Путь Евы

Сергей Гончаров

Путь Евы

Пролог

Байомин с трудом переставлял ноги. Несколько раз он падал, но находил в себе силы подняться. Снег забился в обувь. Холодный ветер пробирал до костей.

Он чудом выжил при нападении зверей. Он помнил, что человек, пришедший посреди Периода Бурь, говорил, будто надо идти на закат.

И он шёл из последних сил. Добравшись к горам, нашёл узкую тропинку и начал взбираться. Чем выше он поднимался, тем тяжелее становилось идти. Лёгкие горели огнём. Хотелось лечь и умереть. Но Байомин, сын Гтирера, знал — сделай он так и уже никогда не сможет спасти невесту.

По пути попалась пещера. Молодой разведчик забрёл туда спрятаться от нещадного ветра, но почувствовал запах животного. В пещере, без сомнения, жил медведь. Пришлось уходить. Тропинка неумолимо вела к вершинам скал. С каждым шагом крепчал ветер, а снежинки всё сильнее и сильнее ударялись в человеческое тело. Начало смеркаться. Поскользнувшись, Байомин упал плашмя, больно ударился локтем. Хотелось закрыть глаза и уснуть. Сын Гтирера перестал чувствовать холод, по телу разлилось умиротворяющее тепло.

— Бриста! — посиневшими губами пробормотал молодой разведчик.

Он медленно, с трудом поднялся на ноги. Мышцы не хотели двигаться. Им было прекрасно в спокойствии и блаженном тепле.

Байомин сделал два шага и снова рухнул.

— Бриста, — беззвучно пробормотал он.

Веки закрылись сами собой.

"Посплю и пойду дальше", — была последняя, затухающая мысль молодого разведчика.

Часть 1.

Новый мир

* * *

Эва заперлась в каюте, где умерла бабушка. Опустилась на колени возле кровати. Давина остекленевшими глазами смотрела в потолок. Эва взяла её за холодную и каменную руку.

— Что мне делать? — посмотрела на родственницу, словно та могла дать ответ. — Идти через весь мир к этому бункеру? Без ключа?

Опустила голову на кровать. Тяжело вздохнула.

— Или остаться здесь и постараться выжить?

Эва понимала, что любой здравомыслящий человек бы выбрал — остаться. На корабле тепло и безопасно. Но дочь оружейника чувствовала фальшь в собственных рассуждениях. Всё их поселение перебили только потому, что там жили здравомыслящие люди. А они, как правило, полагаются на порядки предков и на ложное чувство защищённости.

Да, может какое-то время они поживут на этом корабле, но чем дольше здесь задержатся, тем сильнее будет уверенность в безопасности этого места. Как только звери пронюхают, где спрятались последние выжившие из поселения, эта иллюзия мгновенно закончится. Им попросту не дадут спуститься с лайнера. И что тогда?

Эва даже представить себе не могла всю жуть и отчаяние этой ситуации. Осознавать, что у тебя был шанс сбежать от суровой реальности, но ты его потерял из-за самой банальной причины: здравомыслящие люди так не делают.

Она медленно поднялась на ноги.

— Спасибо, бабушка, — произнесла одними губами.

— Эва! — где-то совсем неподалёку раздался крик Ди. — Эва!

* * *

Ди поскользнулся и кубарем скатился по трапу. Лишь по чистой случайности отделался небольшим испугом. Поднявшись, отряхнул несуществующий снег.

— Эва! — предпринял последнюю попытку.

Эхо пустого корабля многократно повторило человеческий голос.

Не верил молодой разведчик, что подруга могла в одиночку отправиться через залив. Да и как она ключ у Гтирера собиралась забрать?!

— Эва! — крикнул Ди.

Он понятия не имел, что делать, если дочь оружейника действительно ушла. Пытаться выжить на этом корабле? В одиночку? Как некогда мать Вожака?

— Эва! — отчаяние в голосе у молодого разведчика скрыть уже не получалось. — Эва!

Неожиданно она стала для него всем миром. Целой вселенной. И понял он это лишь теперь — лишившись.

— Ты чего кричишь? — подруга вышла из-за угла. — Будем надеяться, что звери в горах тебя не услышали.

— Эва! — Ди подскочил к подруге. Хотел сграбастать в объятья, но постеснялся проявить чувства. — Я думал, что ты ушла! — выпалил он.

— Можешь обнять, — дочь оружейника увидела порыв друга. — Я уже давно от тебя этого жду.

Ди мигом стал пунцовым. Неловко обхватил подругу. Странно было ощущать тепло женского тела. Ему очень хотелось сказать: "Я люблю тебя". Но эти три слова оказалось так страшно произнести, будто все они обладали смертоносной силой.

— Ты права, нам стоит уйти, — вместо этого сказал Ди. — Мы здесь не выживем.

Эва отстранилась. Не ожидала она такого быстрого изменения решения.

— Что произошло?

— Мы станем здесь лёгкой пищей. Ты права. Звери если не смогут нас выколупать, то попросту запрут нас здесь. Мы не сможем выбраться и...

Продолжать не требовалось. Обоим не хотелось представлять степень безысходности, которая наступит после этого "и".

— Предлагаю собрать всё ценное, а завтра утром уйти. Кстати! — спохватился Ди. — Я видел Гтирера и Сию. У моего брата на шее медальон. Думаю тот самый...

Глаза Эвы вспыхнули двумя кострами.

— Надо двигаться немедленно, — Эва попыталась обойти друга, но Ди её мягко удержал.

Разведчик не разделял её порыва. За иллюминаторами подступала ночь. А это не самое лучшее время для путешествия через залив.

— Дождёмся утра, — твёрдо произнёс Ди. Почувствовал, что дай сейчас слабину и в дорогу придётся выходить немедленно. — Сегодня полностью подготовимся. А как только начнёт светать, сразу выдвинемся. Гтирер всё равно ночью двигаться не будет. А, может... — тяжело вздохнул разведчик. — И замёрзнет. Его-то балахон у нас. И тогда...

— ...нам не придётся его убивать, — закончила Эва. — Хорошо, ты прав. Выдвинемся утром.

Она почувствовала лёгкость в душе. Так обычно бывает, когда перед тобой стоит трудный выбор, но ты, наконец, принимаешь единственно верное решение.

Теперь Эва точно убедилась, что не ошиблась в выборе спутника.

* * *

Оставшееся время молодые люди потратили на сборы. Пока Эва готовила мясо в дорогу, Ди копался в оружии. Ничего ценного для себя не нашёл. Ему попадалось множество интересных образчиков: несколько пулемётов, автоматы, пистолеты, карабины. Но разведчик или не находил к ним патронов, либо не мог разобраться в устройстве. В идеале для него было найти патроны к отцовской винтовке. Но таковых на корабле не оказалось.

Зато он отыскал несколько поджигалок и свечи, наподобие тех, которые некогда нашёл Гтирер. Нашёл и пару рюкзаков. Выглядели они крепко — идеально подходили для дальних походов. В одной из кают на кровати лежал средних размеров нож. Его рукоятка как влитая легла разведчику в руку. Немного разведённые в разные стороны шоковые зубья, намекали, что раны оставленные этим оружием, будут ужасны. В прикроватной тумбочке нашлись и ножны. Ди продел их через пояс, любовно сделанный матерью.

С одеждой разведчик долго не мог определиться. Её на корабле нашлось много. Разных размеров и разного предназначения. Та, что была теплее, оказалась громоздкой, и со множеством застёжек. Но Ди всё же подобрал для себя и Эвы куртки и штаны. Собирался подобрать и обувь, но ни одна из найденных пар, не внушала доверия. Клей давно рассохся, большинство ботинок и сапог стало непригодно для использования. А те, которые выглядели надёжно не подходили размером.

Когда Ди уже закончил сборы и поднимался на кухню, в одной из кают увидел лыжи. Он не умел на них ходить — отец так и не научил. Догадывался, что и Эва не умеет. Но выкинуть, как говорится, всегда успеют. Поднял их на верхнюю палубу и положил у выхода.

На кухне завораживающе пахло мясом. У Ди моментально слюнки потекли. Эва посмотрела на друга и улыбнулась. Разведчик похвастал тем, что нашёл.

— По-хорошему, — закончил он. — Здесь надо целый Сезон потратить на то, чтобы облазить и осмотреть весь корабль.

— Согласна, — кивнула Эва. — Но нет у нас в запасе целого Сезона. Я очень надеюсь, что мы не допустили сегодня ошибку и Гтирер не уйдёт далеко.

— Меня больше волнует, как мы у него медальон заберём, — признался Ди.

— А винтовка у тебя с прицелом для чего? — подруга приподняла брови.

Она разложила еду по тарелкам. Ди промолчал. Не хотел признаваться, что у него уже был шанс пристрелить брата, но он не смог этого сделать.

* * *

Не дожидаясь рассвета Серый отправился в поселение людей. Почти все сородичи ещё спали, так что за ним никто не увязался. Поначалу это взбесило нового вожака. Он даже хотел кого-нибудь убить. Но быстро остыл. Не терпелось сбегать посмотреть на поселение, которое он столько Сезонов мечтал уничтожить.

Выбравшись из сети пещер, он передёрнулся от утреннего холода. Опустился на четыре лапы и помчался в сторону города. Сердце разогнало кровь, стало жарко. Серый чуть замедлился. Он никогда не опасался людей. Но раньше, всё же, приходилось быть не чеку. Получить заряд дроби в бок — удовольствие не из приятных. Он не знал, что среди поселения была поговорка: "Встретил Серого — прощайся с жизнью". А люди не знали, что однажды Троин, охотник, влепил зверю с серебристой шкурой заряд в спину. Правда, рассказать об этом он уже никому не смог. Этот случай научил зверя с уважением относиться к врагам. Поэтому, даже зная, что поселения людей больше не существует, Серый всё равно бежал с осторожностью.

Солнце медленно взбиралось над горизонтом. На широком проспекте, где навсегда застыло множество занесённых снегом автомобилей, новый предводитель зверей нос к носу столкнулся с медведем. Серый мгновенно затормозил. Но инерция протащила его массивное тело вперёд. Поднявшись на задние лапы Серый изготовился к бою. Медведь равнодушно смотрел на появившуюся пищу. Даже стоя на четырёх конечностях эта исполинская громадина возвышалась над зверем. От хищника сильно воняло. Испражнениями, гноем и смертью. В его подёрнутых пеленой глазах не было ни единой эмоции.

Серый сделал шаг назад. Затем ещё один. После ещё. Медведь по-прежнему смотрел равнодушно. Новый вожак зверей понял, что ему на пути встретилось смертельно больное животное. Обычно медведи не заходили в город.

Снег под руками исполинского мишки скрипнул. Серый замер. Он ещё не решил, что лучше: вступить в бой или сбежать. Драться с этим животным не имело смысла, а убить его крайне тяжело. Серый несколько раз в жизни сражался с собратьями этого гиганта. И один раз его чуть не разорвали в клочья. Спас отец.

Однако убежать Серому не позволяла гордость. Он ещё ни от кого не убегал.

Медведь сделал шаг к противнику. Опустил голову и глухо зарычал. Зеленоватая слюна потекла из пасти хищника и новый вожак зверей точно уверился — сражаться не стоит. Животное чем-то больно. Серый согнул лапы в коленях, приготовился броситься к ближайшему небоскрёбу. Внутрь за ним медведь точно не полезет. Слишком там мало место для его громадной туши.

Хищник слишком резво для своей комплекции бросился на зверя. Серый оказался ещё быстрее. Поднырнув кувырком под огромную медвежью лапу, он мгновенно оказался сбоку от врага. Появилась идеальная возможность разорвать бок животного, но зверь благоразумно не стал тратить на это драгоценные мгновения. Опустившись на четыре лапы, он припустил к дверям небоскрёба. Один раз обернулся. Медведь преследовал огромными рывками.

Серый пробил своим телом стеклопакет первого этажа. Град осколков, отражая сотни утренних лучей, разлетелся по просторному помещению. Внутри симметрично располагались диванчики, несколько больших и изогнутых стоек ресепшена, а так же множество кабинетов отделённых друг от друга прозрачными стенами. В центре этажа находился лифтовый блок и огибавшая его лестница.

Противный запах отравленного здания ворвался в лёгкие. Захотелось кашлять. Но Серому в этот момент было не до того. Медведь даже не подумал останавливаться. Его туша разнесла половину стеклянной стены. Он вообще с трудом поместился на первый этаж. Его хриплое дыхание преследовало зверя.

Серый перескочил через изогнутую стойку, где в лучшие времена красивые девушки советовали посетителям, куда обратиться. Следом медведь снёс эту стойки одним движением лапы. Зубы клацнули в сантиметре от серебристой шкуры. Серый рванулся к лестнице. Одним прыжком он заскочил в пролёт между первым и вторым этажом. Обогнул лифты и скакнул вверх. Разъярённый хищник сильным ударом снёс бетонные стены шахты. Покорёженные лифты вылетели на улицу, вместе с градом стёкол. Два пролёта лестницы надломились и рухнули.

Второй этаж состоял из длинного коридора. Некоторые из кабинетов были открыты. Оттуда лился дневной свет, но его не хватало, всё тонуло во мраке. Серый рванулся влево по коридору, но тот вдруг вильнул и зверь оказался в тупике. Позади раздалось натужное рычание и сопение. Медведь взбирался на второй этаж. Серый выбил ближайшую дверь и оказался в большом помещении без окон. Тогда он выбил другую дверь. Перед ним была узкая лестница вверх. В межэтажном пролёте находилось маленькое окошко, куда массивное тело нового вожака зверей не протиснется. Серый взбежал на третий этаж, где кабинетов вдоль стен не было вовсе. Он бросился по длинному и прямому коридору к окну. Захрустели бетонные плиты. Пол начал подниматься. Серый попытался затормозить, но инерция несла его вперёд. Исполинский медведь пробил потолок и поднялся на задние лапы. Даже находясь на двух этажах одновременно, он не мог выпрямиться в полный рост. Серый нырнул под громадную лапу. Медведь попытался достать жертву, но вместо этого разворотил часть стены. Животное утробно зарычало. Через секунду в здании что-то надсадно скрипнуло. Затем вся махина вздрогнула. Серый понял, что бежать надо как можно быстрее.

Вдали виднелось окно. Новый вожак зверей припустил так, как никогда не бегал. На мгновение даже показалось, что сейчас он запутается в лапах и грохнется мордой в пол. Окно приближалось слишком медленно. Здание стонало и хрустело. С потолка сыпались крошки. Медведь ревел и пытался выбраться из ловушки, в которую сам же себя и загнал. Каждым движением он ломал всё новые и новые стены. Хруст и треск огромного здания походил на его последний вздох.

Серый прыгнул сквозь стекло. Стеклопакет разлетелся на миллиард осколков. Зверь сгруппировался. Приземлившись на асфальт он совершил кувырок и вновь оказался на ногах. Обернувшись, увидел, что здание из которого выпрыгнул, мелко-мелко подрагивает. Серый со всех ног бросился по проспекту. Медведь ещё раз мощно взревел. Затем раздался оглушительный грохот. Земля под ногами задрожала. Зверь обернулся.

Здание рухнуло и погребло обезумевшего хищника. Огромные тучи снега заполнили мёртвый город.

* * *

Гтирер разбудил Сию когда начало светать. Дочь судьи с трудом разлепила глаза. Её трясло от холода, глаза слипались от невыносимой усталости. Единственное, чего хотелось — свернуться калачиком и умереть.

