— То есть, ты с ней спишь по дружбе? Теперь это так называется?
Чувствуя, что разговор скатывается в грязную семейную склоку, и сейчас того и гляди в меня полетят тарелки, я сменил тон и довольно жестко сказал:
— Во-первых, прекрати меня отчитывать! Я тебе не школьник, пойманный за раскладыванием навозных бомб. Во-вторых, мы с Поппи вместе не спали, не занимались любовью, не имели полового контакта, не трахались, не спаривались, не занимались продолжением рода... Остальные синонимы данного процесса подбери сама, не маленькая уже! В-третьих... Минни, какого хрена? Ты что, сегодня не с той ноги встала? Откуда вдруг такая забота о моей нравственности? Лично я не припомню, когда мы с тобой успели вступить в законный брак, но если ты знаешь больше — просвети меня! Дай мне ориентир, чтобы я смог восстановить стертые воспоминания!
МакГонагалл молчала, опустив глаза. В сознании анимага появились стыд и сожаление. Выждав немного, чтобы эти эмоции окрепли, я спокойным тоном констатировал:
— Значит, не можешь. Минерва, ты меня разочаровываешь! Второй раз наступаешь на одни и те же грабли. Хорошо еще, сразу к Помфри не кинулась со своими подозрениями, а то ведь наша целительница — не Спраут, и одной совместной пьянкой восстановить испорченные отношения тебе бы не удалось. Но мне интересно, что заставило тебя прийти к неверному выводу? Ведь еще вчера, имея на руках аналогичные факты, ты вела себя вполне адекватно и ревностью не исходила. Так что же случилось, Минни?
Последнее я произнес с искренним беспокойством, опускаясь на корточки и заглядывая в прекрасное, налитое румянцем лицо своего заместителя. МакГонагалл отвернулась, но мои руки, которые я положил ей на колени, сбрасывать не стала. А потом через силу выдавила:
— Прости... Вчера перед сном я разбирала почту... Наткнулась на заявление Малфоя... В кабинете тебя не оказалось, в больничной палате не было. Причем Помфри тоже исчезла, непонятно куда... Я уже испугалась, что тебе внезапно стало хуже, но дежурный в Мунго сказал, что к ним из Хогвартса больных не поступало. Разбудила учениц Поппи, но они заявили, что не в курсе, где их наставница. А узнав, что палата пуста, Клеора сразу предположила, что вы можете с Поппи где-то... развлекаться. Ведь, по мнению девочек, целительница уделяла тебе слишком много внимания, проявляя такую заботу, которая далеко выходит за рамки профессиональной этики. Помня, что в этом году Больничное крыло получило огромную помощь от Попечителей, я сразу ухватилась за эту версию... вспомнила все свои наблюдения...
— И за ночь накрутила себя до полной невменяемости, — с усмешкой продолжил я. — Что ж, поздравляю, диагноз все тот же!
— Гриффиндор головного мозга? — робко уточнила профессор.
— Он, родимый! Минни, ну когда ты уже научишься думать, прежде чем действовать? Когда ты научишься вспоминать о презумпции невиновности, прежде чем швыряться обвинениями? Э-эх! — я поднялся и уточнил: — Мне нужно приносить клятву, чтобы окончательно избавить тебя от сомнений? Если да, будь добра, сама составь необходимую формулировку. А то ведь я такой затейник, люблю играть словами!
— Не нужно, — покачала головой анимаг.
— Ну, как знаешь. Если что, предложение еще в силе. И раз мы с тобой закончили выяснение отношений, то напоминаю — скоро нам отправляться к Дурслям, а Гарри понадобится какое-то время, чтобы...
— Не закончили, — прервала меня МакГонагалл, решительно подняв взгляд. — Ты ответил только на один вопрос, но у меня есть еще.
— Я весь внимание.
Анимаг наклонилась, выдвинула один из ящиков стола и потребовала:
— Объясни, Альбус, что это и как к тебе попало?
Поглядев на диадему с дневником, я неодобрительно покосился на феникса.
'Прости, — понурился пернатый. — Когда я проснулся, она уже нашла артефакты.'
