Экспансия

Командир поморщился. На тактическом планшете подлетающие цели уже были взяты в зеленые рамки сопровождения — никаких шансов ускользнуть от бдительного ока они не имели, скорости всего продемонстрированного противником парка авиации, если это можно было так назвать, укладывались в нижний диапазон. Ну, на современный лад, конечно, когда просто 'скоростной' именовалась цель, делающая под три Маха.

Так вот, сбить эти штуки никакого труда не составляло, благо 'Носорог' мог попасть в них ракетами в любом исполнении из своего боезапаса. Но целей было много, более трех десятков, и с чем его люди останутся потом — даже с учетом размещенного прямо на грунте комплекта ТЗМ — было проблемой. С другой стороны...

Остап Мирошниченко усмехнулся. Вот сейчас и будет проверена информация штабных умников.

— Омела, статус?

РЭБ Хомич откликнулся немедленно:

— С объектов ведется непрерывная всенаправленная передача, канал связи аналоговый, тримодулированный. Судя по объему данных — беспилотники.

— Заглушить сможем?

— Без проблем. Вот, коды колонулись, ерунда полная, сможем даже влезть в канал, без перехвата, правда — там какая-то опознавалка проскакивает. Но попортить данные легко.

— Всенаправленная... Где может располагаться приемник?

— Хоть на берегу, мощности сигнала хватает. Других целей не фиксируем.

— Отправь тестовый пакет на пробу, операционная система — Виндоуз, Земля-девять.

— Оп-ля. Команди-и-ир... ты шаман?

— Омела, соблюдай обмен! Влезешь?

— Виноват, работаем...

Тем временем цели подлетели достаточно близко, чтобы их стало хорошо видно в ТОВ. Они представляли собой стаю небольших летательных аппаратов дискообразной формы, время от времени хаотично меняющих курс.

— Надир, не спите, где алгоритм?

— Что-то формализуется, нужна еще пара минут статистики.

Потянулось время. Дисколеты почти достигли острова, когда опять ожил зенитный пост:

— Есть алгоритм! Передаю наведение.

Профессионалы вновь сделали невозможное. Вычислить две сложные взаимозависимые функции, по которым меняли курс аппараты, на основе всего нескольких минут наблюдений... Но они сделали это, и мигом понявшие замысел командира бойцы без каких-либо дополнительных указаний уже занимали позиции.

Нашлемные экраны бойцов исправно вели цели. Впереди каждой зеленым мерцала экстраполированная траектория и красным — текущая точка прицеливания. Все, что оставалось делать, это сопровождать оружием эту точку и нажимать на спусковой крючок.

— Бер Омеле. Бер, сейчас не влезу, у них какая-то своя разработка на основе Винды. Все через жопу перекручено, в этом надо долго разбираться.

— Добро. По команде 'огонь' глуши.

— Принял.

Командир уже набрал воздуха, чтобы скомандовать 'огонь' — как сверху обрушился тугой удар, заставивший его поперхнуться, с потолка откололся слой песчаной пульпы. Противник начал раньше.

Дисколеты быстро перестроились и вновь нанесли удар. Со стороны действие их оружия выглядело как быстро расширяющаяся бледно-белесая волна, вернее, целая серия таких волн с небольшими промежутками. У находящихся на стрелковых позициях бойцов в глазах помутнело. Броня с изолирующим подбоем ослабила ударные волны, глухой шлем предотвратил контузию, но оружие противника имело своей целью другое. В совокупности серия волн каким-то образом давала мощный инфразвук с частотой несколько герц, опасный для внутренних органов.