— Вставай, — не очень-то и ласково толкнул её разведчик. — Чего разлеглась.

Сия хотела одарить его каким-нибудь "ласковым" словом, но челюсти свело от холода. Она вообще не понимала, как смогла выжить. Вероятно, помогло то, что они забрали из поселения все тёплые вещи, которые смогли на себя надеть. При этом спали спиной к спине, чтобы холодная ночь поглощала меньше драгоценного тепла.

— Сия! — гаркнул Гтирер. — Вставай!

Главный разведчик осмотрелся. Вокруг белоснежная пустыня. Втянул носом воздух — ни одного запаха, только чистый и свежий морозный воздух.

Дочь главного судьи медленно поднялась вначале на колени, затем на ноги. Обхватив себя руками, она стучала зубами и ничего не могла вымолвить. Гтирер с презрением посмотрел на девушку. Ещё сутки назад она была самой желанной невестой поселения. Его брат, Ди, грезил этой женщиной. Даже Вожака ходил убивать ради неё.

Разведчик зачерпнул рукой снега и отправил в рот.

— Если сегодня будешь так же медленно идти, то я тебя изобью, — пообещал он.

Гтирер понятия не имел, откуда в нём столько злости. Порой и сам удивлялся. Но эта женщина его определённо раздражала. Накануне она так медленно шла, что хотелось её подбадривать пинками. На все замечания говорила: "Я никогда так далеко и долго не ходила! Я вообще-то дочь судьи!". За последние слова ещё больше хотелось дать ей пинка, но Гтирер всё же сдерживался. Он понимал, что виною всему изменения в организме, вызванные долгим нахождением в здании. Он ещё помнил, что у него была жена — Тири. Помнил и старшего сына — Байомина. А вот лица младших детей уже подёрнула пелена. Тири с Байомином погибли (по крайней мере, он так думал), и ещё вчера он хотел отправить и уничтожить за это зверей. Но, скорее всего, хотел попросту погибнуть, чтобы не чувствовать боль утраты. Однако изменения в организме и в голове не дали ему это сделать. Он зачем-то поплёлся с этой толстой и неповоротливой особой, которая даже идти с нормальной скоростью не могла.

Гтирер закинул за спину сумку. Повесил на плечо ружьё.

— Чего стоишь? Кого ждёшь? — исподлобья посмотрел на попутчицу.

Сия промолчала. Она видела сумасшедший взгляд разведчика. Видела изменения в его внешности. Скулы заострились, глаза почернели, на открытых частях тела она уже могла различить маленькие чёрные волоски. И когти. Их скрыть Гтирер уже и не пытался. Всё равно бесполезно. Они ещё не были такими большими и опасными, как у зверей, но их длины и остроты уже хватало, чтобы зарезать человека.

Главный разведчик превращался в зверя, и дочь судьи это видела. Но обратного пути всё равно нет. Единственная надежда, что на той стороне залива по-прежнему живут люди. Тогда можно поселиться у них.

Но перед этим надо забрать медальон.

Она медленно наклонилась и окоченевшими пальцами подняла сумку. Гтирер не выглядел замёршим. Необратимые изменения в организме уже давали о себе знать.

— Пошли, — приказал он и, не дожидаясь ответа, направился в белоснежную даль.

Дочь судьи сделала один шаг. Следом за ним ещё один. Конечности шевелились с трудом. Кровь постепенно добиралась к замёрзшим ногам. Кончики пальцев начало покалывать.

— Ты опять плестись вздумала? — обернувшись, прорычал Гтирер.

— Я-я-я... — стучала зубами дочь судьи. — И-и-ид-д-ду.

— Быстрее иди! — закричал разведчик. Его глаза почернели и дочь судьи видела, что ещё чуть-чуть и он окончательно утратит человечность. Скатиться до звериного облика легко. А вот подняться обратно уже практически невозможно. По крайней мере Сия не знала таких случаев.

Она стала быстрее переставлять ноги. Тело постепенно отогревалось, появлялись силы. Сия смотрела в спину главного разведчика и не понимала, как могла влюбиться в этого человека. А теперь, когда он и человеком-то прекратил быть, ей нужно, чтобы он лишь довёл её к другим людям.

Но перед этим надо каким-то образом забрать медальон.

* * *

Серый перешагнул через проломленную ограду. На снегу осталось множество следов. Как от лап, так и от ног. Новый вожак зверей прошёлся по центральной улице. Двери всех домов выломаны. В воображении он вновь проигрывал картину разгрома человеческого поселения. Напротив дома разведчиков остановился. Сутки назад он вытащил оттуда двух женщин. Одна из них обделалась, и он вырвал ей нижнюю челюсть — как делал всем трусам. Но вчера здесь всё оставалось по-иному. Серый не сразу сообразил, что изменилось в облике дома. Поднялся на крыльцо, заглянул во тьму помещения.

А затем его мозг пронзило мыслью: выломанная дверь теперь стояла прислоненной к стене. Кто-то уже после разграбления поселения, пытался здесь спрятаться. Зверь вошёл внутрь и принюхался. Пахло людьми, но помимо этого витал ещё один запах и Серый не мог его распознать. Он вышел на улицу и постарался определить по следам, куда делся беглец. Вскоре оказалось, что их двое. Вторая пара ног была меньше. Судя по всему, спаслась пара. Но следов в поселении осталось слишком много. В некоторых моментах они так перемешивались, что разобраться мог лишь опытный разведчик. Но не зверь.

Серый, сколько смог, проследил за отпечатками ног. Остановился и задумчиво почесал подбородок. В какую сторону отправились беглецы — непонятно. Да и куда они могли отправиться? Разве что в каком-нибудь небоскрёбе поселиться. Зверь скривился. Он ненавидел человеческих изгнанников и звериных отшельников, которые жили в отравленных зданиях, пропитывались их вонью. И от тех и от других сильно смердело, а их мясо было противным на вкус.

Новый вожак зверей ещё раз прошёл по единственной улице поселения. Он пытался предположить, куда могли деться беглецы. Если те глупы, то спрятались в зданиях. Тогда их всё равно вскоре уничтожат. А если умны? То куда они тогда пошли?

Возле дома строителей-ремонтников Серый остановился. Он настолько задумался, что не обратил внимания на две цепочки следов, скрывавшиеся в горе хлама. А когда мозг в полной мере осознал, что увидели глаза, зверь чуть не подпрыгнул от радости. Его морда растянулась в улыбке. Он даже тихо-тихо замурлыкал, предвкушая развлечение. Опустившись на четыре лапы, направился по следам. За прошедшие сутки их частично замело, но ошибиться здесь мог только слепой. Зверь пропетлял по завалам из разнородного хлама, прополз под ящиками и остановился возле открытого люка на крохотной полянке. Лист стали, который всегда закрывал люк, был поднят. Ди с Эвой его так и не опустили.

Серый заглянул внутрь, попытался хоть что-нибудь разглядеть во тьме. Задумчиво почесал подбородок. Затем ухватился за металлические скобы и начал спускаться вниз. Темнота его не пугала. В пещерах, где жили звери, тоже часто приходилось пробираться на ощупь.

* * *

Загрохотало так, что Ди свалился с койки. Корабль затрясло.

— Что происходит? — подскочила Эва.

Молодой разведчик невольно залюбовался подругой. Этой ночью они легли в соседних каютах. Но под утро Ди понял, что уже не один в постели. А ещё он почувствовал себя мужчиной. И это было очень приятное и воодушевляющее чувство.

Он медленно поднялся с пола. Выглянул в иллюминатор.

На улице уже светлело. Свет на корабле выключился. От города к кораблю шло огромное облако пыли вперемешку со снегом.

— Кажется, рухнуло здание, — поделился предположением Ди.

Эва вскочила с кровати. Надевая одежду посмотрела в иллюминатор.

— Надо уходить, — сказала она.

В её голосе без труда слышались панические нотки. Оно и не удивительно. Ди даже не слышал, чтобы городские здания рушились. Кто или что могло их сломать?

Молодой разведчик нацепил одежду. Рюкзаки они собрали накануне. Возле палубной надстройки подхватили лыжи.

— Не уверенна, что нам они пригодятся... — честно призналась она.

Ди скинул лыжи вниз. Затем палки к ним. Когда деревянные изделия, наконец, грохнулись на лёд, различить, целыми ли они остались, стало невозможно. С высоты главной палубы лыжи выглядели как две короткие и тонкие ниточки. Молодой разведчик ещё раз посмотрел на дом, где можно было остаться. В тепле и в уюте. Под защитой автоматического оружия...

— Давай, я первая, — Эва расценила его заминку по-другому. Она присела на край палубы. Свесила ноги через открытую дверцу. Схватилась руками за край борта и соскользнула вниз. А затем Ди увидел, как две руки, перебирая по перилам, начали огибать носовую часть.

Он и сам поступил так же. Опустился на край палубы. Свесил вниз ноги. Схватился правой рукой за перила. И тут его взгляд упал вниз. Далеко-далеко он увидел лыжи. От высоты закружилась голова. Тогда Ди посмотрел вверх. В голубой и чистой выси плыло несколько маленьких облачков. Он схватился второй рукой за перила борта. А затем сбросил тело вниз. Перебирая руками, обогнул носовую часть корабля. К тому времени Эва уже спускалась по верёвочной лестнице.

Лыжи раскололись. Оно и не удивительно. Ди посмотрел с какой высоты их скидывал. При этом даже дух захватило — ведь сам недавно там полз. Мог сорваться... дальше представлять не хотелось.

— Ну и хорошо, — сказала Эва. — Они бы нас только тормозили.

Ди взял одну из уцелевших палок и, опираясь на неё, как на костыль, направился следом за подругой. Перед ними раскинулась белоснежная гладь. На горизонте она смыкалась с голубым небом. Молодой разведчик обернулся и посмотрел на корабль. Он с детства боялся этого призрачного наследия прошлого. Старики всегда рассказывали, что это проклятое место. Верили в это. А ведь всё оказалось на самом деле очень просто.

Непонимание рождает страх.

* * *

Серый долго пробирался через наполненное тьмой подземелье. Кого-то здесь встретить он не опасался. Зверей здесь не было. Отшельники с изгнанниками тоже вряд ли могли поселиться в темноте. Но даже встань кто-нибудь из них на пути, Серый бы и не заметил это препятствие. Вряд ли здесь мог жить кто-нибудь из животных — зверь не чувствовал характерного для берлог запаха.

На одном из поворотов Серый обо что-то споткнулся. Нагнулся и ощупал. По первичным признакам перед ним лежала самка с пулевым отверстием во лбу. Но внимательнее ощупав её лапы и челюсть, он понял, что перед ним изгнанница. Судя по всему её убили, когда она шла в поселение.

Зверь в недоумении почесал затылок. Как так получилось, что даже изгнанники знали подземный ход прямо в сердце человеческого жилья, а он, сын самого сильного зверя, ничего не ведал? Серый лишь представил, насколько сильно он бы шокировал поселение, появись с несколькими самыми сильными собратьями без предупреждения. Мечту бы получилось исполнить намного раньше. Но зверь быстро выкинул эти мысли из головы и направился дальше.

Наконец он вышел в громадное помещение. Его размеры мешала оценить тьма. Серый тихо рыкнул. Эхо многократно повторило его голос. На секунду зверь впервые усомнился в правильности своего поступка — не стоило лезть под землю. Но в следующий миг он вспомнил мёртвую изгнанницу. Если это полоумное создание смогло найти дорогу, то ему, новому вожаку зверей, стыдно этого не сделать.

Серый спустился по небольшой каменной лесенке. Сделал несколько шагов, когда перед ним оказалась металлическая преграда. Зверь ощупал её. Больше всего это походило на дом. Только на колёсах. Наверху окна, часто встречались двери. А внизу колёса. Серый поначалу хотел войти в какие-нибудь двери и пройти домик насквозь. Но развитое шестое чувство подсказало пролезть под вагонами. Очень быстро зверь понял, что помещение огромно и домов на колёсах в нём видимо-невидимо. Под конец пути он даже немного устал ползи на карачках. Наконец упёрся в бетонную стену. Прошёл вдоль неё влево — ничего. Направился в обратном направлении и вскоре нащупал лестницу. Чем выше он поднимался, тем сильнее чувствовал противный запах отравленных зданий. Вонь раздирала ноздри, мешала связно думать.

Лестница вывела к двери. Серый нажал ручку. Солнечный свет ударил по глазам. Зверь непроизвольно зажмурился. Большую комнату со столами, шкафчиками, стульями, он пробежал прищурившись. Рванул запертую створку двери. Дзинькнул вылетевший замок. Свежий воздух опьянил. Разница температур между зданием и улицей оказалась заметной. Серый некоторое время дышал полной грудью, стараясь избавиться от вони зданий. Даже глаза прикрыл от удовольствия. Казалось, что запах мёртвых зданий впитался в шерсть и навсегда останется с ним.

Серый прикинул, куда могли пуститься беглецы. По всему выходило, что к кораблю. Зверь опустился на четыре лапы и бросился в направлении пристани. Уже скоро он был возле огромного белого лайнера, навсегда вмёрзшего в лёд. У него остались детские воспоминания, как он смотрел с его верхней палубы на город. Но Серый всегда считал их иллюзией, детской выдумкой. Запорошенные следы беглецов вели именно сюда. К свисавшей с борта верёвочной лестнице.

Новый вожак зверей подошёл ближе и с удивлением заметил, что люди забрались на этот корабль, а сегодня оттуда ушли. Возле лестницы вчерашние, запорошенные следы, смешивались с новыми — явно сегодняшними. Серый поднялся на две лапы и подёргал за одну из перекладин. Выглядело надёжно. Тогда он обошёл корабль с носовой части и посмотрел вдаль, на простиравшуюся снежную пустошь. Далеко-далеко ему померещились две чёрные точки. Но утверждать, что это люди, Серый бы не решился. Слишком велико расстояние.

Он вернулся к лестнице и начал карабкаться вверх. Звери всегда обходили этот корабль стороной. Серый не понимал с чем это связано, но и сам сюда в сознательном возрасте никогда не ходил. К тому же на нём всё равно нечем было поживиться. Новый вожак зверей забирался всё выше и выше. Иногда он слышал странный скрип. Поначалу не придал ему значения — подумал, что ветер в ушах свистит. Но чем выше поднимался, тем этот скрип становился отчётливей. Серый подобрался к самому верху. Замер и прислушался. На корабле определённо что-то находилось. Только зверь не мог понять, живое оно или мёртвое. Он ещё несколько минут повисел на лестнице. Скрежет с лёгким повизгиванием с регулярностью повторялся. Тогда Серый подобрался как можно ближе к краю борта, а затем резко прыгнул.

Под ним раздались выстрелы. Зверь мгновенно окинул палубу. Вдоль бортов стояли треноги с автоматическим оружием. Подобное использовали и люди из поселения. Но это, как выяснилось, стреляло даже без их ведома. Серый приземлился за треногой. Поднял тяжёлое оружие и бросил его за борт. Лента с патронами и провода потянулись следом. Вскоре оружие повисло. Серый подошёл к поручням, посмотрел вниз. Зверь в тот же миг отпрянул, и это спасло ему жизнь. Оружие смотрело вверх. Очередь из крупнокалиберного пулемёта прошила воздух в том месте, где мгновение назад была голова зверя. Самым плохим оказалось то, что спуститься он не мог. Новый вожак зверей зарычал. Схватил огромный стальной ящик, к которому тянулась лента с патронами, бросил его за борт. Провода, также задерживавшие оружие от падения, натянулись. Другие треноги, как по команде, вздрогнули. Они все были стянуты кабелями в единую сеть. Одно за другим оружия начали падать вниз. Застрекотали пули. Тишину окружающего мира разорвал грохот выстрелов. Автоматическое оружие видело корабль, видело лёд, друг друга — и открывало огонь. Вскоре на палубе не осталось ни одной треноги. Затем и полупустые ящики, где хранились патроны, начало перевешивать и тянуть вниз. Зверь смотрел на разруху, которую устроил и довольно улыбался.

