— Нет! Я полюбила Всеслава с первого взгляда! Я хотела его в мужья! Ой!
Лорд Зых увидел, как Всеслав дернул девушку на себя, а в то место, где только что она стояла, со свистом разрезав воздух, угодила стрела. Барон Вирсан бросил взгляд на лагерь в поисках стрелка и увидел Зданко, опускающего лук. Демоны его задери! Проклятый придурок!
Тут же со стен полетели стрелы. Несколько легло возле копыт лошади барона Вирсана, около пяти воткнулись в щиты, прикрывающих хозяина воинов. Со стороны стана осаждающих донеслись крики и стоны боли, вероятно, досталось кому-то потерявшему бдительность и слишком близко подошедшему к крепости. Сам же виновник внезапного обстрела поспешил затеряться среди своих солдат. Лорд Зых погнал коня к лагерю, ругаясь на чем свет стоит и придумывая, что он сделает с горе-женишком, когда найдет. И пусть только его дядя попробует вмешаться.
Подъехав ближе, барон Вирсан увидел волнение среди людей барона Зенерского. По отдаваемым командирами распоряжениям он понял, что бестолковый "полководец" отдал приказ атаковать крепость. Этот дурак решил всех своих людей угробить? Да они и на триста шагов подойти не смогут к стенам — всех перебьют. И куда только смотрит дядюшка. Где он?!! Демоны его задерите!
Лорд Зых остановил одного из воинов графа Санторского:
— Где твой господин?
— Кажется, он был у своей палатки, но это было еще до того, как нас обстреляли, — ответил солдат.
— Увидишь графа — передай, что я его искал, — приказал барон и направил жеребца к шатру лорда Северина.
К счастью, лорд Зых застал там друга, преспокойно завтракающего и пребывающего в блаженном неведении о проделках драгоценного племянника.
— Ты знаешь, что твой сопливый придурок чуть не убил мою дочь?! — прогремел барон Вирсан прямо с порога.
Лорд Северин бросил на тарелку обглоданную куриную косточку:
— Как это произошло?
— Как?! Я хотел увидеть свою дочь! Они разрешили ей поговорить со мной! А Зданко выстрелил в нее! — лорд Зых хромая подошел к другу. — Хорошо, что зять вовремя заметил стрелка, — он осекся, удивившись, как легко смог произнести слово "зять". Хвостатые прислужники демонов! Да, что это происходит?!
— Какой зять? — заинтересовался граф.
— Мой! — рявкнул барон. — Белобрысый пес женил своего ублюдка на Анетте! Сегодня утром! Чтобы ему в небесные сады вовеки не попасть!
— Интересно... — протянул лорд Северин. — И ты после этого удивляешься, что мальчик расстроился?
— Твой расстроившийся мальчик, сейчас положит всех своих людей под крепостной стеной! Он отдал приказ говориться к штурму!
Граф покачал головой и встал с кресла:
— Где он?
— Сам бы хотел знать, чтобы удавить паршивца своими руками!
— Успокойся. Я с ним поговорю! — заверил барона друг.
— Поговоришь?! Просто поговоришь?!! Ты понимаешь, что теперь осада не имеет смысла!
— Для тебя не имеет, — заявил лорд Северин. — А я намерен сдержать слово, данное племяннику. Он получит в жены Анетту, даже если мне тут придется с ног до головы инеем покрыться и Антару по камушку разобрать. Тебя ведь устроит другой зять? — последовал вкрадчивый вопрос.
Барон Вирсан ответил не сразу:
— У тебя-то какой интерес? Данное придурку слово?!
— Буду с тобой честен, друг мой. Все очень просто. Сделка: Зданко получит твою дочь, а я его крепость Кли и несколько деревень впридачу. Согласись, хороший обмен. Тебе же достанется Антара. Разве не о ней ты всю жизнь мечтал?
Лорд Зых не успел ответить, как с наружи донесся боевой клич баронов Зенерских: "За доблесть и достоинство"! Его подхватила сотня голосов.
Мужчины ринулись из шатра.
