— Что за хрень?! — просипел центавриец, снова принимая устойчивое вертикальное положение. — Это что, метановый карман, что ли?!
— Не думаю, босс, — отозвался Пьюджа, внимательно изучая показания сканеров. — Газоанализатор ничего не показывает. Обычное содержание метана и углекислого газа, ничего подозрительного...
— А там тогда что? — бригадир двенадцатого участка кивком головы указал на обзорный экран комбайна, который представлял собой средних размеров мультихроматрон на полихордовых кристаллах. — Озеро с минеральной водой, что ли?
— А хрен его знает, что там! — раздался бодрый голос мерасска, в котором Тассел не уловил ни грамма тревоги. — Полость какая-то, но самое главное — это не метановый карман!
— Гм... — Тассел внимательно изучил поступающие с газоанализатора данные. Ничего опасного, по крайней мере, пока — слегка повышенная концентрация метана, но в пределах безопасных значений, двуокись углерода, чуть-чуть хлора, ксенона и двуокиси азота. Но само наличие полого пространства в шахте заставляло настораживаться.
— Вызываю Камила, — произнёс центавриец в микрофон своего комлинка. — Али — как слышишь меня?
— Слышу тебя хорошо, босс, — пару секунд спустя отозвался ганианец, причём, судя по несколько невнятному голосу, в данный момент он был занят поглощением пищи. — Чего там у тебя? Вправил мозги длинноухому, или помочь тебе?
В наушниках раздался звук, напоминающий смесь скрипа плохо смазанных дверных петель и шум спускаемой в унитаз воды — это рассмеялся крысоподобный аргаи. Камил, как обычно, держал свой комлинк включённым в режиме трансляции, так что слова бригадира услыхали все, кто находился подле ганианца.
— Тут у нас кое-что странное обнаружилось, — не реагируя на слова Камила и смех Шуо, произнёс Тассел. — Так что давайте-ка сворачивайтесь и дуйте сюда. Может потребоваться ваша помощь.
Тон, которым Тассел это произнёс, не оставлял сомнений в серьёзности происходящего, поэтому Камил счёл за благо заткнуться.
— Уже идём, — деловито отозвался он. — Что с собой брать?
— Фрайг его знает! — откликнулся бригадир. — Но определённо, здесь что-то есть!
— Хм, — донеслось до Тассела. — Хотя бы скажи — брать нам плазменные резаки или нет?
Рядовым шахтёрам, согласно правилам КМК, оружие не полагалось, а бригадирам и мастерам участков разрешалось иметь при себе ничего более мощного, чем иглопистолет, стреляющий тонкими лазерными лучами, похожими на иглы (отсюда и название), но плазменные резаки, предназначенные для работ в шахтах, вполне можно было использовать как оружие ближнего боя. Струя плазмы, способная с трёх метров срезать кусок горной породы, при попадании в тело человека или инопланетянина могла причинить весьма тяжёлые увечья, вплоть до смерти.
— Да, возьмите на всякий случай, — сказал центавриец.
— Шойн!
В эфире коротко пискнуло и связь отключилась.
— Что делать, бригадир? — Пьюджа всмотрелся в напряжённое лицо Тассела, который продолжал изучать поступающую со сканеров информацию. — Отвести комбайн назад или пусть пока перекрывает пролом буровой насадкой?
— Пока стой на месте, Ирех, — распорядился Тассел. — Одному шиисту известно, что может скрываться в этом провале... если это и в самом деле провал в коре планеты.
— А что ещё это может быть, по-твоему? — удивлённо спросил мерасск.
Однако центавриец не удостоил его ответом, продолжая всматриваться в мониторы контрольных систем и дисплеи внешних сенсоров.
Камил и остальные шахтёры прибыли к месту расположения бурового комбайна спустя семь минут, воспользовавшись имеющимся в их распоряжении вездеходом. Опасливо озираясь по сторонам и держа наготове плазменные резаки — космос всё же не был местом для романтических прогулок, как это часто показывалось в видеосериалах, и сдохнуть здесь можно было только так, шахтёры осторожно пересекли отделяющее их вездеход от комбайна пространство и гурьбой ввалились внутрь машины. Правда, дальше им предстояло двигаться цепочкой, так как тянущийся через весь комбайн коридор был слишком узким для того, чтобы по нему можно было идти хотя бы шеренгой по двое.