Серый помнил эти треноги. Он точно когда-то в детстве бывал на этом корабле. Но что он здесь делал?

* * *

Ди поскользнулся, но на ногах устоял. Эва усмехнулась. Её не переставали веселить разъезжавшиеся ноги друга.

— Одежда непривычная, — указал на куртку и штаны молодой разведчик. — Стесняет движения.

Эва улыбнулась. Одежда с корабля действительно сидела непривычно. Сковывала движения. Но, надо отдать ей должное, оказалась тёплой. Дочь оружейника даже немного вспотела от быстрой ходьбы. Да и у Ди на лбу выступила испарина.

Огромный лайнер уже с трудом различался на белоснежных просторах. Вскоре вокруг будет лишь гладь обледеневшего залива.

— А когда он растаивает, — поинтересовалась Эва.

Ди точного ответа не знал.

— Думаю к середине Сезона, — ответил он.

— То есть времени у нас ещё предостаточно.

— Предостаточно, — как эхо отозвался разведчик.

Непроизвольно они зашагали в ногу. Ди смотрел в небо, любовался голубой высью. В конце прошлого Сезона, перед нападением зверей, небо было таким же чистым. Именно в то нападение зверей его жизнь начала кардинально меняться. В итоге всё привело к тому, что он с подругой гонится за братом, старшим разведчиком, и Сией, дочерью судьи. А всё поселение мертво.

Ди представил хозпостройки, улицу. Все строения целы. Двери всех домов выломаны. Внутрь намело снега. И везде кровь. Ему страшно было представлять мясорубку, которую устроили звери, когда поняли, что им всё дозволено.

Издалека послышались частые выстрелы. Но вскоре они стихли. Ди обернулся по сторонам, словно рассчитывал обнаружить виновника стрельбы.

— Что это? — остановилась Эва. Она тоже завертела головой, но на всём видимом пространстве была лишь белоснежная пустыня, на горизонте смыкавшаяся с голубым небом.

Ди сдёрнул с плеча отцовскую винтовку. Приложился к снайперскому прицелу. Нашёл на горизонте корабль. В этот момент вновь послышались выстрелы, но теперь они раздавались беспрерывно, слились в какофонию.

— На палубе кто-то мелькает, — сказал Ди. — Вижу силуэт... Да это кажется... Серый.

Эва нервно сглотнула. Обоим стало понятно — задержись они на "безопасном" лайнере чуть подольше и уже бы превратились в пищу для зверей.

* * *

Серый направился к палубной надстройке. У него возникло стойкое чувство дежа вю. Он уже шёл по этой палубе, к этой надстройке. Тогда она казалась ему огромным домом. Как городской небоскрёб. Самонаводящиеся орудия, скинутые за борт, достреливали последние патроны. Большинство из них кабели не выдержали. Пулемёты свалились на лёд и навсегда перестали функционировать.

Новый вожак зверей прошёл через огромную палубу. По пути ему встретилось много человеческих костей и черепов. И снова он не удивился — словно всё это уже видел. Серый задумчиво почесал когтями подбородок. Возле одного из черепов остановился. Затем присел. Потрогал дырку во лбу. Других костей в округе не было. Словно этот череп вычистили от мяса, затем бросили на палубу.

Серый оскалился. Он бы многое отдал, чтобы посмотреть, как люди уничтожали людей. Бросил череп за борт.

Внутри палубной надстройки оказалось заметно теплее. Зверь принюхался. Воняло людьми. Но запах был еле уловим. Серый спустился по трапам на несколько палуб. Вошёл на камбуз, где Эва накануне готовила мясо. Втянул воздух. Затем прошёлся по коридорам. Быстро понял, что бродить по этому гигантскому сооружению можно вечность. Людей здесь нет — это точно. Иначе бы он их уже почувствовал. Но какое-то необъяснимое чувство тянуло его ниже и ниже.

Серый спустился ещё на несколько палуб, перед тем, как почувствовал запах смерти. Довольно осклабившись, он направился посмотреть, кто умер. Каюты, мимо которых он проходил, были открыты. Свет из иллюминаторов освещал тёмный коридор. Чем дальше Серый шёл, тем сильнее ощущал вонь разложения.

За очередным поворотом зверь увидел, что коридор упирался в открытую каюту, откуда разливался жёлтый свет. Новый вожак на мгновение замер и прислушался. Ни звука. Тогда он осторожно подошёл к распахнутой двери.

На кровати лежала женщина. Брюшина провалилась, вокруг тела постель почернела, лицо заострилось. Серый закрыл лапой ноздри. Ему бросилась в глаза серебристая шерсть изгнанницы. Но подходить ближе, чтобы рассмотреть, у него не было желания.

Он её знал.

Перед глазами вновь пронеслись невнятный детские воспоминания, как он резвился на палубе, а мама и папа наблюдали за ним. С тех многое изменилось. Отца убили люди, а мать лежит на этом корабле.

Первая возникшая мысль — догнать и убить людей, которые это сделали. Но в тот же миг Серый понял — люди не при чём. Изгнанница умерла давно. Вероятно ещё до Периода Бурь.

Новый вожак зверей поднялся на верхнюю палубу и долго всматривался в белоснежную даль. Благодаря острому зрению он видел две чёрные точки. Без сомнения это были люди. Те, кто сбежал из поселения. Они знали о подземном ходе. Знали, как забраться на этот корабль.

Слишком много они знали.

Серый был уверен, что видит вдалеке русоволосого здоровяка, с которым он столкнулся в прошлом Сезоне.

Зверь злорадно улыбнулся. Он не мог позволить уйти своему врагу. Но и пускаться в одиночку в такой путь не хотелось.

Серый пробежал к верёвочной лестнице. Когда спустился на испещрённый крупнокалиберными пулями лёд — сильно дёрнул за последнюю ступень. Лестница сложилась кучкой возле правого борта. Новый вожак зверей улыбнулся собственной догадливости — ни один человек больше не сможет укрыться на этом корабле.

* * *

Гтирер шёл всё быстрей. Один раз поймал себя на мысли, что если опустится на четыре конечности, то сможет передвигаться ещё стремительнее. Но эти мысли показались бредовыми. Однако разведчик понимал, что в здоровую голову таких вообще прийти не могло.

Обернулся. Сия порядочно отстала. Эта толстая и неповоротливая самка бесила его всё сильнее и сильнее. Её сумка была намного легче. Оружия она вообще не брала. Так чего она тогда плетётся? — злился Гтирер.

Он остановился. Сдёрнул винтовку с плеча. Взвёл курок. Дуло смотрело точно в живот попутчицы.

Сия услышала щелчок. Остановилась и круглыми глазами посмотрела на человека, за которого ещё совсем недавно хотела замуж.

— Шагай быстрее, — прорычал Гтирер. — Или я тебя пристрелю!

— Я не могу быстрее, — в сотый раз повторила дочь судьи. — Я не могу быстрее! Не могу! Понимаешь? Не могу!

Ноги подогнулись, и она грузно упала на лёд. Сил идти не осталось.

— Иди без меня, — на выдохе произнесла она.

Гтирер чуть поднял ружьё и нажал спуск. Два выстрела грохнули один за другим. Дробь пролетела над головой Сии. Одна из дробинок сбила шапку. Дочь судьи подняла головной убор и резво подскочила.

— Я сказал, чтобы ты шла быстрее! — разведчик переломил ружьё, вытащил отстрелянные гильзы и вставил новые патроны. — Я неясно выражаюсь? Теперь ты пойдёшь вперёд. И, если мне покажется, что ты двигаешься слишком медленно, то я всажу тебе два выстрела в спину. И оставлю подыхать, как зверя последнего. Ясно? — он защёлкнул стволы и взвёл курок.

Сия нервно кивнула.

Она старалась идти быстро. Но полное тело не привыкло к физическим нагрузкам. Очень быстро она выдохлась. Икры лопались от боли, лёгкие обжигало, лицо покрылось испариной. Тогда она решила прибегнуть к хитрости. Протяжно вздохнула и, чуть повернувшись, завалилась на спину. Шапка слетела. Дочь главного судьи больно ударилась затылком, но сохранила отрешённое выражение на лице. Несколько мгновений ничего не происходило. Затем снег под ногами разведчика заскрипел.

Гтирер остановился возле попутчицы. Всмотрелся в её раскрасневшееся лицо. Увидел, как раздуваются ноздри. А затем со всего размаха влепил пощёчину.

Сия вскочила, словно её подбросило пружиной. Разведчик не ожидал от неё подобной резвости.

— Да как ты, ублюдок, смеешь... — зашипела дочь судьи. Но сразу же умолкла. Ей в лицо смотрела вертикальная двустволка.

— Шагай, — приказал Гтирер.

Сия подобрала сумку и шапку.

— Да оставь ты меня! — взмолилась она.

Дочь судьи уже настолько вымоталась, что ей было плевать на медальон. Всё равно одна она до бункера не дойдёт. А Гтирер скоро перестанет быть человеком. Собственно, уже перестал.

— Нет, — разведчик опустил двустволку. — Здесь чётко и ясно написано, — указал на медальон. — Что воспользоваться им смогут двое. Шагай!

* * *

Когда солнце перевалило зенит, Ди с Эвой устроили привал. К тому времени корабль уже не было видно даже через прицел. Вокруг раскинулась бескрайняя и белоснежная пустыня. Поднялся небольшой ветер. Он ворошил маленькие сугробики, поднимал крохотные вихри из снега.

Ди жевал холодное мясо и ни о чём не думал. Ещё двое суток назад он жил в деревне, среди родных и близких, среди тех, кого знал с детства. И этот уклад выглядел нерушимым...

Поселения больше нет.

Ещё вчера ему казалось, что остаться жить на корабле — наилучшая идея. Там тепло и безопасно.

— О чём задумался? — Эва оборвала его невесёлые мысли. — Ты даже есть перестал.

Ди покосился на кусок оленины в левой руке.

— Всё так странно... — произнёс он задумчиво. — Как-то быстро и неожиданно поменялось.

— Отчего же неожиданно? — грустно усмехнулась дочь оружейника. — Мы шли к этому долго. Очень долго.

Ди не мог с ней не согласиться. Он засунул последний кусок в рот. Задвигал челюстями, стараясь раздробить мёрзлую еду. Успел пожалеть, что запихнул целиком. Поднял голову вверх. Посреди безоблачного голубого неба выделялась чёрная точка. Ди прекратил жевать. Схватил отцовскую винтовку и приложился к снайперскому прицелу. Понадобилось время, чтобы посреди голубой дали найти маленькое чёрное пятнышко.

— Что такое? — насторожилась Эва. Она вскинула голову, всмотрелась в небо. Быстро отыскала глазами причину. — Это она?

Ди, наконец, нашёл через прицел парившую в небе птицу. Она выглядела крошечной и совсем не опасной.

— Угу, — кивнул разведчик. Он напрягся и одним куском проглотил ледяную еду. Горло ободрало. В пищеводе остались неприятные ощущения. Но об этом в данный момент следовало волноваться меньше всего. Они находились посреди открытого пространства, и спрятаться от крылатого хищника им негде.

А ещё Ди понял, что в конце прошлого Сезона, когда поскользнулся возле сломанного частокола, видел в небе не птицу. Он не знал, что кружило над верхушками небоскрёбов, но оно точно было неживым. Даже невооружённым взглядом было заметно, как гигантский хищник машет крыльями. Тогда же разведчик видел просто распростёртые в небе плоскости, лишь отдалённо напоминавшие крылья.

— Она нас видит? — Эва не сводила глаз с новой опасности.

— Думаю, она нас видит уже давно, — мрачно произнёс Ди.

Птица начала снижаться. Она описывала огромные круги над добычей. Дочь оружейника взвела курки на своём ружьишке. Понимала, что против этого хищника её оружие бесполезно. Но холодный металл предавал смелости.

— Пойдём, — сказал разведчик. — Нападёт она или нет — ещё неизвестно, а время мы точно потеряем. Гтирер уйдёт.

Молодые люди синхронно поднялись. Закинули за спину рюкзаки.

Ди шагал и старался не смотреть на кружившую птицу. Эва каждую минуту поглядывала наверх.

— Снижается, — прокомментировала она. — Может ты её из своего ружья?

Молодой разведчик обернулся. Хищница была уже достаточно низко. Её тень закрывала огромное пространство. Размах крыльев достигал ширины разгромленного зверьми поселения. Семья охотников рассказывала, что такая может, не напрягаясь, утащить в своё гнездо двух моржей. В город птицы никогда не залетали — слишком близко стояли здания.

— А если она после этого нападёт? — сказал Ди.

— А она, по-твоему, спускается, чтобы с нами поговорить? — Эва округлившимися глазами посмотрела на спутника.

Разведчик понял, что брякнул полнейшую глупость.

— Хорошо, — решился он.

Ди сдёрнул отцовскую винтовку. Скинул рюкзак, чтобы не мешал. Передёрнул затвор. Опустившись на одно колено, упёр приклад в правое плечо. Нашарил через прицел птицу. И сразу же столкнулся с ней взглядами. Огромный чёрный зрачок застыл посреди моря бледно жёлтой радужки. Ди задержал дыхание. Медленно нажал спусковой крючок. Ударил выстрел. Отдача вонзила приклад в плечо. Прицел подпрыгнул. Удлинённая гильза выпала в снег. Запахло порохом. Разведчик посмотрел на птицу. Та по-прежнему кружила в небе.

Вдруг она взмахнула крыльями, затем сложила их и штопором пошла вниз.

— Ложись! — крикнул Ди.

Он первым упал лицом в снег. Эва последовала его примеру. Огромная тень пронеслась над ними и вновь стала набирать высоту. Порывом ветра молодых людей чуть не перевернуло на спину.

Разведчик подскочил и снова упёр приклад в плечо. Нашёл врага через прицел. Птица заходила на второй круг. Ди нажал спусковой крючок. Грохнул выстрел. Горячая гильза упала в снег. Прицел подбросило. Хищница набрала высоту и снова сложила крылья.

— Ложись! — крикнул Ди, хотя Эва и так не поднималась.

Он упал лицом в снег. Огромная тень пронеслась над ними. Дочь оружейника вскрикнула. Разведчик увидел, что птица схватила её за рюкзак и начала поднимать. Но подруга не растерялась. Она скинула лямки и, грохнувшись на лёд, покатилась кубарем.

Ди встал на одно колено, прицелился и нажал спусковой крючок. Грохнул выстрел. Одно крыло у птицы дёрнулось. Она завалилась на бок, и судорожно замахала вторым, с каждым мигом теряя высоту.

Эва поднялась. Взвела курки. Её ружьишко вряд ли могло причинить вред огромному хищнику. Но отвлечь вполне способно. Ди присел на снег. Выщелкнул магазин, где оставалось всего два патрона. В этот момент птица грохнулась на лёд и несколько мгновений лежала без движения.

Разведчик даже не надеялся, что убил её одним попаданием. Вытащил из сумки три патрона и дозарядил отцовскую винтовку. Птица, помогая себе здоровым крылом, встала на ноги. Крутнула головой, выискивая добычу. Затем раскрыла огромный клюв и протяжно закричала.

