— Вот как? — заинтересовался Фрейзер. — И кто же решил, что стучать на нас и сливать информацию — хорошая идея? И кто, кстати, пытался там подключиться?
— Один из младших представителей техножречества с низким процентом общей аугментации, — безопасник передал своему непосредственному начальнику папку с информацией. — А также группа вольнонаемных специалистов из числа доковых рабочих. На них вышли через посредника и неплохо заплатили тронами, а Механикусу предложили редкий внеплановый аугмент.
— Известно, кто именно их нанял? — спросил Николас, бегло просматривая отчет.
— Так точно, господин капитан, — кивнул Деяч. — Согласно данным агентуры и внешнего наблюдения, там действовала настоящая цепочка, которая вывела нас напрямую на госпожу Вентурини.
— А-а-а, — вмиг поскучнел Фрейзер, — тогда все понятно...
Деяч насторожился, это было видно и со стороны. Еще бы, он не знает чего-то, что знает его непосредственный начальник, в епархии, которая полностью висит на самом востроянце, а значит либо у начальника появился другой источник информации, либо... Наблюдать за промелькнувшими на лице подчиненного мыслями было интересно, но Николас поймал себя на том, что вновь начинает хищно улыбаться. Пора было переходить к делу.
— Понимаете, господин капитан, — Фрейзер на миг задумался над формулировкой, — милостью Императора мне стало известно, что госпожа Вентурини самым наглым образом сливает информацию самому адмиралу Дрейку. И в свете этого мне было рекомендовано не предпринимать каких-либо мер в её отношении.
— Эм, прошу прощения, "сливает"? — не до конца понял термин безопасник.
— Сливать информацию, шхерить, циклопить, сечь фишку, следачить, шпионить... Не суть важно! — тряхнул головой Николас. — Вы меня поняли? Никаких агрессивных действий или давления на старпома. Пусть работает.
— А насколько вы уверены в этой информации? — попробовал зайти с другой стороны Деяч.
Николас вздохнул. Все же при всех своих достоинствах безопасник умудрялся иногда своей въедливостью и подозрительностью, граничащей с паранойей, доставать абсолютно всех. Причем Фрейзер и сам в последнее время стал если не таким же, то довольно схожим в этом отношении человеком, но вот иногда это мешало.
— Считайте, что данная информация полностью достоверна. Еще вопросы?
— Так точно, господин капитан, — мужчина напротив сосредоточенно кивнул. — Хочу обратить ваше внимание на психологическое состояние господина комиссара. С ним что-то... Не то.
— Знаю, — вздохнул Николас. — Будем думать и решать, но тут спешить нельзя. Что вы, кстати, думаете о нашем свеженазначенном капеллане?
— Эм... На данный момент я не могу ответить на этот вопрос, — слегка растерялся Деяч. — Каких-либо приказов насчет Девана не поступало.
— Считайте, что у вас есть карт-бланш на ненавязчивое наблюдение и контроль. Найдите толковых людей, обеспечьте техническую разведку, договоритесь с Тектрием... Не мне вас учить, в общем. Собирайте информацию. Нам необходимо знать, чего можно ожидать от этого человека.
— Вы полагаете, могут быть проблемы?
— Уверен в этом, — Фрейзер поморщился. — У нас нет времени на слаживание, и вливание в коллектив нового и крайне важного для всех нас человека придется проводить в боевых условиях, а это чревато многими недоразумениями. Это не Ланге, с которым можно было действовать последовательно и аккуратно, потому как время терпело.
— Мне пригласить господина капеллана для приватной беседы? — понимающе улыбнулся одними глазами Деяч.
— Пожалуй, не стоит так спешить, — Николас поднялся. — Но сбор информации обеспечьте. И сверните наблюдение за Вентурини. Вполне возможно, она давно срисовала наружку и часть датчиков, а портить отношения со вторым человеком в командной вертикали этого корабля перед выходом в пусть и условный, но боевой поход несколько... Безрассудно.
— Будет исполнено, господин капитан, — безопасник тоже поднялся, правильно поняв, что разговор окончен. — Разрешите идти?
— Не смею более вас задерживать...
* * *
Рабочая атмосфера боевой рубки пробуждала старые воспоминания и навевала ностальгию по тем временам, когда над головой не висела карающая длань Инквизиции, под боком не бродили прислужники Темных Богов, а начальство предпочитало плести свои интриги где-то в стороне. Да, жаль, что это время давно закончилось... Впрочем, быть может, оно и к лучшему, ведь Николас все еще был жив и относительно здоров, в отличие от прежних командиров и сослуживцев.
Сейчас Фрейзер был здесь простым наблюдателем, предоставив важную и ответственную задачу по выводу крейсера из орбитального дока тем специалистам, которые и должны были это делать. От команды корабля теперь зависело очень немногое, по сути, помимо матросов и обслуживающего персонала двигательной установки и реакторной группы, а также операторов маневровых систем, каковыми являлись многочисленные техножрецы, более никто на корабле не смел вмешиваться в ответственный процесс, сопряженный с некоторыми рисками.
