— Мы из другой ветви, королева Эасо когда-то приютила нас...
— И в благодарность сбежали?
— Нет-нет!
— Иэру... Лев, — опустившись в центр цветка на колени, сложив чудесные прозрачные крылья за спиной, ища признаки правильности своего обращения ко мне, — Испив из Фонтана, нам двоим было видение о хоббитах, о том, что нам... нам с ним разрешено... позволено... что мы почки на засохшей ветке, и в наших силах ее оживить!
— Мудрая Эасо сама попросила нас присмотреть за возрожденными, Лев.
— За всеми или только двумя?
— Ты завершил начатое, большего нам не сделать.
— А Мимрш и Мошри были добры и не выдали другим, узнав о нас.
— Свежа память, сильно искушенье. Мы боялись.
— Мы хотели помочь и уйти к Цветущему Камню, но ты... и вот...
— Разреши свить гнездо здесь, в твоем Доме!
— Сперва пусть и хоббиты выскажутся.
— Я и она — бастарды знатных семей, уродившиеся... плебеями, — горько.
— Одна дорога — в армию, к я... на границу... простите, — закрываясь руками.
— Таких не любят, мы не уживались ни с кем... Лев. Даже после разрушения печати мы остались изгоями, — поникнув. — Сражения и кровь тяготят нас.
— Лучше... лучше прислуживать здесь, чем...
— Вы поставили себя выше блага своего народа.
— Но за ранеными теперь присмотрят, после... после вашего вмешательства у возрожденных появилась передышка. И шанс.
— Наш уход даже не заметят, мы ведь и в... в этих не участвовали.
— Фуагра не стал слушать про Араса, Лев.
— От меня тоже сбежите, будь что неладно.
— Мы не оставим фей.
— То-то и оно.
— Но...
— Мы поклялись.
— В ней больше нет нужды.
— Арас свидетель, вы свободны.
— Что же... как же!?
— Тише, милая.
— Дом сам в состоянии позаботиться о себе. Но вот в Грузде, куда мы к концу недели прибудем... Всех четверых я могу взять только на правах сотрудников, равных с остальными. Будете вместе ухаживать за всеми моими растениями. Или я могу вас телепортировать в уединенную пещеру Барьерных скал, — создавая поясняющее инфэо с видами. — Там и жилье, и уединение, и еда, и вместе останетесь.
— Груздь — город? Хочется быть рядом, Лев.
— Но помять о нас...
— Не выставляйте!
— Хоть вы не гоните...
— Мы согласны работать.
— Аэнли?
— Не бойтесь, там уже привыкли к вашим иллюзиям, а те, что смогут достать за адамантитом, доберутся где угодно.
— И мы согласны.
— Еще одна деталь — у вас будут дома, как и все необходимое, но вне пределов стен вы всегда будете на виду, — применяя демонстрацию. — Вас будет видеть куча народу, но вы никого из них, если пожелаете, даже чувствовать не будете. Однако хоббитам, не вам, феи, все же порекомендую познакомиться с остальными сотрудниками, хотя бы с детьми.
— Да, — нестройно согласились все четверо.
— Только не чурайтесь иллюзий, Иэру и Аэлни, они будут по мере сил повторять действия за вами.
— Мы ведь можем в любой момент уйти, да?
— Да. И я прошу, Мимрш и Мошри, согласиться забыть об истинной природе фей, так у вас будет большая свобода перемещений и круг знакомств.
— У нас нет выбора, да?
— Не стоит обижаться, выбор есть, я просто иначе построю условия. Вы ведь тоже вольны уйти в любой момент, я никого не держу и не заставляю, поддержу любой выбор. У вас есть время принять решение — два дня. Сады уже выращены Лейо, дома приготовлены, гостите до момента приезда в Груздь.
— Спасибо, Лев.
— Если планируете остаться, то зовите Арье, — преображаясь. — Таким я известен в городе.
Туман рассеялся, а пол превратился в гладь пруда, исчезли циновки и столик с растениями. Не мудрствуя лукаво, воспользовался стереотипом. Рядом возвышался миленький холм с круглыми окнами и входом. На нем росло несколько карликовых дубов с переплетенными кронами и корнями, охватывающими дом хоббитов, огибающими окна и дверь.