— Ты примеряла украшение? — внутренне холодея, спросил я у кошки.
— Нет, — мое внезапно засбоившее сердце вернуло прежний ритм. — Фоукс не позволил. Налетел, словно коршун, и вынудил положить обратно.
'А почему мне не сообщил?' — послал я мысль фамильяру.
'Не посчитал нужным, — пояснил птах. — Я чувствовал, что ты уже идешь сюда.'
— Это диадема Райвенклоо, ведь так? А дневник, судя по надписи, принадлежал Томасу Реддлу, больше известному как Волдеморт, — продолжала Минни забивать гвозди в крышку гроба с моей надеждой на лучшее. — Альбус, я хочу понять, что ты от меня скрываешь! Ведь если у тебя с Поппи нет романа, тогда это истощение... и долгое лечение... и внезапная ночная отлучка... и разные слухи... Неужели грядет новая война?!
— Scheisse! — выдохнул я, с тоской поглядев на потолок.
А ведь денек неплохо начинался... И что теперь делать? Обливиэйт не годится — слишком много придется чистить. Отмолчаться не получится — судя по эмоциям, кошка с меня не слезет... Нет, я не в том смысле! Но рассказывать... Собственно, а почему бы и нет? Поппи в курсе затеи, Малфои знают, Фоукс тоже подключился. Что изменится, если МакГонагалл, даже в каноне всегда поддерживающая решения своего полубезумного шефа, узнает о незаконченном противостоянии с Темным Лордом? Лишь одно — я обзаведусь очередной верной и умелой помощницей. Так почему же я до сих пор ломаюсь, как девушка на первом свидании?
— Хорошо, я расскажу тебе все! — решительно объявил я, примостил свой зад на краешек стола и начал издалека: — В холодный октябрьский день восемьдесят первого, получив тревожный сигнал из дома Поттеров, я кинулся на помощь. Но не успел. Лорд уже убил Лили с Джеймсом и нацелился на Гарри. Завязалась дуэль, в процессе которой дом в Годриковой лощине был сильно поврежден. Под конец мне удалось подловить Тома и сжечь его тело, однако дух Волдеморта остался жив. Я быстро сообразил, что причина этому — крестраж. Или несколько. Попытавшись захватить Реддла в ловушку для призраков, я не преуспел. Он был слишком силен и вырвался, оставив в капкане частицу себя. Этот трофей я мог сохранить лишь одним способом — поместив в тело Гарри Поттера.
МакГонагалл, лицо которой по мере рассказа вытягивалось все сильнее, тихо охнула. Не обращая внимания на эмоции и очаровательные глазки анимага, вытаращенные в неподдельном ужасе, я продолжил:
— Не стану лгать, я прекрасно понимал, насколько это опасно, но мне нужно было выяснить местонахождение беглого духа и 'якорей', удерживающих его на этом свете. Здоровье младенца против нового витка кровопролитной войны — для меня выбор казался очевидным. И я своими руками создал еще один крестраж Темного Лорда. С его помощью мне удалось воздействовать на разум Тома, получив отсрочку его возрождения, и даже определить, где он находится. Однако остальных кусочков я не нашел. Выставив все так, будто пророчество Сибиллы свершилось, тем самым я остановил противостояние, умолчав о своем участии и об опасности возможного возрождения Тома. Просто я предположил, что его сторонники могут быть в курсе, поэтому не уничтожил всех Пожирателей Смерти и даже позволил некоторым избежать справедливого наказания. Методично собирая информацию, вчитываясь в протоколы допроса, я искал любые сведения о крестражах, однако выяснил лишь то, что своим сторонникам Реддл не доверял на все сто процентов. Да, некоторые безумцы твердили, что Темный Лорд должен вернуться, но это было пустое бахвальство... Чем все закончилось, ты знаешь. Граждане Магической Англии праздновали победу над маньяком, преступников отправили за решетку, а Гарри приютила семья его тети. Шли годы. Все это время я не переставал искать, собирал воспоминания тех, кто общался с Волдемортом, копался в архивах, но результаты были неутешительными. Я лишь смог составить примерный список предметов, которые могли стать 'якорями' Тома. И то, главным образом, потому, что у меня не получилось их найти. Тогда я решил действовать иначе. Понимая, что сбежавший в Албанию Волдеморт уже оправился от нанесенного мною удара и вскоре начнет подыскивать себе тело, я организовал ему встречу с Квирреллом, полагая, что профессору удастся доставить дух Лорда в Англию, где я смогу его извлечь и если не уничтожить, то хотя бы надежно запечатать.
