Вот в меня ударили магией, но удар был не силён и его полностью поглотил мой доспех. Я крутнулся ища взглядом кто это был, но увидел совсем не того кого ожидал. Это были рослые эльфы, прикрытые пластинчатой броней, с большими мечами и щитами. Все, и даже щиты, было сделано полностью из эльфийской стали, что легко было понять по характерному голубоватому блеску. Противники явно были достойными, но среди них не было моего кровника гиганта.

— Будь осторожен, дружочек. Это паладины пустыни, — посерьезнел голос в голове. — Ребята самые что ни на есть серьёзные. Воспитанники Малакта. Хорошо хоть только трое.

— А много их? — спросил я мысленно и был услышан.

— Да кто же их знает. Они по всему войску раскиданы. Служат его руками, глазами и ушами, — был ответ.

— Раньше я их не видел, — признался я.

— Повезло, — вздохнула Вельма в голове.

Тем временем бой в переулке притих. Перестрелка продолжалась, но пустынники отпрянули под прикрытие стен и своих баррикад. Наши воспользовались этим моментом для перегруппировки сил. Утаскивали раненых подальше и меняли уставших бойцов на свежих. Подтаскивали разные снаряды для убийства.

Мы остались вчетвером. Пустынные паладины разошлись полукругом, выглядывая из-за щитов. Мечи были подняты для мгновенного удара. Я ощерился, но вряд ли они заметили это через дыру с клыками изображавшую рот шлема.

— Хули встали! Нападайте! — закричал я им, и они, молча, переглянувшись, сделали слитный шаг вперёд.

Я шагнул на встречу, но латники, будто что то, услышав, развернулись на месте, одновременно с этим прикрывая себе спины щитами, и что было духу, ринулись от меня прочь. Я опешил от происходящего и не сразу понял, что все они бегут не от меня.

— Беги оттуда! — возопил голос в моей голове, и я тоже показал спину. — Щит от магии! — я набросил на себя соответствующий кокон и тут же поверх него лёг ещё один щит, но уже купольный и поставленный не моей магией.

— Отступаем! Бросай баррикаду! Отходим! — орали на наших позициях.

— Что происходит? — спросил я мысленно и тут последовал удар.

Небо и земля заходили ходуном. Вспыхнул ослепляющий белый свет. Щиты лопнули один за другим. Боль пронзила все тело вплоть до позвоночника. Но больнее всего было в местах, не прикрытых митриловым доспехом с адамантовой сеткой. Ладони, копыта и ноги выше поножей под задравшейся кольчугой, горели заживо. Я почувствовал, как мои собственные глаза вскипают. Хотелось кричать, но рот сожгло, и кричать было совершенно не чем. А потом меня окутала прохладная и приятная тьма беспамятства.

* * *

— Дружочек, придержи его. Он уже должен проснуться, — донесся сквозь какой-то ватный туман знакомый голос, обладателя которого я никак не мог вспомнить. Голова была словно набита опилками, или какой трухой.

— Вот так? — спросил ещё более знакомый голос и я понял, что первый принадлежал женщине, а второй мужчине, но так и не сообразил, кто же это говорит там далеко в тумане.

— Да хорошо, дружочек, — меня держали, но в тот момент я не чувствовал и не понимал этого.

Мне что-то влили в зияющую рану, что была на месте рта, и тело сглотнуло полученное вместе с огарками, оставшимися от языка.

— Что это? — спросил мужчина.

— Это зелье ударной регенерации, дружочек. Будь у меня чуть больше маны и времени, то сделала бы что-нибудь посущественнее, но сейчас могу только это. Ты вообще-то большой молодец, дружочек. Если бы не ты он бы достался пустынникам и уж они бы придумали для него что нибудь особенное.

— Даш бы меня не бросил и я его не бросил, — ответил мужчина.

