Холодная, железная, несгибаемая воля и острый разум, лишь закалившийся и огрубевший, но не утративший проницательности. Теперь Николас понимал, почему столь эпатажная на первый взгляд личность занимала настолько высокий и ответственный пост. Понимал, и с трудом скрывал дрожь от осознания того, что бы с ним могли сделать, если бы Фрейзер не стал максимально лояльно и открыто сотрудничать со своими тюремщиками. А полномочия... Хрена с два он полезет в подобное дерьмо без действительно весомой причины.
И уж точно Николас не рискнул бы повторить свою эскападу с криминалом и приобретением оказавшихся действительно очень ценными декоктов и блокираторов. Запасец небольшой имеется, а остальным, увы, придется обойтись. Снова играть с огнем не хотелось совершенно, да и, судя по всему, тем поставщикам Фраара, решившим, что они в пирамиде власти Империума стоят где-то в стороне, крупно не поздоровилось...
— Могу я узнать, что с моими подчиненными? — аккуратно поинтересовался Николас, отрываясь от убористых строчек текста с весьма внушительным содержанием канцеляризмов.
— К большому неудовольствию моих коллег из Ордо Маллеус, комиссар Ланге отныне не представляет интереса как личность, способная на ограниченное приложение эгрегора Веры в практических целях, — сделал скучающее лицо Инквизитор. — В других условиях, несомненно, я бы рекомендовал проверить и перепроверить все от ереси подальше, да и вряд ли бы его потом выпустили, но здесь и сейчас у нас нет ни времени, ни сил, а часть секториальных крепостей Инквизиции подверглась нападениям. Поэтому ваш комиссар вернется к своим обязанностям, как только его закончат терзать господин Епископ со свитой.
— А остальные люди и... Абхуманы, сопровождавшие меня на приеме? — напрягся Фрейзер. — Они живы? Какие действия будут предприняты в их отношении?
— Вы забываетесь, агент, — в голосе Инквизитора скользнули стальные нотки, — не стоит...
— Это мои люди, господин Рахак! — перебил старика Николас. — И Я несу за них ответственность перед Богом-Императором, Лордами Терры и адмиралом Дрейком! А потому желаю знать, что ожидает моих подчиненных, и каково их состояние сейчас!
— Не стоит испытывать мое терпение нарушением субординации! — рявкнул Инквизитор. — И не рекомендую вам впредь пытаться напоминать мне про ответственность! В отличие от вас, коммодор, мы несем несоизмеримо более тяжелый груз!
Рахак прикрыл глаза и выдохнул, усмиряя в себе гнев, а затем вскинул голову и отчеканил: — С вашими людьми все в порядке. Согласно приказу Лорда-Инквизитора, ликвидировать прошедших карантин и проверки на порчу запрещено. Они — прошли!
— Благодарю, господин Инквизитор, — офицер склонил голову, признавая свою неправоту. — Я перед лицом Императора прошу прощения за оскорбление его верных слуг.
— Читайте, Фрейзер. И не забывайте: мы видим все!
* * *
— Господин Адмирал... Коммодор Фрейзер прибыл, — Николас щелкнул каблуками, вытягиваясь во фрунт и подавляя в себе дурацкое желание засмеяться.
Адмирал Дрейк, устроившийся на фантастическом гибриде кресла-качалки, больничной койки и аппарата жизнеобеспечения, обритый налысо и покрытый классическими подростковыми прыщами, выглядел очень необычно.
— Проходите, Фрейзер, не стойте титаном, — мрачно буркнул немолодой уже мужчина, склоняясь над очередным информационным планшетом. — Раз вы здесь, значит старый хрыч все же передал вам мою просьбу о встрече.
— Так точно, господин адмирал! — Фрейзер здраво рассудил, что лучше не конкретизировать в данной ситуации, а то явно нервный и раздраженный Дрейк ведь вполне может психануть.
