Чужое королевство (Чужое тело-3)

И до чего хорошо бараки эти устроены, рядом с пирсами. Прям выводи народ и становись строиться на корабли, а потом адью, и до далекой Империи, на плантации. Вот обратно ведут галеру, она вся перекособочена, но на плаву держится уверенно. На носу ни кто иной, как Грошев, командует. Пострадавший драккар пришвартовался к пирсу и с него на берег сгоняют людей.

На корабль тоже пошел. Интересно ж, что за корабль такой странный, а?

Каменная пристань обрывалась в воду большими быками, с которых свисали здоровенные канаты. Чтобы борта судам не повредить при швартовке. К громадных столбам были привязаны другие канаты, потоньше, которые уже и держали корабли.

Сами корабли у меня почему-то сразу ассоциировались как 'Каравелла'. Классические такие двух и трехмачтовики с косыми парусами, здоровенные, пузатые, с задранными носами и задницами. Вроде бы такое парусное вооружение называют латинским? Когда косая палка к мачте приделана, а с неё свисает парус? Есть ещё и паруса обычные, четырехугольные. Один как раз на ветру полоскается, там какой-то выцветший герб, не разобрать. Судно опасно кренится, но пока что держит.

* — Латинский парус. Треугольный парус привязывают к рею длинной стороной, а противоположный конец натягивают шкотом. Также обычный прямоугольный парус. Данное парусное вооружение на самом деле встречалось на каравеллах, хотя по типу суда эти больше похожи на когг.

Ну, поглядим, что это за каравелла.

Вслед за Виктором по пружинящей доске забрался на борт.

Корабль встретил меня скрипом палубы и запахом дегтя. Лужа крови на палубе, несколько зарубок на такелаже. Болтаются перерубленные веревки от паруса, сам пару сейчас накрыл нос, его шустро свертывают полуголые матросы.

Остальные команда корабля на пирсе, сейчас глядит тоскливо, думает, что им будет.

Так, вот это трюм, да?

-Что тут хорошего?

Подвели ко мне мужичка в расшитых серебром шароварах, голого по пояс. Ого.. Вот это синий иконостас! Все плечи, грудь и пузо в татухах. Сюжеты весьма разнообразны. Тут и морские чудища, и мечи-ножи, голые тети с большими сисями, и прочая, и прочая, и прочая...

-Кто таков?

-Боцман Го, Ваше Величество... -Склонился в поклоне синий. Парочка моряков с тесаками наголо проводили его поклон сумрачными взглядами.

-Ну, боцман, показывай, что тут к чему... Чем занимался-то?

-Возили рабов, Ваше Величество, из вашего замечательного королевства в Неделимую Империю.

Из трюма пахло нечистотами. Спускаться я туда даже не стал, заглянул только. Ну, понятно, люди тут как селедки в бочке сидели. Сейчас внутри уже никого нету, толпу согнали на пирс. А мне только поглядеть.

Боцман рассказал, что трюм делится на две части. В первой обычные мужички, во второй женщины и дети. Дети тоже ценятся, особенно лет пятнадцати, то есть те, которые вот-вот юношами станут. Их уже можно ко взрослым работам приставить, и здоровья хватит, чтобы сезона два, а то и все три протянуть. Женщины понятно для чего. Не, не новых рабов рожать. Новых рабов рожать — так это ж невыгодно, оказывается. Пока ещё человек подрастёт, пока он ещё чему-то научится... Так времени ж пройдет! И сколько еды он съест? И мамка его тоже в это время работать не будет... Так это ж получается сплошные убытки!

-Да ты, как я погляжу, хорошо разбираешься... -Покачал я головой.

-Так кто у нас не разбирается.

-Что свободных продаете, знал?

-Подозревал... -Неопределенно сказал боцман.

-И давно ли вы так?

-Да уж почитай десятый год сюда плаваем. Тут ближе, чем к южанам.

-А что южан-то не берете? -Я вспомнил рассказы Лумумбы про то, как там с размножением ежиков.

-Почему не берем, берем... Рано только ещё для них.

