Этаж ноль

Профессор, наконец, сбросивший с головы капюшон, скрывавший густые волосы темно-каштанового цвета, протянул руку в сторону камина.

— Итак... Познакомьтесь с нашими проводниками, людьми, которые будут заботиться о том, чтобы экспедиция не погибла, заблудившись в непроходимых горных массивах, а благополучно добралась до цели. Эти замечательные ребята, кроме прочего, помогут нам с переноской багажа... Гроус и Граас, прошу любить и жаловать!

Гроус, угрюмый здоровяк с обветренным лицом и серыми глазами, пристроился в окружении целой кучи увесистых рюкзаков. Трудно сказать, сколько ему было лет, может тридцать, а может сорок. Так же сложно определить то, о чем он думал — больше всего он походил сейчас на бурого медведя, которого вытащили из зимней спячки и оставили голодным под проливным дождем. Теперь этот медведь воспринимал весь мир, как своего личного врага, но врага, с которым даже счеты сводить не след — слишком хлопотно и толку мало...

Граас, такой же здоровый и покрытый налетом суровой значительности, тем не менее, сильно отличался от своего приятеля. Он не улыбался, но лицо его казалось доброжелательным. Его серые глаза смотрели на окружающую действительность спокойно, как смотрит на мир старая мудрая ящерица, которая никуда не спешит и ни о чем не беспокоится. Если бы Граас не выглядел как полуцивилизованный дикарь, его вполне можно было принять за какого-нибудь философа... Но он был тем, кем был, и здоровяку это очень нравилось — по крайней мере, ко всему происходящему он относился скорее с энтузиазмом, чем с фатализмом, присущим людям, уставшим от жизни. Этот не устал, хоть и познал многое. Этот еще верил, что может увидеть лучшее... Чудо? Может быть... Да, наверное, здоровяк по имени Граас верил в чудеса.

Вполне возможно, что именно по этой причине, профессор Винсент Стауф и выбрал его в качестве провожатого...

— ...а во-о-о-он того человека некоторые из вас, наверное, знают, — глава экспедиции указал на мужчину, стоявшего в стороне от всех, почти у самой двери. — Позвольте представить — доктор Хэнк Оуквист. Он мой старый товарищ, с которым я работаю в одном университете. Возможно, кто-то даже встречал его публикации в научных изданиях... Нет? Ну, ничего страшного. Еще успеете познакомиться...

Упомянутый доктор Оуквист согласно кивнул и усмехнулся. В его темно-карих глазах промелькнула странная искра, а небрежный вид и грязная одежда весьма и весьма контрастировали с аккуратно уложенными длинными темными волосами. В другое время и в другое место доктора можно было бы принять за хиппи или металлиста или еще какого-нибудь представителя субкультуры. Но здесь и сейчас... Он казался безумным ученым. Причем, ученым, который прекрасно понимает, что сошел с ума. А курносый нос и не лишенное приятности лицо придавали, вкупе со всем остальным, некоторый шарм, который часто привлекает одиноких леди средних лет... Самому же Хэнку Оуквисту было не больше тридцати. И напускное равнодушие не могло скрыть этот факт... Впрочем, вряд ли доктор сильно беспокоился из-за подобной мелочи.

— Следующим я хочу представить серьезного господина в темных очках... — профессор широко улыбнулся. — Вирт, старина, ну что Вы, как на похоронах! Вырядились, будто гробовщик какой! Все ж еще только начинается... Можно сказать — птички поют, деревья цветут, горные пики пронзают синее небо... Кхм... Но я отвлекся... Итак, познакомьтесь с еще одним участником экспедиции — полковником Виртом фон Хеффером. Это также мой старый друг, который будет нашим щитом, если можно так выразиться. Иными словами, Вирт фон Хеффер будет охранять экспедицию, дабы никакие случайности не помешали ее продвижению. За его плечами солидная военная подготовка и не менее солидный боевой опыт... И, что самое главное, сейчас он не связан ни с какими официальными структурами. Можно сказать, что он уволился в запас.

