Там где недоставало информации, широко использовался прием исторического реконструирования, и уж очень редко учитывалось субъективное мнение очередного западного путешественника поколесившего по стране. Главной идеей, красной нитью по всему циклу учебников истории закладывалось чувство гордости за страну, подтвержденному легендами и фактами — такими как прибитие щита на воротах Константинополя князем Олегом, Александр Невский, Суворовские походы, Крымские войны и их подоплека. Отравления русских царей и козни англичан. Первая Отечественная война. Празднование ее победы совмещенное с Рождеством Христовым в этом году будет возобновлено.
Пусть меньше извращенных поколениями придворных историков фактов, зато больше ярких событий, таких как оборона крепости Осовец, со знаменитой "атакой мертвецов" в первую мировую войну.
После безуспешного штурма крепости немцы применили газобаллонную атаку хлором. Первые две траншеи русских частей вымерли и были заняты частями двух немецких полков, но в атаку поднялись остатки трех рот. Русские солдаты шли в атаку, с лицами замотанными в пропитанные мочой портянками и кальсонами, беззвучно разевая обожженные газом рты, заходясь в судорожном кашле. Вид наступающих солдат был настолько ужасен, что немцы оставили захваченные позиции и отступили на исходное положение.
Я не просил скрывать известные факты, я жестко потребовал не вырывать их из контекста мировой политики и исторического момента.
В учебниках новейшей истории давался анализ октябрьского переворота и причины его успеха с доброй помощью западных друзей.
Голодомор от неурожая в СССР, его причины приводились на фоне десяти миллионов умерших от голода в Америке в эти же годы в период депрессии, когда тысячи тонн мяса, пшеницы, кукурузы, фруктов сжигались, чтобы не допустить падения цен.
Помощь Америки СССР по ленд лизу освещалась подробно на фоне ее торговли с Германией в годы войны. Ничего личного — только бизнес.
Отказ СССР от оплаты ленд лиза после войны в ответ на отказ в выплате репараций со стороны ФРГ.
Холодная война и развал СССР, спровоцированный западным миром и моральным разложением правящей элиты, сгнившей на корню верхушкой КПСС, коррумпированными госчиновниками и равнодушием населения.... Никто не вышел на баррикады....
30 мая 1992 года
Сижу, "курю". Апатия одолела. Кручусь, верчусь, а воз и ныне там. Ну не там конечно, это я так прибедняюсь, да и не курю..... так... релаксирую. Свербит у меня на душе, тянет неустроенностью и тоской. Что-то я упускаю, не догоняю, как скажут в будущем. Чаю выпить, что ли?
Поднявшись из-за стола, я со вкусом потянулся: "Эх грехи мои тяжкие".
Я зашел в комнату отдыха и залез в холодильник. И что тут у нас вкусненького? Не все же только полезное жевать. Пошарив взглядом по полкам, я наткнулся на упаковку югославской ветчины и кусок пошехонского сыра.
"Да, по бутербродику употребим, самое оно для поднятия тонуса!"
Отпластав от ветчины кусок, в полпальца толщиной и уложив сверху ломтик сыра, я посетовал о том, что земля плоская и в округе помидоры не произрастают, а такой девайс как микроволновка почему-то в СССР, тьфу в России, пока еще не прижился.
Так вот о помидорах. Как в том анекдоте про советского колхозника, вернувшегося из Америки с обалделым видом и отвечающего на вопрос: "Как оно там?" — "Я думал до сих пор, что земля плоская, если у нас зима, то и везде зима". — "И что?" — "Захожу в Нью-Йорке в супермаркет, смотрю, клубнику продают. Я спрашиваю: — Когда у вас первая клубника?" — "А они?" — "В пять утра говорят!"
У, буржуи проклятые, невнятно пробурчал я, пережевывая первый кусок. Тишина какая-то, даже подозрительно, не звонит никто. Телевизор включить, что ли, посмотреть чем народ живет-дышит? А то все справки, да доклады, выжимки и прогнозы. Откусив еще солидный кус, я оторвал зад от кресла, потянулся над столиком и нажал кнопку включения на японском "Soni".
"Приступами патриотизма, управление делами не страдает, — мелькнула мысль, — не Рекорд однако!"
Я взял пульт со столика и нажал на кнопку первого канала. На экране появился диктор новостей первого канала:
"...общение из Буденновска Ставропольского Края!"
В груди предупреждающе кольнуло, нестерпимо заныли зубы, в глазах потемнело, в уши как будто натолкали ваты. Пульс толчками бухал в голове. Сквозь шум в ушах я отстраненно слушал сообщение с места событий:
"Банда вооруженных террористов атаковала здание отдела внутренних дел, захватила заложников из жителей близлежащих домов и забаррикадировалась в городской больнице. Многочисленные жертвы среди мирного населения, убито и ранено около двадцати сотрудников милиции. Мы следим за сообщениями с места событий, операторы телеканала уже вылетели в Ставрополь".