-Так и брали б их вообще. Что ко мне заглянули? -Я раздумывал, что же делать с боцманом. Да ничего толком-то с ним не сделаешь! Тут наказания-то... Бить плетьми, сажать на кол, вешать или голову рубить. Надо б поскорее суды завести!

-Тупые они, Ваше Величество. Крестьяне-то уже к земле приучены, что надо делают сами.

Ага, сезон, два от силы, а потом новых привози.

-Ваше Величество! -Рядом со мной возник десятник городской стражи. -Граф Нидол Лар пленных собрал, как велено.

-Передай графу, что скоро буду. И найдите мне барона Алькона, пусть идет туда же! Боцмана Го пока что держать отдельно.

А вот и наши пленные, кучкой возле стены барака собрались, моряки время от времени кого-то нового туда заталкивают, стражники на охране. При них граф Нидол Лар, хмурит брови.

-Постройте их! -Приказал граф Нидол Лар, заметив моё приближение.

Моряки древками копий и незлобными пинками быстро растолкали общую кучу пленников в шеренгу, для удобства осмотра.

Так, кто тут у нас? Вот рыцарь, в закопченных после взрыва гранаты доспехах, без шлема. Лицо острое, седые волосы всклокочены, мелкие частицы пороха густо облепили бледную кожу крест-накрест, под прорезь шлема. Рыцарь все время наклоняет голову и трясет, как будто что-то в ухе застряло. А, ну да, контузия. На него все время озираются двое здоровяков, статью побольше. Наверное, наемники.

Ещё в наличии трое типичных купчин, я таких ещё в самый первый день в этом мире видел. Толстые пуза, наглые глазки, морда кирпичом. Экзотического вида тип в цветастом халате и с тюрбаном, длинная бородка клинышком, под глазом синяк и пустые ножны из-под кривой сабли на поясе, смотрит злобно, но молчит. В задних рядах пытается затеряться какой-то сутулый тип с хитрым лицом, которому как ни к кому подойдет почтенное слово 'хмырь'. Потерянно стоит полноватый тип в богатой дворянской одежде с бегающими глазками. Презрительно глядит на мир высокий и худой как щепка дворянин, чем-то напоминающий мне высушенную воблу, столь же выразительное и милое лицо. Ей-ей графиня Нака, разве что мужского пола. Ещё пара типичных торгашей, вот это, кажется, капитан корабля, трое воинов в кожаных жилетках...

Итак, кто же все эти люди?

-Эй, уважаемые у стены! -Крикнул я. -А ну, представились-ка все по порядку...

Они представлялись, а граф Нидол рассказывал, как и где кого поймали.

Итак, имелись у меня почтенные торгаши из Рохни числом три штуки, рохнийский же барон, тот самый, который сейчас головой трясет, и при нем ещё парочка рыцарей из Закатного герцогства, мощных таких молодчиков. Граф шепнул, что вся троица дрались упорно. Их поймали в башне, приказали выходить, они одели доспехи и вышли. Серьезно отмахивались, пока не получили гранатой. Торгаши с ним были. Вроде как охраной выступал уважаемый барон со товарищи.

Экзотический тип оказался выходцем из Дарга, тип с бегающими глазками и двое торгашей тоже из Империи, сутулый хмырь представился имперским подданным, капитан и в самом деле оказался капитаном галеры, а воины оказались наемниками, они тут рабов сторожили, в невысоких чинах все, десятники.

Всех взяли с поличным. Кто-то скупал рабов, кто-то в рабских бараках находился, кто-то этих самых рабов охранял, а кто-то за оружие взялся сдуру.

А самым жирный улов — тот, тощий, что лицом на воблу похож. Представился он как граф Норгский Лург. Граф Лург, какая радость. Один у меня ещё в башне сидит, соберем коллекцию графов Лургов?

Граф Лург сразу же принялся качать права, что-де всё крестьяне принадлежат ему и только ему, а остальное суета...

-Норг — небольшой замок на сотню воинов и три деревушки, живущие сельским хозяйством. -Просветил меня барон Алькон. -Там и трети не наберется, даже если перепродавать всех... Мы зимовали в тех пределах. Народу там и в самом деле мало. Сиятельный граф, наверное, уже всех сюда загнал?