Полковник улыбнулся левой половиной рта, так, что улыбка превратилась в не сулящий ничего хорошего оскал. Очевидно, что профессор не все рассказал про еще совсем не старого солдата. Очевидно, что в прошлом Вирта фон Хеффера была скрыта какая-то тайна... Которую он пока не собирался оглашать.

Короткие светлые волосы, немаленький рост и широкие плечи... Прямые черты лица довершали картину, придавая полковнику весьма зловещий вид. Точнее, навевающий не очень-то радужные ассоциации... Когда-то давно, где-то, далеко отсюда... Происходило нечто... Очень неприятное, если не сказать больше... И полковник Вирт фон Хеффер... Нет, все же он был слишком молод, чтобы застать те времена.

Доктор Оуквист, все это время пристально рассматривавший "охранника" экспедиции, хмыкнул и отвернулся. В любом случае, придется выждать время... В любом случае...

— А теперь... Представлю собравшимся двух последних участников нашего небольшого мероприятия, — профессор чуть склонил голову. — Для начала познакомьтесь с прекрасной дамой. Анна Левит — мой ассистент и просто очень красивая женщина.

— Спасибо, профессор... — Анна притворилась, что эти слова ее смутили. — Но, право, не стоило...

— Ну что Вы, милочка! Это же чистая правда! А правда всегда должна быть высказана вслух.

— Спасибо...

Женщина неловким жестом поправила выбившиеся из-под теплой вязаной шапочки белоснежные пряди и потупила глаза. Которые, кстати, были зеленые, как у кошки... У Анны Левит вообще было много общего с этой представительницей животного мира. Нарочито небрежные, но на самом деле выверенные до миллиметра, движения, полусонный вид и насмешливые взгляды из-под тонких изогнутых бровей. Странно, что профессор назвал ее своим ассистентом — она могла работать кем угодно, хоть манекенщицей, хоть продавщицей цветов, но только не сидеть целыми днями в научной лаборатории или пропадать в громадном библиотечном зале, сплошь уставленном стеллажами с книгами. Слишком уж велик контраст... Слишком уж неправдоподобным кажется то, что озвучил профессор Винсент Стауф...

Но те, кто понял это, предпочитали промолчать, а остальные приняли маленькую недоговоренность за чистую монету. Мол, раз руководитель экспедиции назвал Анну Левит своим ассистентом — значит, она его ассистент. К тому же, время вопросов еще не наступило... Как и время ответов на них.

— ...и, наконец, последний человек, который присоединится к нашей теплой компании, — профессор продолжал говорить, не обращая внимания на некоторую растерянность собравшихся. — Знакомьтесь, это мистер Пак Синмор, наш навигатор, специалист по связи и, заодно, знаток восточной философии...

Окинув взглядом притихших людей, Винсент Стауф усмехнулся.

— Да, это тоже... не будет лишним. А теперь... — он повернулся к Хэнку. — Доктор Оуквист, поясните нашу диспозицию.

— Хорошо... — по голосу доктора нельзя было сказать, что ему очень уж хорошо, скорее наоборот... — Как вы уже знаете, меня зовут Хэнк Оуквист, и я являюсь специалистом по древним Кхимеррам. Древним потому, что этот народ появился и бесследно исчез около трех тысяч лет назад... Казалось бы, ничего удивительного — не первый и не последний случай в истории... Если бы не одно но... Изучив сохранившиеся с тех времен свидетельства — начиная с каменных табличек и заканчивая устными преданиями — мы не смогли обнаружить никаких следов существования этого народа. Собственно, само название — Кхимерры — придумано учеными, как обозначение чего-то призрачного, не вполне принадлежащего нашему миру.

Возникает логичный вопрос — а как вообще был установлен факт существования Кхимерров? И тут вот в чем дело...

Доктор смущенно кашлянул и отвел глаза, уставившись на пламя, играющее в камине.