Даш это я? Точно это моё имя. Я маг Даш ученик Ковена магов и меня ударило каким-то заклинанием чудовищной силы. Я выжил, но не уверен, что от меня осталось много. Говорящий мужчина это без сомнений побратим Фенор, а женщина наверняка Вельма. Голос её и только она всех зовёт дружочками и подруженьками.

Попытался заговорить, но получился только болезненный кашель. Почувствовал что-то тёплое в горле — наверняка кровь изо рта сочится. Невольно сглотнул и осознал, что меня это как-то слабо беспокоит. Беспокоит, но так словно случилось не со мной, а с каким-то малознакомым мне существом. Я же, по моим соображениям, должен переживать сильнее.

Магия или какие-то психические изменения? Может быть и второе, но скорее всего все же магия, ведь рядом со мной мастер в разном воздействии на разум.

— Набок его. Видишь, кровь ртом пошла? Хорошо, дружочек, — под команды волшебницы меня перевернуло набок, и кровь стала вытекать наружу.

Отсекая ту боль, что все же осталась после магической блокады, от собственного разума заглянул внутрь себя и понял, что маны почти нет, а повреждения даже обширнее чем мне казалось, но регенерация благодаря волшебному зелью уже началась и смерть мне не грозила. Потянулся разумом к напуганной Звездочке. Моя пернатая девочка уцелела во время того адова заклинания и теперь не знала что делать, но получив команду тут же воспаряла духом.

Крылатая ящерица-змея сразу же покинула свое убежище где-то на окраине города и полетела искать меня. По пути её глазами я видел, как изменилась обстановка. Пустынники захватили весь Нижний город и теперь переваривали этот кусок. Отыскивались по закоулкам, и без жалости истреблялись, не успевшие укрылся в Среднем городе горожане, горели многие здания, горели корабли и порт. Мост, соединявший два берега Величавой, был разрушен, но это, скорее всего, сделали защитники Годора. Речные башни ещё огрызались, но и они были обречены. У их окруженных со всех сторон защитников не было шанса не вырваться, не выстоять.

Если бы мог, то заскрежетал зубами, но было совершенно не чем. Все зубы пропали в огне вместе с деснами. На тот момент был не уверен, что у меня вообще уцелели челюсти, но чуть позже убедился, что они всё-таки на месте. По крайней мере, сами кости имелись.

Моя девочка подлетела к резиденции градоправителя, почувствовала в какой мы башне, сделала круг и приземлилась на подоконнике открытого окна покоев четы магов. Из комнаты невообразимо пахло паленым мясом и пахло им от меня, точнее пахло моим паленым мясом. Своим сожжённым носом я этого не почуял, но у пернатой ящерицы-змеи с обонянием все было в полном порядке.

Глазами Звёздочки я увидел, что в комнате на постели лежу я, рядом с постелью сидят на стульях Вельма и Фенор. Больше там никого не было. Побратим хмур, а волшебница печальна. Рядом с постелью на полу валяется моя новая броня. Многое сгорело, но митриловые части: кольчуга, шлем, и поножи уцелели. Они даже в починке особой не нуждались. Нужно было только заменить сгоревшие подкладки и ремешки.

Как поножи с меня не свалились-то без ремешков? Хотя может, свалились и их Фен подобрал. Не так уж важно это сейчас, как и то, что оружия моего любимого, моих смертоносных девочек, видно не было.

Важным было то, что сам я выглядел гораздо хуже своей брони. Челюсти хоть и уцелели, но обгорели изрядно, нижняя челюсть превратилась в обугленную кость, шея обгорела, но значительно слабей из-за кольчужного воротника и шлема, от кистей рук и ног, ниже колена, остались только обугленные кости. Остальное тело тоже полностью было покрыто ожогами той или иной силы.

С такими повреждениями обычно не выживают. Я представлял собой головешку живую только благодаря магическим зельям и заклинаниям. Не вытягивай меня с того света сильный маг уже бы сдох несколько раз.

— Прилетела, — констатировал факт Фенор, как только заметил мою пернатую девочку.

