Этаж ноль

Таким, как он, платили хорошо, даже очень хорошо...

Козырек неприметного дома отсек дождь, и человек в плаще оказался перед входом в ночной клуб, называвшийся довольно странно — "Хихис". Насколько он знал, хозяин заведения придумал это слово, очередной раз обкурившись травки. Ему тогда привиделось нечто зеленое и бесформенное, булькающее и зовущее. Эдакая гигантская амеба, довольно шумная, причем звук, который она издавала, напоминал повторяющееся слово... Хихис.

Эндрюс Заффиро считал хозяина клуба свихнувшимся наркоманом (и был не одинок в этом), но предпочитал держать язык за зубами. Не потому, что боялся, не потому, что считал, что каждый человек сам себе судья, просто... он не очень-то любил говорить. Объяснять что-то кому-то, доказывать свою точку зрения и опровергать мнение оппонента... Слишком скучно и утомительно. И время...

Слишком много времени уходит впустую, думал человек в плаще, наткнувшись на очередное препятствие — охранника клуба, угрюмая рожа которого преградила ему путь. Крепкий, широкоплечий детина, уже достаточно взрослый, чтобы считать себя важной шишкой, но еще недостаточно опытный, чтобы понимать, когда следует сделаться тише воды и ниже травы... А еще он не знал человека в плаще и потому считал, что без проблем разберется с очередным приблудным незнакомцем, который решил заявиться в клуб, не позаботившись для начала обзавестись приглашением.

Погода была собачьей, как и все остальное...

— Сюда нельзя!

Молодой парень в дурацком плаще, с соломенными волосами и глазами цвета чистого неба. Он не выглядел опасным и не казался важной персоной. А значит, нечего ему делать в "Хихисе", совершенно нечего...

— Ты глухой? Я же сказал тебе тормознуть! Вход только по приглашениям! Есть у тебя такое? Нет? Тогда проваливай, пока я добрый!

— Пф... — тирада охранника позабавила Эндрюса. — А если я останусь? Что будет?

— Не шути со мной! — набычился громила, недвусмысленно засунув руку в карман. — Я ведь могу и разозлиться!

— Хочешь со мной разобраться?

— Хочу!

— И не хочешь узнать, как меня зовут?

— А мне плевать! Будь ты хоть папа римский, хоть шериф, да хоть кто! По-любому сейчас получишь...

— Неужели? — Эндрюс смотрел на охранника с интересом. — А если я... Хром?

— Хро... м?

Громила сначала побледнел, потом судорожно сглотнул и, наконец, нерешительно отступил в полумрак коридора у себя за спиной.

— Не может быть... Тот самый?

— Тот, тот, можешь не сомневаться.

— Я... ясно... — залепетал охранник. — Проходите, пожалуйста, простите, я тут недавно, не узнал... Кто бы мог подумать... Ошибка, моя ошибка... Больше не повториться... Поверьте...

Парень стелился, как трава перед ветром, и Эндрюсу стало противно, что его на мгновение посетила мысль прикончить это жалкое существо. Пусть живет, пусть дальше выполняет свою роль... Такие тоже нужны этому миру. Как и сам Эндрюс Заффиро. Он тоже нужен... Наверное.

Поэтому человек в плаще не стал насмехаться над и без того униженным охранником, а просто шагнул в полумрак. Он уже бывал здесь и знал, что длинный узкий коридор закончится еще одной дверью, за которой, собственно, и располагался клуб.

Место, где падшие люди бесконечно продляли свое падение. Место, где спиртное лилось рекой, а порок витал в воздухе, как сигаретный дым. Место, где можно забыться, но нельзя забыть. Место, где реальность кажется зыбкой, а мечты можно коснуться рукой... Место, где можно было найти нужного человека.

Эндрюс вошел в зал и остановился, присматриваясь к немногочисленным посетителям. Вряд ли клиент находится здесь, но нельзя исключать и такого варианта. Он слишком далеко зашел, чтобы сейчас проиграть из-за невнимательности... Эндрюс скользил взглядом по залу, сравнивая расслабленные физиономии бандитов, продажных чиновников, маменькиных сынков и папенькиных дочек, швыряющихся деньгами направо и налево, с образом, намертво вбитым в память. Смотрел, морщился от отвращения, сравнивал и переводил взгляд на следующего. Он чувствовал себя как паук, страдающий арахнофобией, попавший в банку к сородичам. Мерзость, жуткая мерзость...

