала с особой осторожностью, подкрадываясь к пылающему впереди костру так, чтобы не хрустнула ни одна ветка под её ногой.
Усилия Литы увенчались успехом — сидящий к ней спиной незнакомец, похоже, не заметил её появления, занятый своими делами. А дела его действительно были нужными, неотложными и требовали самого пристального внимания, усидчивости и аккуратности — незнакомец готовил себе ужин, жаря на углях костра нарезанное тонкими ломтиками и насаженное на длинные тонкие прутики орешника мясо. Судя по витающим в воздухе умопомрачительным ароматам, мясо, похоже, уже приготовилось и шли последние минуты кулинарного священнодействия — мужчина поочерёдно переворачивал прутики с лакомством над углями, слегка колол их кончиком длинного тонкого прямого кинжала с небольшой прямоугольной гардой, и, видимо, удовлетворённый увиденным, снимал их с горизонтальных прутьев-перекладин над углями и укладывал на стоящую рядом с ним большую серебряную тарелку. Ароматы над полянкой вились такие, что Лита непроизвольно зажмурила глаза и проглотила вставший в горле густой ком, чуть не захлебнувшись наполнившими рот слюнями. Желудок предательски забурчал, и девушка непроизвольно переступила с ноги на ногу. Под ногой предательски хрустнула ветка...
Незнакомец, снимавший в это время с огня последний прутик с аппетитно прожаренным мясом, медленно положил его на тарелку к остальным, будто бы и не услышав хрустнувшей ветки. Лита уже подумала, что мужчина страдает глухотой, и решила потихоньку уйти обратно, в лес, однако её надеждам не суждено было сбыться — положив мясо, мужчина медленно развернулся спиной к костру и одновременно одним слитным текучим движением поднялся на ноги, устремив на девушку свой взгляд. Теперь и Лита могла оценить внешний вид поднявшегося мужчины. Сильнее всего бросалось в глаза его крупное, сильное тело, формы которого не могла скрыть просторная, даже мешковатая одежда светло-серого простого кроя, но явно из дорогой ткани. Плечи мужчины скрывал просторный плащ из такой же светло-серой ткани. Оружия видно не было, но, возможно, оно было спрятано под плащом — ну не мог же появиться этот мужчина в лесу один, да ещё и без оружия... Да и на мужчину он явно не тянул — на вид ему было лет двадцать, от силы двадцать два. Молодое лицо юноши ещё не тронула густая растительность, а, возможно, он просто очень хорошо сегодня побрился. Однако разительным контрастом с юным лицом были глаза незнакомца — тяжёлый взгляд опытного мужчины выдавал в нём далеко не юнца. А, может быть, ему просто пришлось рано повзрослеть — жизнь, она ведь у всех по-разному складывается...
Лита ещё раздумывала, что ей сказать, как незнакомец сам решил нарушить молчание и проговорил:
— Ну что же вы застеснялись, девушка, проходите, садитесь у огня. Погреетесь, поедите. Разносолов не обещаю, но мясо должно было получиться весьма неплохим, что мы как раз сможем сейчас проверить. Да вы подходите, не бойтесь. Поверьте, я не кусаюсь и молодых девушек не ем, да и на вашу честь посягать не собираюсь, даю слово.
Лита хмыкнула — в слова о бескорыстии молодого мужчины, а девушка почему-то не могла для себя называть его юношей, верилось слабо... Весь её небольшой, но богатый жизненный опыт свидетельствовал как раз об обратном — мужчина, встретив одинокую беззащитную слабую девушку, обычно, пользуясь своим правом сильного, пытался сделать её своей вещью, игрушкой для удовлетворения собственных низменных потребностей. То, что девушка на самом деле далеко не беззащитна, Лита решила до поры до времени не показывать, а всё же воспользоваться любезным приглашением. Поэтому, хмыкнув, она грациозно, насколько позволяла травмированная нога, подошла к костру и села на противоположной стороне от мужчины, так, чтобы между ней и незнакомцем оставалась пусть зыбкая, но всё же преграда в виде горящих углей. Тот, по-видимому, разгадав её манёвр, улыбнулся, от чего его лицо стало совсем мальчишеским, взял с тарелки один прутик с прожарившимся мясом, подтолкнув девушке всю остальную тарелку. Лита не стала заставлять себя долго упрашивать и, аккуратно взяв первый попавшийся прутик, начала есть, обжигаясь и глотая отлично прожаренное мясо вперемешку с обильной слюной...
Некоторое время у костра стояла тишина, прерываемая только потрескиванием прогорающих углей и звуками пары работающих челюстей, причём девушка ела едва ли не с большим аппетитом — всё же сказывались полуголодные недели, помноженные на ежедневные блуждания по лесу. Но прошло время, мясо было доедено, чувство голода ушло, сменившись приятной сытостью, и Лита благосклонно приняла от мужчины небольшую серебряную фляжку с вином — этот напиток она опознала сразу же, после первого глотка. Памятуя о том, что вино коварно — пьётся, как вода, но от выпитого в большом количестве голова отказывает не хуже, чем от забористой деревенской водки, девушка выпила всего несколько глотков, и с благодарностью вернула фляжку обратно. Мужчина, встряхнув фляжку в руке, по-видимому, оценивая остатки горячительной жидкости, напился сам, выпив значительно больше нескольких глотков — Лите даже показалось, что было выпито больше, чем может вместить сама фляжка, чего, разумеется, быть не могло.
