Выбор единорога

— Постой, ты шел пешком, один, практически ночью?

— Ну да. А что такого? — удивился Андре. — Здесь не так уж далеко.

— А как же волки?

— Они меня не тронут.

— Что-то ты больно самоуверен для только что пробудившегося мага.

— Чего?

— Сейчас ты сияешь силой, словно новенькая монетка, малыш! — усмехнулся Фаррио. — Тебе нужно найти учителя.

— Хм... маг. Не думал, что это возможно с такими, как я.

— А что с тобой не так? — в свою очередь заинтересовался маг. — Сутана не помеха магии, мальчик.

— Дело не в этом, и я не мальчик.

— А по виду не скажешь.

— Мы медленнее взрослеем. Мне восемнадцать.

— Восемнадцать? Больше шестнадцати не дал бы! — удивился мужчина, пристальнее приглядываясь к собеседнику. — И кто это мы?

— Мой народ. Из-за твоих волос я и тебя принял... Они такие белые.

— Они просто седые, Андре. Так бывает, если выпадает много испытаний. Но о каком народе ты толкуешь? Что это за люди?

— Мы не люди.

— Не люди... — повторил Фаррио. Теперь настал его черед изучать, прощупывать парня. Но даже магическое зрение не позволило разрешить загадку. Наконец, он сдался, — Нет, не могу определить.

— Что ж, я покажу, — неожиданно сказал Андре. Что-то подсказывало ему, что этому человеку можно доверять.

С невозмутимым видом Андре принялся раздеваться, на что маг воскликнул:

— Эй, ты чего!

— А что такого? Я не хочу портить единственную одежду.

"А у парня очень ладное тело" — успел подумать Фаррио, прежде чем началось превращение. Тогда маг уже не мог думать. Ему оставалось только ловить стремительно падающую челюсть. Кажется, и глазом моргнуть не успел, как вместо голого парня у костра стоит... Нет, этого просто не может быть! Неужели перед ним живая легенда?! Фаррио незаметно ущипнул себя, но "видение" не исчезло. Наоборот. Единорог презрительно фыркнул и уставился на него. Эти глаза... да, они точно такие же, как у парня!

— Тебе не чудится, — услышал маг чуть насмешливый голос. — Можешь не сомневаться и даже потрогать.

— Ты... ты говоришь!

— Ну да, как и до этого. Я же не просто лошадь с рогом! Правда, ты слышишь мои слова лишь в своей голове, иначе не получается. Сам понимаешь. Не знаю, слышат ли нас обычные люди, не проверял.

— Это... это невероятно, — выдохнул Фаррио, почти робко протянув руку.

Андре фыркнул и сам поддел ее мордой, обронив:

— Давай. Вижу, что хочется. Я не против.

Маг благоговейно провел ладонью по храпу, выше, коснулся того места, откуда рос рог, пробежался по самому рогу, отчего тот замерцал мягким голубоватым светом.

— Ох! — выдохнул Фаррио.

— Больно?

— Скорее наоборот. Что это?

— Наши магии столкнулись.

— Единороги могут колдовать?

— У нас есть природные силы. Но, по-моему, у меня имеются и личные таланты. Я не знаю точно.

Пальцы мага запутались в серебристой гриве, от чего Андре тихо засмеялся, спросив:

— Нравлюсь?

— Ты великолепен!

— Но я все-таки превращусь обратно. А то какой-то странный разговор получается.

— Как тебе удобнее, — ответил Фаррио, хотя было видно, что он так бы и наблюдал за диковинным существом.

Андре вскинул голову, поднялся на дыбы, сделав "свечку", и в мгновение ока снова стал юношей, который неспешно натягивает одежду, фыркая:

— Ну вот, здравствуйте комары! Нашли, называется.

— Ты садись поближе к огню.

— Да, сейчас, — кивнул Андре, завязывая пояс рясы. Потом, усевшись, подмигнул магу, — Ну что, понравился тебе единорог, или только рог и приглянулся?

— Что ты! Я же сказал, ты великолепен! От кончика рога до кончика хвоста.

