Время кинжала

А по сторонам что-то громко ухало, стрекотало, шелестело и потрескивало — лес жил собственной жизнью. Дневные птицы щебетали и пересвистывались на вершинах деревьев, величественно вздымавших ввысь ветви необъятного размера. А между толстыми корнями деревьев, среди папоротников, уверенно пробивались к свету тонкие стрелки знакомых и незнакомых трав и цветов.

Первым нарушил молчание старший.

— Так мы его никогда не найдем, — вынужден был признаться Кендрик.

— Что же делать? Хочешь разделиться? — выдвинул идею Альт.

— Нет. Разделяться не стоит, — покачал головой Кен. — Не здесь. Не в этом лесу.

— А что? Предлагаешь искать его как то по-другому? Звать его криком? Или искать по запаху?

— На крики он не откликнется, — рассудительно заявил светловолосый. — А на запах... Идея не плоха, но нужно придумать что-то получше.

Словно в ответ на его слова, лес, подчинившись порыву ветра, заиграл, переливаясь зелеными бликами. Кендрик замер, задумавшись.

— А что если... — неуверенно проговорил он.

— "Если" — что? — отозвался темноволосый.

— Помнишь, тогда, в нашем жилище, мы использовали заклинание "Выявления Жизни", — неуверенно проговорил Кен. — Чтобы могли узнать, кто находится вокруг нас, и как далеко.

— Да, помню, — согласился Альт. — И что?

— Я вот думаю, — может, мы и здесь его повторим?

— Зачем?

— Чтобы обнаружить ведуна, конечно, — более решительно продолжил юноша. — Я подумал — а вдруг он живет в землянке? То есть под землей? Тогда нам его вовек не сыскать. А с этим заклинанием наши шансы вырастут во много раз!

— Ты думаешь? — Альт встрепенулся и привстал с пня.

— Попробовать можно, — резонно заявил Кен. — Только на этот раз, когда будешь колдовать, укажи пальцем на... — Он снова задумался.

— На?

— На свою ладонь. Чтобы заклинание могло перемещаться вместе с нами! — Глаза Кендрика сверкнули — идея оказалась как нельзя кстати. — Заклинание не забыл?

— Не забыл. А почему опять я? — проворчал Альтен.

— У тебя один раз уже получилось. Значит, получится и во второй!

Альтен не стал спорить. Он выпрямился, закрыл глаза и внутренне собрался. И как только почувствовал себя готовым, заговорил.

— Альк-отрей-рейней. — После изящных жестов воздух, как и в тот раз, налился светом.

— Инт-лашар-октар. — Он вытянул левую ладонь, и ткнул в нее указательным пальцем правой руки. Палец вмиг объял изумрудный свет.

— Анаэль-ишум-алтана! — Свет знакомо рассыпался множеством зеленых блесток. И они сосредоточились вокруг его ладони.

Кендрик осторожно повел пальцем по россыпи искр.

— Это мы, — привычно определил он свою искорку и искорку Альта. — А остальное, хм, это, наверное, разное зверье. Белки, птицы, зайцы. Южные боги — да как их много-то! — с непривычки удивился он.

— Тогда как мы будем искать? — насупился Альтен. Но Кен тут же нашел решение.

— Наши искры больше, и горят ярче. Значит, точно так же выглядят и другие люди. Будем искать огонек, подобный нашему, — догадался Кен.

Все происходило так, как он сказал. С каждым шагом, проходимым по лесу, вязь огоньков менялась, сплетаясь между собой все в новые и новые узоры. Огоньки-жизни бегали, прыгали, носились друг за дружкой и один от другого, сопровождая свою беготню слышимым хрустом веток и шорохом листьев. Юноши были в восторге — они "видели" всех и вся на множество шагов вокруг себя. Они замечали жизнь за ветками, они подмечали жизнь за камнями. Видели ее за кустами, за стволами, за колодами. От них не могло укрыться ничего живого. Только нужное им "существо" все никак не появлялось.