— Если честно, мы не знаем, был ли такой народ или это просто умелая мистификация и фальсификация, как любят кричать на всех углах противники теории Кхимерров... Проблема в том, что географические соседи этого народа будто воды в рот набрали — район, в который мы собираемся, отмечен у них как совершенно безлюдный и глухой. Более того — крайне нежелательный для посещения. Что более чем странно, если сравнить горы, которые лежат впереди и пронзающие облака шпили белоголовых скал по соседству, где и поныне вполне себе поживают полуцивилизованные племена... Их нравы, кстати, практически не изменились за тысячи лет. В том числе остались прежними и многочисленные легенды. Вот только...

Темные глаза стали еще темнее, а веселые огненные отблески не могли больше скрасить мрачную гнетущую атмосферу. Похоже, доктора тяготил рассказ, Паку даже показалось, что Хэнк Оуквист занимается изучением Кхимерров через силу, будто его кто-то или что-то заставляет... Почти сразу ощущение бесследно истаяло, а комната вновь стала серой и безликой. Но связист, навигатор и, по совместительству, философ, запомнил этот странный факт, положив его на полочку к другим не менее странным фактикам, которых пока было немного...

Пока.

— ...сохранились археологические свидетельства существования некоей цивилизации. Причем, достаточно развитой, раз они умудрялись превращать в культовые сооружения целые горы. И, на первый взгляд, этого достаточно, чтобы подтвердить реальность Кхимерров. Но... Нет никаких следов их жизни. Домов, хижин или, хотя бы, благоустроенных пещер мы не обнаружили. Так же не было найдено никаких останков. Никаких захоронений. Могильные камни, склепы, гробницы... Ничего этого и в помине не было. Только колоссальные храмы, равных которым на Земле просто нет.

И теперь... — доктор Оуквист тяжело вздохнул. — Теперь мы ступаем на зыбкую почву предположений и догадок. Так называемая теория Кхимерров заключается в следующем — а что, если храмы построил не народ, достигший высот научно-технического прогресса, а некая каста, состоявшая из представителей всех народностей этого региона? Что-то вроде вольных каменщиков периода до рождества Христова... Тайная организация или, лучше сказать, секта. Очень могущественная и обладавшая знаниями, выходящими за пределы нашего понимания. Возможно, это даже были не люди... Мы не можем утверждать наверняка.

Полено в камине треснуло как-то уж слишком громко, один из носильщиков, то ли Граас, то ли Гроус, закашлялся, а полковник сделал каменное лицо и засунул руки в карманы куртки. Хэнк Оуквист недобро ухмыльнулся и добавил:

— Пока не можем...

После этих слов наступила продолжительная тишина. Все переваривали услышанное, думая, однако, каждый о своем. Фон Хеффер, не без оттенка высокомерия, разглядывал Анну Левит, та, в свою очередь, строила ему глазки, не забывая поддерживать вид гордый и независимый. Гроус, которого все происходящее скорее раздражало, неслышно бурчал себе под нос, а Граас безмятежно улыбался и разглядывал что-то под потолком...

— Итак, — сказал профессор, довольный как кот, поймавший мышь. — Нашей целью является один из храмов, построенных Кхимеррами. Точнее, любые артефакты, которые мы сможем обнаружить там. Это и будет доказательством теории... Или, наоборот, опровержением. В любом случае, по окончанию экспедиции мы все будем знать немного больше... Это ведь замечательно, правда?

Не дожидаясь согласия собравшихся, Винсент Стауф продолжил:

— Если все все поняли, то давайте, не откладывая дела в долгий ящик, выдвигаться... — он поправил свой рюкзак и направился к входной двери. — Постарайтесь ничего не забыть... Путь неблизкий и сбегать в супермаркет возможности не будет.

Он хмыкнул, не без удовольствия наблюдая за начавшейся суетой.

— Совсем скоро...

...Гроус и Граас, негромко переговариваясь, начали разбирать рюкзаки. Наверное, любой из этих здоровяков в одиночку смог бы тащить на себе весь груз — но зачем? Путь неблизкий и лучше беречь силы...