Еще удар. Люди почувствовали дурноту и слабость, у некоторых пошла носом кровь — но тренированные бойцы вполне справлялись с этим. Суть воина как раз и состоит в том, чтобы делать дело, даже когда тебе плохо. Если отказывает разум, остаются рефлексы, вбитые даже не в подкорку — в мышцы. Навстречу дискам уже полетели короткие злые очереди. На сей раз никто не извращался с одиночными, шел настоящий бой, и стреляли на гарантированное поражение. Оружие со сбалансированной автоматикой давало убийственно кучные очереди, сноп траекторий каждой из которых был меньше размеров цели, и диски один за другим стали натыкаться в полете на огоньки трассеров. Бронебойные пули легко протыкали пластик, диски разваливались на части прямо в воздухе, пара взорвалась, шарахнув по сторонам ударными волнами — видимо, пули повредили генератор или заставили сдетонировать взрывчатку, что уж там находилось в чреве диска. Волны ссадили вниз еще троих. И все же, попадать в свободно маневрирующие с неплохой скоростью воздушные цели было совсем не так легко, как в несчастные прыг-палки. Число дисков неуклонно уменьшалось, но не так быстро, как хотелось бы.

Заглушенный канал связи не давал засевшим на берегу операторам управлять своими машинами, и те действовали, повинуясь заложенным при создании программам. Определив цели, диски ринулись вниз, прямо навстречу плотному автоматно-пулеметному огню. Сквозь огненную завесу прорвалась почти треть аппаратов, ровно десять штук. Они падали на хладнокровно присевшие на колено фигурки в песчаном камуфляже подобно авиабомбам, и казалось, от них нет спасения — как вдруг за спинами бойцов раздался чудовищный грохот.

'Кр-р-р-р-ра-а-ак!' — нескончаемо долгая очередь пробудившегося монстра на самом деле продлилась всего пять и две сотых секунды. Затем в шестиствольной 'молотилке' закончились снаряды, а ее стволы раскалились до вишневого свечения. В наступившей тишине мерно шелестел разогнанный блок стволов — и падала, падала вниз одна-единственная уцелевшая тарелка!

Взрыв! Золотой пляжный песок разметало волной по сторонам, а человеческую фигурку в клочьях адаптивного камуфляжа отбросило далеко в сторону. Боец упал нехорошо, как безвольная кукла, и у Остапа захолонуло сердце. Ранен, без сознания — или...? К нему бросились двое бойцов группы эвакуации, быстро утащили грузное тело в капонир, где над ним принялся колдовать Док с добровольными ассистентами.

Шторм грозил захлестнуть остров в самое ближайшее время, и нужно было поторапливаться. Остальные уже вовсю готовились к скорому удару стихии. Судя по местности, сильные волны могли доставать едва не до макушки острова — но все-таки не накрывали его целиком. Будь иначе, трава и пальмы не вымахали бы в зенит, а кусочек не скрепленной корнями тверди давно растворился бы в безбрежности океана. Имелся хороший шанс выжить, нужно было просто не допустить ошибок. Техника, питаемая реакторами прямого преобразования, не нуждалась в воздухе, наоборот, ее фильтровентиляционные установки, совмещенные с кислородными станциями, могли вырабатывать дыхательную смесь достаточно долго, чтобы пересидеть под броней непогоду. Вот и метались бойцы деловито, задраивая лючки и люки, промазывая герметиком стыки и накрывая срезы стволов заглушками. То, что не влезло в машины и ДОТы, пришлось принайтовить насколько возможно, и — надеяться. Тяжеленные зарядные укупорки волна не утащит, а вот ТПК запросто может поволочь и повредить. Контейнеры свинтили вместе по четыре, может, толстые болты удержат.

Освобожденные от маскировочных пологов, бронированные машины явили миру свою грозную угловатую красоту. Приземистые, но достаточно просторные, они вместили в свои чрева всех людей — такой вариант тоже был просчитан при планировании операции. Потому и послали строго определенное небольшое количество профессионалов высшего разбора, в полном соответствии еще с Суворовским наставлением. В зенитке как раз вовремя закончился боекомплект, зарядную арматуру из нее вынули и затащили в ближний ДОТ. И началось.

Небо почернело, наступила почти полная темнота. Резко усилившийся ветер рвал гребни волн и разметывал клочья пены. Вскоре вода начала заливать амбразуры ДОТов. Бронетехника вздрагивала под ударами ветра, но не раскачивалась, отпущенные 'в ноль' амортизаторы уперлись в ограничители, и машины практически легли на днище. Оптика ослепла, через бурлящую смесь воды, воздуха и песка могли пробиться только средства непрямого и ближнего наблюдения. Порой что-то глухо стучало в борта, а иногда даже барабанило, словно шторм своим кулачищем пробовал человеческие изделия на прочность.

