Хроники ицкаронской Стражи. Дело о подсвечниках Расты

— А Энжел Сувари здесь причем? — спросила Селена.

— Он сам — ни при чем. А вот его хозяин, видимо, решил сорвать банк. Вытребовать себе что-нибудь за возвращение подсвечников. У него-то хватит наглости потребовать плату со всех троих: и с Нурана, и с Луни и с Расты. Да и с нового бога, когда тот родится, тоже не постесняется. Вот и приказал своему жрецу украсть подсвечники и спрятать куда-нибудь.

— Довольно фантастическая версия, — сказал Илис. — Как-то уж сложно все.

— Вы не атеист часом, молодой человек? — поинтересовалась Дара. — Зря. Боги существуют, поверьте мне. И от того, что у них там происходит между собой, многое зависит тут, у людей. Вы думаете, отчего сэр Крис и Бастиана крутят свои шуры-муры? Это как раз отражение отношений между Нураном и Луней. Думаете, отчего профессор Вотервуд так неровно дышит к этой вертихвостке Мануэле, хотя она ему в матери годится? Это все оттого, что Библиотекарь и Гламура женаты. Правда она мужа не слишком жалует, но так и здесь у нас — то же самое. Чего здесь не коснись — на все найдется причина там, наверху.

— А ваши взаимоотношения с сестрой и ее мужем — это тоже оттуда? — спросил Илис.

— Вашего следствия это не касается, — надула губы Дара. — Извините, мне пора кормить золотых рыбок.

* * *

— Кому вообще могли понадобиться подсвечники, как вы думаете? — спросил Квентин.

— У меня нет версий, — ответил жрец Малина. — Вернее сказать, у меня нет подозреваемых. Я, как и вы, теряюсь в догадках.

— У нас есть предположение, что подсвечники могли похитить из-за их свойств, — сказал Эрик. — Я имею в виду, побочных свойств.

— Мы мыслим в одном направлении, — кивнул Энжел.

— Вы знаете, какими свойствами они обладают? — спросил Квентин.

— Да. Очень интересные свойства. Вы знаете, например, что их можно использовать в качестве противозачаточного средства?

Эрик округлил глаза.

— Стесняюсь спросить, каким это образом, — пробормотал он.

— И очень даже просто — достаточно затушить свечи после... ну, вы меня понимаете. Могу предположить, что примерно таким образом можно и беременность прервать. Во всяком случае, на маленьких сроках.

— Хм, — сказал Квентин, — интересно. А жрицы Расты сами знают об этом?

— Думаю, они не хотят об этом знать, — ответил Энжел. — Сами понимаете. Они не одобряют прерывание беременности, если нет самых серьезных на то причин.

— А еще? — спросил Эрик. — Какие у них еще свойства есть?

— Ну, если поставить два зеркала друг напротив друга, а подсвечники с зажженными свечами по краям, то откроется Путь, — сказал Энжел.

— Куда? — полюбопытствовал Квентин.

— Полагаю, что туда, где живут боги, — ответил Энжел. — Или, вернее сказать, туда, где живет Раста. Впрочем, там, может быть, и других богов можно встретить.

— Вряд ли вор украл их для того, чтобы наведаться в гости к Великой Матери, — сказал Квентин. — А еще?

— Еще этими подсвечниками хорошо отгонять демонов, — сказал Энжел. — В круг света от свечей, горящих в них, сможет далеко не каждый демон войти, а если и войдет — то сильно ослабленный. Нечисти и нежити это тоже касается. Во всяком случае, я категорически не рекомендую вашей Селене близко к ним подходить, мало ли что. Да и вашему оборотню брать их в руки не советую.

— То есть если бы демоны задумали напасть на город, они постарались бы избавиться от подсвечников? — спросил Эрик.

— Да, это имело бы смысл, — согласился Энжел. — Самое интересное, что мы сейчас как раз переживаем некоторый всплеск демонической активности. Слышали уже?

Квентин и Эрик синхронно кивнули.

— Я брата и Сонечку почти не вижу, — вдруг пожаловался Энжел. — Постоянно в разъездах.