С трудом протолкав в пищевод недожёванный кусок, я замер в растерянности.
"Как так, почему я об этом ничего не знаю!?"
— Ты, сука.... ты где? — прошипел я, вслушиваясь в звенящую тишину в черепной коробке.
Тихо развернулся внутренний экран.
В девяносто пятом году бандитов вытеснили из равнинной части Чечни и зажали в горах, осталось только добить.
Четырнадцатого июня, банда чеченских террористов, возглавляемая Шамилем Басаевым, проехала триста километров, миновав пятьдесят два блокпоста и контрольно-пропускных пункта, застопорившись возле поста ГАИ Буденновска. Под наблюдением патрульных гаишников колонна из трех Камазов въехала в Буденновск, и проследовала до отдела внутренних дел. Бандиты расстреляли патрульных и напали на РОВД, далее захватили более тысячи шестисот заложников: жителей близлежащих домов, прохожих на улицах, служащих административных учреждений Буденновска, шестьсот пятьдесят больных и более четырех сотен работников Будённовской центральной районной больницы. Всех заложников согнали в больницу. По пути в больницу убивали всех не желающих участвовать в "мероприятии" — более пятидесяти человек. Для устрашения заложников, перед зданием больницы расстреляли шесть человек.
Террористы выдвинули требования — прекращение боевых действий, отвод войск из Чечни, прямые переговоры Дудаева и Ельцина.
Расстреляли еще шесть человек, под предлогом несвоевременного предоставления журналистов.
Во время штурма спецподразделениями ФСБ и МВД бандиты выставляли заложников в окна, в виде живого щита. Всего, в ходе неудачного штурма погибло тридцать заложников, семьдесят было ранено, погибло семнадцать военнослужащих. При захвате бандитами здания РОВД погибло восемнадцать сотрудников милиции. Всего погибло сто двадцать девять человек.
Переговорщики от правительства под руководством Черномырдина, выполнили все требования террористов, предоставили им автобусы и отпустили в Чечню. Создали страшный прецедент, продлив войну еще на десять лет.
Из двух сотен боевиков погибло всего шестнадцать, остальные героями вернулись в Чечню, встречаемые цветами и аплодисментами в каждом селении по пути следования.
Руководил бандой Шамиль Басаев [35], в ноябре прошлого года угнавший самолет в Турцию. Турки, нам его не выдали, но с почетом проводили обратно в Чечню.
"Ну, все козлы, нотой протеста вы у меня не отделаетесь! Я не посмотрю, что Турция входит в блок НАТО. Вы у меня на трибуне ООН будете извиняться на коленях! Я всю технику из ГСВГ Курдам подарю, и признаю их суверенитет!"
И тут память как прорвало, посыпалось: Захват театра "Норд-Ост", школа в Беслане — погибшие дети, взрыв на стадионе "Динамо" — гибель президента Чечни Ахмада Кадырова, захваты заложников, взрывы жилых многоквартирных домов в Москве, Волгодонске, Каспийске. Взрывы в метро, вокзалов, автобусов, железнодорожных поездов, захват и взрыв двух самолетов Ту-134 в Беслане, террористы-шахиды, террористки-смертницы. "Вспомнилось" все за следующую четверть века. Ежегодно сотни и сотни погибших, покалеченных.
Через что же мы прошли....
Распахнув повторно дверцу холодильника, я достал початую бутылку коньяка и налил в чайную чашку доверху. Немного посомневавшись, быстро выпил, задержав воздух. Коньяк теплой волной прокатился по пищеводу, оставив терпкое послевкусие. В груди немного отпустило и я расслабленно откинулся на спинку дивана, прикрыв глаза.
Еле слышно отворилась дверь, я приоткрыл глаз. В комнату отдыха просочился председатель службы безопасности Примаков, за дверью еще кто-то топтался.
Бросив быстрый взгляд на остатки моего грехопадения, работающий телевизор и сидящего в прострации меня, Евгений Максимович глубоко вздохнул и глухо спросил: — Уже знаете?
Я молча кивнул, показав рукой напротив, и произнес осипшим голосом:
— Кто с тобой?
— Заместитель министра обороны Грачев и заместитель министра внутренних дел Егоров.
Я с тоской посмотрел на остатки коньяка, вздохнул, отодвинул чашку в сторону и убрал бутылку в холодильник.
— Приглашай.
Грачев с Егоровым вошли, и встали на входе.
— Присаживайтесь, шта как не родные, панимашь!
Дождавшись пока прибывшие разместятся, я набросился на силовиков:
-И кто расскажет мне, как мы все до этого докатились? Почему я о происходящем узнаю из телевизора? Министр МВД где? — Повысив голос, уставился я на Егорова.
