— Да это был мой фамилиар, — ответил я на первый вопрос, — и нет, я не метаморф. Я не учился этому. Специализируюсь на фамилиарах и необратимых изменениях, — ответил на второй вопрос.

— Ты сделал уже много питомцев? — немного насторожилась она, и пришлось разъяснить, что с собственной душой я веду себя осторожно и предпочитаю не баловать по пустякам. Моего ответа вполне хватило, что бы успокоить Вельму и снова совсем не хватило, что бы придать спокойствия Мадур, а Седеру, похоже, было просто наплевать.

Разговор пришлось прервать из-за ещё одной речи местного правителя именем, которого я пока так и не поинтересовался. Он снова поднялся со своего "стула" и привлек внимание звоном десертной золотой ложечки и того же что и первый раз дорогущего прозрачного бокала. Бокал этот как бы ни был произведен в некогда посещенном мной с товарищами ныне пустующем Глинске. Такие бокалы были только на его отдельно стоящем столике для особо приближенных. Остальные пользовались посудой, тоже дорогой, но не бесценной, как эта.

— Господин империи Дюваль император Пелатий Третий Поборник справедливости, первым своим указом столь ввел долгожданные дворянские фамилии и фамилии для простолюдинов. Фамилии дворян будут присвоены имперской канцелярией, и каждая дворянская семья получит соответствующий патент за подписью и печатью Его Императорского Высочества. К дворянским фамилиям, как при написании, так и упоминании следует добавлять фон, что на старом языке значит уважаемый. Род императоров теперь будет носить фамилию фон Дюваль и Императора нашего следует именовать Господин империи Дюваль император Пелатий Третий Поборник справедливости фон Дюваль, — зал заворочался и возбужденно заворчал, но правителю все же дали закончить. — Крупные управители, например я, тоже уже получили фамилии. Моя семья теперь фон Годоры. Имперская канцелярия работает неустанно и вскорости все дворяне обзаведутся своими фамилиями, — он замолчал и сел на трон, а зал просто утонул в гуле.

— А что простолюдины? Будем думать, мы же тут все формально простолюдины, — выдала повисший в воздухе вопрос Мадур.

— Подруженька я слышала, что нам будет позволено самим выбрать фамилии и документально закрепить их в ближайшей канцелярии, — улыбнулась Вельма, для которой новость не оказалась столь свежей. — К фамилиям простого люда следует добавлять цу, — закончила она.

— Будем думать, Мадур цу... — задумалась вслух полушка.

Я на эту тему как-то не стал размышлять. Жил без фамилии всю жизнь и отец мой без нее обходился, так что не особо она и важна, как для меня, так и для какого— нибудь другого сатира.

Тем временем заиграла музыка, но не для танцев — громкая и бравурная, а потом была какая-то пламенная патриотическая речь о том, как все успешно и как Годор выстоит и все победит. Во время этой речи говорить совершенно не рекомендовалось. Но, несмотря на рекомендации, ко мне сзади подкрался Фенор и жестом попросил пригнуться.

— Мужик колдун, может сковать все что угодно, — совсем тихо прошептал он мне на самое ухо и снова исчез.

Я просто молча кивнул. Уже и у самого закрылась в голову мысль обратиться со своей просьбой к нему. Уж кто с ней может справиться лучше мага-кузнеца. К тому же возможно он сумеет помочь мне не только в Леди, но и с оружием, разрушающим щиты.

— Дружочек мой, — обратилась ко мне, когда закончилась речь волшебница человек, — я некогда увлекалась метаморфозами, и кое-что могу в этом. Смею заверить, что при правильном подходе личина зверя может быть превосходным инструментом.

— Даже не подумаю с этим спорить, — пожал плечами. — Меня этому никто не учил и по этой причине, я этим не владею. А так я не откажусь ни от одного заклинания, поскольку считаю, что арсенал мага должен быть разнообразен настолько насколько это только возможно.