Внутри было уютно и тепло, а главное — сухо. Ради этого на пару суток можно было примириться со страшной теснотой. Еще и шутили, когда кто-нибудь пользовался удобствами, что в таких условиях превращалось в сложный акробатический трюк. И — разговаривали. Беседа как-то сама собой превратилась почти в научный диспут, слишком уж накопленные данные о противнике ни во что не укладывались.

— Так, командир, ты не договорил, когда эти диски налетели. Что ты имел в виду, какие неочевидные выводы?

— Сначала смотрим записи — раздел Н, папка 'Допрос Коненковой'. Вопросы потом.

Бойцы разом раскрыли планшеты. Смотрели молча, лишь время от времени отрывисто матерились. Было — отчего.

— Анна, почему вы напали? Никаких агрессивных действий с нашей стороны не было.

— Были. В теме городской сети автор привел исчерпывающие доказательства. Вы зверски убили мирно отдыхающих туристов на этом острове, и потому подлежите безусловной смерти. В том числе лично от моей руки.

— Кто автор темы?

— Коммунар с псевдонимом 'Тфяпгд'.

— Почему вы уверены, что это коммунар?

— В сеть могут входить только коммунары, используя данные личного Кондуита. И он говорил, как коммунар.

— Почему тогда псевдоним, а не имя с фамилией?

— Некоторые коммунары используют псевдонимы. Но всегда можно установить личность, направив соответствующий запрос модератору.

— Вы направляли?

— Нет, и так было понятно, что свой.

— Какие доказательства он привел?

— Фотоснимки. Много фотоснимков.

— Мог это быть фотомонтаж?

— ...

Голос за кадром:

— Она не понимает. Перефразируй.

— Анна, могли снимки быть поддельными?

— Нет. Это же фотографии.

— Личности туристов вам известны?

— Нет. Тфяпгд не называл имен.

— Как именно были убиты туристы?

— По-разному. В основном распилены бензопилой, она присутствует на снимках. Часть убита лопатами и еще несколько задушены.

— Сколько туристов на фотографиях?

— Шестьдесят семь.

— Как они могли появиться здесь?

— Обычным путем, на блинах.

— Поясните подробнее.

— Прилетели на личных блинах, скорее всего, с берега.

— Туристы были связаны?

— Нет, никто не был связан. Видно, что люди убегали, а вы догоняли их и пилили.

Камера дергается, кто-то неразборчиво и приглушенно басит, словно матерится в рукав.

— Кто мог сделать эти снимки?

— Не знаю. Возможно, туристы или кто-то из вас.

— Как эти фотографии могли попасть к Тпфягд-у?

— Не знаю.

Небольшая пауза, пока Гум перелистывал вопросник.

— Как вы собирались нас убить?

— Расстрелять без разговоров с воздуха из личного оружия.

— Какое у вас оружие?

— Самое лучшее. ТТ-1929, следующее поколение после знаменитого НАГАНА.

Последнее слово девушка произнесла с такой экспрессией, словно назвала имя бога в молитве.

— У вас был наган?

— Да, до ТТ-1929 я владела штурмовым наганом с удлиненным стволом и складным штыком.

— ТТ лучше чем наган?

— Да, гораздо лучше. Двадцать два патрона, прицельная дальность СЕМЬСОТ метров, длинный ствол, кобура-приклад.

— Анна, почему вы не взяли обычный пистолет или револьвер?

— Я люблю дли-и-нные стволы.

— Почему тогда не взяли винтовку?

— Она не входит в крепления на прыг-палке.

Очередная смена темы.

— Анна, кто мы такие?

— Вы грязные убийцы.

— Вы знаете, откуда мы?

— С Земли-раз.

— Неверно. Откуда мы?

— Больше неоткуда. Только с Земли-раз. Порталы можем открывать только мы, и только от себя, с Земли-два. Иначе невозможно — сама физика процесса препятствует.

Глухой голос Гума в сторону:

— Физика тут ничему не препятствует — или тут вообще нет физики.