Подчинив её тело полностью, зашипел сначала на него, потом на Вельму. Этим я хотел сказать, чтобы они скорей меня лечили и, кажется, волшебница поняла, что шипит не просто летучая ящерица. Она коснулась кончиками указательного и среднего пальцев левой руки левого же виска и полуприкрыла заплаканные глаза.

— Это он смотрит на все её глазами, — тихо прошептала женщина.

— Как ты?! — обеспокоенность воскликнул арбалетчик, переводя взгляд с изувеченного тела, на фамилиара.

— Вернись в своё тело, дружочек. Я не могу общаться мысленно с тобой через неё. Через неё я могу так говорить только с ней, — сказала телепатка, на несколько секунд приоткрыв глаза.

Вернул свой разум в его истинное вместилище и вновь оказался, будто в каком-то тумане. Вернуться только частично и продолжать наблюдать за всем глазами Звёздочки попросту не сообразил, так что вновь ослеп.

— Ты меня слышишь? — спросил мысленно.

— Слышу, — донеслось приглушённо, будто говорившая дама находилась довольно далеко.

— Что случилось?

— Солнечная заря, — эти слова ничего мне не объяснили, и Вельма тут же поняла это. — Довольно сложное плетение, для которого нужно истратить мгновенно колоссальное количество маны. Что бы его создать редко хватает одного мага. Обычно в создающего зарю мага сливают ману два, а то и три ассистента. Оно создаёт крошечное взрывающиеся солнце. На месте взрыва творится невообразимое и это мы испытали на себе. Мой супруг создал пространственную аномалию и спас всех нас и многих солдат, но, кажется, погиб сам, — про мужа она говорила с каким-то неестественным безразличием, отчего было понятно, как сильно она переживает и просто не желает показывать этого окружающим.

— Его первостихия пространство. Седер сильный маг и должен был выжить, — счел нужным попытаться обнадежить её я.

— Спасибо, дружочек, — её мысли стали такими будто она грустно улыбалась. — Если есть вопросы, спрашивай пока я тут. Твоё состояние плохое, но стабильное. Нужно идти помочь Мадур. Бедняжка зашивается на стенах.

— Где моё оружие? — спросил чуть подумав.

— Посох и лук? — уточнила она.

— Да, — подтвердил я.

— Их уничтожила солнечная заря. Уцелела только броня с адамантием, и ты выжил именно благодаря ей. Наши с тобой щиты, не смогли сдержать столь колоссальную мощь. Будь на тебе старая броня и не одно зачарование бы тебя не спасло. Обязательно поблагодари гномов, как только сможешь ходить, — просветила меня она.

Это был серьёзный удар. Потеря Леди и Ветви для меня была сравнима с потерей рук. Ну, да ничего. Главное жив и благодаря магии смогу встать на ноги, а оружие обязательно найду новое. И лук найду и замену посоху. Пусть лук будет не эльфийским и пусть настоящего посоха я в Годоре не отыщу, но можно использовать и лук попроще, и вместо посоха взять другое оружие ближнего боя.

— Средний город они не возьмут? — спросил, понимая всю опасность.

— Трудно сказать, дружочек. Мадур пытается усилить оборонительные артефакты, и я сейчас пойду, помогу ей, чем смогу, но у пустынников больше десятка магов и с нами сейчас нет Седера, — снова тщательно сокрытая печаль в мыслях.

— Иди, помогай, раз я не умираю, — отпустил волшебницу.

— Погоди, нужно выпить зелье ускоряющие восстановление маны.

— Так пей, — не понял я.

— Его нужно выпить тебе, дружочек, а я уже выпила свою порцию, — после этих слов она влила в меня содержимое пузырька из небьющегося глининского стекла.

Перед уходом женщина магией разума усыпила меня и мне снилась Изира, которая укоряла меня за то, что позволил убить её и искалечить Элихаль. Девушка называла меня слабаком неспособным защитить даже себя. Проснулся я как от кошмара, а это и можно было назвать кошмаром. Если бы ожоги могли потеть, то наверняка проснулся бы в холодном поту.