— А отчего именно сейчас этот всплеск? — спросил Квентин.

— А кто его знает... Просто временами попасть из подземельных миров в наш становиться проще, — ответил Энжел. — Вот демоны и пользуются случаем. Такое и раньше бывало, лично мне причина не понятна. У отца есть теория на этот счет, но я ее пересказывать не стану, если хотите — сами спрашивайте.

— Сэра Джая еще поймать надо, — сказал Квентин. — Фью отказывается доставлять ему послания, вчера в храме сказали, что он ушел с утра и когда вернется — не знают.

— Может быть, в засаде на какого-нибудь инфернала как раз, — сказал Энжел. — Лучше всего оставить ему записку в храме.

— Мы так и поступим, — кивнул Квентин. — А еще, еще какие-нибудь свойства у подсвечников имеются?

— Да, — сказал Энжел, несколько поколебавшись. — Есть у них еще одно свойство. Можно воск одной свечи перелить в другую свечу. Понимаете?

В комнате вдруг стало совсем тихо.

— Ээээ... — наконец опомнился Эрик. — Речь идет про абсолютно любые свечи?

— А вот этого я не знаю, — ответил Энжел. — Последний раз такой ритуал проводился больше двух тысяч лет назад, речь шла об эльфийке и человеке. Они любили друг друга, его года подходили к концу. Переливание позволило прожить ему еще около семидесяти лет, и они умерли в один день. Романтическая история. Разумеется, тогда это все делалось добровольно, с согласия эльфийки. Вернее сказать, ей очень долго пришлось уговаривать жрицу Расты, чтобы она провела ритуал. Но я не знаю, может быть, согласие донора, если вы позволите мне так выразиться, и не требуется. Как бы то ни было, это свойство подсвечников держится в большой тайне.

— Еще бы! — сказал Квентин. — Но вы-то сами, откуда про все это узнали?

— А вы не догадываетесь? — прищурился Энжел.

Квентин долго смотрел на Энжела.

— Вот уж не думал, что вы можете разговорить Арнику, — наконец сказал он.

Энжел рассмеялся.

— У меня есть к ней свой подход, — сказал он. — Но если вы думаете, что это было просто — то очень зря вы так думаете. Едва ли не клещами пришлось вытягивать, она не любит о таких вещах рассказывать.

— Кстати, о клещах, — сказал Квентин. — Вы не передумали насчет первого нашего вопроса?

— Нет, не передумал, — ответил Энжел. — Вас по-прежнему совершенно не касается содержание моей беседы с братом.

— Тогда позвольте другой вопрос: а зачем сэру Крису понадобилась крупная сумма денег?

Если Энжел и удивился вопросу, то виду не подал.

— Зачем же вы выпытывали у меня то, что и так знаете? — спросил он.

— А зачем вы скрываете то, в чем особой тайны нет? — спросил Квентин.

— Из принципиальных соображений, — ответил Энжел. — Повторяю в третий раз: наш разговор с братом вас не касается и к похищению подсвечников отношения не имеет. Я вам это сразу сказал, вы мне не поверили. Не поверили — ну и ладно, тут не тот случай, когда мне кровь из носа надо вам что-то доказать. Это же относится и к вопросу насчет того, для чего моему брату деньги. Тем более что, готов спорить, вы знаете ответ и на этот вопрос. Ну, или, во всяком случае, догадываетесь.

Покидая храм, Эрик вдруг обернулся, остановился и спросил у Энжела, который вышел их проводить:

— Но все-таки, богатой девице с большим кошельком возле логова разбойников гулять небезопасно, верно?

Энжел чуть заметно усмехнулся и пожал плечами.

— Человеку, который так себя позиционирует лучше не гулять по лесу, а сидеть дома, за надежными запорами, — сказал он. — И то, это не гарантия безопасности — разбойников никакие замки не удержат. А что касается Малина, то его храм открыт для любого, кто знает, когда стоит идти в логово разбойников, а когда лучше сидеть дома. Доброго вам дня, господа стажи.

* * *

Мануэлу в храме они не застали.

