Ничего не сказав, я молча ушла. Сопротивляться желанию отдать ей честь одним пальцем, пока я уходила, было трудно, но я чувствовала, что аватара моего дедушки отнесётся к этому действию неодобрительно. По-видимому, он считал, что я должна вести себя более утончённо.

Просто чтобы быть более раздражающей, по коридорам на своём пути я плыла по воздуху, из-за чего, казалось, паниковало ещё больше студентов. Я чувствовала мрачное удовлетворение. Никто из них и пальцем не пошевелил, чтобы помочь мне, когда меня изводили. Если бы у меня не было сил в то время, думаю, всё было бы гораздо хуже. Я даже представить себе не могла, какой вред это могло нанести моей психике.

К счастью, я оставалась рассудительной и в здравом уме. Спросите кого угодно.

Вылетев из школы, я направилась к Бульвару. Там открылось новое кафе-мороженое, которое я хотела попробовать, и которое якобы продавалось только ранним утром для туристов.

Зайдя внутрь, я быстро отыскала то, что хотела. Два шарика мороженого в вафельном рожке. Я проигнорировала ворчание дедушки о том, что я возможно потолстею. Хотя как по мне, все мутанты в его мире выглядели как супермодели с одинаковыми фигурами.

Мне было всё равно. Я сидела на бортике тротуара, наблюдая за проходящими мимо людьми, и на этот раз меня никто не узнавал.

Пока ко мне не подошла фигура в спортивном костюме с капюшоном. Я небрежно укрепила свои силовые поля. По совету дедушки я научилась держать вокруг себя лёгкие щиты постоянно, кроме того времени, когда я спала. Когда я знала, что что-то должно случиться, я могла их укрепить.

Это покушение на убийство или кто-то пытается мне что-то продать?

Шансы на каждый вариант по моим ожиданиям составляли 50 на 50. Не исключено, что это был какой-нибудь особо смелый репортёр. Тот факт, что я не могла определить пол человека, заставлял меня задумываться об убийстве.

Фигура остановилась в трёх футах передо мной. Я продолжала есть своё мороженое.

— Ты та, кто убила Крюковолка? — спросила она.

Я кивнула. Не было смысла лгать об этом. Все и так знали. Она была членом Империи? Теперь я могла сказать, что это была женщина, но она была довольно мужеподобной. На ней не было видно татуировок, но лицо у неё было грубое, с густыми бровями, и обрамляли его светло-каштановые волосы.

— Хорошо, — сказала она. — Он делал больно собакам.

— Он причинял боль многим людям, — отозвалась я. — В том числе и моему отцу, вот почему я сделала то, что сделала.

Она уставилась на меня так, будто пыталась бросить мне вызов. Я уставилась в ответ не моргая. Спустя секунду она кивнула и, казалось, расслабилась.

— Они всё ещё причиняют боль собакам, — продолжила она. — Имперцы, я имею в виду. Людям тоже, я думаю. Тебя это не волнует?

— Я планировала что-то с этим делать, — признала я. — Просто была немного занята.

— Я знаю, где они организовывают собачьи бои, — сказала она. — Убьём их. У них много парней с оружием; в три раза больше, чем было при Крюковолке. Тебе будет интересно это прекратить?

Я нахмурилась.

— Ты кейп?

Она немного колебалась, но после согласно кивнула.

— Сука, — сказала она.

На мгновение я подумала, что она сказала это мне, но потом я поняла, что это было её кейп-имя. С ней действительно было так трудно иметь дело?

— Ты не думаешь, что сама можешь позаботиться об этом?

— Люди, с которыми я работаю, отказались, — сказала она. — Сказали это слишком опасно, что нужно залечь на дно.

— Может, они правы, — заметила я. И задержала на неё взгляд. — Почему это так тебя волнует?

— Собаки не заслуживают такого, — ответила она. — Не могут себя защитить. Я должна им помочь.

— Звучит так, будто ты их герой, — сказала я. Я улыбнулась, и она сделала шаг назад.

Я доела своё мороженое и вытерла руки о штаны.

— Думаю, пора мне позаботиться о нацистах. Показывай дорогу.

Возможно, это была ловушка. Если это так, лучше узнать об этом сейчас, а не тогда, когда они снова похитят моего отца. А если нет, то это звучало так, будто я должна пойти и разрушить там всё.

Я чувствовала одобрение дедушки, хотя он ничего не говорил. Я предполагала, что нападения на нацистов всегда будет одним из его любимых занятий.

Пришло время приступить к работе.

Глава 17. Собаки.

Сука была не слишком разговорчивой. Она назвала мне место и время встречи этой ночью, и согласилась встретиться там со мной прежде, чем исчезнуть в толпе.

Какое-то время я размышляла о том, что собираюсь делать. Я полагала, что знала, кто Сука на самом деле. Подходила одна кейп, которую звали Адская Гончая и которая считалась злодеем, членом небольшой банды мошенников. Я правда хотела рискнуть оказаться связанной с ней?