Ди защёлкнул магазин и передёрнул затвор. Хищница направилась к ним. Она опустила покачивающуюся при каждом шаге голову и, не отрываясь, смотрела на Эву, словно дочь оружейника была причиной всех бед на планете.

Подруга вскинула ружьишко, но стрелять не спешила. Птица была ещё недостаточно близко. Но с каждым своим гигантским шагом всё приближалась. Подбитое крыло волочилось по снегу, оставляя широкий размазанный след.

Ди упёр приклад в плечо. Посмотрел через прицел, но птица находилась слишком близко — видна была лишь коричневая масса перьев. Разведчик нажал спусковой крючок. Грохнул выстрел. Гильза выскочила из снайперской винтовки. Птица вздрогнула. Затем пронзительно закричала. Ещё ниже опустив голову, она побежала к Ди.

Молодой разведчик выстрелил ещё раз, но птица, казалось, этого и не заметила. Он снова нажал спусковой крючок. Левый глаз хищницы разорвался миллионом брызг. Протяжный и наполненный болью крик огромного хищника чуть не оглушил. Ди хотелось бросить оружие и закрыть уши. С трудом удержался, чтобы этого не делать. Птица остановилась и помотала головой. Затем начала бить по воздуху здоровым крылом. Перебитое лишь слабо дёргалось.

Эва подбежала на безопасное расстояние. Разом спустила оба курка. Двойной заряд дроби впился хищнику в шею.

Вновь барабанные перепонки людей поразил истошный крик птицы. Эва переломила обрез, вытащила отстрелянные гильзы. Оставшимся правым глазом хищница видела лишь дочь оружейника. На неё и бросилась.

Подруга бросилась бежать. Но птица огромными скачками настигала её. Заострённый хищный клюв раскрылся, готовый раздавить хрупкое человеческое тело.

Ди нашёл через прицел голову птицы. Из выбитого глаза, по перьям, текла кровь. Молодой разведчик нажал спусковой крючок. Хищница дёрнулась и в тот же миг рухнула замертво.

* * *

Серый вернулся в пещеры зверей. Внутри пахло кровью и человечиной. Собратья упивались пиршеством. Слышались истошные крики женщин, которых пожирали заживо. Новый вожак пробрался сетью тёмных коридоров. В одном из них столкнулся с крупным зверем. Тот зарычал. Серый коротким ударом заставил того умолкнуть навсегда.

В центральной пещере творилась вакханалия. Сверху, через несколько дыр падал солнечный свет. На возвышении крутилось несколько самок. На импровизированный трон, где обычно сидел Вожак, взгромоздился крупный зверь с коричневой шкурой. Его лапы и морда были в человеческой крови. Одну из самок, пристроившуюся рядом, на камне, он гладил по спине, и та, довольно выгнувшись, влюблёнными глазами на него смотрела.

Серый на мгновение опешил от подобной наглости. Самка принадлежала ему уже несколько Сезонов. Она даже родила от него.

Вся пещера была заляпана кровью. Тут и там виднелись человеческие останки. Звери насыщались плотью. Многие из них уже со вздувшимися животами лежали в темноте возле стен. На нового вожака никто не обратил внимания. Серый утробно зарычал. Опустившись на четыре лапы, он бросился к возвышению. Взгромоздившийся на троне зверь заметил серебристую шкуру, словно молния метнувшуюся к импровизированному трону. Успел подскочить, но в следующий миг мощный удар скинул его бездыханное тело вниз.

Самка заскулила и начал пятиться. Серый подскочил к матери своего ребёнка. Засунул лапу в её приоткрытую пасть и дёрнул за нижнюю челюсть. Пещера наполнилась воем, вперемешку со стоном. Самка упала на пол. Извивалась, пытаясь закрыть ужасающую рану. Новый вожак зверей небрежно столкнул её вниз. Следом кинул вырванную челюсть.

Пещера погрузилась в тишину. Оставшиеся на возвышении самки забились в дальний угол, куда некогда пряталась и Эва.

Звери настолько обезумели от свалившейся на них еды, что потеряли связь с реальность. А некоторые и вовсе, словно опьянённые пойлом самогонщиков, полезли к власти.

Серый наблюдал, как разум возвращался к его соплеменникам. Они выползали на центр пещеры. Пытались подняться, поскальзывались в человеческой крови. Некоторые так и остались лежать под стенами. Это те, кто всё-таки скончался от полученных ран, при штурме поселения.

Новый вожак зверей опустился на четыре лапы, поднял голову вверх и протяжно взвыл. Вскоре в центральной пещере прибавилось коричневых голов. На вой пришли те, кто не принимал участия в вакханалии.

Серый осмотрел всех. Затем спрыгнул с возвышения, прошёлся сквозь толпу. Самых сильных и выносливых хлопал по плечам. Выбрав с десяток зверей, он снова поднялся на возвышения. Сел на импровизированный трон. В углу его команды ждали три самки. Новый вожак зверей поманил одну из них.

Предстоял долгий поход и Серый хотел излить перед ним накопившуюся мужскую силу.

* * *

Гтирер уже плохо понимал, куда он идёт. А ещё мешало ружьё. Разведчик несколько раз перекидывал его с плеча на плечо. Несколько раз мелькала мысль выбросить это непонятное приспособление, но в тот же миг он вспоминал, для чего нужна эта вещь.

Сия шла рядом. Она обливалась потом, через шаг постанывала. Изредка жаловалась на одеревеневшие ноги. Но отстать боялась. Дочь судьи видела, что творилось с её спутником.

Лицо разведчика покрылось мелкой чёрной шерстью. Глаза ввалились и блестели. Немного увеличились клыки. Он ещё шёл вперёд, но Сия уже прекрасно понимала. В любой момент он может её растерзать и сожрать. Именно поэтому она старалась не привлекать к себе внимания.

Во второй половине дня они услышали позади отдалённые хлопки. Гтирер моментально замер. Всмотрелся в белоснежную даль. Там кружила огромная птица. Она несколько раз камнем падала на землю и снова взлетала.

Гтирер прорычал какую-то невнятицу и двинулся дальше. Сия, как привязанная, поплелась за ним. У разведчика в голове творился сумбур. Он не мог понять, что могла отыскать птица посреди заледеневшего залива. А ещё мешало ружьё.

Дочь судьи догадывалась, что из поселения спаслись не только они. Надеялась, что людей не утащит огромная птица. Выстрелы вскоре прекратились. Сия повертела головой, но хищницу в небе не обнаружила.

Подул ветер. Взметнул ураганчики снега. Сие показалось, что на мгновение она различила запах гари.

Гтирер остановился. Дочь судьи со вздохом облегчения присела на лёд. Каждая минута для неё казалась часом отдыха. Главный разведчик потянул носом воздух. Обоняние обострилось, поэтому он чувствовал запах гари. Далёкий, еле уловимый, но он был. Город уже близко.

Гтирер посмотрел на попутчицу. Хотел сказать: "Чего расселась?". Вместо этого из горла вырвался звериный рык. Разведчик с раздражением перекинул ружьё с одного плеча на другое.

— Вставай, — напрягая голосовые связки, смог выговорить он.

Сия тяжело вздохнула, медленно поднялась.

Долго шли молча. Дочь судьи, как ни старалась, идти в ногу с разведчиком, всё равно отставала. Гтирер несколько раз на неё косился, но ничего не сказал. Сия вообще начала сомневаться, что тот ещё может разговаривать.

Сильный порыв ветра пробрал до костей. Дочь главного судьи передёрнулась от холода. Сильнее натянула шапку. Гтирер резко остановился, и она чуть в него не врезалась. Внезапно он сбросил сумку, ружьё. Обернувшись, посмотрел на неё диким, сумасшедшим взглядом, от которого по спине Сии пробежали мурашки.

Главный разведчик глухо зарычал, после чего опустился на руки и на четвереньках бросился вперёд. Выходило у него это нелепо и в другой ситуации могло бы даже рассмешить. Только дочери главного судьи было не до смеха. Она одна, посреди бескрайней белоснежной пустыни, а рядом с ней изменившийся человек.

Человек ли?

Гтирер пробежал недалеко. Резко остановившись, он поднялся на ноги и в недоумении уставился на собственные руки. Затем вернулся, подобрал сумку и ружьё. Отщёлкнул стволы и посмотрел на месте ли патроны.

— Пойдём, — закрыл он оружие. — Уже недалеко.

Сия молча направилась следом. Она видела, что в попутчике человек борется со зверем. Пока, выигрывал человек. Надолго ли?

Вскоре начало темнеть. Наползли низкие тучи. С востока подул устойчивый ветер. На всём видимом пространстве ледяная пустыня превратилась в пелену снега.

— Смотри! — резко остановился Гтирер. На этот раз Сия в него всё же врезалась, но разведчик даже не обратил на это внимания.

Она всмотрелась туда, куда он показывал, но видела лишь кружившийся снег.

— Ничего не вижу, — произнесла она первые слова за пол дня.

— Город, — сказал разведчик.

— Не вижу, — Сия очень надеялась, что попутчик не ошибается.

— Он там, — продолжал указывать вперёд Гтирер. — Я его вижу. Но сегодня мы уже не дойдём.

* * *

С приходом темноты поднялся ветер. Он нёс маленькие, но колючие снежинки. На небе ни облачка, далёкие звёзды смотрели своим холодным светом на погибушую планету. Пространство вокруг превратилось в один сплошной снежный водоворот. Протянутая рука тонула в белёсом мареве. Сия прижалась спиной, к спине разведчика. Тёплые вещи помогали плохо. Кончики пальцев на ногах она уже не чувствовала. Сон не шёл. То ли из-за холода, то ли из-за страха. Дочь главного судьи до дрожжи боялась человека, к которому прижималась.

Конечно, клыки и когти Гтирера ещё не достигли такого же размера, как у зверей. Он продолжал носить одежду, хотя тело покрылось шерстью; понимал ценность ружья; умел разговаривать. Но стирание этих человеческих признаков — лишь дело времени. Причём непродолжительного.

Сия лежала и прислушивалась к могучему дыханию разведчика. Чувствовала, как от каждого вздоха расширяется его грудная клетка. Сильный порыв ветра ударил в лицо, крохотные и острые снежинки миллионом игл впились в кожу. Она глубоко вдохнула через нос, пытаясь сохранить тепло, которое ветер старался украсть.

Вдруг почувствовала, что к спине уже никто не прижимается. Мгновение она прислушивалась к ощущениям, надеялась, что показалась. Затем подвинулась чуть назад, ведь Гтирер мог банально немного шевельнуться во сне.

В этот момент сильные руки перевернули её на спину. На фоне звёзд и снега Сия разглядела мохнатое лицо главного разведчика. Его глаза словно подсвечивались изнутри двумя холодными зелёными огоньками.

Гтирер рванул одежду на дочери судьи. Разворвать одним движением всё, что было на ней надето не вышло.

— Что ты делаешь?! — завизжала Сия.

Она попыталась оттолкнуть человека в зверином обличье. Увидела, как разведчик улыбнулся. Из-под губ показались небольшие клыки. Он поймал её руки, с лёгкостью сжал и держал одной левой. Когтями правой Гтирер продолжал рвать одежду на теле жертвы. Сия дёрнулась, постаралась его скинуть. Не тут-то было. У неё даже приподнять спину ото льда не получилось. Она попыталась выбраться из-под него и тоже безрезельтатно.

— Отпусти меня! — заверещала дочь судьи. — Отпусти!

Снежинки залетали ей в рот, лупили в левую щёку, но она этого не чувствовала. С каждой разорванной вещью Сия всё острее ощущала холодный и пробирающий до костей ветер.

— Отпусти меня! — кричала дочь судьи.

Она не могла поверить, что с ней это происходит. Ещё несколько суток назад она была дочерью главного человека в поселении. С ней все здоровались, старались завести дружбу. Многие мечтали, чтобы она стала их невесткой. Она могла выбрать любого. И она выбрала...

Зверя.

Гтирер разорвал последнюю из рубах на теле женщины. Её полные груди развалилсь в разные стороны, в холодном свете звёзд кожа на них казалась белее снега. Разведчику пришлось отпустить руки Сии, чтобы приспустить свои штаны. Дочь судьи тут же воспользовалась моментом и попыталась вцепиться в его мохнатое лицо. Гтирер отклонился и её ногти впились ему в шею. Цепочка попала между пальцев. Гтирер зарычал. Схватил её руки и отдёрнул. Цепочка больно резанула по пальцам Сии и порвалась. Дочь судьи взвизгнула. Медальон упал девушке на грудь, соскользнул на припорошенный снегом лёд.

— Скули! — разведчик сильно сжал её руки и, наклонившись, прорычал в лицо. — Скули!

Он вошёл в неё и начал совершать ритмичные движения. Дочь судьи практически ничего не чувствовала, холод и страх заморозили нервные окончания. Она ощущала, что внутри её тела что-то движется.

— Скули! — Гтирер приблизил мохнатое лицо и задышал на неё. — Скули!

Он сжал ей руки настолько сильно, что кости вот-вот должны были хрустнуть. Из горла Сии непроизвольно вырвался стон.

— Скули! — разведчик продолжал совершать ритмичные движения. — Скули! — он схватил её за горло и сдавил.

Сия открывла рот, пытаясь вдохнуть морозный воздух. Вскоре она начала задыхаться. Открывала рот, но оттуда раздавались лишь хрипы. Перед глазами появились разноцветные круги. Гтирер закрыл глаза, запрокинул голову и зарычал. Низкий и утробный рык не мог принадлежать человеку. Сия из последних сил дёрнулась, пытаясь освобидиться. В этот момент тело разведчика обмякло. Он отпустил её руки и шею. Лёг на неё.

Дочь главного судьи судорожно вдохнула. В нос ворвался запах шерсти и пота. Она чувствовала тепло его тела, но испытывала от этого отвращение. Хотелось скинуть зверя, но она боялась это сделать. Вспомнила о медальоне, соскочившем на лёд. Пошарила рукой. Холодный стальной кругляш нашёлся быстро. Сия засунула его под свой бок, туда же запихнула порванную цепочку.

Гтирер глубоко вдохнул. Поднявшись на руках, посмотрел в лицо попутчицы.

— Скоро будет светать, — сказал он. — Надо немного вздремнуть. Выходим с рассветом.

Он слез с полного женского тела и, устроившись рядом, мгновенно засопел.

Сия лежала, смотрела в небо и думала обо всём, но при этом ни о чём. Она прекратила замечать холод и острые снежинки. Спустя какое-то время запахнулась остатками одежды. Вытащила из-под бока медальон, поглядела на него в холодном свете далёких звёзд. На золотистой поверхности, даже в сумраке, ясно выделялись слова: "Пропуск для двоих".

Сия медленно поднялась на ноги. Медальон засунула в карман. Осторожно ступая, чтобы снег под ногами не скрипел, она отправилась в сторону города. Немного отойдя, вернулась и подняла ружьё Гтирера. Посмотрела на разведчика — тот умиротворённо спал. Ветер шевелил короткую шерсть на его лице.

Сия подняла ружьё и нацелила ему в голову. С такого расстояния она не могла промахнуться. Большой палец потянулся к курку.

— И так сдохнешь, — беззвучно проговорила дочь судьи.

* * *

Сие казалось, что она шла очень быстро. Мышцы горели, но желание спастись заглушало боль. Ей было жарко, полное тело покрылось липким потом. Ветер поутих, холод пробирался через разорванную одежду.