— Так точно, хрыч, или так точно, передал, коммодор? Потрудитесь отвечать четко и по существу! -м-да, провести многоопытного и битого жизнью адмирала было далеко не так просто.
— Есть, отвечать по существу! Так точно, передал, сэр! — Николас решил, что в данной ситуации лучше всего будет отыграть тупого служаку, а то ведь не отцепится.
— Вот то-то и оно, что передал... Ладно, коммодор. Вы завершили написание отчета? — Дрейк, видимо, закончил с какими-то документами внутри папки и теперь отвлекся от просматривания листов, сосредоточившись на собеседнике.
— Да, господин адмирал, сэр! Завершил, сэр.
— Отлично, оставите на тумбочке, я потом прочту, что вы там набросали... Так, — Дрейк закопался в стопку бумаг сбоку от своего ложа, — вот тут список новых приказов для вашего будущего соединения. Обстановка изменилась, а рейдерские эскадры Хаоса активизировались на коммуникациях, поэтому пока что мы вынуждены задержать отправку и прибытие новых конвоев. Подождете месяц, пока ваши будущие подопечные долетят сюда от Танета с грузом легированных сплавов.
— Слушаюсь, сэр, — Фрейзер принял пухлый конверт, почти идентичный тому, который был им получен перед приемом и так и не был вскрыт до нападения, а затем превратился в рваную бумагу под когтями мутировавшего кровожадного упыря, равно как и парадный мундир. Впрочем, в любом случае вся одежда выживших либо была сожжена, либо, как в случае с адамантиевой кирасой, прошла несколько термических обработок и экспертизу у местного Магоса-Биологис.
— Теперь приказы лично вам, как капитану, — адмирал откинулся назад, к спинке кресла и с сипением выдохнул: — Кажется, у вас там некомплект трюмного "мяса" получался? Отправляйтесь на Слейд и наберите из тамошних штрафников тех, кто предпочтет умереть за Императора, а не махать кайлом в урановых шахтах. Суб-секториальное управление я предупрежу, препятствий не будет, а лететь тут недалеко...
Дрейк замолк, выдыхая с легким присвистом и прикрыв глаза. Благодаря освещению Николас смог увидеть, что на лбу адмирала выступили капельки пота, да и сам он явно чувствовал себя не лучшим образом. Одно бледное лицо и впавшие щеки, дополняемые раскрасневшимися областями вокруг обоих глаз, показывали, что Дрейк явно не стремился заботиться о собственном здоровье, с головой уйдя в работу.
— Господин адмирал, как вы себя чувствуете? Мне вызвать магоса? — с тревогой поинтересовался Фрейзер, осознавая, что в случае осложнений или, не дай Император, гибели Дрейка, ему придется напрямую иметь дело с вырядившимися спесивыми идиотами в секториальном штабе. Наберут ведь именно таких на освободившиеся должности...
— Отставить, — негромко, но властно отрезал адмирал, поворачивая к Фрейзеру голову, — это нервное. Организм старый. Вот, до сих пор с "украшениями" валяюсь...
Про какие "украшения" говорил этот не сломленный свалившимся на него объемом проблем человек, было, в общем-то, понятно, а потому Николас лишь молча кивнул, мысленно высказывая сочувствие, но не стремясь вслух жалеть имперского флотоводца. Взбесится ведь, психанет...
— И вот еще что, Фрейзер, — более-менее пришел в себя Дрейк. — Вы там жаловались, что у вас на корабле комиссар сразу две должности совмещает? Так вот, могу вас обрадовать, теперь не будет.
Не успел Николас собрать мысли в кучу и спросить, куда же Ланге денется, как адмирал с явным удовольствием продолжил: — Я нашел вам капеллана! Личность героическая и опытная, говорят, еще на Белатисе воевал. Был эвакуирован с планеты в числе последних, отражая яростные атаки сил предателей и прикрывая отход остальных сил вместе с Боевым Братством, а до этого прошел в одних рядах с паломниками половину планеты!
— Постойте, но разве с Белатиса успели эвакуировать всех?! — от удивления Фрейзер отбросил субординацию в сторону.