В этот момент я был вынужден прерваться, поскольку Минни воскликнула:
— Так вот почему Квиринус показался мне таким странным! Тюрбан, легкое заикание, нервозность... Где же были мои глаза, что не распознали классические признаки одержимости?!
— Да, мальчик стал временным пристанищем Волдеморта. Не по своей прихоти, хотя и убежден в обратном. Ведь Том при жизни был хорошим легилиментом, и я не мог оставить ему шанс распознать готовящуюся ловушку, поэтому после разговора с Квирреллом слегка подкорректировал память нашего профессора. Однако планы пришлось пересмотреть, когда неделю назад меня серьезно отравили. Причем так, что я даже не понял этого.
— Это когда я отправила тебя к Помфри? — уточнила взволнованная женщина.
— И сделала это весьма своевременно, благодаря чему Поппи удалось меня откачать. Фоукс помог слезами, но даже они оказались не в силах меня исцелить полностью. Разумеется, я скрыл этот факт, переживая за репутацию Хогвартса, а вскоре выяснил, что покушение на мою жизнь было организовано Малфоем.
— Люциусом?!
— Минни, если ты так и будешь перебивать, я никогда не закончу! — укоризненно заявил я профессору. — А ведь у нас еще встреча с Дурслями... В общем, мне удалось прищучить белобрысого гада. Но тот откупился. Помощью школе, сотрудничеством в Визенгамоте... и дневником Реддла, который внезапно оказался крестражем. Имея под рукой два кусочка души Лорда, я смог определить местонахождение оставшихся. Всего крестражей было шесть. Четыре я уже сумел добыть (некоторые с помощью все того же Малфоя) и уничтожить. Причем три — не повреждая сам носитель, поскольку помнил, что мне еще предстоит извлечь осколок из Гарри. Диадема Райвенклоо была одним из 'якорей' Тома. И пусть от его духа там не осталось ни следа, она все еще смертельно опасна. Надев ее вчера, я в буквальном смысле поджарил свой мозг. Фоукс не даст соврать — ему пришлось потом отпаивать меня своими слезами. Именно поэтому я так перепугался, когда понял, что ты нашла артефакт. А в Больничном крыле я провожу столько времени из-за того, что ритуалы очищения приводят к полному магическому истощению, а чрезмерные нагрузки вполне закономерно запустили процесс разрушения моей энергетической составляющей. Так что мы с Поппи не занимаемся сексом. Вместо этого целительница любыми средствами старается не допустить моего превращения в сквиба. И вчерашние 'развлечения', о которых тебе говорила Клео, на самом деле являлись совместной тренировкой на одном из крестражей Лорда. Ведь уничтожить 'якорь' адским пламенем — дело пары секунд, а вот извлечь его так, чтобы мальчик остался в живых — задачка, требующая долгих практических испытаний. Ну что, я удовлетворил твое любопытство?
— Но почему ты с самого начала не рассказал мне все это? — воскликнула ошарашенная волшебница. — Зачем нужно было действовать одному, рискуя здоровьем? Почему ты привлек к делу Помфри, Малфоя, но не догадался попросить о помощи меня? Неужели ты думал, я настолько глупа, что не сумею удержать язык за зубами? Или ты боялся, что я не пойму твоих мотивов и стану осуждать? А может... Может, ты просто не доверяешь мне?