— Ненормальный засранец! Зых, возьму твоего коня, — крикнул граф. Не дожидаясь ответа, вскочил на жеребца, вырвал из рук держащего его слуги поводья и поскакал в сторону Антары...
Осажденные с нескрываемым интересом следили с высоты крепостной стены за происходящими внизу событиями. Волнение в стане врага настораживало. Лорд Казимир приказал лучникам быть наготове.
— Что они затевают? — поинтересовался Всеслав, подойдя к отцу и выглянув из-за парапета. — Что-то не похоже это на начало штурма.
— Видимо, в рядах врага нет согласия, что нам на руку, — с издевкой ответил барон, а затем поинтересовался: — Как жена?
— Жена? — переспросил Всеслав, еще не привыкший так называть Анетту. А когда понял, о ком спрашивает отец, ответил: — Испугалась, но храбрится. Я ее вниз проводил и приказал воинам не пускать больше на стены.
— Смотри! Это не барон Зенерский своих вояк строит? — спросил лорд Казимир.
— Точно, он! — ответил наследник.
Раздался боевой клич: "За доблесть и достоинство!" К крепости устремилась сотня людей. Впереди шли воины со щитами, прикрывая других солдат, некоторые из которых тащили лестницы. Где-то среди них в шлеме с красными перьями мелькал Зданко. Остальные осаждающие бездействовали.
— Они издеваются? — спросил Всеслав у родителя.
— Что ты хочешь от дурака? — барон брезгливо сплюнул. — Стрелять только по моей команде! — приказал он лучникам, выжидающе смотрящим на него.
— Отец, граф Санторский к ним скачет?
— Никак мальчишка решил самостоятельность проявить, — произнес барон, глядя, как граф останавливает воинство и громко спорит с племянником. И не удержался, крикнул: — Всыпь ему ремнем по заднице Северин, чтобы тебя не позорил!
Лорд Северин бросил на лорда Казимира злой взгляд и выругался. Солдаты барона Зенерского отступили под язвительные насмешки и улюлюканье защитников Антары, выпустивших для приличия несколько десятков стрел им вдогонку и, чтобы себя потешить, мешок с навозом, который разорвался в полете и обсыпал содержимым нескольких ретирующихся вояк и их горе-предводителя...
21.
Кая медленно, через силу открыла глаза. Темный низкий потолок... Нет, это перекошенная, угрожающе поскрипывающая кровля, готовая рухнуть в любой момент... Рассеянный тусклый свет с трудом пробивается сквозь узкую прорезь в стене, затянутую выделанным бычьим пузырем. Рядом раздается чье-то громкое сопение, пахнет винным перегаром. Она повернула голову на звук, и затылок тут же охватила ноющая боль, вместе с которой всплыли в памяти события прошедшей ночи: ее комната, Радек, ссора, его приставания, попытка побега, нанесенный парнем удар. И вот обидчик лежит рядом и беззаботно сопит. Девушка еще раз окинула взглядом избушку. Где она? То, что это ветхое строение не на территории Иверы, стало понятно сразу: юноша не вел бы себя так беззаботно, да и не напился бы... Каким образом ему удалось сбежать из замка, прихватив ее собой, гадать было некогда. Очевидно, не обошлось тут без темных сил...
Кая тихо выбралась из-под одеяла, стараясь не разбудить похитителя. Поднялась, осторожно переступила Радека, с трудом подавив внезапно возникшее желание хорошенько пнуть его за причиненную боль. На цыпочках проскользнула к скамье, где, к счастью, обнаружила несколько теплых женских вещей, немного великоватых, но вполне пригодных. Наскоро одевшись, выскочила за дверь.
Верхушки деревьев зимнего леса золотило поднимающееся солнце. Выйдя из потемок на яркий свет, девушка невольно зажмурилась. Где-то совсем близко послышалось призывное ржание лошади. Зов повторился, и Кая, ступая по уже оставленным кем-то в снегу следам, поспешила в его сторону. Отпечатки сапог сперва напугали беглянку. Но рассудив, что их оставил Радек, она успокоилась. За углом избушки под покосившимся навесом стояли три оседланные лошади. Девушка отвязала одну из кобыл, перекинула поводья ей через голову и уже приготовилась вскарабкаться в седло, как за спиной раздался мужской голос:
— Далеко собралась, красавица?
