Синдикат (Город Тьмы 2, главы 1-24)

Каждый из 'мудрецов' мог бы при ином развитии событий грести деньги лопатой в соответствующей лаборатории, но каждый в итоге прозябал на уровне обычного инженера-сдельщика с нерегулярными заказами от гопоты и всяких подотделов. Бес попал в круг техношаманов случайно, выступив посредником при заключении сделки с 'хунхузами'. Требовалось быстро выполнить заказ крупнокалиберной винтовки, замысел которой отыскал Крокер (обойдя патентное право, которое распространялось на прототипы весьма ограниченно), чертежи нарисовал Бирюк, а Гном несколькими штрихами довел проект до совершенства. Но 'Хунхи' платить отказались, и пока кооператив 'Затон' урегулировал финансовый вопрос, Бес пять дней ночевал в квартире Гнома как последняя линия обороны, на крайний случай. Инженеры оценили немногословного профессионала и стали приглашать на чаепития. Бес заходил сюда нечасто, времени хронически не хватало, но каждый поход 'к Гному' действовал как освежающий душ, только не для тела, а во благо психики. Вот как сейчас.

Бирюк тем временем описал свою новую задумку для слабомеханизированных бойцов — активные глазные линзы с переменным профилем и регулировкой светосилы, а также проекцией информации на глазное дно. Сама по себе идея была не нова и регулярно воплощалась в разных исполнениях, но дьявол крылся в совершенно непонятных Бесу нюансах обработки. Гном указал на пару специфических моментов, которые требовалось учесть, и с этой темы конструкторы плавно перешли на давний конек Бирюка — 'автономные прицелы', то есть сложноставные линзы с креплением на шлем, заменяющие современную оружейную оптику. Никакой электроники, чистая механика и прецизионная обработка, позволяющие добиться нужного эффекта малыми расходами и без электромагнитной засветки.

Бирюк вообще был давним сторонником идеи 'оружие для пользователя, а не наоборот'. Он полагал, что стремительное развитие кибернетизации человека сыграло злую шутку с оружейной мыслью. Именно в тот момент, когда развитие производительных сил позволило делать малосерийные или уникальные образцы индивидуального вооружения, дешевле оказалось подгонять оператора под стандартную 'армейщину'. В итоге комплекс 'человек-оружие' стал представлять собой парадокс, комбинацию прогресса и архаики. Высокотехнологичный снайперский комплекс, представляющий собой самоходный лафет, напичканный электроникой... и винтовка, помнившая бои на парижских улицах. Боец 'кибернетик', способный просчитывать траектории полета отдельных пуль — и пистолет, технически повторяющий отработанные сто лет назад решения Джона Мозеса Браунинга с традиционными пороховыми патронами в магазине.

В бездонных архивах конструктора собирались проекты уникальных стрелковых комплексов, однако ни один пока не вышел за рамки детальных чертежей — инерция мышления и диктат проверенных решений пока что превозмогали. Однажды Бесу довелось глянуть на венец бирюковского творения — схему индивидуального стрелкового комплекса 'Рефлекс', тогда то 'сталевар' и задумался впервые над одной прелюбопытной мыслью, которую хотел сегодня озвучить...

Пока Бирюк и Мартызенски спорили над материалом композитной четырехтельной линзы — индийское стекло или японский пластик? — Бес увидел дно в кофейной кружке и посмотрел на картину, висевшую над головой Оружейника — старую вырезку, заключенную в не менее старую рамку из деревянных реек. Когда-то вырезка была страницей из 'Техники — Молодежи!', судя по дате — последний довоенный выпуск. Хорошее, качественное изображение сохранило краски и четкость, несмотря на минувшие десятилетия. Рисунок демонстрировал морской берег и танкер с корпусом необычной формы, выползший на пляж примерно на треть длины. Палуба была мозаичной, будто комбинированной сплошь из люков и подъемных платформ с частыми 'жирафами' кранов. Надстройка существенно расширена и переоборудована под вертолетную площадку и еще, кажется, авиационный запуск малых спутников. Одна пятая корпуса была вырезана по бокам, и танкер будто пронзала насквозь многополосная дорога на решетчатых опорах, идущая от края до края рисунка.

