Его величество, тряхнув колокольчиком, вызвал секретаря.
— Передай Светонию, я жду его через два часа. — Отдав распоряжение, правитель Энданы снова повернулся к сыну. — Ты там осторожнее, без необходимости не рискуй. Когда поедешь?
— Завтра, — быстро ответил тот.
На следующее утро Эдвин покинул столицу, молодцевато гарцуя на тонконогом медорском жеребце. Властитель Энданы смотрел на сына и думал, что еще один его ребенок бросается вон из родового гнезда навстречу неизвестности. Но удерживать мальчика нельзя: пора ему становиться настоящим мужчиной, а не... лощеным завсегдатаем дамских будуаров
Заметив, как Роанна смахнула слезу, его величество бережно взял ее руку и поцеловал:
— Бедная моя девочка!
Королева тихо сказала в ответ:
— Ничего, Аттис. Эдвин едет прочь от войны. С ним все будет в порядке, а вот...
Роанна не договорила, но этого и не требовалось, и так было ясно о ком идет речь.
* * *
Верховная жрица азанагов, ийаду Арзила, даже не думала, что ее давней и забытой мечте все же суждено осуществиться. Видно в детстве Арзила сильно надоела Великой богине молитвами, раз та решила все-таки их исполнить. А заодно посмеяться, глядя на это с небес. И пусть солнце слепит глаза, а желудок подступает к горлу, полет на драконе все же состоялся!
Сипхората прилетела в храм вчера и, приземлившись, потребовала, чтобы Великая жрица с царицей Санагой без отлагательств полетели на ней. Путь драконихи лежал в Эндану, во дворец короля Аттиса.
О причинах срочного визита всадницы спрашивать не стали, и вовсе не потому, что их не мучило любопытство. Просто женщинам было более-менее ясно, зачем они могут понадобиться королю Энданы. И теперь Санага наслаждалась полетом, а жрица боролась с приступами тошноты, вспоминая давно почившую наставницу. Та в свое время говорила: "Надо хорошенько подумать, прежде чем чего-то просить, потому что боги склонны выполнять наши просьбы. Вот только об этом почему-то часто приходится жалеть!"
Сипхората приземлилась на дворцовой площади Награны, прямо посреди ухоженного цветника. Удивленные и испуганные крики придворных привлекли внимание его величества. Любуясь драконихой, которую наконец-то довелось увидеть, король мельком подумал о том, что надо бы приказать засеять клумбы обычной травой, иначе добросовестного садовника, в конце концов, хватит удар. Когда же спешились гостьи, Аттис и вовсе повеселел: Сипхората предугадала его желание, доставив в Эндану тех, с кем срочно требовалось переговорить.
Его величество вышел на лестницу, желая лично приветствовать высокочтимых союзниц, одна из которых явно нуждалась в отдыхе.
— Санага, Арзила, я рад видеть вас в Награне. Позвольте проводить вас в гостевые покои. — Король внимательно посмотрел на жрицу. — Отложим нашу беседу часа на три. В случае необходимости мой лекарь к вашим услугам.
— Не надо лекаря, ваше величество, — отказалась от помощи жрица. — Достаточно служанки с кувшином кипятка и парой пустых чашек. Лекарство я сделаю сама.
* * *
Его величество, стоя у стены в кабинете, рассматривал карту мира. Каменная мозаика, переливаясь, блестела в свете гномьих огней. Это дивное произведение искусства преподнесли королю в подарок на день рождения в прошлом году жена и дети. Мастера собрали карту из готовых кусков всего за одну ночь.
Правитель Энданы усмехнулся, вспомнив, какими приемами воспользовалась любимая супруга, не дав ему раньше времени попасть в кабинет, и провел пальцем по бирюзовому морю.
Идеально подогнанные камни создавали видимость цельного куска.
Красиво, ничего не скажешь! А как же иначе? Ведь это работа гномов.
