— Алиса с Пеппи решили дать послушать Арктурусу, как он поет на два голоса и вытащили его из сумки. А он рассыпался в пыль...
— Вот дуры! — упавшим голосом сказала Гермиона.
— И дух, конечно, освободился? — уточнила Палпатин.
— Увы, Волдендур обрел духовную свободу, — печально сказал Уэф.
— И на этот год следует ждать проблем с новой реинкарнацией темного лорда, — резюмировала Белла Палпатин.
— Скорей, на следующий, — уточнила расчет Гермиона: — В этом году он еще не успеет создать проблем. Интересно, какой обряд будут использовать его сторонники?
— Дык, хто ево знае? — пожал плечами Уэф.
— Печалька, — подал голос Драко Блек: — Мой биологический отец, стопудов будет в деле.
Прибытие делегаций школ.
— Концептуальненько! — похвалил карету Шармбатона Уэф: — Пепелац с антигравом на конной тяге! Видимо гравицапу не смогли сделать?
— Харри! — радостно прыгнула ему на шею маленькая птичка.
— Габи! Курочка моя кавайная! — обрадовался Уэф: — С сестрой приехала у нас поучиться?
— Да! Сестра с делегацией готовятся к торжественному парад-алле! А я не участвую.
— Ну, тогда пошли со мной, поглядим на Дурмштранговцев, — взял ребенка за руку Уэф.
Когда из замкнутого озера всплыл подводный парусник, все восхитились, включая Уэфа.
— А вот у этих и гравицапа имеется! По крайней мере планетарная. Зато антиграва нет. Вместо антиграва, они в воде зависают, чтобы скачок смягчить.
— ...Ибо плотность воды примерно равна, и толчков при переносе меньше, — закончила мысль подошедшая Гермиона: — Что за милый ребенок с тобой?
— Не узнала курочку из спасенных? Это Габи, — напомнил Уэф.
— Ты у нас на первом курсе поучишься год? — спросила Гермиона.
— Да, — согласилась Габи: — Хотя родители не хотели пускать. Говорили что в Хогварце отстойная программа обучения. Извините.
— И ты не прогадаешь малышка! — радостно сказал Уэф: — С этого года программа новая. Все перья и пергаменты — на помойку! Больше не будут обдирать шкуры маленьких телят, на ненужные эссе для глупых учеников! Мамы коровы могут спать спокойно! Больше не будут ощипывать перья из бедных белых лебедей! Больше не будут доить из бедного кальмара чернила! Вместо этого у всех будут планшеты! С ментальным управлением записью. Органичное развитие идеи музыкальных снитчей и блокнота Тома Редла. И все записи можно будет сбрасывать учителю на большой планшет.
Габриель замерла с ужасом, представив гекатомбу из белых лебедей для перьев школьников.
— Балда! Совсем запугал ребенка своим больным воображением, — проворчала Гермиона.
— Габи, мрачное прошлое ушло. Впереди нас ждет прогресс, радость, красота и процветание! — с энтузиазмом сказал Уэф: — Не теряй улыбку! Пошли лучше запасаться поп-корном и смотреть шоу в Большом зале. У нас будут лучшие места за столом слизерена.
В зале все ждали, когда войдут делегации из других школ. Вдруг по проходу галопом, напоминающим парадный марш, пронесся комендант Снейп, шепнув директору, что все готово.
— Да прибудут с вами сила и знания юнлинги! — рявкнул Дамблдор-Йода: — Встречайте делегацию из Шармбатона.
Синие птички шли, как и положено птичкам — помахивая крылышками. Только делали это столь трепетно, что больше походили на мотыльков. А потом их группа поддержки в купальниках исполнила акробатический этюд.
— Надо девчонок привлечь в наше кабаре! — постановила Джинни: — Нечего таким талантам целый год прозябать вдали от сцены!
Все слизеренцы согласно кивнули. Потом ворвались плясуны и дудари от Дурмштранга и пошли в присядку.
— Этих тоже берем! — восторженно сказал Джинни: — Уэф, немедленно нужен сценарий большой постановки.
