— Всё хватит.
Спасителем оказался всё тот же бродяга. Дон огляделся, волна нанесла сокрушительный удар по городу, но до таверны 'Черный Кит' не дошла, обломки и мусор валялись почти у входа. Какой — то хлам, рваные тряпки устилали еще недавно относительно чистую улицу, с некоторых домов смыло крышу, и они стояли, устремив в небо рваные края стен.
— Пошли в мой номер, сушиться будем, должок у меня перед тобой. У юноши от удара голова продолжала кружиться, и ноги слушались плохо, но да комнаты он дошел сам.
Выжимая одежду, выложил из карманов десяток медных монет разного достоинства и помятую карту которую нарисовал только вчера, посмотрел на чернила, не обманули, не расплылись. Бродяга был занят тем же, бурча под нос, что то про вчерашнюю стирку.
Монеты юноша протянул мужчине, это тебе, тот кивнув, положил их в карман, и посмотрев на мятый кусок пергамента, развернул, разгладил его:
— Карта береговой линии порта, и окрестности, только не совсем правильная, вот этот мыс на карте покороче нужно было нарисовать, это много лет назад он далеко в море заходил, а так правильная.
Ты разбираешься в картах?
— Я Тук штурман с корабля Аргон, три года прятался, работал по найму у хлебопашцев, и недавно вернулся в порт. Но на работу не берут, даже простым моряком, — долго прятался, никто не помнит меня, и рекомендаций нет.
— Я Дон, пытаюсь исполнить последнюю волю боцмана с Аргона.
— И его тоже достали значит? Я думал, он спасся. А я все, больше не буду прятаться, пусть убивают, я моряк, а не крыса.
Дон задумался, да не всегда карта с сокровищами отсылает в неведомые земли. Возможно, тысячу лет назад здесь был не порт с причалом, а дикие леса и пустынный брег.
Сославшись на неотложные дела в городе, Тук поспешно ушел из комнаты Дона и из таверны. Следом поспешил и Дон, только цели были у них совершенно разные. И если путь Тука лежал в самый мрачный и грязный притон порта, то Дон побежал в тупик ведьм, коря себя за эгоизм. У притона к которому чуть ли не бегом спешил Тук и вывески не было, просто почерневшая от времени дубовая дверь, в массивной стене из сырого камня. Кругом бегали и суетились люди, кто пытался откачать человека, кто выносил захлебнувшихся людей на улицу. Город был портовый и не только бывший штурман Тук умел откачивать захлебнувшихся людей. Но большинство жителей из прилегающих к причалам домов, отчерпывали воду из своих жилищ. На нетерпеливые пинки Тука в дверь ногами, открылось маленькое окошко и чей — то шепелявый голос выдавил из себя:
— Покажи монеты.
Горсть медяков устроила дежурного вышибалу, и дверь на мгновение распахнулась, поглощая Тука. Помещение было разделено на множество комнат и комнатушек, большинство из которых не имело дверей. Да они здесь и без надобности были. Все посетители, валяясь на соломенных тюфяках, курили траву Мухана.
Встречать Тука вышел сам хозяин,
— Что, ни как раздобыл денег? А то я уже думал, что ты умер, тут он стал смеяться своей шутке.
— Хотя ты умер уже давно, когда продал всю свою команду, рассказав про крупную добычу. Как, мертвые морячки не стоят по ночам у кровати? А впрочем, у тебя же нет кровати. И он опять засмеялся своей шутке.
— Дай Мухана на все, протянул Тук монеты.
— Да легко, — приходи ещё с деньгами. С этими словами забрав медяки, сунул пакет наркотической травы в руки бывшему даже не штурману — моряку, а человеку.
— Сиди в этой комнате, протащив Тука за плечо через всё заведение, толкнул в богато обставленную комнату. Мне не нужно, что бы ты трепал языком обкурившись. Кури по быстрому, я сам тебя вышвырну.
На стене висел ковер явно ручной работы, но не это привлекло внимание Тука. На ковре висел меч, который показался знакомым, где — то виденным ранее, в другой жизни. Но после первой же затяжки, всё окружающее стало малореальным и не имеющим ни малейшего значения.
*
Дон издали увидел Ханну со старой ведьмой, хлопочущих около своей избушки, подходить не стал, главное живы. Можно вернуться в комнату в таверне и обдумать дальнейшие действия.