— Значит, рог совсем не приглянулся? А я слышал, это мощный магический артефакт...

— Так и есть. Но... к чему ты клонишь?

— Хочу предложить сделку: ты берешь меня в ученики, а через семь-восемь лет получишь рог.

— То есть? Разве вы без него не умираете?

На миг Андре вспомнил о матери, какой видел ее в последний раз, но отмахнулся от видения и сказал:

— Нет, после моего взросления можно отрезать рог, но не больше трети. Тогда ничего страшного не случится. Через пару лет все отрастет и заметно не будет.

— В самом деле? А разве ты уже не взрослый?

— У нас это происходит медленнее. Я стану взрослым в двадцать пять.

— Сколько же вы живете?

— О, долго. Наверное, как маги. Ну так что, по рукам?

— Ты сам понимаешь, что от такого не отказываются. Но откуда ты знаешь, что я вероломно не обману тебя?

— Знаю, — улыбнулся Андре. — Мы чувствуем ложь и можем читать в людских душах. Ты совершал разные поступки, но остался хорошим человеком, который почитает честь.

— А почему ты не вернешься к своим?

— К своим? Скажи, за всю свою жизнь ты много единорогов видел? — Фаррио потупился, а Андре заключил, — Вот именно.

— Неужели ты последний?

— Не думаю. Но поиски своих могут занять годы, если не века. Так мы договорились? Берешь меня в ученики?

— Да.

— Даешь слово?

— Клянусь силой мага, что беру тебя в ученики и честно постараюсь научить всему, что знаю сам.

— Я верю тебе, — кивнул Андре, протягивая Фаррио руку для рукопожатия. — Условия сделки приняты.

— На самом деле, я бы согласился и без твоей "платы", — хмыкнул маг.

— Я догадывался об этом. Но гораздо лучше, когда получаешь плату за свои труды.

На это Фаррио усмехнулся и сказал:

— Ты лучше садись поближе к огню, замерзнешь еще.

— Это вряд ли.

— Похоже, мне достался весьма самоуверенный ученик.

— Я просто говорю, как есть, — пожал плечами Андре. — Я ведь все-таки несколько отличаюсь от людей. В частности выносливостью.

— Во всяком случае, в первом же селении купим тебе нормальную одежду, а то эта твоя ряса...

— Зато немой монах не вызывает опасений. Но раз ты хочешь...

— Тебе же удобнее будет. А что мне действительно хочется, так это узнать о тебе побольше. Откуда ты родом, твои родители...

— Разве это так важно? — как-то грустно спросил Андре.

— Ну... Ты же родился, а не свалился с неба! Вдруг ты принц, ударившийся в бега, и безутешные родители так и алчут тебя вернуть?

— Нет, и близко нет, — рассмеялся Андре. — Я уже четыре года как только сам по себе.

— А, — понимающе протянул Фаррио. — Ладно, когда захочешь — расскажешь. В конце концов, ты и так поведал мне свою главную тайну. Это уже большое доверие.

Андре кивнул, благодарный за это понимание. Маг начал нравиться ему все больше и больше. Хороших людей в его профессии не так уж и много. Но Фаррио, несомненно, можно причислить к белым магам. Правда, сам Андре сомневался, что станет таковым. Но еще слишком рано загадывать.

Глава 9.

На утро встал вопрос о способе передвижения, так как путников стало двое, а лошадь по-прежнему одна. Пока Фаррио почесывал безбородый подбородок, Андре сказал:

— Езжай, тебе нужнее. К тому же, раз я нагнал тебя вчера, то и сегодня не отстану.

— Знаешь, бегущий монах сам по себе может вызывать недоумение, а уж несущийся на равнее с лошадью... Надо будет купить тебе лошадь. Или... ты не можешь?

— Почему? — искренне удивился Андре.

— Ну, лошадь...

— То, что я в своем другом облике на нее похоже, ничего не значит. У нас нет никакого "закона" запрещающего на них ездить. Наоборот, у нас полное взаимопонимание.

— В смысле?