— Я режиссер, а не сценарист, — отказался Уэф: — Проси Гермиону, она тебе скинет на планшет из своей мозговой библиотеки все современные сценарии.
После парада-алле делегаций, Йода представил новых учителей и изменения в программе обучения. Отсутствие в программе зельеварения и трансфигурации было воспринято на ура. Новые предметы не вызывали еще у учеников рвотного рефлекса. И новые учителя казались молодыми и симпатичными — Мери Попинс, Белла Палпатин, Проша Каверин, Ксенфилиус Лавгуд, Нарцисса Блек. От всех разило кавайностью за версту.
Новая недвижимость клана Уэфа.
На день рождения Гермионы, Уэф вручил ей, как леди Гриффиндор, документы на недвижимость, обнаруженные гоблинами. То же он вручил и леди Слизерен. Гоблины вскрыли летописи тысячелетней давности и нашли пергаменты о недвижимости и порталы к ней основателей. Все родственники радостно завизжали и потребовали описания недвижимости.
— Гарри, давай скорей, рассказывай! — обрадовалась Нимфадора, владевшая самой отстойной недвижимостью Гонтов: — Уже предвкушаю мраморные дворцы в тропических странах с вечным летом!
— Огласите, пожалуйста, весь список! — крикнули хором рыжие наследники.
— Оглашаю! — покладисто сказал Уэф: — У лорда Гриффиндора есть охотничий домик в Запретном лесу, а лорда Слизерена — рыбачья хижина на островке в Черном озере.
Всем представились строения типа хижины Хагрида и ажиотаж увял.
— Что-то мы не видели ничего подобного, — заявил Грег.
— А мы порядочно исследовали окружающие Хогу места! — подтвердил Фред.
— А они под скрытными чарами стоят на консервации. Вот порталы к ним, и можно будет посмотреть, что за хижины.
Когда посмотрели, то разочарование сменило изумление. "Охотничьим домиком" назывался замок в центре Запретного леса, являвшийся в прошлом опорной базой Дикой Охоты, с казармами на пятьсот воинов. А скрытый остров Слизерена, содержал кроме трехэтажной пиратской "рыбачей хижины" еще и судоверьфь, для ремонта пиратских кораблей, типа того, на котором приплыли дурмштранговцы. Корабли класса "Летучий голландец". И один из них уже стоял на причале верфи, полностью укомплектованный к плаванию.
— Да уж! Основатели не мелочились, охотились исключительно на людей, игнорируя животных и рыб! — прокомментировал Уэф: — Хогварц, похоже, раньше был рынком рабов.
— Но, причем тут "Дикая Охота"? — спросила Алиса: — Мне рассказывали, что это толпа призраков, которые являются в некие даты пугать население.
— Призраки и неуправляемая нежить не могут удаляться от своей территории обитания и взаимодействовать коллективно. Это прерогатива только людей и магов, — ответила Гермиона: — На самом деле Дикая Охота, это добровольческий отряд самообороны магических общин. Что-то вроде партизанских отрядов. Но в них включают и разные волшебные существа. Подозреваю, что у общины кентавров, которые ошиваются по непонятной причине в Запретном лесу, неотмененный контракт на службу в Дикой Охоте. Иначе бы они давно предпочли более комфортное место для жизни.
— Дикая Охота это куклуксклановцы! — резюмировал Егор Поттер второй.
— Ну, Егорушка, все не так однозначно, — протянул Уэф: — Отряды самообороны подразумевают защиту от нападений, а не гопников типа Упсов Волдендура.
— А помните, как я сразу сказала, что Слизерен — пират? — гордо заявила Пеппилотта: — Мне это было ясно еще при осмотре его сейфа! Такая куча сокровищ и случайного барахла может быть только у пирата!
— В общем дети, вы должны гордиться такими почтенными предками, как отцы-основатели! — порадовалась за них Белла Палпатин.
Когда "Охотничий домик" Уэф снял с консервации, то уже на следующий день к нему заявилась делегация кентавров с подтверждением вассального договора и просьбой размещаться в комфортных казармах замка. А то их уже запарила жизнь в лесных шалашах и они из поколения в поколение мечтали о вселении в замок хозяина Гриффиндора.