Было совсем не жарко, разложив и развесив мокрые вещи, юноша завернулся с ногами в шерстяную накидку, не простыть бы, подумал Дон. Нужно было проверить свое защитное поле, как известно оно окружает каждого человека и представляет собой сферу. В защитном поле могут появиться проколы, разрывы, которые в свою очередь могут быть очень опасными, — круговыми. А нарушение защитного поля как правило приводит к болезни. Чем сильнее нарушения, тем запущенней может быть болезнь. А начаться все может с маленького прокола в защитном поле. Обратившись к создателю и поблагодарив его за сегодняшний день, юноша мысленно ладошкой провел по всей внутренней поверхности сферы защитного поля, восстанавливая и убирая проколы.
А дальше нужно было поработать с маятником, достав серьгу, прикрепленную к нитке, Дон задал несколько вопросов, светлым силам. Ответы не радовали. Выходило, что без бродяги Тука, он обойтись не мог, а с другой стороны, это было смертельно опасно. Да юноша и сам, после слов Тука про три года в хлебопашцах, посмотрел на его чистые от мозолей ладони, ага, а то я ладони хлебопашцев не видел. Справедливо решив, что на сегодняшний день приключений хватило с избытком, отложил маятник, поплотнее укутался в шерстяную накидку, и почти мгновенно уснул.
Одежда к утру высохла, одевшись, собрав наплечную сумку, положил в карман куртки зажим с камнем, карту и немного медных денег.
Дон справедливо решил, что найдет Тука на причале, по дороге пришлось купить пару сырных лепешек по цене в три раза выше обычной. На вопрос:
— Почему? Получил ответ:
— Да, потому, что муки мало, волной попортило припасы, привезут мешки новой, цена меньше будет.
Бродяга и вправду сидел на досках причала, стеклянными глазами уставившись вдаль.
— Еда есть? При этих словах глаза Тука впились в лицо юноши.
Дон молча протянул лепешку, и сел рядом.
— Идти нужно, нам обоим, это наш путь.
— Куда идти?
— Сюда, — вынув и развернув карту юноша ткнул пальцем в значок ¥, нарисованный за береговой линией, и видимо находящийся на берегу тайник (клад?).
— К вечеру дойдем, а может и раньше, это как повезет.
Глаза Тука опять остекленели, но он уверенно зашагал вдоль берега.
Дон старался не обращать внимание, на то что говорил Тук, а говорил он непрерывно и казалось бессвязно. Но потом юноша стал прислушиваться.
— А почему так делить добычу? Я штурман, и требую большую долю! А это и не фонарь, и стоит много дороже, а ты еще и жемчуг взял. А мне все равно на твою дочь, ведьмы — ведьмы, не пропадет, станет ведьмой, ха, ха. Приданное дочери, а мне все равно на её приданное. Приданное ведьмам не нужно, кто в здравом уме женится на ведьмах. Синие глаза её, тьфу. Черную вдову видел? Идет за нами, я её вижу.
— Ещё есть лепешка? Дон сунул в трясущиеся руки лепешку, лишь бы не слушать этот бред.
Шли долго, когда Светило вошло в зенит, дошли до мыса, — первой характерной детали на карте. Сделали привал.
— У кого дочь к ведьмам, в обучение отдали? Как бы ни в значай поинтересовался Дон.
Тук уставился на юношу не понимающим полностью осмысленным взглядом,
— Не помню, может у кого из команды. Отдохнули, пошли дальше.
Место, на карте обозначенное как ¥ оказалось на склоне скалы полностью лишенной береговой полосы. Когда рисовали карту, берег был, а вот сейчас вдоль скалы плескалось море.
— С верху спустимся, предложил Тук. Поднимались, а затем спускались по почти отвесной скале медленно и очень осторожно.
— Что ищем? Люк? Дверь?
— Не знаю, честно сказал Дон, что то необычное.
Не обычное не заставило себя ждать: посередине скалы в плоском, явно обработанном камне размерами с юношу был прямоугольный паз. Размерами и формой напоминающий торец зажима / фонарика. А чем рискуем? Подумал Дон и вставил зажим до упора в паз. Раздался металлический щелчок и камень сдвинулся в сторону, образовался проем, в который без труда мог войти человек. Лучи заходящего Светила освещали начало узкого коридора.
— Заходим, бродяга первым вошел в проем, за ним Дон.