Двое полуросликов сдержанно поклонились и осторожно прошествовали внутрь. Любопытно озирался только Мимрш, поддерживающий за локоть Мошри.
— Арье, позволь помочь Защитникам, — обратилась порхающая фея.
— Как?
— Мы приготовим наш Живительный эликсир.
— Испивши раз, мы чувствуем ее. И боль.
— Хорошо, — протягивая на руке полный стакан, простой, граненый. — И спасибо.
На моих глазах они создали вариант кислородного коктейля, насытив воду газом так, чтобы он запузырился пенкой непосредственно в желудке. По очереди просыпали пыльцу со своих крыльев, пресыщая эликсир живительной силой, способной не только мертвого поднять, чья душа еще не отлетела далеко от бренного тела, но и вернуть ему все силы и залечить самые тяжелые раны, кроме разве что усеченной головы.
Они и подали мне отличную идею сделать газированную воду, которая потянула за собой память о мороженном, поставив перед фактом необходимости приглашения кондитера. Благо рядом с одной из Ламбад есть такой, и аватара Бета направилась к нему, соблазнять.
Дом рядом, работа тоже, предложу и лавку переделать под дом с улучшенной защитой. Почтенная чета Лочин, выпустившая из гнезда своих птенцов, все еще не остепенившихся, не сможет отказать. Бывшая лавка вместит обе молодых семьи, буде такие образуются, и родителям найдется место.
— Готово, Арье.
— Это Лейо, вы еще не были представлены друг другу.
— Раз знакомству с вами, — забирая стакан.
Вместо приветствия феи выполнили вокруг иллюзии красивые па, поцеловав вдруг смутившегося юношу в обе щечки.
— Я оставлю вам Зефа и Фифа, они очень хотели...
— Ой, нет!
— Наши крылышки сгорят!
— Хех! Их вам не надо бояться, поверьте. Наоборот, общение обогатит.
— Но как же так?
— Они родились во имя дружбы. Дружбы с тем, кто сейчас запутался, для кого вы только что старались.
— Чако?
— Здорово!
— Вы с ним когда-то...
— Да, Иэру, так вышло. Приглашать?
Это было прекрасно, восхитительно, бесподобно! Робкие касания, возгласы радостного удивления, счастливый смех катающихся, звездные всполохи и шлейф за обоими, забывшими обо мне.
— Йом, есть желание пофантазировать над оружием и доспехами Чако?
— Одному, да?
— С Лейо.
— Почему не Арама?
— Дизайном именно этих я сам когда-то занимался, с них-то и началось... Будет символично.
— Хоть квадраты с треугольниками?
— Хоть кубики с октаэдрами.
— Угворил.
Двое напротив опять поглощали перловку с сухофруктами. Выглядели они не так страшно, как сразу после драки. Гематомы оставили лишь тень, быстро исчезающую, ногти уже восстановились полностью, остальное скрывала свободная одежка, сидели, не морщась, движения были уверенными, даже у Чако.
— Чем думаете заняться, хлопцы?
— Тебя охранять, — поторопился проглотить и ответить люфр.
Закрыл глаза, вдохнул, выдохнул, открыл, смотря на люфа.
— Выполнять приказы.
Повторил то же самое, откинулся назад, глядя в потолок.
— Надеялся встретить близких друзей, а не избитого охранника, не способного защитить меня от самого себя, и безукоризненного подчиненного, гордо блюдущего субординацию. Зачем мучить друг друга? Не больше сотни вздохов и вы у колыбелей Арьяны и Нимуса в Ветайсдо!
Оба подавились. Дважды.
— Уел! — хмыкнул Арам, весело блестя глазами.
Чако зажался и гипнотизировал последнюю ложку каши с торчащей долькой яблока. Сосед пихнул его, покосился и приуныл.
— Отказался секса по тем же причинам, Чако, по которым исключил из рациона животную пищу. Естественно, что я тогда часто грезил самым ярким, сдерживаясь изо всех сил. Зеф и Фиф — живой пример дружбы, на который ты смотрел, не видя, жил, не замечая. Я сдюжил, Чако, а ты захлебнулся, не восприняв малыша всерьез.