Уэф дал добро, но предупредил, чтобы готовились к строевому смотру, который он скоро проведет. А еще предупредил их, чтобы не обижали птичек Шармбатона, которым он намерен также предложить пожить в "Охотничьем домике", чтобы они не ютились в своей карете. После снятия защиты и консервации, Хогварц и замок Гриффиндора соединила бывшая тоже скрытой, широкая дорога из желтого кирпича. Особенностью дороги было то, что по ней все двигались в пять раз быстрей, чем обычно. Поэтому, выбежав из "Охотничьего домика" кентавры могли за минуту доскакать до Хогварца. Люди на этот путь тратили пять-шесть минут, хотя расстояние было более трех километров.
Благодаря этой дороге вейлы могли спокойно бегать с утра на занятие в Хогварц. Они с благодарностью приняли предложение Уэфа жить в лесу. Им иногда хотелось пожить без окружающих их слюнявых самцов чатлан, пытающихся постоянно облапать. Хотелось скинуть одежду, расправить крылья и посидеть на деревьях волшебного леса. Да и поохотиться они любили. Лес для них, в отличие от степняков кентавров, был естественной средой обитания. Хагрид так же переселился поближе к мадам Максим, очарованный её приятным голосом и ростом.Соответственно, дурмштранговцам предложили для проживание доковаться на пиратском острове, и спать в пиратской хижине. Оттуда тоже вел подземный ход в Хогварц, обладающий скоростными качествами метрополитена. Царь русалок озера, также подтвердил Уэфу вассалитет и готовность поставлять команды абордажа на все корабли Слизерена, согласно вечному договору.
Уэфа это особенно порадовало. Он уже представлял, как пепелацы в форме пиратских кораблей бороздят просторы галактики, с бешенными русалками, захватывающими все бассейны вселенной в личное пользование ГлавПеже Млечного пути Уэфа Поттера. Нужно лишь доработать антигравы на кораблях. А с герметичностью там и так порядок.
Первые богорожденные клана.
Через два дня, после дня рождение Гермионы, Лилу Певерелл родила сына. Уэф был счастлив и назвал его Владимир, в честь дяди Вовы.
— Поздравляю герцогиня Певерелл с рождением сына! — торжественно сказал Уэф, входя в спальню к Лилу, где она держала на руках на руках маленького бога.
— Поздравляю, герцог Певерелл с наследником! — вежливо ответила Лилу.
— Тяжко было?
— Нет, я же метаморф, — спокойно ответила Лилу: — Никаких проблем, сплошная радость. Он красавчик, даже, несмотря на урода папашу.
— Да! Вся внешность от тебя! — радостно согласился Уэф: — Еще бы мозги от меня, и был бы идеальный правитель галактики.
— Мои мозги тоже не на помойки нашли, — построжела профессор Лилу.
— Да-да! Их нашли в сейфе Слизерена, — охотно согласился Уэф: — Сойдемся на том, что он взял все лучшее от обоих предков?
— Договорились!
— Ты счастлива?
— Впервые за тысячу лет! А ты?
— Впервые после того, как первый раз сходил в аквапарк!
— Все-таки, ты еще сам ребенок...
На следующий день Нимфадора тоже родила маленькую богиню. Уэф назвал её Марусей, в честь любимой песни. Нимфадоре пришлось тяжело из-за печати-ограничителя, которая разрушилась во время родов. Устала она больше Лилу. Но уже к вечеру они с Уэфом сидели рядом. Нимфадора кормила Марусю, а Уэф нежно напевал:
На речке, на речке,
На том бережочке,
КУ-у, Марусенька,
Белые ножкы-ы-ы-ы-ы!
Пенелопа с завистью поглядывала на молодых мамаш, поскольку сама еще ходила на последнем месяце и собиралась рожать только к Хеллоуину. Гермиона тоже немного завидовала мамашам и часто умиленно сидела рядом, смотря, как они их кормят. Луна тоже умилялась, но по другой причине. Она завидовала малышам и постоянно клянчила у Лилу и Нимфадоры пососать "этого чудесного молочка". Иногда её просьбы удовлетворялись, но не слишком часто. Малышам тоже что-то нужно есть. Только через месяц, когда с Луной началась метаморфоза магического ядра, все поняли, чего она приставала к кормилицам.