— Хороший проект, — негромко сказал Гном, заметив направление взгляда Беса.

— Мореград? — так же тихо уточнил гость, отставив пустую чашку.

— Он самый, — грустно улыбнулся Оружейник и поправил щегольскую треуголку, непрактичную, но чертовски стильно выглядевшую.

— Отличная идея была, — добавил Гном, улыбнувшись еще печальнее. — Производственный комплекс модульного типа, можно стыковать несколько платформ в любую конфигурацию с объединением конвейерных линий. А потом война... И все пошло прахом. А затем проект довели до финала совсем другие люди, но сделали это очень, очень плохо.

Он вздохнул и отправил в рот маринованный подберезовик из стеклянной розетки. Гном считал грибы лучшей закуской для мясных блюд.

Крокер тем временем рассказывал о том, что для всех людей 'в теме' сразу стало очевидным, какую хрень использовали неведомые диверсанты против океанической лаборатории-завода 'ЕВО'. Никакого секрета, патентные документы лежат в открытом доступе уже лет пятнадцать. Точнее в соответствующем 'круге', то есть сегменте раздробленного регионально и финасово 'интернета' с весьма недешевой абонементной подпиской. Собиратель военно-технической мудрости цитировал по памяти детали проекта, который кто-то из любителей в свое время добыл, а затем распространил среди собратьев по увлечению почтовой рассылкой.

— Война закончилась, — вещал Крокер, даже забыв про ужин. — Стало понятно, что стада подводных ракетоносцев больше в таком числе не нужны. А корабли построены, что с ними делать? [2]

Бес любил такие истории, необязательные сведения, которые, однако, неплохо развлекали. Казалось бы, ну какая польза от знания о целой серии проектов конверсии оружия тотальной войны в инструмент ограниченных конфликтов? А вот, поди ж ты, любопытно ведь!

— Артиллерийские подлодки, это был самый первый концепт. Под него собирались переделывать 'Огайо'. Сначала хотели всего лишь выдвижную трубу с безэкипажным модулем, чтобы совать в него что угодно, от зениток до многоствольных вертелок.

— 'Жираф'? — уточнил Бирюк. — Тема многоцелевой башенки?

— Да.

— Глупо! — энергично отозвался конструктор. — Немцы на том же спотыкались. Что годится для бюджетной противотанковости, то плохо на море. Нищебродское решение, вредно для одиночки, бесполезно для действий в составе соединения.

— Вот именно, — скупо улыбнулся в ваххабитскую бороду Крокер. — Так что проект закрыли в начале девяностых. А вместо нищебродства открыли новый, уже с использованием полноценной артиллерии.

— Ну-ка, ну-ка, — живо заинтересовался Бирюк, схватив идею на лету. — 'Вертикалка'? И сколько стволов в пакете? Один, два?

— Один, наверняка, — буркнул Гном, поглаживая сережку. — Одна шахта, один ствол. И боекомплект вокруг орудия, спиралью или ярусами, чтобы можно было воткнуть модуль в шахту без особой перестройки.

— Читал? — с подозрением вопросил Крокер.

— Нет, это же очевидно, — хмыкнул Гном. — Тут интереснее, ствол выдвижной или собирались молотить, как есть? И дотянули калибр до двухсот трех миллиметров или все же на ста пятидесяти остановились.

— Да ладно, — взмахнул ладонью Бирюк. — Ты скажи сразу, корректировка ведь?

— Да, конечно, — ответил Крокер. — Только корректируемые снаряды. Зато дальность стописят плюс. Тридцать секунд на подготовку при волнении до пяти баллов и выгрузка тридцать пять в минуту. Что при максимальном боезапасе дает огневую мощь линкора.

— Карательная хрень, — кажется, Бирюк малость разочаровался в так и не реализованном проекте.

— Карательно-диверсионная, — уточнил Крокер.

