Гарри пошевелился, принимая чуть более удобную позу и в очередной раз задумался над вопросом, откуда здесь квинтапед. Точнее, учитывая географическую отдаленность от места их обитания, от кого здесь квинтапед...

* * *

Асинтель была недовольна. Причина была довольно проста — пришлось вмешиваться самой, одни гончие не справились. Значит, охота была не очень удачной. И это на жертву, которая даже не набралась наглости бросить ей вызов, а просто убегала!

* * *

Когда взошло солнце, оно осветило разбросанные по поляне на краю леса обгрызенные кости, из которых можно было собрать четыре с половиной одинаковых ноги, и странной формы череп, пробитый насквозь чем-то очень острым и прочным, даже спустя несколько часов источающий холод остаточной магии.

Глава 2. Посох и скипетр.

Министр Магии Корнелиус Фадж никогда не был в этой комнате. Равно как и его предшественница Милисента Багнольд — им просто по статусу не положено сюда попадать, хотя, вполне возможно, о существовании этой комнаты им было известно. Нет, место для визитов Министра Магии — в полутора километрах отсюда, на Даунинг Стрит, в кабинете Премьер Министра, где ещё висит зачарованный портрет для экстренной связи. Так что за небольшим чайным столиком здесь сидели совсем другие личности.

— Мне приятно знать, что и у этой части моих подданных закончился период дезорганизованности, — сказала пожилая женщина, поставив чашку с чаем на стол рядом с выглядевшим очень древним скипетром, который там лежал по правую руку от неё.

— Действительно, период безвластия, начавшийся после смерти Дамблдора, успешно закончился, — ответил ей Темный Лорд, тоже оторвавшись от чая.

— Министра обязательно было менять?

— К сожалению, Корнелиус Фадж был идиотом. А в качестве помощницы имел личность, которую следовало судить.

— И было за что? — вежливо поинтересовалась его собеседница.

— С точки зрения принимаемых сейчас законов — было, а свидетелей хватало.

— То есть, типичный пример закона с обратной силой, — сказала женщина и снова взяла чашку.

— Политическая необходимость, — заметил волшебник.

— Разумеется, — кивнула его собеседница.

Великий маг замер в своем кресле, стараясь подавить легкую вспышку раздражения — терять контроль над собой прямо перед этой женщиной было бы стыдно. Не в последнюю очередь потому, что эта женщина, которая была старше его чуть меньше, чем на год, была одной из немногих маглов, которых он искренне уважал. Хотя бы потому, что приютский воспитанник ещё помнил радиообращение его тогда ещё юной собеседницы к пострадавшим от войны детям, которое в приюте ещё продолжали обсуждать, когда он был вынужден вернуться туда на рождественские каникулы. И вообще, не стоит чувствовать себя оправдывающимся ребенком— он победил и сейчас властвует над Магической Британией! Правда этот маленький факт не мешал его собеседнице спокойно смотреть на ужасного Темного Лорда Волдеморта, Того-кого-нельзя-называть и так далее.

Великий маг снова посмотрел на стол, на котором лежал скипетр, один из немногих предметов, переживших безумное решение Кромвеля переплавить королевские регалии. Официально, переживший из-за счастливой случайности. Неофициально же этот предмет был гораздо, гораздо старше тех регалий, которые плавили по приказу Кромвеля, и так просто его было не уничтожить. Впрочем, и это наследие старины тоже пытались уничтожить, вот только результата не достигли. Более того, Темный Лорд сильно сомневался, что даже сбрасывание в вулкан повредит этот кусок слегка необычного оттенка золота, а об атомном взрыве и нечего говорить. Впрочем золото, пусть даже Летнее золото, было лишь внешней и не такой уж важной оболочкой для того, что было действительно важно в этом скипетре. Нет, по настоящему редкий в нынешнее время, даже с учетом участившихся появлений сидхе, волшебный металл был по сути лишь украшением для неприметной рукояти клинка, что давным-давно был сломан в битве. Был сломан, но не утратил ни силы, ни смысла.

Вообще, маглы Британии уважают свою королеву, но считают конституционным монархом, фигурой на троне, пусть и важной. Большинство магов о Британской Короне вообще не думают. А меньшинство, натыкаясь на размышления маглов, с трудом удерживается от смеха — ну какая к дементорам может быть конституционная монархия в мире, где клятва не является пустым словом, как это обычно считают, а имеет силу! Естественно, правильная клятва, которую правильно скрепили. Но с клятвами верности королеве проблем в это плане не было, она конечно не маг, но с рукоятью расколотого Кларента это и не нужно.

— Я надеюсь, изменения по ту сторону Статуса не коснутся моих подданных по эту его сторону? — поинтересовалась королева.

— Не должны, — ответил маг. — Возможно, к магам, рожденным в семьях, лишенных этого дара, будут приходить друге личности, но я постараюсь сделать так, чтобы они знали, как себя вести и проблем не было.

— Я надеюсь на это, мне и того безумного празднества полтора десятилетия назад хватило.

— О, это мои противники мою смерть праздновали, — пояснил Темный Лорд.

— Вы не выглядите мертвым, — заметила его собеседница.