...Полковник, которому всего-то и требовалось, что взвалить свой рюкзак на плечо и застегнуть серую шинель, лениво перебирал пальцами в черных перчатках. С некоторой натяжкой это можно было назвать гимнастикой, но, что более вероятно, Вирту фон Хефферу просто нравилось следить за своими руками, как профессору Стауфу, например, нравилось смотреть на огонь... Но было и еще кое-что... Полковник, будто невзначай, скользнул взглядом по лицу Анны Левит. А потом склонил голову и улыбнулся...

...Женщина, стоявшая с видом "ну сколько вас всех еще ждать" приняла игру полковника. Она не стала менять позы или подмигивать, как это сделала бы девушка попроще и помоложе. Она не сказала ни слова и даже не улыбнулась. Она... Анна Левит едва заметно приподняла левую бровь и легким движением поправила сбившуюся прядку...

И этого было вполне достаточно.

...Доктор Хэнк Оуквист, которого суматоха почти не коснулась, лишь придвинул свой рюкзак чуть ближе и, хитро взглянув на все еще пребывающего в растерянности Пака, поманил того небрежным движением пальцев.

— Пак... так, кажется, тебя зовут? — негромко сказал доктор. — И ты так молод... Моложе всех тут... И тебя взяли навигатором в такую важную экспедицию... Странно, не правда ли?

— Но... Но... почему? Все когда-то начинали... — замотал головой парень, которому вдруг захотелось, чтобы никто, кроме них двоих, не слышал этого разговора. — Всегда бывает первый раз...

— А собаки... Лошади... Ослы... Почему мы не берем животных, для того чтобы везти груз? Почему мы потащим все на своем горбу? Почему, наконец, мы не наняли больше носильщиков? — доктор отшатнулся, как от слишком ярко вспыхнувшего пламени. — Деньги тут не причем... Профессор Стауф невероятно щедр... На удивление...

Хэнк Оуквист оборвал себя на полуслове и, развернувшись, поднял рюкзак.

— Думай, Пак Синмор, думай... Пока есть возможность...

...Не прошло и десяти минут, как семь человек собрались у входной двери. Их лица были очень разными, но молчали они все одинаково — осторожно и выжидающе... Все, кроме профессора — тот, убедившись, что можно выдвигаться, прежней неторопливой и даже вальяжной походкой направился к двери. Подойдя вплотную, он взялся за ручку и потянул ее на себя, обнажая внешний мир... Доктор Оуквист хотел было остановить шефа, сказать, что под такой ливень выбираться без зонта просто глупо... И застыл, как статуя, с вытянутой вперед рукой и приоткрытым ртом... Застыл, потому что на улице не было и следа дождя, а небо казалось удивительно безмятежным...

— Ну, что ж... — профессор поднял глаза и немигающим взором уставился на заходящее солнце. — Скоро мы будем на месте... Очень скоро...

Небольшой отряд уже неделю пробирался среди теряющихся в небе горных пиков. Скалы, скалы, скалы... Кругом одни скалы, да жалкие островки зеленой травы. Даже животных не было видно — только изредка над головой пролетали птицы, похожие на серые точки. И погода, будто сговорившись с пейзажем, неожиданно притихла и затаилась. Никаких проливных дождей, никакого пронизывающего до костей ветра. Только прибитое к небу солнце, да пара тучек, похожих скорее на призрачные скелеты, чем на вестников грядущей бури. В общем — ничего особенного...

Люди, на которых окружающая действительность также действовала успокаивающе, пока были полны энтузиазма и старались не замечать мелких трудностей, которых имелось в избытке. Ну, в самом деле, не умрет же человек от отсутствия душа или ароматизированной ванны? Или от невозможности устроиться в мягком кресле с банкой пива и посмотреть любимый футбол? Правильно, не умрет... Хотя Анне Левит, как единственной женщине, приходилось труднее, чем прочим — обжигающе холодные ночи и палящее днем солнце. Тут не до чудес косметики и не до экспериментов с нарядами... Сейчас она выглядела такой же серой, блеклой и уставшей, как и мужчины. И навряд ли ей это очень уж нравилось...