В итоге я решила, как определить правду. Если она была честна и если учитывать то немногое, что мне было известно о её мотивации, которая указывала, что она действительно была одержима собаками, тогда это была законная просьба о помощи.

Остатки Империи сражались друг с другом также часто, как они сражались с АПП и Протекторатом, борясь за тайники с оружием и боеприпасами, наркотиками и деньгами. Более крупные банды из её остатков делали всё возможное, чтобы заработать больше денег. И необходимы были деньги, чтобы нанимать больше людей, получать больше оружия и оставаться на большой арене.

Я не сомневалась, что самые крупные группировки надеялись, что имея достаточно денег, они смогут нанять собственных кейпов. Конечно, это всё было глупыми мечтами. Нанять кейпа означало, что примерно через год или меньше он встанет во главу организации. Не нанимать кейпа означало, что тебя сожрут и выплюнут банды, которые это сделали.

Банды умирали, но это была уродливая смерть, и даже мёртвая гремучая змея могла убить тебя. Их головы были способны рефлекторно нанести укус, а яд в их зубах всё ещё оставался сильнейшим.

В конце концов, я была той, кто создал всю эту чрезвычайную ситуацию, и я должна быть той, кто её исправит. Начать свой путь со спасения собак, подвергшихся насилию, что делало день в Уинслоу похожим на день в курортном отдыхе? Наверное, что самое добродетельное, что я могла сделать, не спасая сирот и не помогая старушкам перейти улицу.

Большую часть дня я провела за тем, что добавляла в башню детали, о которых забыла с самого начала. Например о дверном звонке я должна была подумать в первую очередь, а ещё я добавила гараж для папиной машины, чтобы ему не пришлось парковаться на улице. Всё-таки традиция закладывать бомбы в машины всё ещё существовала.

Вчера я проспала большую часть дня, а сегодня пришла в школу. Я намеревалась использовать своё время сегодня на полную катушку.

Покидая башню, я могла сказать, что не собираюсь жить в помещении, полностью созданном из металла. Конечно, на кораблях были и другие материалы, но в основном они были разрушены водой и морским воздухом. Что мне было необходимо, так это хорошая древесина, плитка и, возможно, краска и другие материалы, чтобы верхние уровни стали более уютно-домашними, а не походили по ощущениям на тюремную камеру.

Проблема состояла в том, что у меня не было денег. Посмотрев цены на плитку, я непроизвольно вздрогнула. Цены на ковры были практически в той же категории. Конечно, я могла бы сымпровизировать и сама создать плиту или даже холодильник, но я сомневалась, что папа хотел бы пользоваться чем-то, собранным на скорую руку непрофессионалом.

Папа уже подал заявление в страховую компанию. По иронии судьбы, СКП помогло нам тем, что предоставило фотографии, которые должен был сделать проверяющий от страховой службы. И он не был уверен, сколько потребуется времени, чтобы получить деньги по страховке.

Я могла бы с лёгкостью полетать над городом, собирая алюминиевые банки, но я слышала, что для бездомных это один из немногих способов зарабатывания денег. Это точно не добавит мне любви у местного населения.

Кража металлолома была преступлением. В городе было достаточно заброшенных зданий, которые я могла обчистить и отвести в Бостон столько металла, что наверняка бы разбогатела, но это точно сделало бы из меня злодея.

Закончились мои размышления тем, что я решила поднимать материал со дна залива. Было удивительно, сколько металла там было — начиная от затонувших кораблей до старых ржавых машин и металла, которые люди бросали в воду. Быстро слетать в Бостон, таща за собой обломки металла, было несложно.

Я приблизительно насчитала около пяти тонн разных металлов, и центр переработки в Бостоне заплатил мне 14 сотен долларов. Это заставило меня почувствовать слабое подозрение на тему того, насколько неудачной была сделка по продаже корабля в Броктон-Бей, но они заплатили наличными, и все они были моими.

Я уже начала работать над основами систем отопления и охлаждения, когда вбивала опорные столбы в землю. Они были необходимы для устойчивости, иначе вся башня действительно могла рухнуть. Под Броктон-Бей была огромная масса воды, но столбы не уходили в землю настолько глубоко. Тем не менее, я могла бы использовать разницу в тепле между землёй и воздухом выше, что должно было помочь охладить здание. Я уже установила трубы, чтобы пропускать через столбы жидкость, которая будет выделять тепло в землю и поглощать часть её холода.

Мне нужны были детали для моторов, которые заставили бы работать тепловой насос; я могла бы, пожалуй, сделать их сама, но иногда такие штуки, выключенные даже ненадолго, могли разлететься на куски. Пусть дедушка считал, что я слишком консервативна в этом вопросе, но последнее, чего я хотела, так это проснуться среди ночи в поту, потому что я была слишком прижимистой, чтобы купить маленький моторчик.

На кораблях были некоторые детали, которые были расположены слишком глубоко для разграбления мародёрами, которые избавили их от всего, что можно было продать, но эти части были покрыты застаревшей, въевшейся ржавчиной и, вероятно, на них росла плесень, дышать которой было вредно для здоровья.