— Разумное мнение, — констатировал факт маг мужчина, но с ним не согласились обе женщины, и разгорелась дискуссия, в которой Коваль участвовал, но без особого энтузиазма.

С нетерпением дождался, когда они закончат спор и будет можно поговорить. После, опасаясь, что помешает что-то еще, немедленно выложил свою просьбу о заточке посоха Седеру.

— Плевое дело, — меланхолично ответил Коваль. — Сниму зачарование, и поправлю закалку и заточку. Зачаровывать, правда, не буду и не советую возвращать именно это зачарование. Справлюсь за пару часов и с удовольствием сделал бы прямо сейчас, но уйти не получится, — его меланхоличный тон придавал уверенности что так и будет.

— А вот это посмотришь? — я показал тот самый трофей и объяснил в чем суть проблемы.

— Попробую понять, но эту железяку, скорее всего, разломаю, — пожал плечами чуть за интересовавшийся человек.

— А была, не была, — махнул я рукой на оружие после короткого раздумья, — главное понять, как он разрушает щиты.

— Ну, тогда ты утром приходи. Я тебе все и расскажу. Ночку подумаю, поработаю, может, что к утру и будет понятно, — подвел итог разговора маг-кузнец.

— А может, я Леди сразу заберу, как готова будет? — с надеждой спросил я.

— Только утром, — безэмоционально отрезал Коваль.

— И посмотреть на работу нельзя? — едва не взмолился, но ответом мне было отрицательное качание головой.

— Ты утром приходи, дружочек, — поддержала супруга своего мужа. — Он в одиночестве и тишине работать и думать любит. А утром я тебе еще и своих зелий подарю.

— Хорошо, — был вынужден, согласится я.

Возвращался в отведенную мне комнату поздно один по памяти и подсвечивая себе магическим светляком. Светляк висел чуть выше правого уха и чуть сзади, что бы ни светил в глаза. Память не подвела и обманчивая темнота не обманула, но едва добрел. Уж вот так вот меня вымотало это мероприятие. Скакать в модных танцах с местными дамами оказалось совсем нелегко. Особенно нелегко с напыщенными особами, что мне вовсе не нравились. А не понравились мне почти все дамы из знати кроме парочки милых молоденьких особ, краснеющих по любому поводу. Наверное, тут сказывалось мое низкое происхождение.

Облегчённо вздыхая, притушил, но не убрал светляк и ввалился в комнату. Стянул сбрую с луком и стрелами и не глядя плюхнулся седалищем на кровать. Подо мной что-то взвизгнуло и задергалось, так что я подскочил и попытался выхватить Леди отчаяние, что осталась у волшебника-кузнеца.

— Ох, Сущий, напугала, — разглядел я служанку, недавно участвовавшую в моей помывке.

— Вы меня сами пригласили, — немного обиженно сказала она.

— Прости, я тебя не заметил. Ты бы хоть сказала чего, когда я вошел.

— Я задремала, — робко призналась девушка.

— Бывает, — я улыбнулся. — И не выкай мне пока мы наедине.

— Хорошо, не буду, — в свете светляка разглядел её белозубую улыбку.

— Значит, заждалась меня? — спросил, забывая об усталости.

— Я думала вы не придете, уже собиралась уходить, но задремала.

— Вот как хорошо, что задремала, — стянул сюртук и сел рядом с ней на постель, — Как тебя зовут? — моя рука легла на её ногу и заскользила вверх под подол платья.

— Ланита, — улыбнулась снова она.

— Какое у тебя чудесное имя Ланита, — я потянулся к ней и коснулся губами сначала щеки, а потом и губ.

Служанка приоткрыла рот и охотно ответила на мой поцелуй. Мой язык оказался у неё во рту и на оборот. Они как две змеи сплелись воедино. Руки мои уже спешили стянуть с Ланиты то, что оказалось под подолом платья и мешало доступу к самому сокровенному. Желавшая страстной любви не меньше особа меня помогла избавиться от нижнего белья и схватила руками меня за плечи. Мои пальцы без стеснения нашли её лоно, и девушка издала сладострастный звук, но не оторвала своих губ от моих.