И наконец-таки, после целого часа блужданий, они нашли его. Большое яркое зеленое пятно загорелось на самом краю сгустка. Кендрик на всякий случай вытащил кинжал, и направляемый Альтом, отправился в нужную сторону. Пять шагов, еще пять. Они обошли поваленное дерево, перелезли через камень, оказались под широким ветвистым стволом. Огонек, вначале таившийся на краю свечения, теперь пылал в самом центре магического сгустка. Пылал, олицетворяя собой близость человека. Но самого его не было и в помине.

Но не успели ребята расстроиться, как из густых ветвей над ними раздался громкий скрипучий голос:

— Надо же — здесь оказались мои собратья по Дару? Что ж, милости просим!

*

Поднявшись по веревочной лестнице, юноши очутились в самом чудаковатом убежище, что они видели за свою жизнь. Огромное дупло в исполинском дереве было его основой, продолжением — искусно сплетенные ветви и множество досок, притащенных сюда неизвестно как. В дупле имелась небольшая спальня, совмещенная с просторным хранилищем готовых зелий и ингредиентов к ним — связок сушеных растений, трав и грибов. Наружная часть жилища, больше походившая на огромную веранду, сочетала в себе рабочий кабинет и наблюдательную площадку.

— Вот так вот я и живу, ха-ха, — прокаркал ее обитатель.

Хозяин этой диковинной обители и сам выглядел странно. Высокий, невероятно худой и совершенно лысый, отшельник больше напоминал им сушеный гриб, чем самого человека.

— Что, не ожидали? — вызывающе ухмыльнулся немолодой человек с худым лицом аскета, серыми холодными глазами и большим крючковатым носом. — Что, мои хоромы вам не по нраву? — Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что тот вот-вот разразится гневливыми восклицаниями. Дабы избежать этого, Кен быстро заговорил:

— Да нет, что ты! — поспешил заверить он. — Мы просто удивлены — в такой глуши и такой отличный дом. Наверное, тебе пришлось немало потрудиться. Я думал, что увижу обычную землянку. Но чтобы такое...

Неожиданно старик расплылся в улыбке. Как видно, похвалу в свой адрес он слышал не часто.

— Никто меня не ценит, — криво усмехнулся старик. — Когда горе да беда, кричат — помоги. — Как помог, кричат — выворотень!

— Выворотень? — удивился Альт.

— Выворотень, оборотень, леший. Тот, кто живет и не по-людски. Навыворот, — охотно пояснил отшельник.

— Как же так получилось, что тот, кто имеет Дар, очутился в таком вот месте ... в положении, — быстро поправился Кендрик.

Старик то ли не расслышал, то ли не удосужился услышать.

— Вам интересно послушать плешивого старика? Что... Приятно, приятно.

Он пригласил их присесть на грубо сколоченные табуреты, удалился в свой живой дом, а потом вернулся с двумя чашками, наполненными густой бесцветной жидкостью.

— Вот, попробуйте, — предложил он почти ласково. Юноши согласились. Содержимое чаш оказалось холодным и достаточно приятным на вкус.

— Это сок белых деревьев, — самодовольно пояснил он. — Их растет здесь всего несколько штук. Я их заприметил, а потом приноровился продырявливать стволы и потихоньку сцеживать их живительную влагу. Хороший сок, бодрящий.

Затем, пыхтя и покряхтывая, немолодой отшельник и сам уселся, избрав вместо стула ближайшее сплетение ветвей.

— Что до меня, — старик мечтательно улыбнулся, — то вырос я в деревне, что в получасе ходьбы отсюда. Я был сыном пастуха, и не мечтал ни о чем другом, как вырасти и в свое время занять его место.

Он снова улыбнулся, погрузившись в мечты полувековой давности.

— Как-то раз в нашей деревне появился маг Природы. Как и откуда — уже не помню. Увидел меня, несущего обед для отца. И заявил, что у меня есть Дар. Дар к магии.

Вечером этот маг зашел в наш дом. Сказал отцу и матери, что у их ребенка Дар, и что, согласно правилам, он хочет забрать в монастырь к магам. Сказал, что для обучения секретам и таинствам магии природы.

На этом месте старик расхохотался.