— Так что тут у вас, а? — спросил Камил, входя в отсек управления и бросая настороженный взгляд на обзорный экран. — Это что такое, босс?
— Сам посмотри, — Тассел отодвинулся в сторону, давая ганианцу возможность спокойно рассмотреть то, что показывалось камерами внешнего обзора на мультихроматроне комбайна.
— Провал? — Камил всмотрелся в изображение. — Гм... Да, хреново. А почему нет никаких предупреждений о нём? Или орбитальное сканирование велось так, через жопу?
— Как бы это не могло показаться странным на первый взгляд, но по данным орбитальной разведки здесь не должно быть никаких полостей, — ответил Пьюджа. — Ты ведь сам знаешь, Али, какие требования к безопасности выдвигает руководство КМК...
— Тогда откуда вот это тут взялось? — задал резонный вопрос Али. — Или ты настолько усердно херачил тут породу, что обрушил кусок шахты, а, Ирех?
— Али — не говори ерунду! — досадливо поморщился Павел Дубянский, оператор мобильного измельчителя породы, уроженец Кворристоуна. — Комбайн не в состоянии обрушить такое количество породы, если только это не известняк и не доломит. А здесь нет ни того, ни другого. Но... действительно, очень странно... А каковы размеры этого провала, вы не знаете?
— Радара на комбайне нет, Павел, — отозвался Тассел, — а без него определить размер этой полости весьма затруднительно. То, что она велика, это ясно и так, но вот насколько?
— Давайте отведём комбайн назад и глянем, так сказать, на месте, — предложил Шег Брисса. — Пройдём через технический туннель в буровой головке и посмотрим, что это за штука такая и с чем её едят.
— Надеюсь, там не окажется ничего такого, что захочет съесть нас! — несколько неодобрительно проворчал Найджел Торсон.
Йор Тассел с минуту в задумчивости переводил взгляд с экрана мультихроматрона на дисплеи сканеров, потом отстранённо провёл рукой по кобуре с иглопистолетом. Конечно, маловероятно, что здесь, на Абаддоне, может встретиться что-то опаснее зубоклюва, однако космос, как всем известно, ошибок не прощает. Центавриец с досадой подумал, что иглопистолетом что-то действительное опасное не очень-то и припугнёшь, разве что слегка осадишь — мощность у этого оружия была гораздо меньше, чем у бластера. Однако всё же это лучше, чем ничего, да и плазменные резаки у ребят тоже могут помочь, в случае чего.
— На этой планете пока ничего опаснее зубоклюва мы не видели, — проговорил, наконец, бригадир, — а эту шелупонь одним пинком ноги можно от себя отшвырнуть. Но держать ухо востро всё-таки надобно. Хрен знает, что там может быть.
— Все пойдём или как? — Пьюджа вопросительно посмотрел на бригадира.
— Нет. Не все. — Суровый взгляд Тассела вмиг оборвал все готовящиеся слететь с языка мерасска возражения. — Кто-то должен будет остаться в комбайне и, если что, прикрыть нас.
— Прикрыть чем? — не понял Пьюджа.
— Буровой насадкой, балда! — резко выпалил Тассел. — Опустишь её, если что вдруг, мы проскочим через технический туннель, и как только мы окажемся снаружи, включишь аварийную продувку. Вряд ли кому покажется приемлемым поток горячего пара из системы охлаждения, хех!.. Ладно, пошли, что ли... Найджел — захвати переносной прожектор. Али?
— Да, босс?
— Забери у Найджела резак и соедини со своим чем-нибудь... лентой монтажной, там, или проволокой... короче, на твоё усмотрение...
— Самопальный плазмаган? — усмехнулся ганианец. — Что ж — за неимением настоящего плазмагана или стаббера сойдёт и такая... хм... конструкция.