— Абсолютное большинство сохранивших верность Императору отрядов успели вывезти, — кивнул несколько удивленный такой реакцией своего подчиненного адмирал. — Впрочем, об этом вам расскажет непосредственный участник этих событий. А вот, собственно, и он.
С этими словами герметичная перегородка уехала вверх, и внутрь помещения шагнула фигура в простой сутане, с выделяющимся сбоку боевым молотом-чеканом.
— Господа офицеры, позвольте представиться, Исповедник Иоганн Деван, — вошедший склонил голову в приветствии.
Фрейзер смог лишь выдохнуть через до боли сжатые зубы, осознавая, что что-то явно пошло не так...
(1)Танна — отвар из листьев дерева танна, растущего на Вальхалле. Употребляется только вальхальцами, так как к его специфическому вкусу, иногда описываемому как горьковатый, очень трудно привыкнуть.
Глава 11
Вам когда-нибудь доводилось наблюдать за лихорадочными сборами войскового подразделения от роты и больше? Нет? О, это поразительное зрелище. Непонятные личности, беготня, ругань, подчиненные, пытающиеся выполнить взаимоисключающие приказы, и общая обстановка растревоженного муравейника, помноженная на наличие у бойцов боевого оружия с боеприпасами, приводят к внушительному перечню инцидентов и трудностей, решать которые за оставшееся время либо чересчур сложно, либо вообще невозможно.
А теперь увеличьте масштаб происходящего раз в двадцать, и вам откроется ужасная картина вселенского бардака и хаотичного, совершенно неуправляемого движения. Собственно, именно это и увидел Фрейзер, когда вместе с извлеченными из застенков Инквизиции подчиненными вернулся в космический док, ставший за это время родным для почти сорока тысяч человек. Вот только сейчас все эти люди пребывали в крайне взбудораженном состоянии и являли собой первородный Хаос Неделимый, а это ни Николасу, ни Ланге, ни, тем более, Радуловичу с Фрааром не понравилось.
Среди бегающих с какими-то ящиками, контейнерами и тюками людей, сервиторов и техножрецов выделялись потерянно застывшие, словно истуканы, востроянцы, совершенно не понимающие, что им теперь делать. Примерно в таком же состоянии находились боевые группы пустотников, которые приказов относительно перебазирования не получали и что делать в таких ситуациях, представляли себе довольно слабо. Оценив происходящее, Фрейзер рванул на поиски тех, кто этот бардак замутил, буквально выдернув вокс-кастер у ближайшего боцмана из состава пятого трюмно-пожарного дивизиона, а затем и наорав на враз побледневшего мужика.
Еще через пять минут попаданец, шипя сквозь зубы не хуже василиска, завершил экстренное вправление мозгов Тектрию, слишком рьяно и бестолково взявшемуся за процесс сворачивания базы. Нет, план был весьма неплох и предусматривал четко выверенные маршруты транспортировки грузов и вполне выполнимый список того, что, куда и какой стороной совать, а что с борта готовящегося к отлету крейсера снимать. Вот только техножрец со своей наполовину машинной логикой неправильно оценил риски и не взял в расчет человеческий фактор, а офицеры и матросы, которым сверху прилетели странные приказы, к тому же проходящие по другой епархии, предпочли не торопиться и перепроверить.
Как итог, с исчезновением с борта крейсера капитана и старших офицеров, на борту образовался классический вакуум власти, так как госпожа Вентурини предпочла запереться у себя в отсеке и не покидать его. Деяч, пытавшийся было разрулить ситуацию, оказался в положении того самого человека, который нужен был абсолютно всем и зашивался, не справляясь с проблемами. Да и не управлял глава корабельной СБ настолько большими коллективами, чтобы проконтролировать всех и вся.
Потом, правда, Вентурини вернулась к выполнению своих прямых обязанностей по поддержанию боеспособности, но вот отвоевать обратно часть полномочий у доковых служб не смогла, да и внутри коллектива обстановка оказалась далеко не здоровой, что привело к тому, что каждый счел своим долгом тянуть одеяло на себя.