Прислушавшись к эмоциям МакГонагалл, ощущавшей себя обманутой в лучших чувствах, я опустил голову и тихо произнес:
— Минни, на свете нет человека, которому я доверял бы больше, чем тебе. Но сейчас мой путь пролегает по самому краешку бездонной пропасти, и от падения меня отделяет один неверный шаг. Я уже не могу подсчитать, сколько раз за эти дни у меня появлялась реальная возможность умереть. Да что там! Каких-то десять часов назад я лишь чудом увернулся от выпущенной в упор 'авады'... Знаешь, как и все нормальные люди, я боюсь смерти. Но гораздо сильнее я боюсь потерять тебя. Да, я могу залезть в тайник с крестражем, не зная, смогу ли обезвредить оставленные Темным Лордом ловушки, могу вступить в бой с ментальной защитой 'якоря' Волдеморта, не имея достаточно сил для победы, могу залезть в логово к гигантскому василиску, не представляя, сумею ли оттуда выбраться... но я точно не стану рисковать тобой!
Профессор молчала. В ее душе бушевал ураган чувств такой силы, что мне пришлось ослабить пассивную легилименцию, чтобы неистовая стихия не унесла меня с собой. А сделав это, я с удивлением обнаружил, что сжимаю кулаки. Причем так сильно, что костяшки побелели. Глубоко вздохнув, я заставил себя расслабиться. Нет, все-таки нужно попросить у Поппи что-нибудь от нервов! С такими ежедневными потрясениями и свихнуться недолго. Ох, нелегка доля Великого Светлого Мага!
Пока я приводил в норму эмоции, МакГонагалл поднялась с кресла, посмотрела на меня, словно строгая учительница на заядлого хулигана, и четко, печатая каждое слово, произнесла:
— Не нужно решать за меня! Как ты сказал, я уже не маленькая. У меня есть право распоряжаться собственной жизнью. И за оставшимся крестражем Волдеморта мы отправимся вместе!
Глаза валькирии воинственно сверкали, напряженное тело было готово к действию, на щеках появился знакомый мне милый румянец, вызванный уже не смущением, а жаждой схватки. Я откровенно любовался решительной женщиной, только сейчас вспомнив, что Минерва является полноценным боевым магом. И мне так не хотелось ее расстраивать...
— Нет.
— Что?! — вскинула брови анимаг, воздух вокруг которой начал искрить.
Понимая, что до магического выброса недалеко, я пояснил:
— Последний крестраж находится в банке гоблинов, а эти коротышки пострашнее голодного василиска. Тебя я с собой не возьму, поскольку в случае провала меня некому будет вытащить, — наклонившись, я выдвинул верхний ящик, достал заготовленные конверты, один сунул за пазуху, а остальные протянул Минни: — Возьми. Это моя страховка. Я планировал вручить ее тебе чуть позже, но раз уж так получилось... В общем, после визита к Дурслям я намерен наведаться в 'Гринготтс'. Если не вернусь к полудню, отправь письма и поднимай тревогу.
— Альбус...
Я не дал женщине закончить:
— Не спорь! Если меня не станет, должен найтись тот, кто продолжит мое дело и позаботится о Гарри. И лучше тебя это не сделает никто... Минни, я рассчитываю на тебя!
Это сработало. МакГонагалл прижала письма к груди и тихо сказала:
— Я не подведу.
Заметив, что губы анимага начали подрагивать, а зеленые глаза — наполняться влагой, я поспешил предотвратить истерику, мягко заявив:
— Я в тебе и не сомневался! А теперь иди к мальчику. Разбуди его, если он еще не проснулся, помоги привести себя в порядок, накорми завтраком. Через полчаса мы должны аппарировать из этого кабинета. Вопросы есть? — профессор помотала головой. — Тогда действуй. Мне еще Малфоя нужно встретить с документами на опекунство.
Минни, все так же прижимавшая к груди мою страховку, поспешила к выходу. Проводив женщину взглядом, я вдруг понял, что вопрос насчет Помфри только что отпал сам собой. Чем-то эта симпатичная кошечка меня зацепила. Незаметно прокралась на мягких лапках в мою душу и вцепилась в сердце острыми коготками. Я же почти не играл, когда заявлял, что не готов рисковать Минервой. Разумеется, в первую очередь, я думал о достойном аргументе, способном объяснить мое нежелание посвящать профессора в тайну. Но когда слова прозвучали, четко осознал, что действительно не хочу подставлять ее под удар.