Торсон протянул Камилу свой резак, а вместо него вынул из одного из шкафчиков, что были размещены по всему периметру кабины комбайна, большой чёрный прямоугольный переносной фотонный прожектор, широко применявшийся шахтёрами в процессе их работы. Надвинув на лицо дыхательную маску, эридуанец взял осветительный прибор в обе руки и перекинул его себе за спину, после чего кивком головы дал понять бригадиру, что готов выдвигаться.
— Али — ты закончил? — центавриец перевёл взгляд на ганианца, который, отойдя в дальний угол кабины, возился с резаками, пытаясь соорудить из двух плазменных горелок нечто похожее на плазменную винтовку. Понятное дело, что получившаяся конструкция была по своим параметрам очень далека от стандартного имперского плазмагана, но даже такое импровизированное оружие было лучше, чем вообще ничего.
— Да как тебе сказать, босс... — ганианец продемонстрировал Тасселу получившееся уродливое импровизированное оружие. — Типа, да.
— Ну, всё лучше, чем палками отбиваться, если вдруг что. — Центавриец оглядел своих подчинённых. — Ладно, пошли наружу. Сидя в комбайне, мы ни хрена не узнаем... Ирех — открой внешний люк.
Каждый горнопроходческий комбайн имел встроенный в буровую насадку технологический туннель, используя который, ремонтная бригада могла как осуществить ремонт самой головки, находясь внутри неё, так и пройти сквозь неё по ту сторону массивной насадки, которая при работе использовала до шестнадцати силовых резаков, которые резали практически любой тип горной породы, дробя её на более мелкие куски для последующей транспортировки. Разумеется, во время работы буровой головки проход сквозь неё был невозможен, но сейчас комбайн не работал. На высоте метра от поверхности штольни в огромной круглой плите из высоколегированной микростали проявился овальный люк полутораметрового диаметра, отъехавший в сторону, открывая вход в тот самый технологический туннель.
— Камил — двигай вперёд! — распорядился Тассел, держа в правой руке свой иглопистолет, снятый с предохранителя. — Твоя хрень, если что, в два счёта сожжёт любую гадость!
— Я вам что, космодесантник, э? — недовольно пробурчал ганианец, осторожно приближаясь ко входу в технологический туннель. — Да и что тут может быть? Скальный червь со Стовера? Это вряд ли. А вот чего я больше всего опасаюсь, так это того, что Пьюджа может запаниковать и запустить всю эту машинерию. Вот тогда никакой плазмаган не спасёт, клянусь кольцами Гании!
— Мерасск, может, и простоват, как монета в два сола, — усмехнулся Брисса, — но он всё-таки не придурок, Али. Зачем так уничижительно о нём отзываться? Ты лучше следи за обстановкой.
— В туннеле-то? — фыркнул Камил. Однако больше ничего не сказал. Осторожно, будто ожидая нападения неизвестного противника, ганианец поднялся по коротенькой металлической лесенке, выдвинувшейся из корпуса бурового устройства, и скрылся в жерле технологического туннеля.
— Шег — пошёл! — кивнул Тассел, настороженно оглядываясь по сторонам. Но, кроме нависающей со всех сторон горной породы, глаза центаврийца ничего более не видели. — Я следующий, за мной — Найджел, Павел и Скорри! Ирех!
— Да, босс? — тут же отозвался мерасск.
— Мы входим в технологический туннель. Связь работает?
— Да, сигнал устойчивый. Помех не наблюдаю.
— Что на сканерах?
— Чисто. Уровень метана не растёт, но без дыхательных масок я не рекомендую там находиться. Минут шесть вдыхания этой смеси — и обморок гарантирован.
— Принял к сведению, — отозвался Тассел. — Если что — немедленно сообщай. И не вздумай включить бур, пока мы не окажемся по ту его сторону... э-э... то есть, по эту... ну, ты меня понял, короче...
— Я что, дебил, по-вашему, что ли? — обиделся Пьюджа. — За кого вы меня все держите?