Я опрокинул ее на спину и, нависая над ней, стал торопливо стягивать с себя крайне мешавший и грозивший разорваться элемент гардероба. Избавившись от штанов, незамедлительно вошел в нее. Похоть разрывала меня изнутри, и я не мог не удовлетворить свой первый порыв. Уже потом настало время ласк и интимных игр, закончившихся для нас обоих настоящим, а не торопливым почти ворованным наслаждением.

Утомленная как никогда Ланита уснула лёжа на мне, обхватив моё тело руками и ногами так, словно никому ни хотела отдавать. Я тоже задремал, и какое-то время спал спокойно, вроде даже без снов. Потом впервые в моей практике к моему разуму самостоятельно подключилась Стерва. Я видел её глазами лагерь, где творилось нечто невообразимое.

Часовых убили парой — тройкой минут ранее, и так что она не видела убийц до самого последнего момента. Моя змейка закричала что было мочи, как только поняла что происходит, но было поздно. Егеря вскакивали и их мгновенно поражали стрелы. Изира на четвереньках метнулась в сторону пытаясь найти укрытие пригодное для стрельбы. Элихаль змей скользнула в другую сторону и не дала вскочить в полный рост лейтенанту Плотию. Изи вскинула свой кривенький лук и пустила стрелу. Её стрела поразила свою цель, и убитый пустынник упал на землю, но сатирка тут же получила сразу три эльфийских стрелы в грудь. Девушку спас только магический щит. Доспехов на ней не было, значит, это была защита из её паладинского арсенала. Этой защиты хватало на несколько минут, а после нужно было ждать, когда плетение зарядится маной снова. Увы, беспрерывно он действовать не мог.

Выкрикнув что-то злобное, девчонка снова выстрелила и убила ещё одного эльфа. После этого ей пришлось пластом упасть на землю. Над уже лежавшей сатиркой пролетел, знакомы мне, чёрный шар с шипами на длинной цепи. Девочка из положения лёжа ударила каким-то плетением, но оно бессильно расплескалось по защите эльфа гиганта стоявшего на противоположном от шара конце цепи.

Изи попробовала что-то ещё, но снова добилась только бесполезной траты плетения. Из-за огромной бронированной спины великана появился эльф увешанный костями и мелкими черепами — тот самый, что преследовал Мадур и Плотия. Он обрушил на защиту сатирки сразу два плетения. Щит легко отразил одно заклинания, но второе действовало не на саму Изиру, а на землю под ней. Земля под девчонкой стала жидкой, будто грязная вода и она тут же ухнула куда-то вглубь этой ямы.

В это же время единственные кто остались в живых: егерский лейтенант и Элихаль, попытались сбежать, но офицера в спину поразили сразу две стрелы и он рухнул на землю. За Эли бросился сам Малакт оставивший своё основное оружие и выхвативший нечто вроде гигантского кинжала или короткого меча. Он что-то крикнул своим и кажется, это был приказ не стрелять, потому что не было больше ни единой стрелы. Стерва метнула себя навстречу столь грозному противнику не раздумывая и без приказа, которого я не мог отдать в этом подобии сна.

Крылатая ящерица вошла в стремительное пике и выдохнула паразитический газ прямо в лицо громилы. Малышка тут же взмыла в воздух, а Малакт не обратив на нее внимания, пошел дальше. Он даже не чихнул. Его щит не пропускал газы. Он перешёл с шага на лёгкую рысь. Заработав крыльями, моя питомица сманеврировала и, ринувшись за огромным эльфом, прилипла к обволакивавшему его полю. Проникнуть сквозь него двигаясь достаточно медленно, она не смогла. Увы, в этот раз его щит был лишён и этого недостатка. Рука в латной перчатке схватила фама за змеиное тело с округлившимся от бремени животом и сжала его в смертельных тисках.