Осторожный стук в дверь отвлек правителя от созерцания столь полезного украшения — в кабинет вошел секретарь.
— Ваше величество, голубиная почта и доклад от графа Драви, — Эрик, поклонившись, протянул серебряный поднос, на котором лежали тонкие, плотно исписанные листки бумаги.
Король, быстро пробежав глазами донесение заместителя Риккведа — наконец-то долгожданные сведения — нахмурился и спросил:
— Граф во дворце?
— Он ждет ваших распоряжений.
— Проводи его ко мне, — приказал Аттис.
Когда за слугой закрылась дверь, правитель Энданы внимательно прочитал невесомый маленький листик, снятый с лапки почтового голубя.
Эдвин вошел в туннель, оставив охрану и меч у входа. С этого времени прошло больше суток, значит, сын попал в загадочную страну вейанов. Во всяком случае, очень хотелось в это верить. О других вариантах, во всем зависящих от таинственных стражей, король запретил себе думать.
* * *
Разговор с графом длился два часа и завершился тем, что в нем приняли участие царица и жрица азанагов. Новости, собранные за пределами Энданы, нуждались в срочном обсуждении. Беседа правителей двух держав почти сразу переросла в военный совет, и теперь, стоя перед многоцветным шедевром подземных ювелиров, участники совета не замечали его красоты. Перед их мысленными взорами, словно наяву, вставали реки, холмы, горы и леса, через которые вот-вот двинется беспощадная нежить.
Сведения, полученные от разведчиков Риккведа, подтвердили предположение Аттиса, из какой страны нанесут главный удар. Это позволило союзникам определиться в дальнейших действиях. В конечном итоге, после недолгого спора, правители нашли то единственное место, где у них был шанс остановить врага, во много раз превосходящего численностью объединенное войско.
На следующий день, еще до полудня, через восточные, южные и западные ворота Награны в великой спешке проскакали всадники. Каждый вез за пазухой королевское послание: Аттис не решился доверить важные письма быстрокрылым птицам. Свежие лошади ожидали гонцов в каждом городке. И если бы кто-то задался целью проследить за посыльными, то смог бы заметить их и в предгорьях Оснирии, и в Красных горах у гномов, и в жаркой Медоре.
На север тоже отправили вестника. Аттис долго размышлял, прежде чем написать последнее письмо, и пришел к выводу, что без помощи Кенлира в войне не обойтись. Северяне единственные, кто имел опыт сражения с нежитью.
В оговоренное время у дворца снова захлопали огромные крылья драконихи. Прежде чем проводить гостей в обратный путь, Аттис немного поговорил с Сипхоратой. Вернее, говорил человек, а дракониха слушала и смотрела, как он чертит схемы на песке, попутно объясняя и указывая пальцем на рисунок. Дракониха выглядела очень заинтересованной и, в конце концов, согласно кивнула шипастой головой. О чем шла речь в этой беседе, так и осталось тайной, но выглядел его величество после нее очень довольным.
А еще через пару недель, не ожидая конца сбора урожая, объявили о начале войны с Телгетом. Энданцы сначала только недоуменно крутили головами, не в силах понять, что за демон укусил короля и заставил принять такое странное решение в самый разгар летней страды.
Недоумение подданных Аттиса длилось до тех пор, пока с Телгетских границ не потянулись первые беженцы. Люди бежали в великом страхе дальше, на запад, за Эндану.
Вести, принесенные этими несчастными, были настолько ужасны, что многие в них не верили. Разве можно серьезно относиться к разговорам о кровососущих чудовищах, способных заставить подчиняться человека одним только взглядом?
Впрочем, верили подданные короля Аттиса испуганным соседям или нет, но роптать перестали и стали усердно собираться в военный поход. Пока пожившие свое мужчины задумчиво чесали затылки, их взрослые дети просились в ополчение, горя желанием свершать подвиги и славные дела. Умудренные жизнью родители только головами качали, но насильно не удерживали, потому как знали: раз их правитель взывает о помощи, значит, положение серьезное. Однако выгоду тоже старались соблюсти, отпуская сыновей лишь в том случае, если могли обойтись без их помощи.