Граф Лург понял, кто перед ним, помрачнел. Наверное, подумал, что уж ему-то да знать, кто у него зимует, так не упустил бы шанса налететь да рассадить по кольям.

Сколько же народу переправили на верную смерть-то на полях Империи и в шахтах Рохни вот эти вежливые господа? Тот же граф Лург, или вот этот купчина экзотического вида? Сколько вот таких людей через них прошло?

И не эти ли люди ловили ночью ростиков около одной таверны прошлой осенью?

А что они сами-то скажут?

-Господа хорошие! -Обратился к ним. Ну, и что сказать? Да даже и не знаю. А, вот, придумал! -Господа хорошие! Что же заставило вас взять в руки оружие и сопротивляться законной власти?

-Простите, Ваше Величество! Черный попутал! Случайно так получилось!

Конечно, не все враз и хором ответили, но общий смысл такой.

-Да оно понятно! А кто заставил вас воровать людей моих, как курей из курятника?

-Так это ж крепостные крестьяне, Ваше Величество! Мы всех их честно купили... -Возразил мне тип с бегающими глазками.

-А ты сам кто будешь, уважаемый?

Себастиан Перейра, торговец черным деревом, кто ж ещё.

-Я купец Качный, из города Каорвол, что стоит на землех Великой и Неделимой Империи, Ваше Величество. Я вышел из Каорвола через весенние шторма, чтобы быть первым и закупить самых лучших и крепких работников, потому что Соединенное Королевство издавна славится своими крестьянами. Они крепкие, выносливые...

Ну и что ему скажешь-то? Что покупать и продавать людей не хорошо? Что за это карает Уголовный кодекс, который в этом мире ещё не придуман? Или что продавать людей на смерть плохо? Или что король-то тоже без подданных не может?

Короче, не фиг и думать. Торговал моими людьми — добро пожаловать на кол... Нет, лучше на виселицу. Вот, может, тут прям и сделаем виселицы... Мать твою ж так!

Кто-то еще до меня о том подумал. Кто-то умный придумал, не иначе, на пирсе вкопать столбы, на них уложить балки деревянные, распорки подложил даже, чтобы балки не гнулись. И на балках висели людские тела, вверх ногами, кто свежие, а некоторые до кости обклеванные морскими чайками.

-Почтенный мастер Качный. Тут есть и вольные люди. -Сказал я, не отрывая взгляд от повешенных. Из города не видно, а из бараков видно. Так сказать, урок тем, кто бунтовать вздумает. Как же тут любят людей перед смертью помучить-то!

-Так то не моё, не моё, Ваше Величество! -Рухнул на колени купец. -Не моё то, я честно покупал смердов у уважаемого барона Нотта, а уж где их тот брал, мне неведомо! Ежели кто и вольный затесался, так отпустили б сразу, но вот не говорили они ничего, молчали все!

Рыцарь в доспехах потряс ухом, презрительно глянул на купца, но ничего не сказал.

-А дети тоже твои?

-Ваше Величество, это же смерды все...

-А отваром тебе их тоже барон Нотт приказал поить? -Вспомнил я кое-что, рассказанное мне Вихором. Заметил уже, что дети-то все снулые какие-то, сидят себе, ни на что не реагируют. И остальные рабы, кто дольше всех в бараках просидел, такие же снулые рыбины... Надо бы хорошо поискать, не найдется ли тут запасов горного отвара...

-А ты что скажешь, барон Нотт? -Спросил я. -Как же ты так вольных людей в смерды так ловко записываешь? Или сословное деление тебе не указ?

-Я в сортах дерьма не разбираюсь! -Ответил гулко барон, и через губу сплюнул мне под ноги.

Ага. То есть, похватал кого мог и продал, а были ли они там свободные или что ещё, так то не важно. Ну-ну.

-Стоп! -Я быстро поднял руки, останавливая Виктора и барона Алькона. -Стоп оба. Граф Нидол... Им вообще что полагается-то по закону?