— Нет! — вскинулся он. И погас. — Нет...
— Арам, почему ты согласился? — глядя в глаза.
— Верил в друга.
— А сейчас?
— Надежда умирает последней.
— Слишком жестоко спрашивать, в какого из друзей, как жестока и пословица: спасение утопающих — дело рук самих утопающих, — переводя прожигающий взгляд. — Мне страшно, Чако. Я боюсь протягивать тебе руку дружбы, клятву о которой ты предаешь. Примешь за направляющую ко дну? Не дающую всплыть? Потянешь к себе?
— Лео! Прошу, поверь в меня! Я... Я...
— Извини, ты сам в себя не веришь. Чако, ты пугаешь, такому тебе не место рядом с детьми. Предлагаю простой выход: я подарю тебе на прощанье сказочный секс, сделаю чистокровным рульфом, которого невозможно будет повторно исторгнуть, и отправлю к месту рождения. Да, я смогу. Хочешь?
Арам сидел ни живой, ни мертвый. А Чако трясло, психика мужчины была на гране.
— Арам, здесь, на Моцкафе, в Грузде, я начал торговое дело. С власть имущими вышел конфликт, уже были случаи нападения исподтишка на сотрудников. Есть потребность обучения детей и уров приемам рукопашного боя и с холодным оружием, включая применение магии. Костажу бы не помешал толковый охранник. Прости, но ты люф, слепить настоящего рульфа у меня быстро не получится, но могу усилить твой дар, защитить от исторжения, и отправить вместе с Чако. У вас два дня на ответ. Там, — жестом показав на появившуюся арку, — бассейн и залы, а завтра мы будем в довольно агрессивной области Эжзасза, где вы сможете опробовать новую амуницию, если пожелаете. До завтра.
— Ты жесток, Леон, — очнулся Арам.
— А он? — не скрывая обиду и разочарование, кивая на него еще не рассыпавшейся фиолетовыми искрами головой, через мгновенье исчезнувшей, забившей последний гвоздь в гроб. Чако или иллюзий? Время покажет...
...А в Грузде все было вверх дном! Город растревоженным ульем гудел на склонах безмятежного Баца. Запружена вся площадь Согласия, на которую выходил храм Араса, забиты многочисленные святилища небесных божеств, земных и прочих, стоит производство. Повыскакивали самозваные пророки и юродивые, брешущие о скором конце света. Казавшийся спокойным и благополучным город оказался трухлявой деревяшкой, готовой вот-вот развалиться.
И только голос увеличенного облика этраис Олисанны, зависшей над Мэрией в свободных струящихся одеждах ангела, после полудня отменил грядущий апокалипсис, доходчиво и кратко объяснив небесные явления, развенчав связь с грехами баронов, переполнивших чашу терпения Его или Их, заверив горожан в том, что все преступники и отступники в Гильдии Магов и Наемников будут изловлены и казнены в ближайшем будущем, поблагодарив всех за помощь в их выявлении, попросив разойтись и не чинить беспорядков.
Конечно, все бароны остались целы, но были вынуждены пожертвовать многими фигурами, спрятав их подальше или позволив срубить. Толпе не отдали никого. Толпу интриганы обвели вокруг пальца, обманули и разогнали, засунув в рот пустышку.
— Доигрались!
— Отбрехались!
— Какой тон, господа этраны. Вы ли это?
— Хи-хи!
— Приоритет на Летающую Башню?
— Так быстро разобрались с Крон-Ра?
— Нужны инструменты, следует снарядить экспедиции к местам возмущений, поднять...
— Да-да-да, а не разогнать ли вас всех к едрени-фени?
— Ха-ха! А пальцы Горга потом всех передавят.
— Дрязги-дрязги-дрязги. Хех!
— Арье?
— У вас что ни тень — везде Арье.
— Но кое-какие ответы он дал.
— Но еще больше возникло.
— Ой ли?
— Мне представляется, что он нас банально использует.
— Нашими руками душит армейских.
— Охо-хо! Ваши крокодиловы слезы здесь неуместны.
— Мните мышку кошкой.
— Эта, простите, "мышка" надкусала кучу головок. Сыра.
— Хи-хи! Поставьте мышеловку.
— Может, обсудим трансцедентальное?
— Ваша речь была великолепна.
— Текущие проекты не бросить, а ресурсов нет.
— Ха! Город магов и нет ресурсов!?
— По вашему же заказу идет стройка десяти новых платформ на пальцах Горга и в оазисах Ларут.
— Туда же на защиту спешно отправили половины гарнизонов?
— Город как никогда беззащитен.
— Сборка новых Сопсиж и Жримтал завершится в этот доран.
— Сплошные убытки! Блямбус бы закончили.
— Туда переместятся прежние Башни.
— Рекрутский набор завтра объявят.
— Радует. Стража придет в норму.
— Свежая новость — утром Арье был в Империи, побуянил и сейчас направляется куда-то на юг Эжзасза.
— Хи-хи!
— Побуянил?
— Поэтому нам и стала доступна прелюбопытная информация. Гляньте-ка!
— Тем же, что и у Блямбуса, верно?
— Хех, а эти вам никого не напоминают?
— Мягны — это мифические полурослики!?
— Ближе не удалось, что говорить о пленении и исследованиях.
— Тенденция налицо.
— Домыслы.
— С учетом Академии Знаний Угэрежа...
— Топорно.
— Не афишируются.
— Хи-хи! Переродился.
— В докладе упоминал именно его, господа.
— Давно из Хранилища?
— Крон-Ра.
— Единственное?
— Хи-хи!
— Вот это халатность!
— Завтра на заседании подниму вопрос о смещении главы армейского пролета и о запрете совмещений.
— Ха-ха-ха!
— Охо-хо!
— Хех.
— Запоздалые полумеры.
— Хи-хи!
— Зато город оценит первого нетитулованного главу.
— За этим дело не станет.
— Хороша вилка. Ха-ха!
— Стоит отложить генетические проекты, появятся ресурсы.
— Вы пролоббируйте у союзников?
— Да, сейчас самое удобное время.
— Предлагаю вообще отказаться от них и сделать реверанс мизинцу.
— Этого не хватит для доступа к ладони.
— Хех, вы просто не умеете готовить.
— Ресурсы на восстановление адамантитового Вирапэш по следу?
— Лучше синица в руках, чем журавль в небе. Давно пора переработать управляющие кристаллы Башен...
...Воспоминания о вчерашнем плавно протекшем действе теплом разлилось в груди. Трогательное и сокровенное, познакомившее нас с блаженной истомой, а сладостного одурения полного изнеможения было уже более чем достаточно.
— При, Миэ.
— При, Эль. Мы были в Раю? — робко шевеля ушами у меня под боком и смущенно поправляя сползшее до живота покрывало.
Как и не бывало смелого, вернулась стеснительность и смущение. Я был сверху, оба под летним одеяльцем, глядя друг другу в глаза, нос к носу. Его руки ласкали спину не спеша, помня, как и где, избегая и боясь иных мест.
— Который сами строим.
— Это мое. Действительно мое воспоминание, Эль!
— А другие?
— Ты тревожишься... Не надо, — чуть ближе пододвигаясь. — Твоя первая ночь с Шаниэль... не кори себя. Выслушай. Она как гром среди ясного неба открыла мне глаза. Мои глаза. Это воспоминание, ставшее частью меня. Я выжил в неистовстве твоей последней бури... ну вот, я тоже заплакал, Эль. С кого же мне брать пример? Время излечило, его было достаточно, и Ноцуц подлечивал, да. Но толчком стало... да, рождение фениксов. Потом гроза самым краешком накрыла уже меня самого... и... и как шоры повесили. А вчерашний закат их полностью снял, Эль. Да... И потом случилось самое сильное и сокровенное мое воспоминание. Мое, Эль. Не твое и не наше общее. Ты подарил, я знаю. Не вини за прошлое, оно было к месту, из него настоящее. Как тепло...