Горожане были активнее: даже старики и безусые юнцы собрались в дорогу. Их, правда, не взяли, объяснив, что городам потребуется защита. Не принимали в ополчение и оружейников с кузнецами: их умения теперь были на вес золота. Ополченцев же собирали в сотни, во главе которых вставали опытные воины, в том числе и из "невидимых" брата короля.
Так собрали войско числом в шестьдесят три тысячи, которое ранним утром двинулось к границам Оснирии. Восточные земли этого княжества, узким языком зажатые между непроходимым вековым лесом и самой полноводной рекой материка, были единственным местом, где можно остановить врага. Князь Ката уже ждал союзников в городе, который станет той самой "дверью", захлопнутой перед носом нежити.
Глава 26
Сильно изменился тоннель с тех пор, как прошла по нему испуганная темноволосая девушка, ведущая на поводе рыжего коня с обессилившей всадницей. Устрашающую славу тоннеля разогнал свет двух сотен самых ярких гномьих огней. И только черное облако, преграждающее подземную дорогу, осталось по-прежнему пугающе таинственным. Оно заставляло людей задуматься — так ли им надо на ту сторону. Говорят, некоторые поворачивали обратно, плюнув на возможные выгоды путешествия.
Младший сын короля Энданы не стал исключением и немного помедлил у черты, не решаясь сделать последний шаг.
Перед тем, как войти в туман, принц, доверившись предчувствию, расстегнул перевязь и передал клинок наставнику:
— Я пойду без оружия.
Затем принц достал из-за пазухи старинный артефакт и крепко сжал его в ладони.
Делая первый шаг навстречу неизвестности, Эдвин меньше всего ожидал оказаться на ступенях мраморного портика в ухоженном дворике.
Юноша растерянно огляделся — туда ли он попал? Ведь загадочные стражи ни о чем не спросили. Эдвин вообще не поверил бы в их существование, если бы на мгновение не почувствовал на себе внимательный взгляд, от чуждости которого по спине побежал холодный ручеек пота.
Впрочем, где бы ни оказался его высочество, сомневаться не приходилось — это был не Кенлир. Как выглядит проход со стороны северян, юноша прекрасно знал по чужим рассказам.
Глубоко вздохнув, Эдвин вышел из тени портика. Лязгнуло оружие — путь принцу преградили скрещенные копья. Два молодых светловолосых воина, по-видимому, охранявшие проход, с изумлением взирали на нежданного гостя. Эдвин вытянул руку с браслетом и мысленно выругался, почувствовав, как прилила от смущения кровь к щекам.
Воины, присмотревшись к украшению, обменялись короткими фразами. Его высочество насторожился — язык был тягучим, но в нем вроде как мелькнула пара знакомых слов. Правда, юноша все равно ничего не понял.
Наконец стражники опустили оружие и склонили головы в вежливом приветствии. Один из них забрал браслет и побежал сообщать о госте, а второй махнул рукой в сторону каменной скамьи, украшенной изображением грифонов.
Принц удивленно моргнул: скамейка была точной копией тех, что стояли во дворце на террасе!
Некоторое время молодые люди с нескрываемым любопытством рассматривали друг друга. Эдвин пытался найти подтверждение тому, что он попал именно к вейанам. Увы, это пока оставалось на уровне догадок — воин выглядел вполне заурядно. Обычный парень, разве что волосы, собранные в хвост на затылке, длиннее принятого в Эндане. И в одежде ничего вычурного: слегка приталенная рубаха навыпуск до бедра, штаны, да легкая куртка.
Только украшенные вышивкой сапоги выглядели очень нарядно, впору девушкам носить. Да еще ногти на руках закрывали серебряные пластины. Похожими, только из золотой фольги, украшала себя знать Медоры. Правда, они еще и кисти рук краской разрисовывали.