— Как и любые оборотни, мы понимаем зверей. Единороги особенно, так как считаются властелинами леса. Ни одна лесная тварь не посмеет причинить нам вред.

— Догадываюсь почему, — ответил Фаррио, и вдруг усмехнулся, — Если так дальше пойдет, то неизвестно: кто окажется учителем, а кто учеником.

Тем временем они почти свернули свой лагерь, и снова встал вопрос о передвижении.

— Придется, видать, ехать по очереди.

— Ну, еще одну лошадь всегда можно реквизировать.

— О чем ты?

— Да хотя бы о том разбойнике, что к нам подкрадывается. Вернее к тебе, так как меня, похоже, еще не заметил.

С этими словами Андре издал замысловатый свист. Тотчас раздалось конское ржание, потом оглушительный треск кустов, словно ломилось что-то большое.

Скоро стало ясно, что именно, так как на полянку из кустов вывалился ошалевший всадник на, кажется, взбесившейся лошади. Но та остановилась ровнехонько перед Андре. Потом, повинуясь его знаку, взбрыкнула, от чего всадник рыбкой вылетел из седла, пролетел метров пять, обнялся с деревом и сполз в жухлую траву уже без чувств.

Конь, как ни в чем не бывало, ткнулся мордой в ладони Андре, словно встретив старого хозяина.

— Лихо ты! — усмехнулся Фаррио.

— Приходится. Так мне пару раз удавалось избегать нападений. А этот был всего один. Да к тому же не слишком удачливый.

Андре, ничуть не стесняясь, обшарил карманы бесчувственного горе-грабителя, а затем принялся его раздевать.

— Ты что задумал?

— Сам же пенял на мой внешний вид. Вряд ли монах на лошади будет выглядеть менее приметно.

— У тебя просто потрясающее рациональное мышление! — восхитился Фаррио.

— Жизнь такая, — пожал плечами Андре, невозмутимо заканчивая переодеваться и прицепляя на пояс разбойничий кошель.

Глядя на парня, вскакивающего в седло с таким невозмутимым выражением лица, маг впервые задумался о том, сколько же пришлось испытать его новоявленному ученику. Какой удар судьбы он принял, что стал таким серьезным. Это в его-то возрасте! И Фаррио впервые почувствовал к Андре не только интерес, но и что-то теплое, родственное. Появилось желание помочь, уберечь, направить. В принципе, Фаррио был не силен в предсказаниях, но в этот раз готов уверовать в перст судьбы. Он был нужен этому парню, и кто знает, что удастся из него взрастить.

— А куда мы едем? — наконец поинтересовался Андре.

— Сейчас в ближайшее селение: через четыре часа как раз будет небольшой городок. Там купим тебе все необходимое. А потом домой.

— Домой?

— Именно. Я не скитаюсь, просто иногда езжу по делам. У меня вилла в Венеции.

— Венеция?

— Да, это такой город. Практически на воде.

— Вы венецианец?

— Теперь да. Запомни, маги стараются теперь держаться там, где свобода и мало предрассудков. Никому не хочется стать растопкой для костра инквизиции.

— Инквизиция... — повторил Андре, и маг заметил, как передернуло его лицо. Какую же боль хранить в себе этот юноша?

Но Фаррио лишь пришпорил коня, дабы не отстать от ученика. Никто не заметил, как с ближайшего дуба рухнул сук с виду вполне здоровый. Словно его подпилил.

Пока ехали и разговаривали маг начал давать первые уроки. Для начала сказал:

— Определенно, магическая сила у тебя имеется. Как сильно разовьется это еще вопрос, но задатки хорошие. Расскажи-ка что ты уже умеешь.

— Мне сложно определить какие способности магические, а какие природные.

— Тогда перечисли все, и мы разберемся.

— Ну, — Андре задумался, — я могу, щелкнув пальцами, зажечь костер. Открывать замки, не прикасаясь к ним. Еще чувствую ложь и могу прощупать настрой людей, договариваться с животными.

— Хм, значит, у тебя склонность к магии огня и зачатки телекинеза. Очень хорошо. Это и начнем развивать, постепенно присоединяя остальное.