Немного полежав, успокоился и отметил, что вроде стало полегче. Все по-прежнему болело, но кое-что благодаря зелью и магическому лечению восстановилось, и мана заполнила все резервы, и было что-то еще, но это было что неопределенное.... Какое-то ускользающее. Вроде как хочется скушать чего-то, но не понимаешь чего именно.

Можно было попытаться подлечится, но я не стал спешить. Лучшее время для лечения ран сразу после их нанесения, но тогда оно уже было упущено. Тогда я еще не знал, сколько проспал, но чувствовал это. Лучше всего было упиться зельями и вновь уснуть, но сначала нужно было узнать, что творится вокруг. Может пустынники, уже штурмуют Верхний город?

Посмотрел, что делает моя питомица. Она сидела в комнате и видимо, пока я спал, совсем не отлучалась. Звездочка смотрела прямо на меня, и мне не пришлось даже приказывать, чтобы увидеть произошедшие изменения. Почти все тело было покрыто коростой из отвердевших мазей и моих собственных болячек. Кое-где зияли раны, что явно были совсем недавно вскрыты и обработаны. Это подтверждало, что лежал я не один день, ведь как бы ни было хорошо зелье оно не вылечит подобные раны так быстро.

Помимо меня в комнате совершенно никого не было, а я быстро пресытился видом своего изувеченного тела. Послал фамилиарку облететь округу и посредством этого узнать, что творится в Годоре. Пернатая дама мгновенно поднялась в воздух. Работая всеми четырьмя крыльями, она зависла перед окном, но оно было закрыто. Пришлось взять управление малышкой на себя, дабы самому суметь открыть защёлки её лапками и распахнуть створки. В следующий раз она вспомнит и сообразит, как открыть такие защелки самой.

Вывалился в теле Звёздочки из окна и передал управление ей. Летучая ящерица-змея заработала крыльями и подлетела к соседнему окну, за которым оказалась заплаканная Вельма. Благодаря своему дару она тут же почувствовала, что за ней смотрят, и поняла, кто именно это делает.

— Я сейчас подойду, дружочек, — появились её слова в моей голове. В этот раз я мог её слышать и видеть глазами фамы, поскольку не проводил полного слияния разумов и Травница это поняла.

Пока ждал волшебницу, велел Звёздочка посмотреть Город. Она облетела резиденцию, и я убедился, что тут все более или менее в порядке. Потом пернатая ящерица облетела стены Верхнего города, и я понял, что и тут все более или менее спокойно. Под стенами Среднего города стояли пустынники, но и тут все было спокойно, насколько только могло быть. Осадные орудия практически молчали. Редкие выстрелы не в счёт. Пока питомца летала, выстрелил всего один копьемет и два камнемета. Сами пустынники непосредственно под стены не совались, но везде выставили такие кордоны, что даже мыши сложно было проскочить. Река тоже была перекрыта в нескольких местах, включая обе башни с речными воротами. Теперь их контролировали они, но решётки по-прежнему были опущены, а цепи подняты.

Велел питомице подниматься выше и лететь к нашему лесному лагерю окружным путём. Хотелось узнать как там Элихаль и все остальные наши. Да и судьба всех не столь близких обитателей лагеря мне тоже не была безразлична. Конечно, непосредственное управление питомицей мне будет недоступно и смотреть её глазами я не смогу, но потом, как обычно, пороюсь в её памяти и разберусь, что малышка видела.

Сам не понимаю как той ночью, когда погибла Изира, смог видеть показанное Стервой на таком большом расстоянии. Не иначе сказались эмоциональное напряжение и выплеск гормонов, но повторить специально управление при аналогичных условиях не смогу. А помниться, я ведь и крик Паразита, когда умирала Стерва слышал. Он-то был гораздо дальше.