Она часто оглядывалась. Поначалу это не имело смысла — дальше вытянутой руки ничего не видно. Постепенно, когда ветер успокоился, а небо начало светлеть, видимость улучшилась. В какой-то момент она рассмотрела впереди огромные тени. Вскоре, сквозь снег, разглядела очертания огромных небоскрёбов. Свет восходящего солнца отражался от стёкол. Плавал солнечными зайчиками по льду залива.

Сия обернулась и увидела вдали чёрную точку. Она зашагала быстрее. Вскоре обернулась ещё раз. Гтирер был уже близко. Он мчался на четырёх конечностях. Сверкание его залёных глаз она разглядела даже на расстоянии.

До города оставались уже считанные шаги. Дочь главного судьи взобралась по оледенелым ступеням на набержную. Перед ней находилось длинной одноэтажное сооружение без окон. Чернел тёмный провал двери. Внутрь намело снега. Сие показалось, что возле входа она увидела отпечаток ноги. Она стянула с плеча ружьё. Щёлкнул взведённый курок. Гтирер находился уже на расстоянии выстрела. Сия подняла ружьё, упёрла приклад в плечо.

— Опусти оружие, — услышала она сиплый мужской голос.

В первые секунды не поверила собственным ушам. Подумала, что после случившихся событий и бессонной ночи у неё разыгралось воображение.

— Опусти оружие, или я стреляю, — повторил голос.

Дочь судьи сделала, что от неё требовали.

— Там зверь, — указала она на лестницу, где уже вот-вот должен появиться Гтирер.

— Шаг назад, — скомандовал голос.

Сия подчинилась.

Клацнули когти на обледенелых ступенях. В следующий миг зелёные глаза Гтирера упёрлись в Сию. За ночь его шерсть ещё больше отросла, как и клыки. Нижняя челюсть заметно удлинилась. Из одежды остался только жилет из тюленьей кожи. Когти на передних лапах уже не отличались по размеру от звериных.

Грохнул выстрел. Дробь вонзилась в оледеневшую пристань в том месте, где мгновение назада стоял обернувшийся в зверя человек. Гтирер за мгновение до выстрела заметил противника целившегося в него из глубины одноэтажного строения. Развдчик прыгнул вниз, на лёд, а в следующую секунду раскатистое "Ба-бах" разнеслось по округе.

Короткое мгновение Гтирер размышлял, уничтожить стрелявшего в него человека, или скрыться. Гордость утверждала, что надо убить. Остатки рассудка убеждали, что лучше сбежать.

Разведчик припустил вдоль высокой стены, к которой в прошлом мире швартовались корабли.

Сия вздрогнула от выстрела. Обернулась, чтобы посмотреть на стрелявшего. Из одноэтажнго строения выскочил коренастый мужчина с клиновидной бородкой. В руках двустволка. Он подбежал к краю пристани и вскинул оружие. Повёл стволы за убегавшим Гтирером. Но второй раз так и не выстрелил — зверь уже находился далеко.

— А теперь говори, кто такая, — мужчина повернулся к дочери судьи. — И кто был этот человек?

Сия смотрела на своего спасителя. А он глядел на неё. Обратил внимание, что одежда на девушке разорвана и голое тело прикрыто кое-как. Заметил, что ружьё для её рук было непривычно и раньше наверняка принадлежало мужчине.

— Я из... — замолчала Сия даже не зная, как себя назвать. — Я из поселения за этим заливом, — указала она на лёд. — Там никого больше нет. Я единственная выжившая. Ну и он... — кивнула в сторону, где скрылся Гтирер. — Был.

* * *

Ночевали возле убитой птицы. Её огромное тело защищало людей от поднявшегося ветра. Ди с Эвой спрятались под необъятное крыло, прижались друг к другу и проспали всю ночь. Молодому разведчику снилось, что он вновь дома. Живы мама и папа. Они, всей большой и дружной семьёй, сидят за столом, обедают. Тири улыбается деверю, разговаривает с ним. Гтирер с отцом о чём-то оживлённо беседуют. Ди глядел на лица родственников. Понимал, что видит сон и все они уже мертвы. В какой-то момент он обнаружил на своей тарелке голову матери. Она улыбалась и что-то говорила, но разведчик ничего не слышал. Входная дверь распахнулась, в дом ввалился огромный мужчина в оранжевом скафандре и с пулемётом в руках. Он поднял прозрачное забрало и Ди увидел Серого. Зверь, улыбаясь, поднял оружие и зажал спусковой крючок...

Ди вскочил, словно пружиной подброшенный. Эвы рядом не оказалось. Разведчик выбрался из-под крыла. Птичья кровь замёрзла, превратилась в чёрно-бурую лужицу.

Солнце уверенно ползло в зенит. Лёгкий ветерок трепал русые волосы. Ди понял, что забыл шапку. Снова забрался под крыло и нащупал головной убор.

— Проснулся? — услышал он голос подруги.

— У тебя прям талант теряться, — молодой разведчик вылез из-под окоченевшей конечности огромной птицы.

— Вообще-то я всегда рядом, а ты умудряешься меня терять, — хмыкнула дочь оружейника. Она выглядела выспавшейся и отдохнувшей.

После нехитрого завтрака молодые люди отправились в дальнейший путь. Ди несколько раз оглядывался. Убитая птица ещё долго тёмным пятном выделялась на горизонте.

— Смотри, — указала Эва.

Ди поначалу не сразу понял, на что показывала подруга. Он всмотрелся вперёд. Постепенно смог различить, как сквозь белёсую дымку проглядывает город. Его здания напоминали молодым людям, тот, в котором они выросли — такие же небоскребы. Но они видели, что это другой город. Одно из зданий слишком выделялось заостренной крышей. Рядом с ним стоял обрубок другого небоскрёба. Какая-то мощная сила сбила верхнюю часть гигантского сооружения.

— Мы дошли, — выдохнула дочь оружейника.

Некоторое время молчали, затем она провторила:

— Мы дошли.

— Да... — медленно повторил молодой разведчик. — Мы дошли...

Ди только теперь осознал, какая огромная гора обстоятельст сложилась воедино, чтобы они сейчас могли стоять на льду залива и смотреть на этот город.

— Пойдём, — взяла его за руку Эва.

* * *

— Меня зовут Аргот, — представился спаситель.

Он дозарядил ружьё.

— Сия, — ответила дочь судьи.

Аргот ещё раз подошёл к краю набережной. Посмотрел в сторону, где скрылся зверь.

— Он шёл с тобой... Но ты почему-то не превратилась...

Сия так и не поняла, вопрос это был, или утверждение.

— Со мной, — сказала она. — На нас напали и уничтожили. Выжили лишь мы. А не превратилась, потому что он...

— О нападени будешь рассказывать Александру. Он принимает решения, — перебил Аргот.

— Хорошо.

— Ружьё отдай, — спаситель подошёл и протянул руку.

От него разило потом. Сия заглянула в его равнодушные карие глаза.

— Зачем? — промямлила она.

К оружию у неё всё равно не было патронов. Да и стрелком она никогда не была. Отец, конечно, учил её стрелять, как и любого ребёнка в поселении, но было это очень давно. В том мире, где дочь судьи могла себе позволить быть беззащитной. Всегда бы нашёлся мужчина, который сложил за неё голову. Мужчины по своей сути глупы — они готовы отдать свою единственную жизнь за любой навязанный им идеал.

Сия протянула оружие. Аргот переломил стволы, удостоверился, что они заряжены.

— Пойдём, — закинул ружьё Гтирера за спину.

Он повёл её через мёртвый город. Сия редко ходила за пределы поселения. А по принуждению так и вовсе ни разу. Дочь судьи могла себе позволить не рисковать жизнью. Она могла себе позволить ничего не делать.

Сейчас ей казалось, что она ступала по такому же городу. Небоскрёбы из стекла и стали стройными рядами стояли вдоль широкой дороги. Застыли припорошенные снегом автомобили. Лёгкий ветерок тянул по древнему асфальту позёмку. На первом этаже одного из зданий она заметила движение.

— Там кто-то есть, — указала она рукой.

Аргот даже не замедлился. Косо глянул на матовые стёкла и продолжил шагать.

— Это беглец, — сказал он.

Сия некоторое время ждала продолжения, но его так и не последовало. Аргот усиленно молчал, будто каждое его слово стоило кому-то жизни.

В одном из небоскрёбов зияла огромная дыра, сквозь которую виднелось соседнее здание и кусочек голубого неба.

— Ты немногословен, — дочери судьи надоела игра в молчанку. — А кто такие беглецы? Да и вообще, мог бы и рассказать, как вы тут живёте...

— Беглецы, это те, кто улизнул от наказания Александра, — произнёс Аргот с такой интонацией, будто объяснял взрослой женщине, из какого места появляются дети. — А как живём, скоро увидишь.

Сия ждала продолжения, но его так и не последовало.

— Всё понятно, — вздохнула она.

Некоторое время шли молча. Свернули в узкий проулок между глухих стен. На снегу Сия заметила множество следов — люди здесь ходили часто. Вышли на широкий проспект. Напротив них в одиночестве стоял необычный небосрёб. Трёх первых этажей не существовало. Огромное сооружение стояло на толстых сваях. Остальные здания находились от него на почтительном расстоянии, словно отодвинулись подальше от опасного и неприятного соседа. Один из солнечных лучей отразился от стеклянной поверхности небосрёба, попал дочери главного судьи в глаза. В этот момент Сия заметила в одном из окон движение. Присмотрелась.

За ними кто-то наблюдал. Она не могла понять, человек это или зверь.

— Там кто-то есть, — указала она на необчный небосрёб.

Хотела добавить: "У вас в каждом доме беглецы обитают?".

— Естественно там кто-то есть, — буркнул Аргот с такой интонацией, словно Сия самая огромная дура на всей планете.

Этот человек начал раздражать дочь главного судьи. Не привыкла она, чтобы с ней так говорили. За последние дни вообще произошло много событий, к которым она не привыкла.

Только теперь Сия поняла, что они идут именно к этому зданию. Она всего лишь раз, в юности ради любопытства, заходила в отравленный небоскрёб. Запах, который там стоял заполмнился ей на всю жизнь. Он драл ноздри, сводил судорогой горло, разрывал лёгкие, устраивал бурю в желудке, на глаза наворачивались слёзы, а на губах появлялся привкус горечи. Тогда её стошнило. Прямо перед всеми. Дочь судьи до сих пор помнила, как над ней смеялись друзья: Вэлдис, Страйан, Дук, Мирилла. Сейчас все они уже мертвы. Дук был охотником и сгинул возле океана пять Сезонов назад. Мириллу за измену убил муж в позапрошлом Сезоне. Страйан начал захаживать к самогонщикам и вскоре скатился на самое "дно". Ему предложили присоединиться к мусорщикам, но он гордо ушёл из поселения три Сезона назад. Больше о его судьбе никому не было известно. Последним погиб Вэлдис.

Но не умерла её обида, на то, что над ней потешались. А ещё был жив страх перед отравленными зданиями.

— Я туда не пойду, — замерла дочь судьи.

— Не понял? — обернулся Аргот.

— Я туда не пойду, — Сия широко раскрытыми глазами смотрела на громадное здание. В этот момент она почувствовала едва уловимый запах гари.

— Пойдёшь, — обернулся к ней Аргот. — По-плохому или по-хорошему...

— Я туда не пойду! — попятилась Сия.

Теперь она поняла, что с ней хотели сделать — запереть в отравленном здании, чтобы она превратилась в такое же животное, каким стал Гтирер.

Сия повернулась и побежала обратно в проулок. Она ещё не знала, где прятаться от ночи и чем питаться, но об этом она сейчас и не думала. Ничего хуже, чем превратиться в зверя она не знала.

Дочь главного судьи успела сделать четыре шага, после чего на неё навалился Аргот и повалил лицом на заснеженный асфальт. Сия болезненно ударилась носом. Из глаз брызнули слёзы. Она отпихнула обидчика и попыталась вскочить, но в тот же миг получила сильный удар по голове. В сумасшедшем танце перед глазами начала кружиться действительно. Мысли сбились в кучу, как дети при нападении зверей.

— Вставай, — дёрнул за шиворот Аргот.

Сия выскользнула из разорванной одежды, упала обнажённым телом на снег. И снова ударилась лицом об асфальт.

— Вставай же ты! — последнее, что услышала Сия, перед тем, как тьма окутала сознание.

* * *

Когда она открыла глаза, то обнаружила, что лежит на старой деревянной кровати в какой-то маленькой комнате. На стенах пожелтевшие от времени обои с выцветшими розовыми цветочками. Солнце пробивалось сквозь затемнённое стекло панорамного окна. Сия несколько мгновений смотрела на дневное светило и не могла понять, что с ним не так. Осознание ворвалось в голову как пуля — солнце на одном уровне с окном.

Дочь судьи вскочила с кровати, которая при этом жалобно скрипнула. В голове молоточками застучала кровь. Сия поморщилась. В этот момент обнаржила, что на ней надета какая-то старая хламида. Почувствовала далёкий, но такой привлекательный запах мяса. В животе призывно заучало, словно напоминая, что последний раз она толково ела ещё в том, другом, мире. До нападения зверей.

Сия сделала два шага и остановилась перед окном. От высоты, на которой она оказалась, закружилась голова. Ноги подогнулись и она опустилась на колени. Опёрлась на руки и на четвереньках попятилась. Максимальная высота, на которую дочь судьи когда-нибудь поднималась — частокол, окружавший поселение. Из окна небосрёба она увидела крыши несколько соседних зданий, а между ними далёкую гладь обледеневшего океана.

Сия упёрлась мягким местом в заднюю спинку кровати. Сознание пронзила мысль: "Где медальон". Она пощупала то место, где раньше находился карман, но в новой одежде их не нашлось.

Щёлкнула ручка на двери. Скрипнули петли. В комнату вошёл худощавый подросток в длинной рубахе из старой шкуры моржа.

В первое мгновение он глянул на кровать и его глаза округлились. В следующий миг он обнаружил Сию.

— Привет, — улыбнулся он. — Вставай, пойдём к Александру.

Сия почувствовала себя настолько неловко, будто предстала раздетой перед всем поселением. Это чувство вывело её из ступора. Медленно и осторожно она поднялась. Ей казалось, что сделай она хоть одно неверное движение и огромная конструкция под ней расшатается и упадёт.

Парень ухмыльнулся. Сие хотелось сказать ему что-нибудь грубое, но усилием воли смолчала. Когда пропадает власть, оставшиеся привычки выглядят смешно и нелепо.

— Где мой медальон? — тихо произнесла она.

— Все вопросы к Александру, — заученно ответил парень.

Дочь главного судьи, медленно переступая с ноги на ногу, двинулась следом за провожатым. Постепенно страх перед высотой пропадал. Да и не было, по сути, никакой высоты. Они прошагали по длинному и тёмному коридору к лестнице. Спустились на семь этажей. Когда проходили мимо окон, Сия старалась туда не смотреть. По дороге им встретились местные жители — несколько мужчин и женщина. Все заинтересованно провожали взглядом новую обитательницу небоскрёба. Пройдя через длинный полутёмный коридор, они попали в большую комнату. В центре, из кирпичей, был сложен камин с трубой уводящей в окно. Воняло гарью, мясом и потом. Стоял непрерывный гул из голосов. Вокруг местного обогревателя сидело множество мужчин. Встречались и женщины. Всего около ста с лишним человек. Сия отметила, что некоторые из местных дам были с нормальным телом, как и в родном поселении за заливом, но многие оказались худышками — как Эва.