Не найдя нужного человека, Эндрюс презрительно фыркнул и уже собрался пройти через зал к вип-комнатам, но его внимание привлекло еще кое-что... Кое-что в самом центре... На сцене... Под жадными взглядами десятков пар глаз... Извиваясь, как клубок змей, искривив губы в слащавой улыбочке, прикрыв глаза и приоткрыв рот... Танцевала девушка, на которой одежды было не больше, чем на новорожденном... Танцевала, воплощая в себе мечты всех мужчин, собравшихся в этой дыре...

Почти всех.

Эндрюса передернуло, он затрясся, как припадочный, и радостно оскалился. В его глазах появился нездоровый блеск, а кулаки стали непроизвольно сжиматься и разжиматься. Сжиматься и разжиматься... Один миг, один-единственный миг он дал волю своей слабости, не стал сдерживать вырвавшееся из глубин подсознания желание вытащить пистолет и выпустить всю обойму в извивающуюся на сцене мерзость. Убить, раздавить, уничтожить. Немедленно... Эндрюс загнал лишние мысли обратно, взял тело под контроль и избавился от вспыхнувших, как спичка, эмоций, вновь превратившись в робота без страха и упрека.

И он еще раз не без удовлетворения отметил, что отказ от любого оружия был не самым плохим выбором... В конце концов, нужно же давать шанс своим противникам... И себе — шанс не наделать глупостей.

Человек в плаще прикрыл глаза и, стараясь не вдыхать едкий сигаретный дым, шагнул в зал...

— Не занято? Можно сесть рядом?

— Мы все свободны.

— Пф... это точно не про меня — я вынужден торчать в этой дыре и ждать у моря погоды.

— Но разве ты не сам выбрал это?

— Хм... Пф... Пожалуй, для начала нужно промочить горло, а что до меня с первого раза не доходит... Бармен, мне водки!

— Стоит ли начинать с алкоголя?

— Ну не воду же пить. Кроме того, по секрету, я ее терпеть не могу — с тех пор как в детстве чуть не утонул. Знаешь, вроде ничего страшного в воде нету, да и плавать я умею сейчас, как рыба. Но... не нравится мне вода и все тут.

— Ты слишком спешишь... Сколько сижу здесь — все проносятся мимо, как шальные мысли, у всех дела, все опаздывают, торопятся и все равно не успевают. Никто за это время не захотел составить мне компанию... Пока не пришел ты. Спасибо.

— Да за что спасибо-то? Подумаешь дела — пришел и сел рядом. Тоже мне подвиг. К тому же, я ведь и для себя стараюсь — время-то нужно скоротать... И вообще, с чего ты взял что я... что все спешат? Я вот вообще сейчас вынужден маяться ожиданием... Может ты сам просто слишком медленный? Просто выпал из потока времени... Так бывает, я знаю.

— Ты не видишь главного...

— А ты видишь? Кстати, как тебя зовут, философ?

— У меня нет имени. Точнее, я его забыл... Потерял в прозрачной жидкости, плещущейся между прозрачных стенок стакана. Смотри, как она переливается, сверкает в свете ламп, источает резкий аромат, который ни с чем не спутать... Все там, в ней, в этом стакане. Вся моя память, прошлое, мечты... У меня были мечты? Вот так новость... Хе-хе. Шучу. Конечно же, были. Наверное. Давным-давно...

— Так ты каждый день сюда приходишь?

— Я не ухожу...

— И тебя не выгоняют?

— Я местный талисман, символ... Заодно повод придумать очередную глупую шутку. Я их забавляю, и они меня терпят... Пока у меня есть деньги, конечно же.

— Помню-помню, сколько раз приходил — ты всегда здесь... Ух! Ну и злая эта водка! Пф... Кстати, почему ты не спрашиваешь мое имя?

— Хром... Я знаю.

— Значит, знаешь... И не боишься?