— Потом нарисуешь, — вклинился Гном. — Давай ближе к делу. Так что там по калибру было?

Бес расслабленно сидел на табурете, который, судя по виду, помнил 'золотые пятилетки', выведшие Союз на позицию бескомпромиссного соперника Штатов. Слушал вполуха историю Крокера о том, как на следующем этапе конверсии ушлые американцы попробовали засунуть в ракетную шахту уже не пушку, а сначала обычный самолет со складываемыми крыльями, и затем уже автосамолет, то есть БПЛА.

— Пуск с глубины до пятидесяти, так что корпус цельнотитановый... Пластиковая пена и азотная прокачка... взлет на сбрасываемых ускорителях... посадка прямо на воду и робот-швартовщик...

— А ремонт и заправка только в порту, наверняка, — строго заметил Гном. — Или на плавучей техстанции? Не верю, что они запихнули весь цикл обслуживания в подлодку.

— Кассетная зарядка, бомбы или ракеты, перевооружать можно на борту. Все остальное только берег, да.

— Одноразовая хрень, — отрезал Бирюк, но тут же одобрил. — Хотя изобретательно, не отнять.

Конструкторы опять горячо заспорили, а Бес подумал, что квартира Гнома, наверное, один из последних уголков того, старого Союза. Могущественной державы, которая формально живее всех живых, а фактически давно ушла в историю, оставив, как паук, лишь высохшую оболочку после линьки. Набитое соломой и тряпками чучело великой мечты...

Мартызенски органически не переваривал идею ремонта. Для Гнома тезис 'один ремонт/переезд равен пожару' был не фигурой речи, а суровой реальностью. Поэтому его квартира последний раз переждивала такое испытание в начале восьмидесятых. Электроника сугубо отечественного производства ютилась на столах и 'стенках' из классической деревоплиты, возвышаясь над хозяином как стены ущелья. Современнейшая 'Павка' [3] соседствовала с карболитовым ящиком ЭВМ, куда предлагалось заправлять чуть ли не магнитные диски, и Бес готов был поклясться, что в мешанине проводов запутался, как Фродо в тенетах Шелоб, самый настоящий программируемый МК. Хотя наверное то была все же какая-то более новая электроника в старом корпусе.

За стенами кипел энергией новый мир, а здесь можно было просто сесть в углу с чашкой хорошего кофе ('энергия для борьбы за дело рабочего класса!') и послушать умных людей. Послушать не просто так, Бес вынашивал корыстную идею попросить мудрецов о некоторой модернизации порядком изношенной руки, однако не сейчас, не сегодня... Сегодня другое.

— И вот этот свинтопрульт складывает крылья, причальный робот его сажает на штангу, которая затягивает летуна в шахту. Промывка пресной водой, продувка и консервация в нейтральном газе до портового обслуживания. Все голая автоматика, никакой человечины.

— Но идею, я так понимаю, свернули? — вставил Бес, решив немного поучаствовать в дискуссии, чтобы не было похоже на 'пришел в гости сугубо для пожрать'.

— Да. Тогда сочли, что не по бюджетам. Воевать-то не с кем больше, а на дикарей и этого многовато. Так что в девяносто пятом контракт открыли, но четыре года спустя полностью заморозили. Аминь!

— А еще говорят, что америкосы отъявленные милитаристы, — искренне возмутился Бирюк. — Жадные уроды, даже на такой несложный проектик долларов не наскребли.

— Это же разгар 'красной паники', — грустно скривил губы коллекционер чертежей. — 'Русские идут!', 'Коммунисты скупают капитализм' и так далее. Рейган-младший дурак, и звездно-полосатая родина больше не может обескровливать экономику, высасывая из нее деньги на военные игрушки. Все на борьбу за производительность капиталистического труда! И авангард военно-технической мысли пошел под полное сокращение всего за пару лет. А какие были люди, какие проекты, что у нас, что у них... Новое поколение 'шайенов' с турбореактивными движками вместо толкающих винтов. Плавучие ракетные арсеналы, роботанки с микроволновой подзарядкой от орбитальных излучателей. Авианосные комплексы с приемом любой транспортной авиации...