-Ваш благородный предок, король Мург, повелел за обращение в рабство более десяти свободных казнить, Ваше Величество.

-А за горный отвар? -Я поглядел на толпу рабов. Тут точно больше десяти... Тут тысяч пять наберется, а может, и больше.

-Смерть, Ваше Величество, через повешение или усажение на кол. Только ваша матушка прощала их...

Я зацепился за слово.

-Граф Нидол, так получается, тут есть те, у которых горный отвар находили, да потом простили, верно ведь?

-Да, Ваше Величество. Вот, к примеру, барон Нотт. В его доме три года назад нашли нужные для приготовления отвара травы и готовое зелье. Но ваша матушка сочла возможным простить барона на обещание больше так не делать. По слухам, это прощение стоило барону две тысячи золотых графу Лургу и на храм Одина было пожертвовано три тыся...

-Старый сморчок! -Барон наливался давно дурной кровью, но тут его как прорвало. Бросился вперед, целя почему-то в меня, а не в графа Нидола, да получил пинка и повалился на землю, тяжело дыша.

-Прошу прощения, Ваше Величество. -Барон Шорк. Как он рядом оказался, я даже и не понял. Кажется, того не понял даже Виктор, судя по его ошарашенному взгляду.

-Спасибо. -Сказал я.

-Не стоит благодарности, Ваше Величество. Это самое малое, что я могу для вас сделать.

Мимоходом я поглядел на толпу бывших рабов.

Оп... Вот это как? Освобожденных из бараков, вообще-то, сначала держали разно, но вот некоторые уже сошлись в парочки. Гвардейцы особо не препятствовали. Мужчины и женщины, вот дети к ним даже. Разлученные перед продажей семьи, получается? Получается, что продавали целыми семьями? И детей совсем маленьких тоже почему-то нет. Почему, а?

Как это почему? Боцман же ясно сказал. Не приносишь прибыли — так ты не нужен. Кому нужен грудной ребенок? Вот их сюда и не брали. Ино дело, куда же их девали-то? Даже и думать не хочется.

-Короче, господа работорговцы. -Я поглядел на строй. -Все вы виновны в продаже моих людей. Граф Нидол Лар! Что полагается по закону?

-По слову вашего достойного предка, короля Мурга, ежели кто любого сословия десятерых в рабство заберет самовольно, так казнить. -Повторил граф Нидол на публику.

Работорговцы переглянулись. Кое-где на лицах страх мелькнул, а кое-где выражение такое странное стало... Словно прикинули будущие затраты, которыми откупаться будут. Не приняли ещё всю серьезность положения.

А я-то уже почти что решил их повесить всех. Пока что судов у меня нету, так пусть на солнышке провисят, вот так те, которых они сами вешали.

Возможно, во мне ещё не отошел страх той ночью, когда из принца я чуть не опустился в самый низ социальной лестницы. Чуть-чуть не стал рабом. Неприятно ж, да? Кто знает, как бы дело повернулось. Дырку сейчас уже не допросишь, на дне морском он, с камнем на ноге.

А даже если и страх?

Нет, казнить. Око за око. Нефига...

-Ваше Величество, король! -Гонец бухнулся на колени шагов за десять от меня. -К вам спешат...

-Кто?

Ну, кто? Конечно же, возмущенная общественность. Небольшая стайка дворян, на лошадях, слуги-рабы-прилипалы и прочая, и прочая, и прочая...

-И кого же у нас тут несет-то, а?

Принесло предводителей дворянства. Возглавлял их граф Шотеций, пузатый такой толстячок с сальными волосиками и маленькими ручонками. Для солидности прихватили с собой посла Рохни в Соединенном Королевстве барона Рука, а для весу — попечителя города барона Пуго, отудловатого брыластого типчика, который вчера перепил, а сегодня недопил, и оттого сильно страдал, восседая на лошади. Граф Нидол, как увидел похмельную морду барона-попечителя, аж перекосился. Давние, видать, счеты связывали двух достойных господ. Кроме них, ещё тусовались какие-то личности в лучшем случае баронского звания, некоторых я точно видел во дворце на королевских приемах, в таком же состоянии неопохмеления.