— А зачем мне боятся? Пусть это делает тот, кого ты ждешь.

— И то верно... Ну, еще по одной. Бармен!

Коридор был таким же, как любой другой коридор в старом здании — широкий, темный и ветхий. Кажется, хозяин "Хихиса" намеренно не делал здесь ремонт — возможно, хотел сохранить атмосферу места, а может, считал, что и так сойдет. Честно говоря, Эндрюса эти вопросы интересовали постольку поскольку — он пришел в клуб, чтобы пообщаться с Микки Карлито, главой местной мафиозной семьи, и не намеревался задерживаться в гнезде порока дольше необходимого. В конце концов, за терпение ему сверху не доплачивали...

Эндрюс быстрыми шагами преодолел коридор и остановился у белой двери в самом конце. Эдакий тупик, отмеченный цифрами 1,5,4,2,3,3. Как и прочие номера, этот ничего не означал — хозяин "Хихиса" просто бросал кости и записывал на бумажку, что выпадало. Опять же — для колорита и пущей таинственности. Вот только Эндрюс понимал, что все это — простая глупость, ведь не стоит играть с тем, о чем и представления не имеешь... Хотя, неважно, это проблемы одного-единственного человека, которому и так немного жить осталось. В таких вещах Хром не ошибался — в чем угодно, но только не в этом. К сожалению...

Продолжая с улыбкой сожалеть о том, чего нельзя изменить, Эндрюс присматривался к двери. Та была чуть-чуть приоткрыта, изнутри слышались приглушенные голоса, сквозь щель сочился искусственный свет. Может, просто выбить хлипкую преграду хорошим ударом ноги — для эффектности — после чего, напустив на себя расхлябанный вид, вломиться в помещение. Эндрюс так бы и поступил, если бы клиент был рангом пониже, но на главаря мафии такие штучки не подействуют... Точнее, подействуют, но скорее отрицательно — за оружие схватится или попытается скрыться. Пфф... Лишние проблемы — ненужные проблемы.

Особенно, если за них не платят...

Эндрюс, по прозвищу Хром, расстегнул верхние пуговицы плаща и, открыв черную, как ночь, рубашку, вытащил из ее кармана небольшую фотографию. С обтрепанными краями и выцветшим лицом немолодого уже человека. Микки Карлито собственной персоной — лысоватый, полноватый, страшноватый. Хотя, скорее просто неприятный — казалось, что вся грязь, которой он каждый божий день занимался, оставляла след на его лице. Мазок за мазком, стежок за стежком... И получился Франкенштейн. Ха-ха... Очень смешно...

А самое смешное — Эндрюс знал, как выглядит клиент, зачастую даже встречался с ним до этого, но, когда поступал новый заказ, не мог обойтись без фотографии. Без этого атавизма... Словно ниточка протягивалась в прошлое и позволяла не забыть, то, что было... Было? Кто знает... А еще дело никогда не заканчивалось, как нужно. Никогда, ни разу еще не было так, чтобы все шло по плану. И, хотя человек по имени Хром не знал неудач, даже он сам не мог сказать, что произойдет на этот раз...

И насколько забавным это будет.

Он ухмыльнулся и осторожно приоткрыл дверь, показав тем, кто был внутри, половину своего лица. Левую, с отливающим лазурью глазом и снопом ярко-рыжих волос. Достаточно необычный вид, который, однако, не позволял однозначно определить владельца данной физиономии...

— Что за? Ты кто такой?

Микки, развалившись в кресле, курил сигару и, прищурясь, разглядывал гостя. Внимательно так разглядывал. Недобро... Его скривившийся в гримасе рот и сетка морщин явственно говорили о плохом настроении, в котором пребывал мафиозный босс, а два телохранителя, стоявшие слева и справа, прозрачно намекали на наличие надежных средств убеждения.

— Ты что тут забыл? Проваливай! Пока цел...

Он выпустил поток сизого дыма, изображая из себя грозного огнедышащего дракона. Шутовской жест, но для случайного прохожего такого будет вполне достаточно. В самом деле — не светить же без дела пушки... Вот только в этот раз Микки просчитался.