— Анна, вы специалист-физик по порталам?

— Нет.

— В каком объеме вы изучали физику?

— В объеме школьного курса, и еще я сама готовилась для дальнейшей научной деятельности. И еще во время работы над сапфир-вольфрамовой лампой дополнительно изучала несколько разделов.

— Откуда вам известно, что портал может быть только односторонним?

— Из сетевой рассылки новостей и открытий.

— Кто автор сообщения?

— Коммунар Тфяпгд. Он же автор технологии порталов.

— Хорошо. Перейдем к общим вопросам. Вы видите в людях Земли-раз братьев по разуму?

— Не бывает братьев по разуму, бывают лишь братья по морали!

Ответ прозвучал быстро, слишком быстро... Анна не задумывалась, а шпарила, как по писаному.

— Если братьями по морали будут признаны моллюски с Сириуса, вы будете воевать вместе с ними против Земли-раз?

— Разумеется. Аборигены Земли-раз вообще мало чего заслуживают, кроме пули.

— Возможно, многие из них могли бы стать коммунарами?

— Не более пяти процентов, остальные — так, субстрат. К тому же, мы больше не нуждаемся в наборе детей со стороны.

— Почему?

— Найден более совершенный способ размножения, более эффективный и не изнашивающий организм женщины. Я говорю о вынашивании эмбрионов самками свиней, лошадей и коров.

— Как давно вы пользуетесь этим способом?

— Семнадцать лет. Я — первое поколение. Мы — первые истинные коммунары, не только по морали, но и биологически, мы смогли подняться над собственной природой и сбросить ее ограничения! Сейчас растет четвертое поколение, они еще более красивы, у них бывает до шести и даже восьми сосков...

Тихий возглас Дока:

— Гум, действие дорожки заканчивается. Она начинает давать развернутые ответы.

— Что-то быстро...

— Да, слишком быстро, но колоть больше нельзя. У тебя еще минут пять.

— Понял.

К Коненковой:

— Анна, кто возглавляет ваше общество?

И вновь слишком быстро:

— У нас нет головы, общество коммунаров является сетевой одноранговой структурой, основанной на комплексе постиндустриальных технологий.

— Где располагаются потребляторы?

— В потреб-центрах, конечно. Ближайший — в полусотне километров от города, а вообще — потребляторы равномерно рассредоточены по материку в блиновой доступности.

— Как ими пользуются?

— Делают заказ через сеть, через несколько дней забирают на складе около потреб-центра.

— Вы были в таком потреб-центре?

— Нет. Это опасно для жизни, при работе потреблятора возникает жесткое излучение, поэтому доступ в сам центр имеют только работающие там коммунары.

Внезапно лицо Анны перекосилось, она захрипела и судорожным движением прокусила себе губу почти насквозь. На подбородок потекла кровь, а взгляд Коненковой стал почти осмысленным.

— Ненавижу...

Гум с полминуты смотрел ей в глаза, затем кивнул сам себе, небрежно вернул на место кляп и скучающе отвернулся. На этом запись закончилась.

— Такие вот дела, парни... и Дама. Пока перевариваете, Кайтер доложит по трофеям. Кайтер?

— Да, Бер. После боестолкновений удалось собрать несколько образцов техники противника, в том числе прыг-палки, диск и кусок самолета. Ну что сказать — у меня только одно слово — бред. Горячечный такой бред, сок мозга прямо-таки. Эти штуки технически не имеют права на существование. Про палки все уже в курсе, там интегральное ускорение должно быть под триста 'же', однако моторчик может давать толчок не более двадцати пяти на двух метрах. Топливо — спирто-ацетоновая смесь. Там внутри табличка с инструкцией есть, примерно одна страница. Так вот, согласно инструкции, прыг-палка является 'индивидуальным средством передвижения особой проходимости' и предназначена для 'преодоления пересеченной местности, застройки, водных и лесных преград'. При этом при движении по лесу палка отталкивается пяткой штока от веток и листвы, а среди застройки — от проводов... Инструкцие такое. Кто не верит, может после шторма в Носорог сходить и лично убедиться.