— Я готов.

— Твое рвение похвально. Но всерьез начнем заниматься уже дома, где нам не помешают и не донесут. Пока я буду рассказывать об истории и общие знания. Для начала тебе следует знать, что есть пять ступеней развития мага. Ты на первой — ученик. Пятая — архимаг. Есть и самая высокая ступень, над всеми этими пятью, — верховный маг. Маг над магами.

Но ни архимагом, ни, тем более, верховным, нельзя стать просто так, по уровню мастерства. Эти ступени достигаются через договор с высшими силами. Это очень рискованно. Они могут испытывать, могут просто счесть недостойным и убить. Поэтому магов такого уровня — единицы.

— А каков твой уровень?

— Я маг внешнего круга, что перед архимагом. Предвосхищая твой вопрос, скажу, что я не хотел и не хочу идти на договор.

— Почему?

— Договор не бескорыстен, и плата тут вовсе не деньги. Я слишком дорог себе, как есть, чтобы чем-то жертвовать. Для меня это не выгодно. Тут каждый выбирает по себе. Но тебе еще рано задумываться об этом. Когда подойдет время, мы с тобой еще поговорим об этом.

— Хорошо, — покладисто согласился Андре, И все-таки что-то в этой информации запало ему в душу. Но еще будет время обдумать все это.

— Эй, что за хмурость? — усмехнулся Фаррио.

— Я просто задумался.

— Это потом. Вон, уже городок виднеется!

Как и обещалось, для Андре был закуплен новый гардероб, хотя парень не разделял фанатизма Фаррио насчет одежды, на что тот возражал:

— Вот поживешь с мое и узнаешь, как много значит внешний вид. Да, пока придется довольствоваться этим, но дома я научу тебя носить камзол и все, что к нему положено.

— Зачем? По-моему, рубахи и штанов вполне достаточно, чтобы уберечься от холода и скрыть наготу.

— Да, но тогда тебя так и будут принимать за босяка! А безродного простолюдина может каждый обидеть. Стань вельможей — и тебя станут уважать и опасаться.

— Но я-то ведь таковым не являюсь.

— А это не важно. Людей можно обмануть, порой даже очень легко, так как они сами желают обманываться.

— Ты так и поступаешь?

— Конечно. Я барон в своих землях, причем теперь совершенно официально. А еще алхимик. Пара бесценных услуг дожу и кое-кому из его приближенных, и всем уже все равно, что вообще-то ты колдун.

— Ты хитер.

— Пришлось таким стать. А тебе пора переставать чувствовать себя простолюдином. Небось, и читать не умеешь!

— Как раз умею, — фыркнул Андре. — И писать тоже. Я же был послушником в монастыре.

— В самом деле? — Фаррио даже попридержал коня. — А я думал, это маскарад.

— Выдуманной была только моя немота.

— И что же привело тебя в святую обитель?

— Можно подумать, мое желание кого интересовало, — снова фыркнул Андре, не смотря на учителя. — Спасибо не сожгли.

Обронил и закрылся, словно раковина. Причем маг уже не в первый раз подмечал эту его особенность. Тогда, когда другие приходят в ярость, ликуют или горюют, Андре просто закрывается в себе, подавляя чувства.

Во время путешествия выяснились и еще некоторые особенности ученика. Нет, к своему наставнику он относился тепло и почтительно, но другие люди вызывали у парня лишь подозрения. Он не испытывал к ним радушия, даже сочувствия, да и к самой жизни подходил весьма цинично. И еще не терпел прикосновений.

Все эти признаки указывали на какую-то травму в прошлом. Но они знали друг друга слишком мало, чтобы допытываться.

Но вцелом... вцелом Фаррио нравился этот парень, в нем ощущался стальной стержень воли и неутомимая жажда знаний, да и как человек он хороший, только нужно избавиться от обид прошлого. А в этом он Андре поможет.

Глава 10.

Дом мага привел парня в восхищение. Он никогда не видел ничего более шикарного! Эта вилла, утопающая в зелени сада, казалась королевским дворцом.