— А если... — дверь со скрипом отъехала в сторону, как театральная портьера, обнажив истину, тонкие губы гостя сложились в подобие улыбки. — Я останусь? Ну, просто так... ненадолго... из любопытства... что тогда?

— Хро... хро... — Микки судорожно сглотнул, едва не выплюнув сигару. — Хром! Ты... Ты... Откуда? Зачем? Какого черта!

— Решил повидаться... с тобой. Лично.

Эндрюс, словно не замечая телохранителей, пересек комнату и остановился в паре шагов от мафиози.

— Спайк! Кроули! Стоп! Пусть говорит... — Микки погасил пыл своих бойцов, уже приготовившихся броситься на нахального гостя. — Разобраться с ним мы всегда успеем...

— Успеете, успеете... Вот только почему у тебя голос дрожит, а, Микки?

— Не твое дело!

— Ну не мое, значит, не мое, — покладисто ответил Эндрюс. — Я к тебе не за этим пришел.

— А зачем? Что тебе надо, Хром? Если хочешь работать на меня, то пришел не по адресу — мне такие отморозки не нужны...

— Отморозки? Пффф... — гость закатил глаза. — Ладно, оставим... У меня для тебя кое-что есть...

— Ну, давай уже, говори, надоел... — раздражение Микки Карлито стремительно приближалось к критической точке. — Тянешь время, как бездомный, который задолжал ростовщику... Знаешь, такие выкрутасы меня жутко злят... Дошло?!

Он едва-едва не сорвался на крик, но быстро опомнился и, хмуро разглядывая Эндрюса исподлобья, замолчал. Повисла тягучая пауза, во время которой Спайк, громила с рожей бультерьера и медвежьими лапами, бросал на гостя оценивающие взгляды, а Кроули, субтильный тип в черных очках и помятой серой шляпе, презрительно кривился, мол, надоели ему все эти глупости...

— У меня... ультиматум, — наконец, заговорил Эндрюс. — Люди... просто люди, которых я не буду называть, хотят, чтобы ты и твоя шайка завязали с наркотой. Здесь этого не нужно... где угодно, только не здесь.

Вновь наступила тишина — Спайк, сообразивший, что в воздухе запахло чем-то легковоспламеняющимся, радостно осклабился, обнажив два ряда ровных и белых, как у лошади, зубов. Он хотел драки и останавливал громилу только приказ босса. Пока останавливал... Второй же телохранитель Микки Карлито, которого тот назвал Кроули, отнюдь не горел желанием ввязываться в потасовку, напротив, он всем видом показывал, как его достала эта ситуация, все эти разборки и вообще, хорошо бы сейчас завалиться на диван с бутылочкой пива и до полуночи пялиться в экран телика... Ну а сам Микки...

Сам Микки был зол. Очень-очень-очень зол.

— Ты что о себе возомнил?! Ты совсем сдурел?! Тебя по голове сильно приложили?! Или что?! — мафиози шипел и хрипел, как хорек, которому прищемили хвост. — Или ты думаешь, что на тебя не найдется кого покруче? А, Хром, думаешь, ты бессмертен?

— Да нет... просто я не боюсь умереть, — Эндрюс зевнул и добавил. — В отличие от тебя.

— Ты... Ты... — хрипел Микки. — Да я тебя...

— Это следует понимать, как отказ принять ультиматум? — уточнил гость.

— Кх... хм... знаешь, Хром... А чего ты такой борзый? — прищурил один глаз, чуть успокоившийся Микки. — Я же знаю, кто тебя послал... Но он всего лишь посредник... И я знаю, кто хочет меня отсюда выжить. Но они остаются в тени... Хитро, хитро.

Мафиози откашлялся и продолжил, сверля Эндрюса маленькими злыми глазками, будто пытаясь проникнуть сквозь броню равнодушия, которой окружил себя гость.

— Вот ты, Хром... Нафига тебе все это? Да таких бойцов как ты... С руками оторвут! За любые бабки! На любых условиях! Нафига ты работаешь с этим придурком? Он же подставляет тебя... Сколько людей хочет тебя убить? Со сколькими бандами ты перегрызся? Сколько копов мечтают упечь тебя в темную камеру до скончания века? Нафига тебе это?