Это был склад драгоценностей. На толстых деревянных стеллажах слева и справа не большой узкой пещеры, лежали ящики с золотыми слитками, стояли глиняные сосуды набитые до верху драгоценными камнями. Был и стеллаж, на котором лежали ножи, мечи и ещё что то, что Дон не успел увидеть. Повернувшись на движение воздуха, он единственное что успел, — выставить перед собой как защиту посох ведьмы Губаны. Меч из настоящей стали гномов легко рассек серебряный набалдашник посоха, и видимо должен был разрубить дальше и самого Дона. Но камни глаз дракона полыхнули огнем, и внезапно Туку стало плохо, он осел на пол и потерял сознание. Отбросив не нужный уже обрубок посоха, Дон аккуратно вынул меч из рук Тука. Развязал наплечный мешок, высыпал в него кувшин камней, из соседнего сосуда камни рассовал по карманам.
— Жадность светлого ангела сгубила, поэтому хватит, схватив под мышки Тука поволок его на выход.
Прислонил Тука к скале, вынул зажим (ключ от склада с сокровищами), скала сомкнулась и Дон стал ждать, когда бродяга очнется. Про себя решил, бросится, — сброшу вниз в море.
Тук пришёл в себя быстро, только слова озадачили Дона
— Ты кто, и где команда, где наш корабль, как я здесь очутился?
— Я Дон, светлый волхв, мы с тобой шли за ...тут Дон запнулся, по делам шли.
— Что ты помнишь, последнее?
— Мы поделили добычу, — нашли пиратский схрон, там был ещё мешочек с травой, я помню, — набил её в трубку и закурил на корме. И вот я здесь. На скале.
Посох Губаны убил нового Тука, как оказалось для пользы окружающих. Это в голове Дона промелькнуло с быстротой молнии.
— Пошли в порт штурман, там тебя ждет сюрприз. Только больше не кури травку, не для тебя это.
Пришли в порт усталые, голодные далеко за полночь. Дон настоял, что идем в тупик ведьм, Тук не сопротивлялся, он даже был рад, что в порт пришли ночью. Ремки в которые он был одет, его потрясли даже больше чем частичная потеря памяти. На стук в дверь Вампа пообещала превратить хулиганов в зеленых жаб, но Дону удалось уговорить пустить их в дом.
— Что, сделал свой выбор, светлый волхв выкинул посох темной ведьмы? Пытливым взглядом ведьма окинула Дона. Но он молча прошел к столу и, вывалив содержимое всех карманов, сказал:
— Половина ваша, половина моего друга Тука. При свете свечей было видно, что на половину от четверти этих камней можно было купить хороший корабль, причем вместе с командой.
Все потеряли дар речи. Свой мешок, Дон предусмотрительно затолкал под лавку, и на него не обратили внимания, блеск камней кучей лежащих на столе завораживал. До утра пили настойки на травах и слушали морские рассказы Тука. Утром Вампа с Туком пошла к ювелиру, а Дон высыпав содержимое наплечного мешка перед Ханной сделал ей предложение. Тут нужно добавить некоторую примету: количество денег у юноши (девушки) как то мгновенно делали его или ее и красивее и умнее и привлекательнее. Конечно, это не про Дона с Ханной, а так народная примета.
Наследство ст. сержанта
Виктор оглядел квартиру ещё раз. Да, все свое забрал, ключи можно отдавать хозяйке. Повесил на плечо сумку, большой багажный чемодан на колесиках выкатил на лестничную площадку. Такси уже ждало внизу у подъезда. Жаль, квартира была очень удобная во всех отношениях, и главное соседи не беспокоили, ни сверху, ни снизу. Дом был старый, пятиэтажный, на этаже было всего по две квартиры. За почти год аренды, на своем этаже Виктор соседей не встретил. Но засиживаться на одном месте нельзя. Осторожность вошла даже не в привычку, а стала частью жизни.
Загрузив вещи в багажник, назвал адрес, и такси плавно выехало в ночной город.