— Она четверть часа как ушла погулять с внучкой, — сообщила им молоденькая жрица, томно посматривая на Илиса из-под длинных темных ресниц.

Впрочем, ни эти ресницы, ни томный взгляд, ни сама жрица на Илиса особого впечатления не произвели. Может быть, потому, что была она жгучей брюнеткой, а может быть, потому, что Илис не любил тех, кто так щедро пользуется парфюмерией.

— Что будем делать? — спросила Селена, когда они снова вышли на улицу.

Илис задумчиво понюхал воздух.

— Внучка Мануэлы, это же маленькая котенка Луиза, получается? — сказал он. — То-то запах знакомый. Пойдем по следу, четверть часа — пустяки, догоним.

Селена, для которой четверть часа пребывания под ярким августовским солнцем таким уж пустяком не было, поплотнее завернулась в свой плащ.

— Только давай по теневой стороне улицы, — попросила она, кутаясь в свой плащ.

Илис кивнул. След был свежий, идти по нему было легко даже на некотором от него расстоянии, да и Мануэла с Луизой, кажется, предпочитали прохладный тенек разогретой мостовой.

— А что за Луиза? — поинтересовалась Селена, которая о вчерашнем визите Квентина и Илиса в Лунный храм знала только то, что было отражено в протоколе, а там про девочку-оборотня ничего сказано не было.

— Это дочка Бастианы Лист, — объяснил Илис. — Ей около десяти, она кошка-оборотень, дружит с Энжелом Сувари, увлекается ботаникой, сейчас у нее линька сильная от аллергии на тунца, а может быть на сладкое. Очень забавная детеныша. Мы вчера в храме обедали, она рядом со мной сидела, все расспрашивала, как я преступников выслеживаю.

След привел их в парк, и Селена вздохнула свободнее. Тут кругом были высокие дубы и вязы, в тени которых было прохладнее, чем между каменных домов. Илис, хоть и переносил жару гораздо легче вампирки, такой перемене тоже обрадовался. Мануэла и Луиза нашлись на одной из мраморных скамеек, что стояли у самой кромки пруда, по которому лениво плавали белые лебеди.

— Ой, смотри бабушка, это тот страж-лис, который вчера с дядей Квентином приходил, — обрадовалась Луиза, заметив Илиса.

Мануэла оказалась ослепительно красивой блондинкой лет тридцати на вид, среднего роста, фигуристой, зеленоглазой, с очень приятной и приветливой улыбкой. От этой улыбки Илис, который вовсе не был любителем человеческих женщин, почувствовал себя вдруг как-то очень странно. Что касается Луизы, то сейчас, когда она была рядом с Мануэлой, было хорошо видно, что похожа она не столько на мать, сколько на бабушку, и чем старше она будет становиться, тем сильнее это сходство будет усиливаться.

— Добрый день, стражи, — поздоровалась жрица. — Вы пришли поговорить со мной об украденных подсвечниках? Прошу вас, присаживайтесь.

Ничего такого в ее словах не было, но Илис как-то замялся и осторожно присел на самый краешек лавочки, рядом с Луизой, Селена же предпочла остаться стоять.

— Добрый день, — поздоровалась она. — Капрал Селена де Трие, отдел по борьбе со сверхъестественными преступлениями. А это — мой коллега, капрал Илис Зорр. Да, мы хотели с вами об этом поговорить.

— Мне опять уйти, да? — спросила Луиза то ли у следователей, то ли у бабушки.

— У девочки очень тонкий слух, — сказала Мануэла. — Ее придется отогнать довольно далеко, если вы хотите, чтобы она нас не услышала. Если ничего секретного в нашем разговоре не будет, то пусть она остается. Вы не возражаете?

Селена пожала плечами.

— Вам лучше знать, что стоит слышать вашей внучке, а чего не стоит, — сказала она.

Что касается Илиса, то он вдруг понял, что возразить в чем-то этой женщине ему было бы не так уж и просто, поэтому он только кивнул, соглашаясь с коллегой.

— Если разговор примет такой оборот, что Луизе лучше не слышать, я попрошу ее прогуляться, — добавила Мануэла.