Закончив пить, мужчина завинтил фляжку, спрятал её в свой рюкзак, лежащий тут же, у костра, и снова первым прервал затянувшееся молчание:
— Вот, поели, теперь можно и поспать... Ночь длинная и холодная, предлагаю вам первой выбрать себе место у костра. Я лягу с другой стороны.
— Вы предлагаете мне спать с вами?
— Я предлагаю вам лечь спать около костра, так теплее. Со мной спать не надо, у меня есть жена, и её мне вполне достаточно.
Поняв, о чём только что сказал мужчина, девушка густо покраснела. Однако его слова странным образом успокоили её, и она, для себя уже приняв решение остаться ночевать у костра рядом с незнакомцем, для порядка всё же спросила:
— А вы не боитесь ночевать в лесу один? Говорят, здесь обитают демоны.
— Я же не спрашиваю, не боитесь ли спать в этом лесу вы? Причем одна... Причём явно не в первый раз.
— А вы наблюдательны.
— Не стану этого отрицать.
— И что вы ещё смогли увидеть?
— О, поверьте, многое. Вы в лесу одна, без спутника. Блуждаете здесь долго. Оружия у вас нет... Да не тянитесь вы к своей зубочистке, что спрятана у вас за голенищем сапога, оружием её можно назвать только из лести — никого крупнее суслика вы этим кинжалом не убьёте. Хотя признаю — резать мясо и дичь за обедом этим ножиком очень удобно.
— Мне не нужно оружие — я сама по себе оружие, — в запальчивости выдала девушка тайну, которую хотела приберечь, как козырь, на будущее, — а ваше оружие где?
— А мне тоже не нужно оружие, о прекрасная смертоносная незнакомка. Правда, в отличие от вас, у меня есть другая защита.
— И какая же, позвольте спросить?
— Позволю. Моя самая лучшая защита — это то, что я никому не нужен. Просто нет смысла меня убивать. В отличие от вас...
— Так вы всё знаете?
— Всего не может знать даже сам создатель, прекрасная смертоносная незнакомка. Я знаю только то, что вы вот уже несколько недель от кого-то беспрестанно убегаете.
— Что, так заметно?
— Даже больше... Вы устали, осунулись, исхудали, давно нормально не ели, у вас нет оружия, хотя следы потёртости от лука на вашей одежде и мозоли на пальцах от тетивы никуда не делись, из чего я могу сделать вывод, что лук недавно у вас всё же был, но вы его, скорее всего, потеряли. У вас грязная, мятая, местами рваная одежда, и абсолютно нет времени и возможности, чтобы привести её в порядок. В завершение могу сказать, что у вас больная нога — убегая от преследования, вы, вероятно, её повредили, и теперь хромаете, постоянно ощущая боль.
— Что ж, ещё раз подтвержу свои слова, что вы чрезвычайно наблюдательны — я действительно убегаю от шанарских ищеек, встречи с которыми, скорее всего, не переживу. Теперь вы знаете мою самую большую тайну и можете выдать меня тайной канцелярии — поверьте, вам за меня хорошо заплатят.
— Вы так сильно насолили тайной канцелярии Шанары?
— Я воин Занадана. И я — маг.
— Мне это ни о чём не говорит. Ни то, что вы маг, ни то, что вы из Занадана.
На лице девушки при этих словах отразилась целая гамма чувств, основным из которых было сильное удивление:
— Вы не из Шанары? И ничего не знаете про Занадан? Про магов вы тоже ничего не знаете? Откуда вы тогда пришли и как очутились в этом лесу?
— Интересные вопросы, и я даже вам на них отвечу. Но сначала пообещайте мне рассказать свою историю. Клянусь, я не причиню вам вреда, что бы я от вас не услышал.
— Хорошо, я расскажу. Но сначала — ваши ответы.
— Отвечаю по порядку. Нет, я не из Шанары. Нет, я не знаю про Занадан. Пришёл я издалека, поэтому не знаю ни ваших государств, ни ваших порядков. В лесу я очутился потому, что через него для меня идти и быстрее, и удобнее — считайте, что в лесу я чувствую себя как дома. Нет, я не знаю, кто такие маги, хотя, исходя из имеющейся у меня информации, могу сделать некоторые предположения.
— И какие же?
— Думаю, что маги — это люди, способные с помощью собственной внутренней энергии напрямую, без приложения механического воздействия, влиять на окружающий мир. Или взаимодействовать с этим миром на энергетическом уровне, что, в принципе, одно и то же.
— Да, формулировка странная, но, в общем и целом, отражающая действительность. Маги — это люди с долей божественной крови, которым вместе с кровью передалась часть способностей богов. Маги, как и боги древности, могут управлять стихиями мира.
— Приму на веру вашу формулировку, прекрасная незнакомка. И так как я ответил на все ваши вопросы, то теперь жду вашего рассказа.
— Мой рассказ на самом деле достаточно короток. Меня зовут Лита, и я являюсь боевым магом герцогства Занадан, которое в настоящее время воюет с королевством Шанара. Занадан — единственное место, где маги могут чувствовать себя в относительной безопасности, во всех остальных местах Натаны нас истребляют, сжигая на кострах. Герцог Занадана предоставил всем магам гарантии безопасности, мы даже создали собственный орден и магическую академию, где обучаются все обладающие даром, но за это все маги приносят герцогу вассальную клятву и обязаны служить в армии Занадана. Я тоже служила и воевала. А в этом лесу я оказалась потому, что мне необходимо спасти своего возлюбленного — он воевал вместе со мной, был тяжело ранен и сейчас умирает.