Я почувствовал её боль и смерть. Это же почувствовали Паразит и Звездочка. Их сдвоенный крик достиг моих ушей, несмотря на расстояние. Я проснулся и вскочил, не заметив груза. Мои зубы скрежетали, а глаза с пляшущими в них языками пламени бешено вращались. Из ноздрей тянулись две струйки дыма. Ладони не горели, но покраснели и пылали жаром, будто раскаленной в кузнечном горне металл, что было хорошо заметно в темноте.

Бедная Ланита, свалившись с меня, упала на постель, но увидев раскалившиеся ладони и светящиеся глаза, метнулась в сторону и свалилась с постели на пол. Она, больно ударившись, метнулась к двери и выскочила вон, в чем была, то есть обнаженная. Я даже не попытался остановить случайную подругу на ночь. Мне было вовсе не до нее. Разум лихорадочно метался, ища ответ на вопрос: что делать?

* * *

Фенор пришёл рано, ещё до рассвета, но не успел он постучать в дверь, как я распахнул её перед ним.

— А, — только и смог выдать он, стоя передо мной замерев с фонарем в левой руке и с поднятой для стука правой рукой.

— Веди меня к этим двоим, — хмуро сказал глядя ему в лицо.

Я был полностью одет и в сбруе под оружие, но брони на мне все еще не было. Я вообще не знал где она.

За моим правым плечом привычно горел магический свет.

— Сейчас? — спросил он, опуская руку, которой собирался стучать.

Побратим с полуслова понял, куда мне надо.

— Прямо сейчас, — несмазанной дверной петлей проскрипел я.

— Что-то случилось?

— Случилось. По дороге будем пиздоболить. Веди.

— Хорошо, — он развернулся и повёл меня к обиталищу семейства магов.

Дорогой я посвятил его в то, что видел глазами покойной Стервы и в, то, что было после. Ночью, как немного стал соображать, я отправил на место вырезанного лагеря Звёздочку. По возвращении она доложила, что пустынников там уже не было, а были мёртвые и истерзанные тела егерей. Тело Изиры лежало где-то под снова затвердевшей землей. Летучая ящерица нашла ее по запаху. Тела Элихаль нигде не было. Питомица попыталась пойти по её следу, но едва не лишилась обоняния, наткнувшись на какой-то сильный запах. Эли брызнула на собственный след ужасно вонючей дряни и, похоже, сумела скрыться. По всей видимости, сажка уходила серьезно раненой. Было несколько довольно обильных пятен её крови на земле и траве.

Считав эту информацию из ее памяти отправил, свою пернатую помощницу в наш лагерь на окраине Шепчущего леса с запиской. Там она пробралась в шатер Сайфена и подняла суматоху. Во все стороны поспешили эльфийские разведчики. Они не встретили кочевников и убедились что основной лагерь в безопасности. На разведчиков же вышла изувеченная и держащаяся только на собственных эликсирах Эли. У неё была сломана рука, разодран бок и живот. Зрелище было ужасно, а дело плачевно. Девочка была плоха даже несмотря на выпитые эликсиры. Увы, эти эликсиры были чисто природными и не имели особенных магических свойств. Её отволокли в лагерь, где отдали на лечение Ганиму с подругой. Теперь сажка была в не опасности, но собратья ученики не смогли её сразу поставить на ноги.

— И что мы будем делать? — взволновано спросил телохранитель, дослушав рассказ до конца.

— Сейчас заберем моё оружие, а там видно будет, — вздохнул я.

— То есть ты не знаешь? — уточнил он.

— Ни хрена я не знаю и ничего мы не можем, — рыкнул я. — Пойдем, попросим поторопить беженцев или сами выберемся за стену. Пойдём в лагерь.

— Одни? — удивился побратим.

— Да не еби голову, не знаю я, — отмахнулся от него.

Чета магов спала, и достучаться до них мы смогли далеко не сразу. Нам открыла Вельма в одной ночной рубашке на голое тело, но я совершенно не обратил внимания на её просвечивающие прелести. Это был один из тех редких моментов, когда мне было не до женских выпуклостей и дырок.