Фрейзер понимал, что в общем-то и сам виноват в подобном. Все же явно выказанное недоверие к своему старшему помощнику, равно как и показательное дистанцирование от госпожи Вентурини в пользу остальной части старшего командного состава корабля, привели к тому, что подчиненные предпочли пытаться решить вопрос самостоятельно, а это закономерно привело к довольно печальному итогу.
Николас вздохнул и окинул взглядом происходящее внизу. Пять минут назад на максимальную громкость врубили динамики, установленные внутри дока, после чего броуновское движение внизу прекратилось, а народ, получив хорошенько сдобренные командным матерным указания, приступил к выполнению своих прямых обязанностей, попутно стараясь не попадаться на глаза явно разозленному начальству.
И, как говорится, "Слава Императору!", ибо нервы в последнее время стали понемногу сдавать, подточенные постоянным стрессом, усталостью, проблемами и происходящим вокруг непотребством и ересью, что, понятное дело, к улучшению психологического климата отнюдь не вело, а как бы даже наоборот.
* * *
— Господин капитан, — безопасник покаянно склонил голову, — я признаю свою вину и...
Фрейзер устало вздохнул. За прошедшие с момента возвращения двое суток подготовку и сворачивание более-менее завершили, благо большая часть всего необходимого уже находилась в глубинах трюмов космического корабля. Вот только с выселением из дока вполне обжившихся тут рабочих и приведением той его части, которая в скором времени должна была напрямую окунуться в холодный и безжизненный вакуум открытого космоса, возникли некоторые проблемы. Кто-то не хотел бросать уже обжитые места, кто-то, привыкнув к хорошей и регулярной кормежке и щадящим условиям, и вовсе не желал покидать борт "Стража Бездны", прячась в глубинах технических туннелей. И ведь всех их нужно было оттуда извлечь, иначе рано или поздно, но на корабле восстановились бы Темные трюмы со всеми положенными отличительными чертами, чего Николас совершенно не желал. А тут еще подчиненные чудить вздумали...
— Капитан, я вас не виню, — попаданец поднялся из-за непривычно массивного стола теперь уже личной каюты, в которую он переехал буквально позавчера. — В той ситуации вы справлялись так, как привыкли справляться, и, полагаю, свои ошибки вы осознали. Благо, времени этому вопросу на последнем совещании мы уделили немало, не так ли?
— Вы были очень... Убедительны, — дипломатично уклонился от прямого ответа Деяч.
Николас про себя улыбнулся. Еще бы, тогда он, уставший, невыспавшийся, злой и страдающий мигренью, да к тому же лишенный чудодейственных препаратов от своих работодателей, медленно и со вкусом распекал попеременно бледнеющих, краснеющих и зеленеющих подчиненных, применяя все то, что успел оценить на себе. Все же методы Рахака, при всей их иезуитской сущности, были очень эффективны.
— Однако результаты подобного общения прекрасны, — иронично заметил Фрейзер. — Согласитесь, эффективность всех служб возросла почти на порядок.
— Боюсь, я не обладаю точными сведениями, — вновь "включил дипломатию" востроянец. — Магос весьма щепетильно относится к сохранению такого рода информации.
— Только не делайте вид, будто бы не успели заранее договориться с Тектрием, ни за что не поверю, — скептически хмыкнул Николас. — Впрочем, у вас было ко мне какое-то дело, не так ли?
— Да, господин капитан, — Деяч разом сбросил в сторону излишнюю расслабленность и теперь замер в кресле с идеально ровной спиной. — Докладываю: за время вашего отсутствия мной, совместно с магосом корабля, были засечены две попытки выхода во внешний сегмент станционной сети с прямым подключением через наши ретрансляторы. В первом случае среагировали с запозданием, а потому задержать неизвестного не успели, но во второй раз сделали все в лучшем виде.