— Но он позабыл спросить об этом меня. Ха-ха! А когда спросил, тут-то он и выяснил, что я косноязычен. Да-да, я заикался с самого рождения. Деревенская ребятня постоянно дразнила меня за это, и оттого я был в деревне молчуном. Вот и заговорил я с магом лишь только тогда, когда он напрямки спросил меня, хочу ли я отправиться с ним в небольшое путешествие.

— Но насколько я знаю, то эта болезнь лечится магией, — осторожно вставил Альтен.

— Врачуется, — согласно подтвердил старик. — Но только у тех, кто хочет от нее избавиться. А иначе никак. Я же был так напуган известием о переезде, что как меня маг ни лечил, мой язык заплетался все больше и больше. Видели бы вы его! Как он усердствовал...В конце концов ему это наскучило. А поскольку мой Дар, как оказалось, мал, как горошина, то он выбрал отрешиться от меня и возвратиться к своим делам. Вот так-то, ха-ха-ха.

Кендрик и Альт переглянулись. И, правда, какой маг из косноязычного? Тут и со справным языком семь потов сойдет, прежде чем произнесешь заклинание правильно. Ведь от неправильных слов хорошо, что просто толку не будет. А то и любая беда может статься. Слова силы шуток над собой не любят.

Внезапно старик насупился.

— Опосля того дела вся моя жизнь пошла наперекосяк. Мало того, что меня раньше высмеивали за косноязычие и за скрытность. Теперече же они стали смеяться от того, что я упустил случай стать "настоящим магом". Как будто это стало по моей вине. — Отшельник гневно сплюнул в щель между ветвей. — Говорили, что и так от меня было мало толку, а теперь его и вовсе не будет. Потому что даже Маг от меня отказался.

Юноши молча слушали, не решаясь перебивать.

— С тех пор я чаще стал ходить в лес. Я был мал, но уже тогда смекнул, что мое увлечение травами это не просто детская забава. Я искал, выпытывал и выспрашивал всех, кого мог. А когда познал азы, то и сам смог преуспеть в этом непростом искусстве.

— То есть — ты травник, — подвел черту Альтен.

— Вроде того, — закивал ему старик. — Силу травы знаю. Отчего и как она поможет, какую хворь уведет, а какую ослабит — тоже. Знаю время, когда ей расти, а когда силу отдать. И слова заветные знаю, чтобы силу ту увеличить, да зелье нужно сварить.

— Слова заветные? Заклинания? — удивился он. — Но как же твое заикание?

— Само собой прошло, когда я уразумел, как сильно мне это нужно...

Друзья замолчали, пораженные услышанным до глубины души.

— Но почему ты не делишься своими знаниями с другими? — спросил Альт, так и не постигнув сути услышанного.

— С другими? — Старик вмиг превратился в готового броситься в атаку коршуна. — Во имя Лесной Препоны — с какой такой радости? Именно из-за них я маялся всю жизнь, пока рос в деревне. Из-за них я ушел из собственного дома. Их шутки и насмешки и сделали меня там, кто я есть ныне — выворотнем, оборотнем, лешим. Без семьи, без дома, без общины. — Его серые глаза метали ледяные молнии. — Нет для меня "других". Никто не думал, каково было сносить обиды и срамословие сопливому мальчонке, каким я был... уж не помню сколько лет назад. Теперь мне некогда думать обо всех других.

Да, я выведал многие тайны у трав. В диком лесу без зелий не выжить. Вот и стараюсь. Но для себя. Не для них, — он ткнул пальцем в сторону скрытой за лесом деревни. — Клянусь Лесною Препоною — не для них!

Кен исподтишка пригрозил Альтену кулаком. Тот заткнулся, сообразив, что своим непродуманным вопросом чуть не настроила старика-отшельника против гостей.

— Извини, мы не знали, — попробовал отступиться Кендрик.

Старик еще долго бурчал и метал молнии, но все же вынужден был успокоиться.