После этого уже к ним, а также родившей к тому времени Пенелопе, пристали и другие соклановцы в лице Алисы, Пеппи, Фреда, Грега, Егора. Мери и Сириус стеснялись, но было видно, тоже очень хотят вкусить божественного молочка, для апгрейда. А Арктур даже и не упрашивал, а с первого дня по-хозяйски наведывался к Лилу и Нимфадоре пососать молочка. Он уже к тому времени уже начал хорошо ходить и выражать свои желания.
Через день, после рождения Марусеньки, леди Гонт сообщили, что в её поместье поселились какие-то бомжи. Алиса и Пеппи с группой авроров отправились по просьбе Нимфадоры проверить поместье на пепелаце. Там они застали только какую-то змею, которую Алиса сунула в свою сумку. А бомжи, оказавшиеся магами аппарировали. Еще они нашли труп соседа-магла, который хотел поглядеть, кто там лазит в доме. Магла похоронили с почетом за свой счет. Хотели помочь семье, но не нашли никого.
Кубок Огня.
Кубок Огня привезли в конце сентября. Охрану его обеспечивал Аластор Грюм. Он еще хотел преподавать боевую магию, пока Лилу и Дамблдор были заняты. Ему это позволили, но только до Рождества. Кубок сразу поставили в отдельном зале, и окружили возрастной чертой, чтобы никто младше 17 лет, не мог подойти к нему. Луна сразу спросила Уэфа:
— Гарри! Мне есть смысл кидать свое имя? Ты будешь участвовать?
— Нет, конечно! Это будет нечестно, по отношению к другим. Но пойдем к Кубку вместе, я хочу попробовать пересечь черту возрастного ценза.
Они пошли к Кубку Огня всей толпой. Черту смогли пересечь только Луна, Уэф и Джинни. Все дети, сестры и супруга Гермиона обиженно стояли за чертой. Луна и Джинни бросили записки со своими именами, а Уэф отказался "в виду явного преимущества". Тут подкатил и Витя Крам со своей меховой боярской командой. Сочувственно посмотрев на Гермиону, он прошел к Кубку и забросил в него свою писульку.
Потом они все поболтали о разном. Тут прилетела Флер де ля Курочка, старшая сестра Габи, вечно ошивающейся в "инопланетной слободке", со своей свитой кидать заяву. И тоже осталась обменяться впечатлениями. Когда компания набралась приличная, Уэф предложил продолжить банкет за Круглым столом в его апартаментах. За одно, отметить свое отцовство.
Пьянка шла по-взрослому, так как большинство Крамаровцев и Курочек были совершеннолетними и предпочитали алкоголь. Размякшие к концу посиделок от огневиски Витя и Флер лезли обниматься к Уэфу и Герми и предлагали свою вассальную службу герцогу Уэфу. Причем, мотивом Флер был вернуть долг жизни спасителю, а мотивом Вити — служить самой прекрасной женщине на Земле. Тут вкус Уэфа и Вити Крама удивительно совпали на леди Гермионе Гриффиндор.
— Да, сколько угодно! — постановил Уэф, тоже слегка хлебнувший алкоголя: — Пош-ш-шли в ритуальный зал! Алиса! Пошли, поможешь присягу принять!
Там все, честь по чести, они принесли вассальные обеты и магия вспышкой их скрепила. Но свитам Виктора и Флер, тоже попала вожжа под хвосты, и они тут же повторили обеты, чтобы не расставаться с друзьями. Когда утром с похмела пополам Уэф очнулся, он вспомнил, что обладает 14 новыми вассалами благородных родов Франции и Восточной Европы.
И что два из них лежат у него прямо в кровати. Причем Виктор Крам нахально обнимает Герми, лежащую рядом. А Флер обнимает его. Положение смягчило, что все были одеты. И что Герми, тоже обнимала Уэфа. А также огромная волна смущения от проснувшихся, которая согрела ему душу.