Кая вздрогнула и обернулась. В десяти шагах от нее стоял невысокий крепкий мужчина средних лет. Что-то смутно знакомое было в его внешности. Она уже где-то встречала этого человека, но вот где именно, не могла припомнить.
— Привяжи лошадь и ступай за мной, — потребовал он.
Но беглянка отрицательно покачала головой и повторила тщетную попытку взобраться на лошадь.
— О, Создатель! — сокрушенно выдохнул мужчина, в несколько больших шагов оказавшись возле девушки. Он вырвал из ее рук повод и привязал кобылу.
Пока человек возился с животным, Кая попыталась улизнуть, бросившись бежать куда глаза глядят, но глубокий снег оказался серьезным препятствием, и сообщник Радека быстро нагнал ее.
— Ты куда, глупая девчонка?! — крикнул он, схватив за руку. — С ума сошла? Там глухой лес! Волки! Жить надоело?!
— Отпустите меня, дядечка! — взмолилась девушка. — Прошу вас! Моя госпожа вам хорошо заплатит! Даст даже больше, чем вы попросите выкуп за меня!
Мужчина невесело рассмеялся:
— А про господина что ж не вспоминаешь?
— Он с бандитами разговаривать не будет! Быстро вздернет их на первом попавшемся суку! — заявила Кая, почему-то веря, что ради нее Михал все леса бы прочесал, да в них деревья выкорчевал бы, знай он, что ее похитили. Но его дома нет, и неизвестно, вернется ли...
— Дурочка, разве ж тебя Радек ради выкупа выкрал? Мила ты ему! Жениться на тебе хочет. Чего рыпаешься? Не хочешь жить в достатке и быть сама себе госпожой?
— Не люблю я его, дяденька! Противен он мне! — из глаз девушки потекли слезы.
— А красавица не знает, где счастье обитает. Плачет и рыдает, вора проклинает, — произнес менестрель. — Слезы утри, а то сосульки на ресницах вырастут.
Кая с удивлением посмотрела на него. Слова из старинной песни напомнили ей один недавний вечер в Ивере, когда в замке останавливался бард и развлекал графа и его гостей своими балладами.
— Вы... вы были... вы пели на помолвке Еланты и Всеслава, — узнала она менестреля. — Мне показалось, вы добрый человек. Зачем подсобляете Радеку?! Зачем?!
— Когда-то я не помог одной девушке, такой же наивной дурехе, как ты, верящей красивым словам хозяина и его ласкам. Она потом погибла. Не хочу, чтобы и тебя так же, как ее, выкинули за ворота крепости, когда граф наиграется, — он схватил Каю под локоть и потащил в избушку.
— Вы ничего не понимаете! Михал любит меня! Любит! Отпустите! Прошу вас! Я не могу стать женой Радека! Не могу! — девушка упиралась изо всех сил. — Не хотите пожалеть меня — себя пожалейте! Вы не представляете, что граф с вами обоими сделает!
— Может и сделает, если поймает, — спокойно согласился мужчина: — Но насколько я знаю, ему пока не до того, если вообще еще жив.
— Зачем...в-вы так? — разрыдалась девушка.
— Заходи и не смей больше убегать! — пригрозил бард, открывая дверь и подталкивая Каю внутрь. Сам следом зашел за ней и прямо с порога крикнул, стараясь разбудить молодого человека: — Эй, горе-похититель, вставай! Чуть добычу свою не проспал!
— Что случилось? — парень заворочался, с трудом разлепил веки и сел.
— Полдень уже! — язвительно заявил сообщник. — И сокровище твое слишком беспокойное! Я не собираюсь за ней в свои-то годы по лесу скакать. Сумел выкрасть — сумей и удержать, а я поехал! В сумках все приготовлено в дорогу. Счастливо! — попрощался он и вышел из избенки.
Радек проводил его взглядом и, как только за бардом захлопнулась дверь, повернулся к девушке.