— Много вы разумеете, — пробурчал он напоследок. — Впрочем, не ваша беда. Вы еще молоды. Вам этого не понять, — снисходительно заключил он. — Ну-с, говорите, с чем пришли в такую даль? Уж не для того же, чтобы поговорить со старым ведуном о его неказистом прошлом?!

Кендрик не стал ничего скрывать и рассказал старику все без утайки.

— Серая кожа, ломкая словно старый, источенный временем, пергамент? Да, сия болезнь мне ведома. Да, и лекарство от него у меня есть. Сложное варево — я готовил его все прошлое лето.

— И ты... можешь его нам... дать? — осторожно поинтересовался Кен.

Старик вызывающе усмехнулся.

— Дать? С чего бы это? Вы для меня ровно такие же "другие". Как и все остальные, — жестко произнес он. — Я пригласил вас к себе только потому, что понял, что вы так же из носящих Дар. Захотелось мне, видите ли, лицезреть родственные души. Все, и не более того.

Отшельник замолк, очевидно, что-то решая для себя.

— Но раз вы здесь, то вы не оставляете мне выбора, — медленно, словно нехотя проговорил он. — Я дам вам это снадобье. Но только если и вы кое-что сделаете для меня.

— Конечно, — мигом пообещал ему Кендрик, рассчитывая на удачу.

— Первое — вы никому и никогда не скажете, где и как меня найти.

— Обещаем, — клятвенно произнес Альтен.

— А второе... Второе дело будет посложней. Видите ли... — Он поскреб рукой свою лысину. — В последнее время мне очень сильно солит один волк. Является сюда по ночам и воет. Всю ночь почивать не дает, зараза. И так уже с минувшей полной луны. Убьете его, и, так и быть — снадобье ваше. Клянусь Лесною Препоною!

— Может лучше деньгами? — на всякий случай решил попробовать Кен.

— На что они мне? Лес меня кормит и поит. Стало быть, золото мне ни к чему. И волка того с помощью золота я не прогоню. Я зрю, вы пришли сюда при оружии, — заявил наблюдательный старикан. — Стало быть, пользоваться им вы умеете. И убить того волка вам труда не составит.

Юноши еще долго уговаривали отшельника сменить свое решение, но то ли из вредности, то ли из упрямства он не соглашался. Оставшись ни с чем, Кендрик и Альтен отошли на самый край площадки, чтобы обговорить услышанное.

— Кен, ты сможешь одолеть волка? — осторожно осведомился у него Альтен.

— Волк не человек, — выразил очевидное светловолосый. — Да и волки... Они разные бывают.

— Так что? Отказываемся?

Кен покачал головой.

— Нет. Задание могло быть и хуже. Убить медведя, например. Или отправиться куда-нибудь и там убить медведя. А здесь никуда идти не надо. Решено — я дождусь этого волка и убью его.

— Ты уверен, что справишься? — беспокойно спросил Альт, хмурясь.

— Думаю, что так, — бодро ответил Кен. — Я уже скрестил оружие с Куртом. Видимо, пришло время нового боя. Время кинжала. А одного волка я одолею... наверное.

*

Если Кен принял свое задание с благородным достоинством, то Альта оно вывело из себя.

— А вдруг ты не справишься? А вдруг волк тебя загрызет? Или что хуже — покалечит? — настойчиво лез он со своими опасениями.

— У волка когти и зубы, а у меня хороший шестиладонный клинок. И я умею с ним управляться, — успокаивал его Кен. — Да и кое-какой доспех у меня есть.

Альт не унимался.

— Мы пришли с тобой за каким-то трехгрошовым снадобьем, а этот плешивый головастик заставляет тебя рисковать жизнью! Давай я намну ему бока, и мы просто заберем это зелье, а?

— Да нет, не стоит, — усмехнулся Кен. — Лучше сделать все, как договорено.

Темноволосый продолжал бурчать.

— Нет, это же надо, а — поехать за каким-то снадобьем, а вляпаться в невесть что. Эй, старик! — Альт обратился к отшельнику. — Милчеловек, а это зелье точно у тебя есть? А-то вдруг получится так, что мой друг убьет волка, а ты потом разведешь руками — мол, нету у меня ничего.