Машин в связи с поздним часом было мало, доехали быстро. Расплатившись с таксистом, Виктор быстрым шагом поднялся по лестничной площадке, открыл дверь новой съемной квартиры, быстро и максимально стараясь не шуметь зашел. Скромно меблированная квартира встретила нового жильца пустыми полками платяного шкафа и открытой дверцей холодильника. Но это не главное, главное сейчас зашторить окна и, отдышавшись и переодевшись в домашнее, собрать дверь. Какой бы бережной не была поездка, всегда был шанс её повредить. Расстегивая замок чемодана, Виктор подавил предательски дрожащие руки: здесь она, куда бы она делась! Но руки дрожали до тех пор, пока отбрасывая в сторону одежду, не нащупали пузырчатую пленку упаковки. Аккуратно снимая пленку, Виктор достал три тонкие дубовые доски, украшенные красивым резным орнаментом, достал серебряные (?) стержни, вставил в пазы и соединил доски. Получился т.н. мебельный щит размерами примерно 60х180 см. Он бы был мебельным, если бы не дверные петли на верхних и нижних пластинах. Кованое кольцо для замка из черного металла, приклепанное медными заклепками на средней пластине. Оставалось собрать дверную коробку, — аналогично с помощью штырей и пазов из шести дощечек. Вся процедура по времени занимала не более десяти минут, и вот аккуратно пригнанная дверь висит в коробке посередине комнаты, остается маленький штрих, — навесить на её замок и защелкнуть его с очень характерным звуком. Бронзовая пантера, ухватившись четырьмя лапами за стальную скобку, закачалась на двух кольцах, намертво закрыв дверь. Дверь в сборе выглядела очень старой; в одном месте на дверной коробке был след от рубленого удара, возможно сабли, (хорошо не топора). Но она притягивала взгляд, от нее исходила не понятная Виктору сила, и, выражаясь современным сленгом, это была ВЕЩЬ.
Нужно было прийти в себя, успокоиться, за чашкой горячего зеленого чая, Виктор смотрел на дверь и понимал деда, — почему он не смог пройти мимо неё. Трудно сказать, куда после войны, её хотел пристроить дед, может заменить дверь в сенях родного дома в селе? Не спросишь, причем бабушка тоже не могла спросить, — погиб дед в боях за город Прагу 8 мая 1945 года. А вот посылку послать успел. Посылка пришла вместе с похоронкой, поэтому дверь отправилась на чердак на долгие годы, и, возможно, так и погибла бы среди хлама на городской свалке. Но в 2000-х в моду вошли межкомнатные двери из натурального дерева (или просто покрытые шпоном ценных пород). И так получилось, что каким-то чудом перед сносом и продажей 'родового гнезда' на 20 сотках земли с вросшим в землю домиком Виктор залез на чердак и в старом ободранном чемодане без замков нашел её, — ДВЕРЬ.
Но это все воспоминания, которые сейчас совсем лишние. Нужно работать. Подвесив на скотч к дверной коробке перцовый баллончик, достал и включил старую лампу красного цвета, применявшуюся в домашних фотолабораториях. Как обычно на всю операцию Виктор отводил 100 секунд, не больше. Надел перчатки, натянул маску на лицо, снял замок и выключил люстру. Комната освещалась только ровным красным цветом. Пора, — взглянул на ручной хронометр, включил таймер и приоткрыл дверь. За дверью была темнота, сквозь которую проступали ряды вешалок с одеждой. Движения и даже воздушного сквозняка не наблюдалось. Оставалось 70 секунд. Шагнув в сторону одежды, ещё раз огляделся и начал поспешно снимать шубы с вешалок и бросать в сторону двери. На пятой, собрав с пола все шубы и забрасывая в открытую подсвеченную красным светом дверь, посмотрел на датчики движения в углу помещения. Даже на этом расстоянии было видно светящийся красным светодиод тревоги. Минут через пять подъедут, но, и это главное, меня здесь уже не будет. Закрывая дверь и вешая замок по старой привычке передвинул дверь в сборе на новое место. Разложил на кровати добычу, осмотрел — шубы норковые, в скупке тысяч за сто оптом уйдут. А если повезет, то и дороже. Аналогично был ограблен ювелирный магазин и, уже под утро, крупный продуктовый супермаркет, — холодильник заполнился копченой колбасой и сыром. Если шубы Виктор выбирал подороже, — норковые, то кольца подешевле, — самые простые обручальные. На неделе нужно будет ехать в соседний город сдавать на реализацию. Но сейчас — спать. Свалив добычу в угол, Виктор свалился на кровать и почти сразу уснул. Снилось ему как он входит в хранилище Банка России с мешком из-под сахара и набивает его пачками 5000 купюр. Но проснувшись в полдень с сильнейшей головной болью, вспоминая сон только улыбнулся. Его первая попытка попасть в хранилище банка была неожиданной, — Виктор попал, но только на киностудию и чуть не сломал себе ногу, споткнувшись о реквизиты. Нужно четко представлять дверь и само помещение, в которое собираешься войти.