Гигантские створки в передней части дока сейчас медленно, но неотвратимо разъезжались в стороны. Многометровые бронеплиты, призванные защитить укрытый ими док со своим драгоценным содержимым, давным-давно должны были принять форму единого целого из-за медленной, неотвратимой и неизбежной двусторонней диффузии, но чудеса тяжелой промышленности Империума, равно как и достижения на почве создания универсальных броневых сплавов, позволяли не опасаться этого.
Куда больше Фрейзер волновался насчет того, что электроника и механика механизмов открытия гермоворот просто-напросто встанет в какой-то момент, полностью выработав все свои запасы надежности и заперев "Страж Бездны" в уже лишенном атмосферы доке. Однако Император и Омниссия хранили своих верных слуг и воителей от печальной участи на несколько месяцев застрять тут, на базе, в ожидании завершения гипотетического ремонта.
Писк когитаторов и песнопения бинарных гимнов, щелчки и шелест бумаги, гул работающих механизмов и негромкие разговоры присутствующих в боевой рубке людей... Все это сливалось в тот самый, непередаваемый рабочий шум, столь приятный уху любого пустотоплавателя. Пока этот шум не стихает, корабль продолжает жить и выполнять боевую задачу, отпечатывая в тысячах звуков происходящее.
Иногда это яростные, отрывистые команды и лязг огромных стопоров, гудение обмоток конденсаторов и треск переполненных батарей, готовых выплеснуть на врага весь гнев бортового вооружения. Иногда это приглушенные и короткие приказы, мат, грохот десятков и сотен залпов, а также стоны корпуса, страдающего под вражеским огнем. Их дополняют стоны раненых и умирающих, дикий вой обожженных и превратившихся в обрубки плоти людей, когда их волокут по залитым кровью и заполненным дымом коридорам к корабельным лазаретам и госпитиумам.
Это и яростные и преисполненные гнева боевые молитвы и литании, когда разум и организм действуют в едином тандеме, прося у Императора укрепить очередную болванку макро-снаряда, загоняемого в казенник огромного орудия. Это и многое, многое другое...
Фрейзер встряхнулся, вырываясь из цепких пут меланхолии и возвращаясь к реальности из досужих размышлений. Уже менее чем через два часа кораблю предстояло взять курс к точке Мандевиля в сегменте С12-23, откуда и произвести варп-переход напрямую к планетарной системе Слейд, славящейся своими "исправительными" учреждениями, а по факту являющейся одной из каторг субсектора.
Вот только присланный буквально сутки назад представитель Навис Нобилите не внушал какой-либо уверенности в том, что путешествие к конечной точке маршрута пройдет полностью удачно и без проблем. И Николас испытывал сильные сомнения в реальной компетенции данного разумного, на что были вполне определенные причины.
Нет, адмирал Дрейк, конечно, предупреждал в своем сопроводительном письме, которое оказалось внутри того самого пакета с приказами, что будущий Навигатор — это довольно эксцентричная и самолюбивая личность, которая зачастую ведет себя несколько неадекватно, но вот столкнуться с холодным игнорированием и совершеннейшей отрешенностью со стороны данного разумного Фрейзер не ожидал.
В итоге вместо самого Зарена Арвалия Цедда пришлось общаться с его доверенным слугой, который и был прислан на капитанский мостик с целью координирования двустороннего взаимодействия. Сам же Навигатор предпочел сходу удалиться в собственные шпили, всем своим видом демонстрируя, что совершенно не заинтересован в общении с плебсом, не обладающим даром зреть сквозь вихри варпа и вести космический корабль сквозь Имматериум. Причем, как знал Фрейзер, обычно подобные разумные, служащие в Имперском Флоте, предпочитали действовать куда как более терпимо и с пониманием и смирением относились к необходимости поддерживать нормальное общение со старшим командным составом.
Впрочем, дом Цедд, как удалось узнать за прошедшее время, почти всю свою пятитысячелетнюю историю работал с древнейшими и влиятельнейшими семьями Вольных Торговцев, что, в свою очередь, наложило свой отпечаток на их мировоззрение и поведение, зачастую граничащее с сибаритством, снобизмом и прочими проявлениями собственного эго.
Вот только Флот отличался от той свободной вольницы, каковую из себя представляли держатели торговых патентов в абсолютном большинстве регионов Империума, и уже скоро Зарен Арвалий должен был на практике познакомиться с такими милыми сердцу любого офицера словами, как субординация, дисциплина и Устав.
Ну, а пока что Фрейзер следовал вежливой просьбе адмирала Дрейка, будучи весьма признательным последнему за слив своего доверенного агента в лице Вентурини. Правда, поначалу Николас весьма сильно удивился, когда ознакомился с предоставленной информацией, и не до конца понял резоны своего непосредственного руководителя. Еще бы, подобная демонстрация доверия, на взгляд офицера, была несвоевременна и даже вредна, вот только знать, что кто-то на борту стучит непосредственному начальству, это одно, а вот иметь точные данные по этой личности — совсем другое. Подобный жест со стороны адмирала заслуживал уважения, хоть и не был приятен.