Селена снова пожала плечами.

— Договорились, — сказала она. — Мы постараемся не отнимать у вас слишком много времени. Давайте начнем. Итак, первый вопрос: вам показалось что-нибудь подозрительным или странным в тот вечер перед советом?

— Я пришла всего за несколько минут перед началом, — ответила Мануэла. — Едва успела выпить сока, как мы ушли из гостиной. Нет, ничего подобного. Гай, правда, немного нервничал. Когда подавал мне стакан, свой опрокинул прямо себе на камзол. Но он вообще неловкий, у него такое случается. А так — все как обычно было.

— А почему вы так задержались? — спросил Илис, откашлявшись.

— Красивая женщина может позволить себе даже опоздать, — заявила вдруг девочка.

— Луи, если ты будешь встревать в разговор, то я пожалею о том, что позволила тебе остаться, — сказала Мануэла. — Есть мероприятия, куда даже красивой женщине опаздывать неприлично, и тебе уже надо знать об этом. В том числе, опаздывать на урок в класс. Но, на самом деле, я специально пришла попозже, как раз к назначенному времени.

— Почему? — спросила Селена.

— А что такого в нашем собрании приятного, что я должна туда стремиться пораньше? — пожала плечами жрица. — Я служу Гламуре, богине любви. А совет жрецов — не самое подходящее для любви место. В большинстве своем, там даже и дружбой не пахнет, за некоторым исключением, а любовью — тем более.

— Но ведь кто-то там все-таки дружит, — заметила Селена.

— Вот уж не сказала бы. Если отбросить родственные узы, которые, кстати говоря, не всегда являются хорошей основой для добрых взаимоотношений, то там, скорее, есть временные союзники и временные противники. Впрочем, у меня со всеми нормальные рабочие отношения. Не каждый так сможет про себя там сказать, уверяю вас.

— Да, мы знаем, что там принято не любить Энжела Сувари, — сказала Селена.

— Что? Ну, вы преувеличиваете. Конечно, его не слишком жалует Эра, а значит и Филип. Но даже они с ним считаются, а что до остальных, то тут очень забавная ситуация. Каждый по отдельности вполне находит с ним общий язык и замечательно общается, но все вместе... да... пожалуй, если все вместе, коллективно, то никто ему не доверяет. Даже отец и брат, я думаю. Но это само по себе ничего не значит, это просто скорее дань именно что традиции.

— А по-вашему, кто бы мог украсть подсвечники? — спросила Селена.

— Ну, я не думаю, что это кто-то со стороны сделал. С другой стороны, если думать про своих, то, конечно, имя Энжела сразу на ум приходит. Но это, опять же, скорее по традиции. Вряд ли кто-то из нас всерьез обвинит в этом Энжела. Кроме Эры, конечно. Однако это вовсе не значит, что вам стоит снимать с него подозрение. В конце концов, это вы следователи, вы в таких вещах лучше разбираетесь.

— А вот, к примеру, вы? — вдруг сказал Илис. Мануэла резко повернулась к нему, он начал краснеть и смущаться под ее удивленным взглядом, но все-таки объяснил, что имел в виду: — Если ваша богиня попросила бы взять подсвечники, вы бы их взяли?

— Мы вас не обвиняем, просто вопрос такой, — поспешно добавила Селена.

— Никогда такими делами не занималась, но, конечно, если бы Прекраснейшая приказала мне их э... украсть, я бы приложила все силы, чтобы выполнить ее волю, — сказала Мануэла. — Но, сами понимаете...

Илис быстро закивал.

— Если так вопрос ставить, то это любой может быть, — подумав, сказала Мануэла. — Даже, простите, сэр Крис, как бы все к нему не относились.

— Бабушка! — кажется, Луизе совсем не понравились слова жрицы.

— А что бабушка? Если Нуран потребует принести подсвечники, твой любимый дядя Крис постарается обстряпать дело не хуже твоего любимого дяди Энжела.

— Да Нурану-то это зачем? — надулась Луиза. — Что ты такое говоришь-то?