Стражника гость тоже не особо впечатлил — на его лице мелькнуло выражение легкого разочарования, которое, впрочем, тут же сменилось вежливым вниманием.
Где-то в глубине дворика хлопнула дверь: вернулся воин, вместе с еще одним юношей — по-видимому, жрецом: его одежда состояла из плаща и долгополой хламиды. По тому, как быстро вскочил и уважительно поклонился стражник, стало ясно: молодой человек имеет определенный статус.
Вновьприбывший, приложив руку к сердцу, то ли представился, то ли поздоровался:
— Итирия.
Эдвин повторил его жест:
— Эдвин Веллайн Ромна, младший сын энданского короля приветствует вас и просит о помощи.
Молодой человек развел руками, давая понять, что не разобрался в смысле сказанного.
Тогда принц решительно протянул руку и кратко сказал:
— Эдвин.
Его собеседник, осторожно пожав протянутую руку, снова повторил:
— Итирия.
Значит, все-таки имя.
Вейан вывел энданца на улицу через богато обставленный храм. Там их уже поджидали оседланные кони. Прохладный ветер ударил принцу в лицо и заставил зябко поежиться: какое холодное лето в этой стране!
Итирия, заметив движение гостя, торопливо сдернул с плеч шерстяной плащ, накинул его на плечи Эдвина и вскочил в седло.
* * *
Город вейанов местами напоминал Эдвину старые кварталы Награны: те же затейливые резные узоры на камне, те же пропорции домов. В то же время по дороге встречались совершенно невероятные здания. Больше всего юношу поразил один храм, выглядевший так, словно его выточили из цельного куска мрамора. Его стены были выполнены в виде переплетения гигантских растений, среди стволов которых замерли животные и птицы. Солнце насквозь просвечивало храм, и от этого казалось, что он светится расплавленным золотом.
Эдвин даже остановился, пытаясь как следует рассмотреть каменное чудо. Жрец с пониманием отнесся к интересу гостя, дав ему немного полюбоваться на святилище, а потом поманил рукой. Принц Энданы виновато кивнул — проводник был абсолютно прав, прося поторопиться.
По улицам спешили горожане. Его высочество, заметив среди толпы прехорошенькую девушку, перехватил ее заинтересованный взгляд и лукаво подмигнул. Девица от проявленного внимания смутилась, очаровательно покраснела и захихикала, прикрыв лицо рукавом. Настроение энданского принца сразу улучшилось: он решил, что, пожалуй, вейаны ему по душе.
Вскоре дорога вывела за пределы города. Правда, любопытства от этого у принца не убавилось. Еще бы! Ведь путники свернули в лес, который отличался от родных пейзажей Энданы еще больше, чем архитектура городов. Растения радовали глаз необычной формой и цветом листьев, а мелькавшие среди ветвей птицы — ярким оперением. Лес время от времени перемежался ухоженными садами редких усадеб.
Наконец лошади въехали под высокую каменную арку, за которой открывался вид на великолепный дворец. По-другому назвать это величественное и красивое здание язык не поворачивался. Судя по всему, в этом дворце и будет решен вопрос о помощи или... не решен. Правда, о таком варианте младшему сыну энданского короля думать совсем не хотелось.
* * *
Иноземному гостю отвели для отдыха просторные покои с окнами, выходящими в сад, и Эдвин вынуждено любовался цветущими клумбами вот уже вторые сутки.
Именно столько ушло на сбор совета мудрецов.
Первый вечер принц скоротал в обществе Итирии, в срочном порядке взявшегося за изучение энданского языка. Юноша откопал в дворцовом хранилище древний словарь. Нельзя сказать, что книга очень помогла — уж слишком отличался язык предков энданцев от того, на котором они говорили сейчас, но кое-какие слова все-таки не изменились. Новый знакомый оказался сообразительным, к тому же помог себе колдовством, так что уже на следующий день молодые люди могли худо-бедно общаться.