Створки наконец завершили разведение в стандартное положение, и по помещениям крейсера прокатилось противное жужжание баззеров боевой тревоги. Скорость отдачи приказов значительно возросла, а к гулу бортовых систем прибавилось и мерное урчание активировавшихся на минимальных мощностях маневровых двигателей. Наступал второй этап операции по выводу космического корабля за пределы дока, и вот тут ошибки были непростительны. Громадина адамантиевого бронекорпуса при любом неосторожном движении или глупой спешке могла мгновенно превратиться в огромный и крайне инертный к внешним факторам таран, что, в свою очередь, несло в себе опасность уже для орбитального дока.
Впрочем, ожидание должно было продлиться не более двух, максимум трех часов, за которые гигантские манипуляторы под потолком дока, дополняемые своими менее крупными копиями по обеим сторонам титанической конструкции, медленно и почти нежно выталкивали космический корабль из чрева того места, которое на несколько столетий стало для него домом, чуть не превратившимся в кладбище.
Николас откинулся назад, к спинке капитанского трона, а затем пробежался взглядом по помещению. Полумрак боевой рубки озаряли зеленоватые отблески многочисленных лампочек, тусклое мерцание панелей когитаторов, а также зависшие по обе стороны от подлокотников трона голографические отображения.
Периодически мимо проносились сервочерепа, чьи ярко-алые визоры во тьме казались чем-то потусторонним и несколько неуместным. Техножрецы в своих мантиях тоже почти сливались с обстановкой, но вот бинарное пиликанье и, опять же, алые отблески позволяли понять, где именно находятся подчиненные Тектрия. Зато сервиторы были относительно легко идентифицируемы, так как неестественные позы и характерные одеяния, а также затылочные панели, озарялись отсветом многочисленных световых элементов преимущественно зеленого цвета. Делалось это для того, чтобы при необходимости произвести полевую диагностику и ремонт смогли даже те люди, которые никогда не носили одеяния вернейших слуг Омниссии. Весьма полезная и разумная идея, да...
Офицеры и матросы из числа операторов бортовых систем в происходящем участвовали опосредованно, тем не менее не забывая осуществлять мониторинг космического пространства, на данный момент окружающего носовую часть корпуса крейсера. Короткие команды, пиликанье когитаторов и спокойные, деловитые доклады...
Халементская база Флота нынче была весьма оживлена. Около самой орбитальной станции-крепости, в основе конструкции которой лежал звездный форт модели "Рамилес", мельтешили многочисленными засветками москитные силы, со стороны планеты тянулись внутрисистемные каботажники, доставляя кораблям эскадры и работающим на орбите людям пищу, воду, пополнение и все, необходимое для функционирования огромных человеческих масс. Если задуматься, то чиновники Администратума ежедневно выполняли совершенно адский по объемам и сложности труд, при этом умудряясь вести учет всего этого, контролировать и направлять, а также интриговать и воровать ту часть имущества, которая по всем накладным была списана в утиль как "испорченная" и так далее.
Чуть выше плоскости эклиптики, примерно над северным полюсом планеты, зависла полноценная орбитальная инсталляция. Построенная в первую очередь как транспортная артерия и перевалочный пункт, данная монструозная конструкция не могла похвастаться особо мощными генераторами пустотных щитов или чудовищным вооружением, вовсе нет. Но вот загрузить крупный конвой из десятка войсковых межсистемных транспортов вместе с судами сопровождения местные умельцы могли за какие-то никчемные две недели, поражая темпами своей работы тех, кто не понаслышке был знаком с особенностями данного процесса.
Еще одна подобная конструкция вращалась вокруг планеты в районе экватора. Перемещенная на низкую орбиту, весьма далекую от оптимальных в таких случаях геостационарных, эта инсталляция отвечала в первую очередь за обеспечение функционирования эскадр и тактических групп быстрого реагирования. В подобные формирования обычно входили несколько облегченные, но весьма скоростные силы из одного крейсера типа "Диктатор" и двух-трех "Неустрашимых", а также легкие силы из судов сопровождения, обычно включающие пару фрегатов "Огненный Шторм" и пару обычных, простых и надежных, как лом, "Мечей".
По Уставу Боевого Флота Готического Сектора, который, как и всякий секториальный устав, пусть и в мелочах, но отличался от такового, принятого на высшем уровне, подобные эскадры должны были противодействовать рейдерским флотам предателей, еретиков и ксеносов, а также проводить дерзкие операции на коммуникациях врага и осуществлять прикрытие не самых важных, но также весьма существенных миров, которым угрожало вторжение. Ну, а при необходимости сразу несколько таких соединений могли, собравшись воедино, продемонстрировать всю мощь гнева Императора и значительно более крупным силам хаоситов и иже с ними.