Повторно кольнуло сердце, я придержал дыхание и машинально потер грудь.
Ответил Примаков:
— Я, как только узнал о происшествии, приказал организовать штаб антитеррора и отправил Степашина вместе с группой "Альфа" в Буденновск, Ерин уже на месте. Есть предварительная информация, Борис Николаевич, только... Примаков смутился и замолчал.
— Только облажались по полной, — завершил я за него речь, — сколько там они блокпостов прошли?
Примаков взглядом перевел стрелки на замминистра внутренних дел.
— Пять блокпостов и шесть постов ГАИ, — не замедлил с ответом Егоров. — Заместитель прокурора Ставропольского Края уже проводит доследственные мероприятия по факту беспрепятственного проезда машин с террористами.
"Ну, не пятьдесят, как было, хотя и это мало радует. Разницы в итоге нет — пятьдесят или пять, бандиты все в том же Буденновске. Что-то круто история меняется, на три года раньше нарывчик лопнул! Не миновать, видать, своей судьбы и через это надо пройти тоже".
— Рассказывайте, что известно на настоящий момент, — потребовал я.
Примаков тяжело вздохнул и приступил к докладу:
— Предположительно, банда террористов на трех Камазах, около трех часов тридцатого мая пересекли административную границу с Чеченской республикой, в сопровождении двух патрульных машин ГАИ, под видом доставки груза двести. В восемь пятьдесят доехали до Буденновска, целью террористов был военный аэродром на севере-западе Буденновска.
В начале апреля на него передислоцировались четыреста восемьдесят седьмой отдельный вертолётный полк и триста шестьдесят восьмой штурмовой авиаполк первой авиадивизии.
Получив отпор и понеся потери, террористы отошли в город, разбились на группы и захватили множество административных зданий, узел связи, администрацию района и районный отдел внутренних дел. Нарушена телефонная связь.
Набрав заложников, бандиты закрепились в районной больнице. Вот собственно и все что известно на данный момент.
— Кто сообщил? — уточнил я.
— В Генеральный штаб, первая информация о нападении на воинскую часть поступила в девять тридцать, по линии оперативных дежурных, через оперативного дежурного четвертой армией ВВС и ПВО, — доложил заместитель министра обороны, — по моему требованию командир вертолетного полка выслал разведгруппу, она и предоставила более полную информацию о происшествии через час. В одиннадцать часов командарм вылетел на место.
— Что думаете делать Егоров?
— Генерал Ерин, поднял по тревоге батальон спецназа Внутренних Войск в Ставрополе и отдал приказ прибыть на место происшествия.
Грачев подобрался и рубанул шашкой:
-А что тут думать, надо перебросить десантников и брать штурмом пока они в эйфории от успеха!
— У тебя десантники обучены штурмовать больницы полные больными, врачами и заложниками? — удивленно спросил Примаков.
— Террористов, около двухсот человек, вооружённых автоматами, пулеметами и ручными гранатометами, заложников полторы тысячи, командует, вероятно Басаев Шамиль, прошлогодний угонщик самолета в Турцию, но не факт, — уточнил я.
Запишите, Евгений Максимович, еще несколько фамилий, надо этих фигурантов ликвидировать пока бед не натворили: Салман Радуев, Зелимхан Яндарбиев, Аслан Масхадов, — мочите их хоть в сортире, хоть в спальне.
— Откуда? — вскинулся Примаков.
— Оттуда!
— А да, ну да.... А почему тогда....
— Патамушта! — прервал я Примакова, — потом, все потом.
Грачев и Егоров непонимающе переводили взгляд с Примакова на меня.
— Вы так не смотрите, это у нас с Евгением Максимовичем такая пикировка, неудачная, — предупредил я возможные вопросы, — лучше думайте, что дальше делать будем.
— Надо пригласить террористов на переговоры, понять их цель, какие они выдвинут требования, отсюда и плясать, — первым отозвался Егоров.
— Я не думаю, что нужно вести какие-либо переговоры, надо штурмовать как можно быстрее, — продолжал настаивать Грачев.
Примаков молча слушал, внимательно поглядывая на меня, ожидая окончательного вердикта.
Я задумчиво побарабанил пальцами по столешнице, время утекает стремительно, если бандиты будут действовать по такому же сценарию, то как только вступим в переговоры будем на позиции догоняющего и соглашающегося, шажок за шагом уступая позиции.
-Штурмовать будем, но не так как предлагает Павел Сергеевич, атаки десантных батальонов на укрепленные пункты давно в прошлом. Слушайте сюда, — принял я решение. — Через командира авиаполка полка доведите до всех мой приказ, с террористами любые переговоры запрещаю. Руководить операцией буду лично.
— Суханов, — раненным бизоном взревел я.