Сия усмехнулась, когда вспомнила дочь оружейника. Со злорадством подумала, что зря её бабка водила дружбу со зверьми, внучке это не помогло избежать смерти при уничтожении деревни.

Поначалу приход новой жительницы небоскрёба никто не заметил. Мужчины общались, поделившись на группки. Один из них встал со старой шкуры, чтобы размять ноги и заметил вошедших.

— Прибыли, — громко произнёс он.

В комнате мгновенно образовалась тишина. Стало слышно, как за окном шумит ветер. На Сию устремились сотни глаз. Дочь судьи почувствовала себя неуютно. Ей показалось, что оценивали её с гастрономической точки зрения. От этих мыслей стало не по себе. Одно дело самому поедать других и совсем другое представлять, что пожирать будут твои руки, ноги; твои рёбра будут обгладывать, а за мозг, как самый вкусную часть, может ещё кто-нибудь и подерётся.

— Иди сюда, — произнёс лысый и плечистый мужчина. Он сидел возле самого камина, а вокруг него находилось больше всего соплеменников.

Сия прошла через группки сидевших мужчин. Каждая пара глаз следила за ней с нескрываемым любопытством. Ей освобили место рядом с вождём. Дочь судьи присела и посмотрела окружающим в лица.

В комнате по-прежнему стояла оглушающая тишина. Почти все собравшиеся, ждали, когда придёт гостья из-за океана. Группки людей задвигались, стараясь как можно ближе подвинуться к камину, чтобы не пропустить ни единого слова. Среди лиц Сия на мгновение разглядела Аргота.

— Меня зовут Александр, — сказал лысый и плечистый мужчина, который её подозвал. — Я здесь главный. Как ты уже должны была понять, это единственное в округе, не заразное здание. А теперь я хочу услышать, кто ты и откуда.

Сия исподлобья глянула на него.

— Нас убили. Всех, — выпалила она.

— Как тебя звать? — спросил Александр.

— Сия. Я дочь главного судьи, Дидли...

— Откуда ты? — снова перебил вождь.

— Из-за... из-за... — повертела Сия головой, пытаясь определить направление.

— Пришла через воду, — подсказал кто-то из слушателей.

— Да, — поддакнула дочь судьи. — Я пришла через залив. Я жила на той стороне.

— Через залив? — косо посмотрел на неё Александр.

— Да, — кивнула Сия, понимая, что ей не верят.

Вождь нырнул рукой за пазуху и вынул медальон. Огненные блики заиграли на его золотистой поверхности. Цепочка исчезла — самая драгоценная вещь в мире висела на толстой верёвке.

— Откуда у тебя это?

Сия нервно сглотнула.

— От отца, — тихо произнесла она. — Он вручил перед смертью. Отдайте, пожалуйста, — протянула руку.

Александр закинул медальон обратно под одежду.

— Кто же был твой отец, что он вручил тебе его? — Александр пристально наблюдал за гостьей.

— Главный судья, — произнесла Сия с такой интонацией, будто Александр самый глупый человек на планете. — Его звалил Дидли.

Среди толпы кто-то зашептался.

— Расскажи подробно, что произошло, — потребовал вождь.

— Подробно... — призадумалась Сия, не зная с чего начать. — После Периода Бурь, как всегда, пришли звери. Наши мужчины не справились. Звери, как всегда, проломили ограду и начали уничтожать людей. Отец дал мне медальон и сказал уходить. Вот и всё, — равнодушно пожала плечами дочь судьи, словно пересказала, чем питалась каждое утро.

Александр некоторое время смотрел на гостью. Затем медленно произнёс:

— Я. Тебе. Не. Верю.

В толпе кто-то хихикнул. Послышались шорохи — люди старались придвинуться ближе, предчувствуя развлечение. Сия почувствовала холодок в груди.

— А что я рассказала такого неправдоподобного?! — развела она руками и осмотрелась, ища поддержки, но по глазам увидела, что публика была на стороне своего вождя. — Неправда, что наше поселение уничтожили звери? Сходите, посмотрите!

— Я не верю, что ты рассказала всё так, как оно было по-настоящему, — сказал Александр. — Такие медальоны не раздают направо и налево, — постучал он себя по груди. — Если им владел твой отец, то он либо глупец... либо глупец, раз им не воспользовался. Но, скорее всего, он попросту поддельный.

— Чего? — вылупилась на него дочь судьи.

Она даже не сразу поняла, что именно наговорил вождь. Послышались смешки, долетел возмущённый шёпот, кто-то ругнулся.

— Как это он поддельный?! — Сия провела языком по пересохшим губам.

— Обычно. Бывают и такие. Насколько мне известно, настоящих ключей не осталось. Все у кого они были, ими уже воспользовались.

— Может и поддельный, — легко согласилась Сия. — Но мне он дорог как последний подарок отца. Отдайте, пожалуйста, — снова протянула она руку.

Александр улыбнулся.

— Какая хитрая, — мазнул он глазами по слушателям. Послышались смешки. — Вначале тебе придётся рассказать, откуда он у тебя и зачем ты к нам пришла. При этом не забудь рассказать про своего друга, который превратился в зверя. Вы шли вдвоём. У вас ключ. Кто ты и откуда? Расскажи по-хорошему или придётся это сделать по-плохому.

Сия сглотнуля тягучую слюну. Промелькнула мысль броситься на вождя вырвать медальон и убежать, но в следующий миг она поняла всю смехотворность этой затеи. В комнате повисла оглушающая тишина. Потрескивал огонь. В толпе кто-то кашлянул.

— Если вы думаете, что я вас обманываю... — начала Сия, она опустила глаза и увидела, что теребит пальцами одежду.

— Убеди меня, что не обманываешь. Знаешь, почему нам это важно? — наклонил голову Александр. — Когда-то наши предки вышли из бункера, который располагается под этим городом. У них был точно такой же ключ. Они думали, что смогут спастись, смогут убедить охранников пропустить в бункер всех. Но те, кто владел этим ключом ушли. Они бросили нас здесь умирать. С тех пор прошло много времени. Я, если честно, даже не верю, что этот бункер существует. Да что там... Многие из нас и вовсе считают, что центральный бункер это попросту красивая легенда. Да ребята?

Толпа одобрительно загудела.

— И тут появляешься ты... — замолчал Александр.

Сия смотрела в глаза вождя. Видела, как огненные блики плясали на его лысине. Она вообще не понимала, зачем ей что-то рассказывать и доказывать этому человеку? Еще несколько суток назад она могла бы в лицо ему плюнуть и посмеяться.

— Я же сказала, напали звери...

— Откуда медальон? — перебил вождь.

— Он хранился в нашей семье. Всегда, — сказала Сия. — Под нашим домом находится...

— Почему вы им не воспользовались? — перебил вождь. — Раньше?

Дочь судьи смотрела в его глаза и не могла придумать, что ответить. Она с детства знала про бункер. В юности услышала и о медальоне, который хранился у них в подземной комнате. Она и не задумывалась, почему никто из её предков не сбежал в какой-то мифический бункер. Её мир был в том поселении. Там находились все её родственники, её будущее и прошлое. Почему она должна была всё это бросить и уйти в какой-то бункер, о существовании которого достоверно неизвестно? Она, конечно, слышала разговоры старших членов семьи о снаряжении экспедиции, но происходили такие беседы редко и, как правило, ничем не заканчивались. Экспедиция требовала больших человеческих расходов. А ещё для неё требовалось рассказать о медальоне всему поселению.

— Чего молчишь? — вождь заглянул ей в глаза.

— Я... не знаю, почему никто им раньше не воспользовался, — произнесла Сия. — Вероятно потому, что наша семья не верила ни в какой бункер. А может быть, просто не хотели бросать на проивзол судьбы...

В комнате разом захохотало множество глоток. Улыбнулся и Александр. Когда люди успокоились, он сказал:

— В общем, ты не хочешь признаваться, откуда у тебя медальон. Что ж... твоё дело. Пытать тебя никто не будет. Мне, по сути, без разницы. Насколько я понимаю, твой медальон подделка и подлежит уничтожению. Чтобы не ввёл больше никого в заблуждение.

В комнате повисла тишина. Лишь в крайних рядах кто-то тихо сморкался в рукав.

Сия не могла поверить, что её лишили права на спасение. Так не бывало и быть не могло, чтобы кто-то по собственному желанию, распорядился её судьбой.

— Отдайте, пожалуйста, — от бессилия ей хотелось расплакаться.

Александр махнул рукой, показывая, что разговор окончен.

* * *

Эва уселась на снег.

— Всё! Я больше не могу, — капризно произнесла она.

Ди остановился, поглядел сверху вниз на подругу. Затем сбросил рюкзак и присел рядом. Винтовку отца поставил между ног прикладом в снег. До города оставалось совсем чуть-чуть. Его исполинские небоскрёбы уже нависали над людьми. Ко льдам залива виднелся пологий спуск. Там когда-то находился пляж.

— Где будем ночевать? — дочь оружейника смотрела на город.

— Понятия не имею, — честно признался Ди.

Проводить ещё одну ночь на свежем воздухе не хотелось. Какой бы тёплой ни казалась одежда, а холод пробирался под неё и неистово кусался.

— Как ты думаешь, здесь дома так же отравлены, как и там... у нас? — задумчиво поинтересовалась Эва.

Ди впервые задумался над этим вопросом.

— Скоро узнаем. Если не отравлены...

Молодой разведчик призадумался, не зная, что дальше сказать.

— Нам надо найти людей, — Эва завалилась спиной на лёд. Вытянула ноги. — Гтирер точно к ним зайдёт.

— Скорее всего, — согласился Ди. — Поднимайся, — сказал он и первым встал на ноги. — Надо постараться это сделать до темноты. Не хочется снова ночевать на улице.

Эве больше всего хотелось остаться и полежать без движения на льду. События последних дней вымотали, как морально, так и физически. Однако разведчик был прав — надо добраться до тёплого места.

Дочь оружейника поднялась. Опираясь на ружьишко, как на трость, направилась за другом.

На первый взгляд город выглядел точно так же, как и тот, в котором они выросли. Небоскрёбы из стекла и стали, которые своими крышами царапали небо; припорошенные снегом навсегда застыли автомобили. Последние скупые лучи вяло перебегали с дома на дом.

Молодые люди прошли по заледеневшему песку пляжа, мимо нескольких невысоких строений, о назначении которых и не задумывались. Одну из улиц перегораживали несколько автобусов. В последний день нормальной жизни здесь происходил бой.

Ди с Эвой пошли другим путём, ориентируясь на центр города. Их поселение находилось в центре, поэтому они и не подозревали, что люди могут жить в другой части умершего мегаполиса.

Ди поначалу вертел головой направо и налево, но однообразный унылый пейзаж мало отличался от того, который он привык видеть в своём городе.

На первом этаже одного из зданий оказались разбиты почти все стёкла. Ветер намёл туда снега. В узком проулке меж двух небоскрёбов веднелось множество костей. Скорее всего, в одном из этих зданий жил изгнанник и отходы выбрасывал в окно. Улица, по которой шли молодые люди, резко изогнулась. Перед Ди с Эвой открылась огромная дыра в земле. Последние тридцать этажей одного из небоскрёбов оказались спилены какой-то неведомой силой. Именно верхушка здания и пробила громадную дыру в подземку, располагавшуюся под городом.

— Кажется, мы здесь не пройдём, — сказала Эва.

Ди смотрел на здания, соседствовавшие с огромным провалом в земле. Почему они не падали?

От размышлений его отвлекло помноженное эхом рычание, донёсшееся из глубин провала.

— Кажется, мы нашли логово зверей, — сказал разведчик.

— Пойдём отсюда, — Эва удобнее перехватила ружьишко.

Они прошли через проулок между небоскрёбами и оказались на параллельной улице. Лёгкий ветерок нёс позёмку вдоль широкого проспекта. На обочине стояло несколько автомобилей, но в целом дорога выглядела на редкость пустой.

Некоторое время шли молча. Эва смотрела под ноги и о чём-то размышляла. Ди думал, как забрать медальон у Гтирера. Ничего лучше, чем сказать "Отдай, пожалуйста", в голову не приходило. Вступать с ним в борьбу дело бессмысленное. Убить? Ди уже пытался это сделать. На корабле. Не сумел заставить собственный палец надавить спусковой крючок.

— Чувствуешь вонь? — Эва потянула носом воздух.

Встречный ветерок доносил лёгкий запах гари. Один из небоскрёбов показался Ди странным. Во-превых, он стоял особняком от других строений, во-вторых, трёх нижних этажей у него не существовало. Вся махина покоилась на толстых бетонных сваях. Разведчик заметил, что одно из окон немного приоткрыто, из него валит дым.

— Кажется, мы нашли людей, — сказал Ди.

* * *

Солнце уже спряталась за горизонт, его последние скупые лучи падали на погибший город, бликовали на стёклах, бегали тусклыми солнечными зайчиками по заснеженным улицам.

К небоскрёбу молодые люди подошли не таясь. Бетонные сваи вблизи выглядели ещё внутшительнее. Вероятно, понадобилось бы человек пятнадцать, чтобы обхватить каждую из них.

— Стоять! — услышали они сиплый голос. — Кто такие и чего здесь надо?

Эва завертела головой, пытаясь найти говорившего.

— Меня зовут Ди, это Эва, — сказал разведчик. — Мы из поселения за заливом. Звери его уничтожили.

Повисла тишина, словно гости загадали тяжёлую загадку.

— Э-эй! Вы здесь? — не вытерпела дочь оружейника.

— Отойдите, я опускаю лестницу, — сказал голос.

Ди поглядел вверх. В днище небоскрёба виднелся узкий прямоугольник. Именно оттуда упала верёвочная лестница. Первой полезла Эва. Следом за ней начал карабкаться Ди. Ступени норовили улизнуть из-под ног. При каждом перехвате перчатки грозили сосклознуть, Ди пожалел, что не снял их на земле. Наконец он добрался. Чьи-то сильные руки подхватили его и втащили наверх. После улицы в помещении оказалось темно. Послышался шорох затягиваемой лестницы, перекладины застучали о бетон. Пахло потом. Кто-то задвинул проход большой деревяшкой. Когда глаза попривыкли Ди увидел, что они находятся в небольшой комнатке, где кроме них здесь ещё семеро мужчин. У всех в руках обрезы, а у ближайшего ружьё Гтирера.

— Оружие, — протянул руку коренастый мужчина с клиновидной бородкой, каким-то чудом ставший новым владельцем двустволки брата.

Ди сорвал винтовку с плеча, передёрнул затвор. Направил ствол Арготу в лицо.

В комнате повисло напряжённое молчание. Мужчины напряглись. Двое вскинули обрезы и нацелили в гостей. Эва послушно отдала ружьишко и вопросительно посмотрела на разведчика.

— Не дури, парень, — сиплым голосом произнёс Аргот. — Александру это не понравится. Отдай оружие!

— Не отдам, — сквозь зубы процедил Ди.

Он повернулся так, чтобы видеть всех мужчин. К сожалению одного из них своим телом закрывала Эва.

— Парень, отдай оружие! Не дури, — предпринял ещё одну попытку Аргот. — Здесь тебе ничего не угрожает.

— Да ну... — Ди уже лихорадочно раздумывал, как сбежать, но в голову ничего толкового не приходило.

— Мы же тебя и твою подругу здесь положим, если ты не подчинишься, — тип с клиновидной бородкой заметно напрягся.