По закону я должна была позволить профессионалам разобраться с химическими охлаждающими веществами, потому что они были вредны для окружающей среды и токсичны. У меня не было с этим особых проблем, но сначала мне нужно было заставить двигатели работать.

В конечном итоге я решила, что как только раздобуду достаточно денег, хочу сделать свою башню полностью автономной. Это было рискованно, особенно учитывая возможность хакерских взломов, но если я не буду подключать здание к сети, я должна буду быть в безопасности от кого угодно, кроме кейпом с силами контроля над машинами.

Поиск запчастей и строительство кондиционера отняло у меня большую часть дня. Оказалось, что большинство магазинов, торгующих системами обогрева*, вентиляции и кондиционирования, не продают свою продукцию напрямую обычной публике; они требовали, чтобы их клиенты имели лицензии подрядчиков от их имени. По-видимому, это было связано с ограничениями от Управления по охране окружающей среды*. Хотя было вполне вероятно, что они пытались меня запугать, говоря о том, что вентиляция воздуха с помощью хладагента может привести к штрафу в размере 20.000 долларов и пяти годам тюрьмы.

Хех.

Мысль о том, что после убийств и создания безрассудных угрожающих ситуаций они могли бы попробовать обвинить меня в неправильном использовании кондиционера и посадить в тюрьму, казалась ироничной.

Закончилось всё тем, что я посетила автомобильную свалку и прикупила те детали, которые, как уверял меня дедушка, были вполне работоспособными.

Тем не менее, работа продвигалась хорошими темпами, и я была достаточно уверена, что смогу собрать рабочий образец. Теперь всё, что мне было нужно, это достать деньги на парня с кондиционирующими системами.

Я задавалась вопросом, согласятся ли какие-нибудь подрядчики на обмен услугами; я буду рада строить металлические гаражи или сараи, или вместе строить металлические каркасы зданий, чтобы люди в обмен клали мне плитку и выполняли другие задачи, которые ни я, ни призрак моего дедушки не знали, как делать. Я бы поговорила с отцом и поспрашивала его об этом, когда представится такая возможность. В конце концов, он работал в месте, где собирались люди разных специальностей.

И всё же вечер, казалось, наступил раньше, чем я успела опомниться. Я отправилась на перекрёсток, на котором мы должны были встретиться с Сукой. Он был достаточно далеко от собачьих боёв, чтобы нас заметили те же опаздывающие зрители, но достаточно близко, чтобы не потребовалось долго добираться до того места.

Я решила не надевать свою броню. Вместо этого я одела невзрачную чёрную толстовку, похожую на ту, в которой Сука была в первый раз, когда я её увидела.

Она уже ожидала меня на месте, хотя я подошла на 10 минут раньше назначенного времени. С ней было четыре собаки, и на этот раз она была в костюме. Главным образом её костюм состоял из собачьей маски, изображение морды которой казалось ленивым. Конечно, я-то пришла в толстовке, так что что я вообще об этом знала?

— Не была уверена, что ты появишься, — сказала она.

— Я сказала, что буду, — ответила я. Это правда, что поначалу я не собиралась приходить по разным причинам, но в итоге я просто перестала волноваться о том, что кто-нибудь узнает, как я провожу время в компании злодеев, если я собиралась делать добрые дела.

Это было странное ощущение. Прошло всего 12 дней с инцидента со шкафчиком. Мне казалось, что прошло гораздо больше времени.

— Чего тебе хочется больше? — уточнила я. — Спасти собак или сделать людям больно?

— И то и другое, — отозвалась она. — Хотя, думаю, собаки важнее.

Это имело смысл. Если бы мы просто спасли собак, люди, управляющие боями, просто получили бы больше новых собак. Он наверняка нужен был доход, чтобы платить своим людям, а собак было легко найти.

Деньги были главной мотивацией. Сегодня днём я провела небольшое исследование, пока ожидала отказов продавцов систем кондиционирования, и узнала, что во время крупных собачьих боёв из рук в руки проходило где-то около 20-30 тысяч долларов, и что во время одного из рейдов на такой клуб было изъято около полумиллиона долларов. За такие суммы люди были готовы рисковать. Также этих денег было достаточно, чтобы закупаться амуницией и держать наёмников, а может быть, и для того, чтобы нанять кейпа.

— Значит, собаки, — подвела я итог беспечным тоном. Хотя если бы мне предложили такой выбор, я бы выбрала и то, и другое, а если у них не будет кейпов, то по сути они ничего не смогут мне противопоставить.

— Какой у нас план? — спросила она.

— Я войду одна, — начала говорить я. — Самое приятное в моей жизни это то, что большинство людей за пределами моей школы не знает, как я выгляжу. Я хочу увидеть, чем конкретно они занимаются, чтобы понять, как сильно стоит по ним ударить.

— По ним стоит ударить сильно, — сказала она.

— Сначала сильно и ещё раз сильно, — повторила я. — Просто я хочу знать, что именно мне для этого нужно использовать.