— Это я просто так, предупреждаю.
— Предупреждает он!
В наушниках комлинка раздалось возмущённое фырканье, после чего связь отключилась.
Пройдя по короткому технологическому туннелю, Йор Тассел очутился по ту сторону буровой насадки, спрыгнув на небольшую каменную площадку, край которой обрывался в пустоту, в которой царила кромешная тьма. Даже мощный переносной прожектор Торсона не мог дотянуться до противоположной стены провала. Судя по всему, полость, в которую едва не свалился проходческий комбайн Пьюджи, имела поистине колоссальные размеры.
— Откуда она тут могла взяться, никак не пойму? — пробормотал Торсон, водя лучом прожектора из стороны в сторону. — Смотрите, луч даже не бросает тень на противоположную стену, а ведь фотонный прожектор на максимальной мощности бьёт на два километра. А тут — тут явно больше двух километров... два с половиной, как минимум...
— Вверх посвети, — посоветовал эридуанцу Брисса.
Торсон послушно перенаправил луч прожектора вверх, и все увидели, примерно на высоте семисот-семисот пятидесяти метров над головами, каменный свод этой огромной полости. Ничего примечательного там видно не было, так, самый обычный камень, вполне возможно, рудосодержащий.
— Ну, хотя бы теперь мы знаем, что эта херня не тянется до самой поверхности! — усмехнулся Тассел. — А что внизу, давайте-ка глянем...
— Парни — вы меня, на всякий случай, тросом привяжите к комбайну, — попросил Торсон. — А то как-то неспокойно вот так... там же фрайг знает какая глубина!
— Скорри — давай трос! — распорядился Тассел.
Аргаи сдёрнул закреплённый на его поясе тонкий и прочный трос из ферридиевых волокон и прикрепил один его конец к поясу Торсона, второй же крепко примотал к одному из выступов на передней части буровой насадки и зафиксировал мета-магнитным зажимом. Кивнул эридуанцу и встал слева от него, держа свой плазменный резак наготове.
— Хм... — произнёс Торсон, светя вниз. — Нихера не видно! Это какая же тут глубина, а, парни?
— Температура тут явно выше той, что в штольне, — с настороженностью в голосе произнёс Брисса, глядя на маленький полихордкристаллический монитор своего шахтного сканера. — На целых двенадцать градусов.
— Оно и неудивительно, Шег, — отозвался Камил. — Мы ведь на глубине почти в семь километров, тут тепло же идёт из недр планеты. А провал этот, судя по всему, имеет очень большую глубину. Я не удивлюсь, если он спускается до поверхности Конрада — отсюда и повышенная температура.
— А радиация? — настороженно поинтересовался Тассел.
— Чисто, — ответил роми. — Слегка повышен фон, но это для подобных мест в пределах нормы.
— Слушайте, парни, — подал голос Дубянский, — а ведь же можно вычислить размеры этого провала. У нас же в вездеходе есть ультразвуковой сканер — им же можно ведь определить размеры этой дыры?
— Э, а ведь Павел дело говорит! — оживился Шуо. — И как это мы сразу не догадались?
— Сгоняй за прибором, Павел, — сказал Тассел, разглядывая в свете луча фотонного прожектора уходящие вниз отвесные стены провала. Ничего особенного в них центавриец не видел — так, обычная порода, кое-где виднелись вкрапления сидерита, никаких следов искусственной обработки. Снизу поднимались клубы каких-то испарений, явно не полезных для дыхательных органов, однако в подземных выработках всегда присутствуют газы, характерные для шахт, поэтому Тассел не придал этому обстоятельству особого значения. По крайней мере, пока ничего угрожающего шахтёрам он не видел в этой огромной дыре.
Вернулся Дубянский, держа в руках небольшой ультразвуковой сканер, который использовался для обнаружения пустот в горной породе. Поскольку ультразвук распространялся в любой среде на довольно большое расстояние (правда, здесь имела значение выходная мощность излучателя), Тассел с его помощью надеялся хотя бы приблизительно определить размеры этого странного провала.