Ди нахмурился. Разговор всё больше и больше набирал обороты, которые не нравились разведчику. Промелькнула даже предательская мысль отдать отцовскую винтовку.

— Кто и кого положит, мы ещё посмотрим, — Ди внимательно наблюдал за остальными жителями небоскрёба. — Тебе, например, будет достаточно и одной пули.

Он видел, как под клиновидной бородкой дёрнулся кадык.

— А в том, что нам ничего не угрожает, я сильно сомневаюсь. Откуда у тебя оружие?

— Его отдала мне женщина, которая, как и вы, пришла из-за залива сегодня утром.

— Женщина?! — переспросил Ди, словно не поверил собственным ушам.

— А где был её... мужчина? — догадалась Эва из-за чего возникла вся ситуация.

— Он превратился в зверя, — посмотрел на неё Аргот.

Несколько мгновений ничего не происходило. Молодой разведчик думал, как поступить.

— Я опускаю оружие, — сказал он, чтобы никто в него не пальнул.

Медленно он опустил оружие в пол. Аргот заметно расслабился. Перекинул двустволку Гтирера из руки в руку.

— Ну, так что, отдашь? — протянул Аргот вспотевшую ладонь.

— Отдам, — сказал Ди. — Но только после того, как поговорю с вашим главным судьёй.

— С кем?!?! — переспросил один из мужчин.

— Александр поговорит с вами утром, — сказал Аргот.

* * *

Оружие у Ди так и не забрали, но и в жилую часть здания не пустили. Их отвели в соседнюю комнату и заперли там. В комнате было маленькое окошко, выходившее на большую площадку, где в прежние времена располагался парк. Об этом до сих пор напоминали каменные останки лавок, несколько пней и ровные ряды фонарей.

— Дела делать, — охранник бросил на пол старое деревянное ведро без ручки. После захлопнул дверь. Грохнул засов.

Эва покосилась на ведро, будто оно могло укусить. Ди поставил винтовку отца к стене. Снял сумку с патронами, рюкзак.

— Зато спать будем не на улице, — сказал он, усаживаясь на голый бетон.

Дочь оружейника тяжело вздохнула.

Ди подложил локоть под голову, немного поёрзал, устраиваясь поудобнее. Закрыл глаза и уже через мгновение спал.

Эва долго не могла забыться сном. В груди засело тревожное предчувствие, будто должно произойти что-то очень-очень плохое. Сколько она себя ни успокаивала, что всё плохое уже произошло — предчувствие не успокаивалось. Сверху изредка долетали невнятные голоса. В соседней комнате, возле выхода, иногда покашливал охранник. На улице давным-давно стемнело, а Эва всё ворочалась с боку на бок.

Наконец сон схватил её цепкими когтями и начал затягивать в ненасытную пасть. Когда дочери оружейника уже начинало что-то сниться, в соседней комнате раздались тихие голоса. Затем послышался глухой скрип отодвигаемой деревяшки...

* * *

Когда на улице окончательно стемнело и все жители небоскрёба уснули, Александр спустился к выходу.

— Морис, — окликнул он человека, нёсшего стражу возле выхода. — Почему спим?!

Охранник вскочил, словно бетон под ним превратился в раскалённое железо. Моргая слипающимися глазами он пытался рассмотреть неожиданно нагрянувшего вождя. В левой руке Александр держал свечу, правую спрятал за спину. Пламя плясало, рисуя на стенах комнатки причудливые тени.

Караул возле выхода был формальностью. Звери ни разу не нападали на поселение людей. На этой стороне залива звери предпочитали питаться мясом животных, которое было намного проще достать. Конечно, без человеческих жертв не обходилось, но это было скорее случайность, нежели закономерность.

Однако оставлять вход без присмотра Александр не позволял. Пусть и редко, но бывали случаи, когда какой-нибудь зверь пытался забраться в небоскрёб. Бывало и беглецы хотели вернуться и взять какие-нибудь вещи. В общем, внизу всегда дежурил человек, который в случае опасности должен крикнуть "Тревога".

Всегда и все охранника спали. Лишь пару раз нижние этажи небоскрёба просыпались от криков "Тревога".

— Я спрашиваю, почему ты спишь на посту? — Александр сделал шаг к охраннику.

Морис тяжело сглотнул. Он уже предчувствовал огромные проблемы, неожиданно свалившиеся на его голову. Александр всегда славился своим крутым нравом.

Вождь сделал ещё один шаг к караульному. Выбросил правую руку с зажатым в ней ножом. Острое лезвие вошло в шею охранника по самую рукоять. Морис широко раскрытыми глазами смотрел на Александра. Открыл рот, что-то произнести, но так ничего и не вымолвил. Его глаза начали мутнеть, а в следующий миг он завалился на пол, где один раз конвульсивно дёрнулся и затих.

— Заходи, — громким шёпотом произнёс вождь. Он нагнулся и вырвал из шеи жертвы нож. Кровь ударила струёй. Запахло железом.

В комнату вошли: худощавый юноша отдалённо похожий на Александра и голубоглазая девушка с короткими светлыми волосами. У обоих за плечами были рюкзаки внушительных размеров.

— Пап, ты точно уверен... — начал сын вождя.

— Даже не спорь, — Александр вытер нож об одежду охранника. Поставил свечу возле стены. Переступив натёкшую лужу крови, ухватился за деревяшку. — Помоги, — бросил он.

Из открывшегося прохода на них смотрела ночь. Ворвавшийся ветер чуть не погасил пламя. Александр поднял комок лестницы и бросил его вниз, во тьму. Застучали друг о друга деревянные ступени.

— Папа...

— Не спорь, — сказал, как отрезал Александр. — Здесь вам ничего не светит. Я хочу, чтобы вы попытались до него добраться. Я хочу, чтобы мой род жил, а не гнил заживо в этой бетонной коробке. Ясно?

Парень с девушкой синхронно кивнули.

— Папа... — снова попытался сказать он.

— Не волнуйся, — перебил Александр. — Все будут думать, что ты прихватил медальон и сбежал. Не беспокойся, я знаю способ, благодаря которому мне поверят, — хищно улыбнулся он. — А теперь иди сюда.

Отец обнял сына настолько крепко, что у того чуть не хрустнули рёбра. Чуть легче обнял и невестку.

— Уходите, — показал он на скрывавшуюся во тьме лестницу. — И... будьте осторожны.

Он помог спуститься сыну, затем невестке. Дождался, когда лестница перестанет дёргаться.

— Выживите, прошу вас, — прошептал Александр. Он чувствовал, как на его глаза навернулись слёзы.

Часть 2.

Другие

* * *

Байомин распахнул глаза. Под потолком горела яркая длинная лампа. Он видел такие в отравленных зданиях, но не думал, что они могут светить. К идеально белым стенам даже не хочется прикасаться, чтобы не загрязнить. Ненавязчиво пахло лекарствами. Сын Гтирера втянул носом воздух и этот запах ему крайне не понравился. Он увидел, что лежит на кушетке, покрытый белоснежной простынёй. Попытался вскочить. Ноги слушались плохо. Словно принадлежали не ему. Байомин, медленно помогая руками, стащил их. Простыня соскользнула на пол. Прислушался к ощущениям. Ничего не болит, лишь общая слабость. Оперевшись руками на край, он встал. Ноги не выдержали веса тела и сразу подогнулись. Молодой разведчик звонко шлёпнулся на белую и холодную плитку, которой выложен пол.

В стене бесшумно открылась дверь, которую Байомин до этого не видел. Заглянул низенький старичок с аккуратной седой бородкой и в белом халате. Его лицо показалось разведчику знакомым. Старичок увидел, что пациент лежит на полу. Подскочил к нему.

— Я помогу, — он взял Байомина под руки и помог встать. Словно ребёнка отнёс его на кушетку.

Сын Гтирера смотрел в лицо старичка и пытался сообразить, где мог его видеть.

— Я не советую пока вставать. Ноги ещё плохо прижились. Нервным окончаниям нужно несколько дней, чтобы полноценно начать работать. Да и общее состояние организма ещё не важное. Сегодня сделаем пару процедур и станешь как новенький, — пообещал он.

— Где я? Кто вы такие?

Несколько раз Байомин слышал россказни бабушки, якобы первые посленцы верили, что есть жизнь после жизни. Если хорошо себя вёл, то после смерти будешь находиться в вечном блаженстве. Если плохо, то тебя будут мучить какие-то непонятные создания, а ты им, мол, даже нос сломать не можешь. Байомин тогда так и не понял эту байку, она показалась ему несусветной глупостью, но теперь он засомневался в своём решении.

— Ты у друзей, — ответил старичок в белом халате. — Мы поможем тебе.

И тут сын Гтирера понял, откуда знает этого человека. Это Синол, брат главного лекаря, который в позапрошлом Сезоне ушёл из поселения вместе с другими.

— Узнал, наконец? — старичок по мимике пациента догадался, что его принали.

Байомин неуверенно кивнул. Он не верил собственным глазам. В поселении, отщепенцев ушедших за горы, называли глупцами, никто даже предположить не мог, что они до сих пор живы.

— Где я? — сын Гтирера почувствовал, что его голос подрагивает.

— В безопасности, — Синол поднял простыню с пола. — Я сейчас позову твоего деда, — сказал он и вышел.

Какое-то время молодой разведчик попросту сидел и смотрел вперёд. Затем снова попытался встать. Вначале спустил левую ногу. Пощупал холодную плитку пола. Затем правую. Опираясь руками на край кушетки, попытался на них встать. Ноги как бы слушались, но при этом Байомин чувствовал, что встань он по-настоящему и снова шлёпнется на пол.

Бесшумно открылась дверь. В белоснежную комнату вошёл высокий и худощавый человек. На его приятном и гладковыбритом лице красовался глубокий шрам от виска до подбородка — последствия встречи со зверем при путешествии к южной реке. Байомин привык видеть своего двоюродного деда в одежде из шкур животных. Сейчас на Ратфоре был оранжево-чёрный костюм наподобие того, в котором пришёл человек с пулемётом. Не хватало только шлема.

— Здравствуй, — брат-близнец Флора подошёл и обнял своего внука.

Байомин почувствовал тяжёлый дух резины от костюма и аромат хлеба. Только о последнем запахе он не имел ни малейшего представления.

Ратфор поднял лёгкое тело родственника и усадил обратно на кушетку.

— Тебе лучше пока не пытаться на них вставать, — указал он на ноги родственника. — Пусть приростут толково.

— В смысле "приростут"? — Байомин посмотрел на свои конечности и только теперь заметил, что на бедре нет родинки, которая находилась там с детства.

— Тебя нашёл дрон в центре перевала. Фактически ты был уже мёртв, и спасать тебя не имело смысла. Но кто-то из наших операторов узнал тебя. Дрон доставил твоё тело сюда и уже здесь тебе вырастили новые ноги, взамен отмороженных, новую левую руку, часть кожи на лице заменили, с внутренностями там много хлопот было, почти все заменили. В том числе и сердце новое сделали, так как в старом обнаружился порок. Ещё бы год-два и ты бы умер от инфаркта или ишемическую болезнь заработал. В общем, проблемы начались бы серьёзные, как мне сказали. Вроде всё, но мог что-то и пропустить.

Байомин широко раскрытыми глазами смотрел на двоюродного деда, с которым некогда под одной крышей жил, и пытался понять, кто из них двоих сошёл с ума.

— Где я? — осмотрелся сын Гтитера. — Что это за место? Что вообще происходит? Я умер? — последний вопрос он задал полушёпотом.

Ратфор улыбнулся. Присел на койку рядом с родственником.

— Это база Других. Мы так их называем. Сейчас тебе лучше не волноваться. Перевозбуждение и нервные напряжения могут плохо сказаться на новых органах. Сейчас придёт врач и проведёт над тобой процедуры после которых ты уснёшь, а уже завтра мы с тобой поговорим. Договорились?

Байомин кивнул.

— Вот и отлично, — Ратфор поднялся с кушетки, легонько похлопал родственника по плечу. — Завтра ты уже будешь как новенький, и я тебе тут всё покажу и расскажу.

Байомин снова кивнул, чувствуя умиротворяющее спокойствие и дикую усталость, будто он вокруг города пробежку совершил. Ратфор направился к двери, но на полупути остановился. Медленно обернулся.

— Скажи, а правду говорят, что звери уничтожили... наше поселение?

Молодой разведчик тяжело вздохнул и тихо произнёс:

— Правду.

* * *

После ухода двоюродного дедушки Байомин некоторое время сидел и смотрел в белоснежную стену перед собой. При этом он думал обо всём и, одновременно, ни о чём. Он услышал всё, что наговорил брат его дедушки, но не мог понять, как это ему заменили ноги, внутренние органы. Сын Гтирера пощупал собственное лицо. На некоторых участках кожа показалась нежнее.

Внезапно накатила такая усталость, что никаких сил сидеть не осталось. Байомин опустил голову на кушетку и в ту же секунду его глаза закрылись.

Разбудило едва слышное поскрипывание. Молодому разведчику, спросони, показалось, что неподалёку зверь, который царапает когтями металл. Байомин подскочил. Он по-прежнему находился в белоснежной комнате. Дверь была широко раскрыта, за ней виднелся такой же белый коридор. Поскрипывало колёсико на одной из ножек стола, который вкатили двое молодых парней, на вид чуть старше Байомина. Сын Гтирера всмотрелся в их лица. С трудом узнал сыновей Эльора, одного из охотников, поикинувших поселение в позапрошлом Сезоне.

На столе находился массивный прибор. Сыновья охотника вышли. Вскоре пришёл Синол.

— Тебе сейчас лучше не сидеть подолгу, — он уложил Байомина на кушетку. — Тазобедренные суставы ещё слабы. А ты сегодня только и делаешь, что сидишь. Да ещё и ходить пытался.

Синол подкатил прибор вплотную к кушетке. Щёлкнул тумблерами. Из прибора поднялась и распрямилась штанга, на конце которой был широкий лопух, сотканный из тончайших нитей. Синол опустил штангу с лопухом над Байомином.

— Сейчас ты почувствуешь тепло и крепко-крепко уснёшь, а когда откроешь глаза, будешь совершенно здоров.

— Хорошо, — только и нашёл, что ответить молодой разведчик.

Действительно, через несколько мгновений тело окутала такая теплота, будто он снова оказался в утробе матери. Байомин с огромным наслаждением закрыл глаза. Почти мгновенно ему начал сниться сон, будто он оказался на крыше небоскрёба. В лицо бил ветер. Далеко-далеко внизу виднелось его поселение. Байомин вгляделся и даже смог различить крохотные точки людей. Они медленно перемещались между миниатюрных домиков, а в центре, из-под навеса, валил едва различимый дымок.

— Я сплю, — пробормотал разведчик. — Этого не может быть.

Однако всё выглядело слишком странно для сна. Слишком по-настоящему. Налетел очередной порыв ветра и Байомин понял, что жутко замёрз, ведь на нём нет одежды. Покрутил головой, увидел спуск вниз. Замёрзшие ноги с трудом шевелились, пальцев вовсе не чувствовал. Трусцой он припустил ко входу в здание.

Сильный ветер ещё несколько раз попытался сбросить вниз тщедушное человеческое тело, но сын Гтирера всё же добежал к спасительной двери. Дёрнул за ручку и заскочил внутрь. По узкой и тёмной лесенке спустился вниз. Пахло парафином — таким родным запахом дома. На техническом этаже, сквозь маленькие окошки света проникало мало. Байомин разглядел внушительные механизмы, трубы, какой-то мусор. Температура заметно отличалась от уличной, словно дом, пусть и слабо, но отапливался.