— Не смей даже пальцем шевельнуть, а то снова ударю, — пригрозил он, затем поднялся, подошел к столу, потряс сосуд, в котором еще вечером было вино. Обнаружив, что он пуст, со стуком поставил его на место и принялся что-то искать в своих вещах.
— Я все равно сбегу! Михал...
— Забудь о Михале, забудь об Ивере, забудь о прежней жизни! — словно пощечины хлестнули Каю его слова. Парень наконец-то нашел то, что искал. Он направился к девушке, держа в руках веревку. — Некогда мне с тобой возиться и уговаривать. Протяни руки! Будешь сопротивляться — пожалеешь! Свадьбы дожидаться не буду! Хотя... этим тебя уже не напугаешь, — он вспомнил вчерашнее, презрительно брошенное служанкой оскорбление.
— Ты считаешь графа чудовищем, а сам поступаешь еще хуже! — крикнула она, но препятствовать, когда он перетягивал веревкой ее запястья, не рискнула.
— Замолчи! — Радек бросил на нее взгляд, не обещающий ничего хорошего. Девушка сникла и отвернулась. Он подумал, что вот так-то лучше. Чем больше боится — тем меньше неприятностей в дороге, а уж потом он сумеет доказать ей, как горячо ее любит и каким нежным умеет быть.
Молодой человек отломал кусок хлеба и сунул его Кае в руки:
— Поешь! Рассиживаться тут некогда, пора в дорогу. Чем быстрее из графских владений уберемся,тем лучше. Потом хорошо поедим.
Пленница молча глотала хлеб вместе со слезами...
Солнце уже давно покинуло точку зенита и медленно спускалось по небосклону. Морозный воздух был таким чистым и прозрачным, что чуть ли не звенел. Его святейшество Аугустий резво обегал крепостные стены, благословляя воинов на битву, и по Антаре разносился его зычный голос, заглушая остальные шумы готовящегося к обороне замка. Во внешнем и внутреннем дворах жгли костры, кипятили воду и масло. Командиры отдавали последние приказания своим воинам. Капитан крепости доложил барону о готовности к отражению атаки. Замок, ранее напоминавший разворошенный муравейник, замер в ожидании.
— Скоро начнут, — медленно произнес лорд Казимир, глядя, как неприятель выстраивает два ряда лучников, перед которыми уже протянулась линия солдат со щитами для прикрытия. Два предводителя, сопровождаемые знаменосцами, объезжали свое воинство и горячими речами поднимали его боевой дух. До защитников доносились громкие одобрительные возгласы неприятельских солдат, выдающие их решимость идти на штурм. Враг подтянул поближе несколько требюше, а стенобитное орудие разместил напротив ворот на расстоянии полета стрелы, чтобы как можно быстрее можно было подтащить к ним таран.
— Что-то не видать сопливого Зданко. Наверно, от дерьма отмыться не может, — мрачно промолвил Всеслав, тщетно пытаясь разглядеть среди осаждающих красный плюмаж барона Зенерского. — Вот уж кому бы я с огромным удовольствием голыми руками хребет переломал, а потом...
— Вознеси молитву к Создателю и не поскупись Святому Зеранусу на подношение, дабы свел он тебя с обидчиком в честном бою, — посоветовал проходивший мимо и услышавший слова юноши святейший Антарской церкви.
— Я, кажется, уже пожертвовал святому... — начал было наследник барона, но был снова перебит служителем церквушки, назидательно изрекшим:
— Чем больше пожертвование, тем внимательней святые к нашим просьбам.
— Ступайте, святейший Аугустий, в свой храм и постарайтесь донести до ушей Создателя и почитаемого нами Святого Зерануса все просьбы, пока случайно какую-нибудь не забыли и ненароком не стали мишенью для вражеских стрел, — посоветовал ему лорд Казимир.
Святейший недовольно фыркнул, но, тем не менее, поспешил исчезнуть с крепостной стены, пока не началось сражение. Всеслав проводил его взглядом, дождался, когда тот, мелко семеня, скатится со ступенек, и лишь тогда продолжил разговор с отцом:
— Никак, дядя Зданко последовал твоему совету.
Барон Антарский улыбнулся в усы:
