Хаос заказывали?

Кандидат.

Приятная болезнь, склероз.

Ничего не болит, и каждый день

что-нибудь новенькое.

Из личного опыта.

— Так, так. — Произнёс голос за спиной. — Кандидат Варкен, почему вы находитесь здесь, а не на занятиях?

Варкен резко обернулся. Честно говоря, он не знал, что ответить Апполону, так как совсем не знал, что от него требуется. Но Апполон, временный наставник, не стал ничего слушать, и вскорости нерадивый кандидат оказался в помещении, и принялся внимать кому-то из забытых о древней истории профессии. Профессии богов...

Время текло незаметно. И вскоре...

— И так? — Хмуро спросил Зевс, олицетворявший верховную власть в северном Средиземноморском регионе. — Я бы очень хотел знать, на что ты рассчитываешь в моём окружении, если со своим патроном умудрился поссориться? — Варкен покаянно потупил очи земле. На самом деле с Гермесом они быстро поладили, но знать об этом никому не полагалось, богу мошенничества был нужен несвязанный с пантеоном подельник. Кроме него них двоих этом знал ещё только один бог, Дионис. — Вот то-то. — Зевс назидательно показал пальцем, и тут до несостоявшегося божества дошло, что громовержец, мягко говоря, не совсем трезв. Такой расклад более чем устраивал экс-кандидата.

— Ни на что. — Ответил он.

— Так вот, напоминаю, что остальные от тебя тоже не в восторге. Учти! Твоя единственная возможность стать богом была... И вся вышла! Какого сатира ты полез к моей дочери?! — У Варкена вылезли глаза на лоб. Вообще-то он думал, что об этом свидании никому неизвестно. — Что теперь... Вот что! Ты лишаешься своих способностей! — По изумлённому прошли маленькие мурашки, и он ощутил себя простым смертным. — Так что подумай! — Многочисленно молвил бог и исчез.

— Ну, что? — Вышеупомянутая дочь появилась, что бы увидеть на месте своего героя непонятно кого. — Ты не горюй, Варкен, у отца теперь... не всё клеится.

— Римляне? — Спросил он непонятным голосом.

— Ага. — Согласилась она. — Атеисты проклятые. Своих богов им не хватает!

— И тебя? — Заинтересованно спросил Варкен.

— Нет, обошлось. — Слушай, а что с тобой сделали то?

— Лишили способностей. Зато немного проявляется память.

— И?

— Ничего, Юп мне сам... добровольно и с песней...

— Ты о чём?

— О своём.

— Юп, Юп, Юп... Кто такой?

— Узнаешь ещё.

— Кто-то идёт. — Богиня исчезла.

— Ну что? — Спросил появившийся бог. — Извини, Вар, но больше я дать тебе времени на свидание не мог.

— Операция под условным названием "Атеист" прошла успешно. — Отозвался зловеще улыбнувшийся Варкен. — Это ты ему рассказал?

— А то! — Воскликнул бог.

— Это стоит отметить. — Отозвался третий и последний участник заговора. — И так?

— Приступаем к очередной операции. Кодовое название — "Отпуск". Вар, у тебя кто есть?

— Один имеется. Кто его на собеседовании поддержит?

— Я. — Отозвался бог виноделия. — В случае чего, Аид... будет не в форме.

— Я подстрахую. — Добавил бог торговли.

— А я — направлю мысли в нужное русло. — Отозвался Варкен.

— Ну, с Ураном. — Сказали все трое и разошлись.

Нянька для глупца.

Если ты мёртвый, это надолго.

Если дурак — это навсегда.

Мудрость народа.

— Привет, Оззи, — сказал Варкен, бесцеремонно ввалившись нему в храм.

— Слушай, Варкен, — Сказал Озирис, — Ты же отказался от права быть богом. Разве не так?

— Ну и? — ответил вопросом Варкен, отхлёбывая вино, пожертвованное Озирису благодарными египтянами.

— Тогда какого Анубиса ты позволяешь себе фальми... фамиль...

— Украйнского.

— Не перебивай, когда старшие разговаривают. Какого Сета тебе здесь надо?

— Вообще-то мне нужен ты, но раз ты занят, то и Сет сойдёт.

— Хам. Пришёл, выхлебал полкувшина, расфамильярничался, не имея на это права, и ещё чего-то хочет.

— Остальные полкувшина и закуску.

— ......

— Ладно, остынь. У Юпа сейчас хандра, — сказал Варкен и потянулся опять к кувшину.

— После своего переименования он хандрит каждые третьи сутки. Если трезвый. Как это относится ко мне и почему ты здесь, Сехмет тебя побери! Оставь кувшин в покое!!

— Не сердись, Оззи. Я заскочил к тебе на минутку.

— Наверное у Зевса всё выхлебал. Так?

— Да у него я не был.

— Тогда при чём тут его хандра!? И чего от меня тебе надо?!

— Изю знаешь?

— Ну?

— Этот кретин — кандидат.

— Почему кретин? По твоему все кандидаты кретины? Кроме, разумеется, тебя.

— Да не в этом дело. Он, как бы тебе это сказать, думает, что он — единственный. Владыка небес. Повелитель всего сущего. И тэ дэ, и тэ пэ.

— Дам-с, кретин.

— А я о чём?... Закуска у тебя есть?

— Какая закуска?... Что?! Всё выхлебал?

— А что, больше нет?

— ........на тебя не напасёшься.

— Ну ладно, пока. Я ещё заскочу через пару неделек.

Варкен вышел. Озирис, посмотрев ему вслед, подумал про себя, что других таких хамов он не видел не то что среди кандидатов, но и среди вавилонских, крайне глупых, богов.

— Даже профсоюзу не пожалуешься — сказал он вслух. — Где это видано, что бы несостоявшийся мог вот так грубить старшим?

Оставив Оззи, возмущённо рассматривающего пустой кувшин, размышлять о непочтительном поведении, Варкен поплёлся туда, где оставил Изю.

— Хэй, Варкен, ну как? Видел этого самозванца, говорящего, что он бог?

— Услышь Оззи, как ты про него выражаешься, он из тебя точно котлету сделает. Несмотря на твоё кандидатство.

— Ну ты-то позволяешь себе называть его Оззи.

— Не путай уменьшённое имя и ересь о непринадлежности. И вообще, не забывай, что ты ещё кандидат, а я — уже нет.

— Ты тоже самозванец? То бишь бог?

— Хвала Урану, нет. И не собираюсь. Такая тягомотина.

— Ммм. А что такое?

— Есть два способа узнать это. Первый — самому стать богом...

— Неплохо!

— ... и второй — общаться с теми, кто уже не одно тысячелетие тянет эту волынку.

— Фу, второй способ мне лично совсем не подходит.

— Мало кто на это соглашался...

— Прерви своё словоблудие. Лучше пошли искать ночлег.

С этими словами Изя встал с камня, стряхнул с себя пыль и пошёл в сторону стоявшего неподалёку города. Варкен потянулся, встал и не спеша пошёл за ним. Его протеже впереди ждали две тысячи лет единобожия. Если считать срок его кандидатства.

— "Однако," — подумал Вар, — "Изя возомнил о себе. Единственный бог. А ведь может. Особенно с поддержкой его папаши, Яхве. Или как его там? Не помню."

Отвлекшись от мыслей, бывший кандидат увидел, что Изя почти дошёл до ворот города. Прокляв ещё раз Зевса, выдравшего у него кандидатские способности, он побежал за другом. Если Изю можно было так назвать. Догнав его, Варкен спросил:

— А что ты будешь делать, когда станешь богом?

Было видно невооружённым взглядом, что Зевс не то что под мухой, а под гигантской, с переливающимися крыльями, длинным чёрным брюшком, шестью тонкими, трёхсуставчатыми лапами, мощными челюстями и двумя большими, фасетчатыми глазами стрекозой. Она явно ждала, что бы Зевс допился до очередной мухи, тогда она схватит её и отправит к себе в пасть. Таким образом стрекоза рассчитывала подрасти ещё.

Вооружённым же оптическим прицелом Трезубца глазом было видно, что если Зевс тяпнет ещё пару кувшинчиков Амброзии, он не удержится на ногах и полетит с лестницы вниз. Неизвестно, чем вооружили свои глаза сатиры, но они уже ждали внизу это событие.

Посейдон отставил в угол Трезубец, помянул добрым словом Текно — бога из будущего, прилетевшего на тусовку пару сотен лет назад. Посмеялся снова (в который раз?) его шутке: на банкете он, Текно, подкинул в тунику Венеры двигающуюся модель тарантула.

— Бедный братан — подумал он вслух, — его можно понять, когда какие-то аппенинцы разрушают породившую тебя цивилизацию, и, не спрашивая твоего мнения, делают тебя СВОИМ богом и ПЕРЕИМЕНОВЫВАЮТ. Правда вот Варкен сказал что в честь Зевса-Юпитера назвали крупнейшую планету в этой системе...

Его размышления прервал звук сочного удара. Подумав, что это Зевс, он схватил свою оптику. Но Зевс, хотя и не твёрдо, держался на конце лестницы. Проведя же свой взор вниз, Нептун увидел и причину звука удара, и причину отпечатка ладони на Зевсовой щеке. По лестнице, кипя от негодованиея, спускалась жена Зевса — Гера. Она испускала сильные, но, к счастью, фигуральные молнии гнева. Сатиров внизу как ветром сдуло. После падения эллинов Гере на глаза лучше было не попадаться.

Внезапно Посейдону показалось, что одна из молний стала настоящей и вонзилась ему в затылок.

— Привет, Неп. — стандартно — фамильярно прозвучало приветствие.

— Слушай, Варкен... — начал было Посейдон.

— Ты же отказался от права быть богом. — прервал тот его тираду, — знаем, знаем, Оззи меня уже так приветствовал. Лучше дай посмотреть, как покатится Юп.

— Не знаю, чего в тебе больше, хамства или храбрости. Но в любом случае ты себе позволять фамильярничать не имеешь права.

— Слушай, с Изей надо что то делать.

— А что? Он не доволен своим положением?

— Нет, Неп, не в этом дело. Позавчера он позволил себе обозвать Оззи самозванцем. При этом, на моё замечание, он ответил, что я позволяю себе называть Оззи уменьшённым именем.

— Ну и в чём же дело? Вы сравнились в дерзости, и, что бы он не смел подняться на ту же высоту, ты пришёл пожаловаться взрослому дяде, дабы он напугал мальчишку своим величием?

— Что ты городишь, Неп. Разве я хоть раз позволял себе это делать?

— Насколько я знаю — нет. Да у тебя и причин для этого не было. А сейчас появилась.

— Ау, есть хоть какая память? Герма уже забыл?

— Гермеса? Ах ну да. Но тогда ты был один из кандидатов. И просто не имел тогда возможностью.

— Но имел причину.

— А сейчас нет?

— Не-а, не имею.

— Я ж её выше привёл. Забыл, что ли?

— Если бы это была причина, я бы к тебе не обращался.

— А что бы ты сделал?

— Вернул бы себе кандидатские способности...

— Это маловероятно.

— Как и обращение к тебе по такому пустяку, как этот.

— Так что же ты от меня хочешь?

— Пригляди за Изей. У него мания величия. Как бы его кто не прихлопнул. За самомнение.

— Ты хочешь, что бы я стал его нянькой?!! — Посейдон явно начал злиться.

— Ну ладно, я пошёл. Пока.

Судилище.

— Подсудимый, ваше слово.

— Пятьсот тысяч!

— Суд удаляется на совещание.

Памятка, как обойтись без адвоката.

Едва Варкен вынырнул и отдышался, к нему тут же подошёл Иисус. Видок у него был такой, будто он побывал на свалке и там дрался не на жизнь, а на смерть.

— Где ты был? — вопрос прозвучал одновременно.

— Я первый спросил! — тоже в унисон.

— Ну и что? — спросил Варкен.

— Ты первый отвечай! — сказал Христос.

— Я плавал.

— Да ну, в одежде?

— А ты предлагаешь стоять перед богом в чём мать родила?

— И к какому самозванцу ты ходил?

— Не бойся, не к тебе.

— Естественно, я под водой не живу... Эй, погоди минутку, только что ты обозвал меня самозванцем!!

— По той же причине держись подальше от воды. А то я не гарантирую твою безопасность.

— А что такое?

— Сейчас моя очередь задавать вопросы. Что с тобой-то произошло?

— А что?

— Да видок у тебя!...

— Какой?

— Посмотри... А ну да, ты же не можешь. А жаль.

— Чего я не могу?

— Неважно. Посмотрись лучше в зеркало.

Всё-таки Изя был не самым плохим кандидатом. Он смог сотворить зеркало. Но он не мог скрыть свои эмоции. Поэтому Варкен наслаждался видом его лица. Это было классное шоу. Но кандидат, увидев веселье, серьёзно обиделся. И эту обиду он скрыть сумел. Варкен знал будущее только по своей предкандидатской жизни, и то частично, и поэтому не знал мстительный характер Изи настолько хорошо, как...

Где-то в середине самого интересного сна у Варкена появилось ощущение перемещения. Проснувшись и открыв глаза, он поблагодарил (раз пятый) свою предусмотрительность за то, что в любых условиях спал одетым: он лежал на скамье обвиняемых. Подумав, что лежать, да ещё на виду, здесь, на скамье, несколько неудобно Варкен сел и огляделся. На местах судей сидели: Юп, Ра и, к его удивлению, Перун. Далее он увидел Одина и ещё несколько более мелких главных богов.

Заметив, что подсудимый проснулся и сел, Юпитер встал и, страдающим от похмелья голосом объявил:

— Встать, суд идёт. — И шлёпнулся обратно.

— Сесть, суд ушёл. — Это, конечно, сказал Варкен, оставаясь, как и все, в сидячем положении.

— Не дерзить в зале суда.

— Так вот куда я попал! А я то думал, что в цирк. Все так наряжены.

— Варкен, ваши замечания никто не слушает. — деликатно заметил Амон. — Так что замолчите и не мешайте проводить процедуру.

Ра Варкен не решился дерзить. Он в отличие от Зевса был не выспавшимся, злым и трезвым. Снова, собравшись с мыслями, встал Юп и объявил:

— Слушается дело о дерзости. Обвиняемый Варкен дерзит всем и каждому. Что он может сказать в своё оправдание? — Варкену не дали слова вставить, а Зевс тем временем продолжил. — Он дерзил Озирису и Нептуну. А так же кандидату, известному нам как Иегошуа. Его дерзость заключается в том, что он, Варкен, произносит их имена в уменьшённом виде. Таким образом...

Дальше Варкен не слушал. То, что он называл богов уменьшенными именами, было известно со времён кандидатства, как выразился Зевс, всем и каждому. Но ему было непонятно, почему они опомнились только сейчас?

Размышления Варкена прервал стук молотка.

— Подсудимый, вы меня слушаете?

— Нет, а что?

Такого ответа Юпитер точно не ожидал. Его челюсть отвисла до шеи. В зале воцарилась тишина. Мёртвая. Примерно через пять минут Зевс, он видимо был защищён бронёй пьяного состояния, сказал голосом, подтверждающим это состояние:

— Не понял.

От его голоса опомнился Ра:

— Объясни, Варкен.

Очнулись и остальные. Поднялся галдёж. Варкен, пожалев свои голосовые связки, встал и подошёл к Ра. Ему пришлось стоять ещё пять минут, прежде чем он заметил, что перед ним кто-то стоит. Он так был увлечён спором о!!!!

умственном состоянии Варкена.

— Ра, послушай меня. Кто, я спрашиваю, кто устроил весь этот цирк? — Спросил подсудимый у бога.

Видимо не ожидая от Варкена здравого смысла, Ра впал в прострацию. А тот вспомнил, что, если помянешь метеор, услышишь его свист, и спросил у Амона: — Ты не знаешь, случайно, где найти Оззи. Или, на худой конец, Герма?

Гермес, видимо, помнил поговорку о дураках, которую Варкен рассказал ему при знакомстве. Оззи её не рассказывали, и поэтому его обида на это имя дала Вакену неплохой результат. Сверкнула молния, и не успела она ещё

погаснуть, как из неё донёсся обиженный голос:

— Варкен, сколько раз я просил меня так не называть?

— Очень много, а что? Изя ведь не обижается.

— Он не имеет ещё право обижаться на пустяки.

— А ты на пустяки тоже не обижайся.

— ...

— И не ругайся при старших.

— Варкен, какого Ану... О Ра, как я рад видеть вас здесь. А что тут происходит?