Только теперь молодой разведчик понял, что совсем нет отвратительной вони, которая сопровождала каждое здание в городе. Он ещё несколько раз глубоко вдохнул, старался уловить удушающий смрад. Пахло пылью, маслом.

Лестница вниз оказалась спрятана за одной из механических установок. Байомин спустился на просторный и светлый этаж, где не было стен, лишь с десяток колонн, а пол и потолок казались выполненными из зеркал. На следующем этаже молодому разведчику показалось, будто кто-то скрылся в тёмном коридоре. Идти и проверять не хотелось, но сын Гтирера чувствовал, что не полностью властен над собственным телом в этом сне.

Он прошёл через мрачный коридор и оказался в маленькой комнате с большим окном. В центре лежал красно-жёлтый прорезиненный костюм, шлем с затемнённым смотровым стеклом, высокие сапоги и пара обтягивающих перчаток.

В тот же миг резко похолодало. Байомин почувствовал, как по коже пробежали мураши. Окно моментально покрылось инеем. Молодой разведчик надел костюм, нацепил перчатки, натянул сапоги. Шлем поначалу хотел не брать, но температура резко упала ещё на несколько десятков градусов. Байомин надел шлем, который неудобно и непривычно держался на плечах.

— Ночное видение включено, — сказал приятный женский голос.

Байомин крутнулся в поисках девушки. Комната оказалась пуста. Стекло перед лицом моргнуло и картинка исказилась. Поначалу молодой разведчик не понял, что произошло. Очертания предметов приобрели странные формы и цвет. Солнечный свет начал сильно бить по глазам. Стоило выйти в мрачный коридор, как загадка разрешилась. Все предметы стали зеленоватого цвета, но Байомин теперь их в принципе видел. Он стянул шлем — вокруг по-прежнему тьма. Снова надел, и окружающий коридор стал видимым.

Сын Гтирера припустил к лестнице. Сбежал по нескольким пролётам. Мир казался странным и непривычным в зелёном свете. А ещё необычно было осознавать, что сон настолько реалистичен.

В очередном лестничном пролёте оказалось большое окно. Солнечный свет резанул по глазам. Байомин зажмурился и тут же зацепился толстой подошвой за ступень. Кубарем скатился по лестнице. Когда падал, больно ударился лицом о смотровое стекло. По щеке потекла кровь. Запахло железом. Обращать внимание на такие мелочи молодой разведчик не собирался. Вскочив, бросился вниз.

Лестница сменялась лестницей, с сумасшедшей скоростью мелькали ступени. От окон в пролётах этажей Байомин теперь отворачивался. Ему начал мешать зелёная картинка перед глазами (света с улицы падало достаточно), но как её отключить он не знал. Попытался стянуть шлем, но холод не замедлил вцепиться в человеческое тело, словно разъярённый зверь. Байомин выглянул в окно и понял, в чём дело. На улице свистел и выл ветер. Тучи снега носились перед окнами. Наступил Период Бурь. Откуда-то пришло осознание, что вот-вот придут звери и всех перебьют. Надо предупредить Бристу и свою семью.

Молодой разведчик нацепил шлем. Перепрыгивая через две ступени, он понёсся вниз. В какой-то момент в глазах начало двоиться. Он оступился и снова грохнулся. На этот раз его выбросило в полутёмный коридор, где он ударился локтем о стену. Боль пронзила руку. Байомин несколько мгновений лежал, приводя чувства в порядок. Наконец локоть начал сгибаться, боль отпустила. Сын Гтирера поднялся на ноги. Впереди, в темноте, кто-то стоял. Молодой разведчик видел лишь силуэт и не мог понять, кому он принадлежит. Зверю? Человеку? Изгнаннику?

— Иди за мной, — услышал он скрипучий, словно несмазанные петли, голос.

Силуэт скрылся во мраке одной из комнат. Идти за ним никакого желания не возникло. Однако ноги посчитали другое. Байомин подбежал к чёрному провалу двери, где всего несколько секунд назад скрылся силуэт. Помещение оказалось крохотным, в нём вместился лишь большой стол. Если бы не система ночного видения в шлеме, то молодой разведчик не увидел бы пулемёт, одиноко лежавший на столешнице. Байомин схватил тяжёлое оружие и побежал вниз. Снова перед глазами замелькали ступени. Теперь сын Гтирера не спешил. Таким темпом он прошагал сорок этажей. На первом он некоторое время блукал по тёмным коридорам в поисках выхода. Наконец увидел раздвижные прозрачные двери.

— Ночное видение отключено, — сказал приятный женский голос.

Зелёная картинка перед глазами пропала. На улице лежали сугробы. Ветер старался повалить человека. Тяжёлый пулемёт сковывал движение, но бросать Байомин его не собирался — отцу такое оружие пригодится.

В первую очередь он решил сходить за Бристой. Вместе с ней вернуться в свой дом, где предупредить всех, что как только затихнет Период Бурь, надо уходить из поселения.

Наконец он добрался к частоколу. Как звери могли его проломить? Байомин смотрел на высокую и неприступную стену. Даже рукой зачем-то надавил. Как звери могли его рушить? Однако они это делали с завидной регулярностью. Молодой разведчик прошёл вдоль высокой деревянной ограды вправо, затем влево. Сквозь завывания ветра он расслышал чей-то свист. Покрутил головой, но никого не обнаружил. И снова кто-то свистнул. Байомин задрал голову, шлем надавали в основание шеи. Сквозь пелену снега разглядел силуэт на площадке частокола. В следующий миг перед ним упала верёвочная лестница. Байомин зажал пулемёт под мышкой и начал карабкаться по ступеням. Оружие то и дело грозило вывалиться. Добравшись почти до верха, сын Гтирера понял, что мог бы оставить его под частоколом, а потом, когда Сезон Бурь закончится, сходить.

Уже через несколько мгновений молодой разведчик забрался на площадку частокола. Неизвестный помощник его не дождался. Байомин спустился по крутой лестнице и оказался за домом семьи электриков. Перехватив пулемёт в правую руку, он зашагал к судьям. Поселение выглядело неприступным. Странным казалось знать, что ещё чуть-чуть и здесь будет всё залито кровью.

Ветер внутри ощущался чуть слабее. Частокол, хоть немного задерживал сумасшедший танец снега. Молодой разведчик прошёл мимо солнечных часов, поднялся на крыльцо. Тяжёлые ботинки тяжело бухали по ступеням, казалось, что невозможно не заметить, что кто-то стоит возле двери.

Байомин постучал кулаком. Немного постоял и ещё раз постучал. Снова подождал и уже затарабанил со всей силы.

Никто не открывал.

Сын Гтирера сделал шаг назад и со всей силы ударил ногой по двери. Сложилось такое чувство, что попал в стену. Тогда он приложился ещё раз. Затем ещё и ещё, пока не выдохся и не отсушил ноги, несмотря на толстую подошву.

Дверь стояла словно литая. Она даже ни разу не вздрогнула.

Байомин вспомнил, что держит в руках пулемёт.

— Раз не хотите по-хорошему... — пробормотал он.

Стекло в шлеме сразу запотело. Только теперь молодой разведчик понял, насколько сильно он замёрз. Поднял тяжёлое оружие, однако разжать пальцы, чтобы один из них положить на спусковой крючок, не смог. Конечности вдруг оказались ватными и словно чужими.

Срочно требовалось в тепло. Байомин на негнущихся ногах спустился по ступеням. Ветер с каким-то странным ожесточением дул в лицо, словно пытался остановить человека. Каждый шаг молодому разведчику давался всё с большим и большим трудом. Вот миновал дом столяров. Затем до литейщиков. Сквозь кружившийся снег уже различал и своё жилище. С каждым шагом оно становилось всё ближе и ближе, при этом каждый шаг давался всё с большим и большим трудом. Наконец родное крыльцо оказалось совсем рядом. Поднимая ногу на первую ступеньку Байомин понял, что колени уже не гнутся. Кое-как он забрался по лестнице и толкнул дверь. Закрыто. Постучал костяшками пальцев. Немного подождал и затарабанил сильнее.

Дверь распахнулась настежь.

— Я-я-я... — выдавил Байомин.

Он сделал шаг и оказался в доме. Видел, что отец целился в него из ружья. Рядом с ним лежала мама и смотрела широко раскрытыми глазами.

— Быстрее! — дядя Ди захлопнул дверь и попытался забрать пулемёт. — Надо его раздеть и согреть!

— Я п-п-п-пришёл... — Байомин смотрел на отца и не мог понять, почему тот в него целится. — Т-т-т-там м-м-мож-ж-жно...

Молодой разведчик опустил взгляд на Ди, пытавшегося разжать его руку.

— Я з-з-за в-в-вами п-п-п-п-при... Ид-дти на-на-надо нн-н-а з-з-з-з-зак-к-к-ккк-катное с-с-с-солнце, т-т-там м-м-можно с-с-с-с-спас... — не успел договорить Байомин, так как мир окутала тьма.

* * *

Серый выдвинулся в путь на следующий день. Перед этим он лично перерезал глотку одному из пленников — женщине, от которой неприятно пахло потом. Жертва была ещё жива, когда он оторвал от неё кусок плоти. Остальное бросил на растерзание сородичам. Серый отлично провёл ночь и утром был в хорошем расположении духа. Нервы щекотал предстоящий поход через залив в погоне за беглецами.

Зверь дождался, когда соплеменники насладятся свежей пищей. Лишь после он и десять выбранных сородичей отправились в путь.

Возле корабля, где накануне порезвился Серый, звери занервничали. У каждого из них ещё был жив инстинкт глубокой воды. Новый вожак обернулся и грозно зарычал. Почти все соплеменники всё же двинулись вслед за ним. Лишь один попятился. Глава зверей подскочил к нему и ударом лапы размозжил левую часть морды. Сородич упал без чувств, горячая кровь потекла на лёд.

Серый обернулся и исподлобья глянул на остальных участников похода. Звери потупили взоры. Новый вожак направился в сторону большой воды. Остальные неохотно поплелись следом.

* * *

Гтирер блукал по городу. Он уже не осознавал, почему нельзя заходить в здания, лишь помнил, что этого делать не стоит. Один раз уловил странный запах. Замер, принюхиваясь. Постепенно в голове сформировался образ человека, превратившегося в зверя. Остатками разума, которые ещё не покинули главного разведчика, Гтирер понимал, что он должен пахнуть также. На мгновение его сознание пронзила мысль, что он ходит на четырёх конечностях. Он рывком поднялся на ноги. Поглядел на когтистые руки. Чего-то не хватало. Какого-то предмета, который он ещё не так давно сжимал в этих руках. Гтирер на несколько мгновениё серьёзно задумался. Затем ему показалось странным, что он стоит посреди мёртвого города на задних лапах. Ведь передвигаться на всех четырёх конечностях намного удобнее. Главный разведчик опустился на передние лапы и направился дальше.

В одном из переулков он обнаружил кости. Некоторые из них были относительно недавно обглоданы. Гтирер переборол собственный страх и зашёл в здание. Воняло чем-то странным и непонятным, отчего даже глаза слезились. По тёмной лестнице разведчик поднялся на пятый этаж — именно оттуда шёл удушливый сладковатый смрад бывшего человека. В светлой комнате лежал труп, поросший коричневой шерстью. Судя по всему, изгой подох недавно — тело ещё не остыло. Каких-либо ран на теле нет — значит, умер естественной смертью.

Гтирер перевернул тело, всмотрелся в остекленевшие зелёные глаза. Возникло желание откусить изгнаннику нос. Главный разведчик даже наклонился и раскрыл пасть, но в последний момент его передёрнуло от отвращения. Он отскочил от тела, словно то ожило. Помотал головой, прогоняя глупые мысли. Почудилось, что во рту появился вкус тухлятины. Гтирер сплюнул на пол тягучую слюну и, опустившись на четыре лапы, припустил к выходу. Когда бежал по ступеням вниз, возникло дежа вю. Он совсем недавно уже сбегал по лестнице, причём тогда он совершил какой-то значимый и важный поступок.

Вырвавшись на улицу, главный разведчик полной грудью вдохнул чистый воздух. Подбежал к ближайшему сугробу, зачерпнул лапой снег и отправил его в рот. Хотелось перебить вкус тухлятины, взявшийся неизвестно откуда.

Внезапно Гтирер понял, что ему не хочется превращаться в такое же существо. Жить в одиночестве, питаться непонятно чем и быть непонятно кем.

Ветер донёс слабый запах шерсти. Главный разведчик пригнул голову и втянул носом морозный воздух. Затем медленно направился в сторону, откуда подул ветерок.

Он прошёл через длинную улицу, пересёк короткий проулок со множеством пустых бочек. Обочины следующей улицы оказались плотно заставлены припорошенными автомобилями. Солнечные лучи отражались от стёкол небоскрёбов, попадали в глаза, но Гтирер практически не обращал на это внимания. С каждым мгновением запах шерсти усиливался. А вскоре появились и звуки. Вначале обострившийся слух главного разведчика уловил далёкое рычание. Создавалось чувство, что оно доносится из глубины здания. Гтирер вскочил на крышу ближайшего автомобиля, всмотрелся вдаль. Снег, застывшие вдоль обочин механические устройства, небоскрёбы. Ничем этот город не отличался от того, который главный разведчик покинул совсем недавно. До чуткого слуха долетел протяжный победный рык.

Гтирер почувствовал, как шерсть на его загривке встала дыбом. Это было новое и странное ощущение — он предвкушал, как станет сражаться, и чувство предстоящего боя пленило разум, вызывало в груди жгучее томление. Разведчик соскочил с крыши автомобиля и бросился на звук. Снег скрипел под лапами, сердце гулко стучалось в рёбра, в ушах появился непонятный звон. Гтирер свернул на широкую перпендикулярную улицу, посреди которой виднелась огромная дыра. Верхняя часть одного из небоскрёбов рухнула и проломила землю. В толще грунта виднелись провалы ходов. Именно оттуда доносился рык, усиленный эхо. Запах шерсти стал сильным — сородичи рядом.

На мгновение у Гтирера блеснула мысль, что никакие там, внизу, не сородичи, а самые его злейшие враги. Перед глазами промелькнул зверь с чёрной шкурой — как он лежал, свесившись из окна, а на его шее болтался медальон. Затем мозг подкинул воспоминание, как во время очередного нападения зверей, пришлось повстречаться с Серым...

Гтирер помотал головой. Из горла вырвалось раздражённое рычание. Он уже не ассоциировал себя с человеком, который жил в городе за заливом и все эти воспоминания казались чужими. Бредом. Единственным важным для него сейчас делом казалось найти спуск к сородичам.

Главный разведчик подбежал к краю громадной дыры. Кусок асфальта под его лапой отломился, полетел вниз, звонко стукнулся о водопроводную трубу и через пару секунд упал на крышу искорёженного метровагона. Гтирер поискал глазами способ спустить вниз. Затем побежал вдоль огромного провала — в одном месте рухнувшее здание было ближе к краю пропасти. Гтирер взял разбег и прыгнул внутрь.

По стенам отвалившейся части небоскрёба пролегли трещины, разбитая и покорёженная мебель валялась на полу. Ступени лестниц находились над головой, некоторые пролёты и вовсе осыпались. Гтирер бежал вниз мало на что обращая внимания. Отчего-то ему казалось важным успеть, пока из подземелий слышен рык и звуки схватки.

http://goncharovsergey.ru/knigi/put-evy/