Крокер мечтательно прищурился, глядя куда-то в потолок.

— В общем, неплохая идея, — подытожил Гном итог повести о субмаринах. — Мне нравится. Обслуживание, конечно, дороговато будет, один титан станет в копеечку, но все дешевле крылатых ракет. Не надо гонять большие корабли, светиться под радаром и спутниками. Идеально для поддержки десанта и диверсий. И кто-то все же довел это все до ума. Но я одного не пойму...

Оружейник поднял палец и красноречиво глянул на Бирюка, предлагая коллеге то ли прочитать мысли, то ли высказать очевидное продолжение.

— Да, — согласился Бирюк. — Долбить такими чудесами технологии плавучую лабораторию как-то глупо. Торпеды дешевле.

— Торпеда это серьезно, это прямо заявка на военные действия, — вставил опять Бес и вдруг осознал, что становится центром беседы.

— И?.. — подтолкнул к развитию темы Гном.

— Все эти заморочки с 'агрессивным арбитражем' так или иначе, завязаны на балансе, — собрался с мыслями гость. — Со стороны может показаться, что синдикаты занимаются исключительно безудержным и отчаянным насилием, но это не так. Все на самом деле очень тонко сбалансировано, с оглядкой на традиции, комиссии, а также вероятность обратки.

— Традиции, — фыркнул Крокер.

— Да, традиции, — заупрямился Бес. — Они есть, хоть и молодые... ну, относительно. Но главное это конечно баланс.

'Сталевар' уже и сам не рад был, что вступил в разговор, получается, уже дважды распустил язык там, где можно промолчать, сначала в краткой беседе с Кицунэ, теперь здесь. Но коли начал, упрямство требовало закончить.

— Просто торпедировать корабль это перебор, прямо явный перебор, — сказал он. — А забомбить с дро... автосамолетов — жестковато, но уже как-то более адекватно. Все поморщатся, но может и сойти с рук.

— Гуманитарии, — обидно, хотя и беззлобно ухмыльнулся Бирюк. — Дело то куда проще. Если вместо пары серьезных торпед выпустили бомберы, причем небольшие, значит, нападавшие не хотели отправить корабль на дно. Или не хотели отправить сразу, по-быстрому. Им требовалось подавить защиту, но чтобы танкер остался на плаву.

— Грабеж? — приподнял седую и лохматую бровь Гном.

— Конечно! — Бирюк машинально поправил челку над очками для чтения. Дизайнер последние полгода мутил отношения с молодой красоткой и несколько отошел от спартанского образа парамилитариста. — Типичный налет, бей-кради-беги. Воздушная поддержка и группа диверсантов, которые потрошат банки данных и 'магнитки'. А может и сразу наводят цифровой мост, чтобы гнать потоком данные через спутник или самолет. Не удивлюсь, если выяснится, что никаких торпед вообще не было.

— Субмарину точно заказали у цэреушников, — отметил Крокер. — Проследить концы будет не так уж сложно.

— Значит, кто-то пошел ва-банк, — пожал плечами Гном. — Видать 'евы' придумали в своих плавучих казематах что-то по-настоящему важное.

— Эликсир вечной молодости, вытяжка бесконечной потенции, — хохотнул Бирюк, который вел исключительно здоровый образ жизни, так что в свой полтинник смотрелся здоровее иного тридцатилетнего, потому любил иронизировать над культом оздоровительной фармацевтики. — Да и хрен с ними. Кстати... — он строго посмотрел на Крокера. — Ты точно тут никаким боком?

— Нет, — встопорщил бороду коллекционер. — Я же говорю, проект пошел в народ много лет назад. Только никто не думал, что его таки запилят 'вживую', государствам такое не нужно, коммэрсам дорого... ну, было дорого. Но как только стало ясно, что в одном стакане были субмарина и автосамолет, среди наших все припомнили одно и то же...