— Вы же знаете, у таких, как я, есть способы справиться с этой мелкой неприятностью.

— Знаю, разумеется. Надеюсь, вы не переусердствовали, Англии и Годелота хватило, особенно когда он совсем с ума сошел.

— Я принял необходимые меры предосторожности, — заверил бессмертный маг.

Женщина величественно кивнула.

— Великолепно. Тогда насчет наиболее неприглядных элементов вашего общества, вампиров и оборотней.

— Вампиров по-прежнему мало и они держатся особняком. Пока станции переливания крови продолжают браковать ту кровь, которая им по той или иной причине не подходит, волноваться не о чем. Вампиры настороже, но относятся к моим подчиненным лучше, чем к правительству Фаджа.

— Вы поддерживали с ними связь до переворота?

— Да. Вампиры очень, очень не любили часть ранее принятых законов, хотя их они почти не касались. А те, что касались... Скажем так, законы это такая вещь, которая нередко остается лишь на бумаге, когда в дело вступает страх. Или, что хуже, выгода.

— Есть ещё один замечательный вариант в виде любви, как любил говорить ваш предшественник.

Великий темный маг усмехнулся.

— Любовь, это слишком переменчивая вещь. Страх — надежнее.

— Один страх — это не слишком устойчивая опора, — ответила его собеседница. — Рано или поздно люди устают бояться.

— Разумеется, — согласился волшебник. — Поэтому нужно, чтобы они в первую очередь боялись не тебя.

— И считали виновным в своем страхе не тебя. Впрочем, лучше всего, чтобы тебя вообще не считали виновным.

— Поэтому ваша династия не вмешивается напрямую?

Женщина, в чьей власти было развязать войну на всю Европу лишь парой вовремя сказанных фраз, лишь улыбнулась. Бессмертный маг, способный погрузить ту же Европу в хаос, уважительно кивнул — он признавал, что парой фраз все-таки не справится. Особенно, если эти фразы будут не "Авада Кедавра".

— Что ж, перейдем к по-настоящему важным вещам, меня беспокоит ряд происшествий по всей Британии. В основном, странные перебои с электричеством, — сказала женщина.

Темный Лорд некоторое время молча на неё смотрел, формулируя ответ, но потом решил сказать прямо и коротко.

— Они вернулись. Те, кто века назад ушел в холмы. И скоро магия вновь потечет полноводной рекой, со всеми последствиями.

На лице его собеседницы не дрогнул ни один мускул, но даже её выдержка не сумела скрыть более чем яркие чувства от мастера-легилимента.

— Однако...

Воцарившаяся в кабинете тишина продолжалась очень и очень долго.

— Насколько все плохо? — спросила в итоге собеседница Темного Лорда.

— Сначала начнутся перебои с электричеством. Явление это капризное, в Хогвартсе, скажем, никогда толком не работало. Да и рядом со старыми домами со своими Источниками сбоит, причем сильно, — задумчиво сказал волшебник. — Потом поплывут условия химических реакций, в сторону реакций алхимических, естественно. Паровозы, наверное, сохранятся, но о двигателях внутреннего сгорания и о химической промышленности можете забыть.

— Дальше...

— Когда дело дойдет до металла, когда каждый вышедший из-под молота кузнеца, ведь фабрики встанут, предмет будет иметь свои весьма необычные свойства, когда в магии будет использоваться не только серебро или золото, а полный комплект металлов, можете считать, что процесс уже не остановить. Впрочем, его и так уже не остановить — они вспомнили о мире, посмотрели на него, и им стало интересно...

— Замедлить можно?

— Упорядочите мир, — пожал плечами волшебник. — Проще говоря, сделайте так, чтобы хотя бы солидная часть тех, кто лишен способностей к магии, смотрела на мир в одном ключе. Научная картина мира с нынешним повальным мистицизмом не подойдет, пожалуй. Крестовый поход объявите что ли.

— Боюсь, на этого не хватит даже моего влияния, — вздохнула женщина. — Просто потому, что тогда на меня будут смотреть, как на выжившую из ума старуху.

Её собеседник на мгновение задумался, представить собеседницу выжившей из ума старухой было довольно сложно.

— Папу Римского привлеките, — посоветовал он.

— Все равно не поможет...

— Что ж, тогда вам остается только радоваться, что и то, что лежит сейчас на столе, станет сильнее. Пусть он не вознесет к небесам стены Камелота, но это лишь пока. Возможно, ваш внук или правнук перекует сломанный клинок, кто знает. Будет интересно на это посмотреть.

Женщина молчала.

— Значит, крах, — сказала она в конце концов. — Полный распад цивилизации, войны, голод, болезни, промышленность, превратившаяся в руины, так как просто не способна работать, мятежи и разруха.

— Вы строили замок из песка, а сейчас вновь пришел прилив. Стоит ли удивляться результату? Кто же виноват, что все "достижения науки" работают только когда в мире лишь крупицы магии. Ваши предки же знали, что рано или поздно Дети Хаоса вернутся. И, естественно, принесут с собой очередное изменение. В конце концов, это их суть.

— Но идея-то была хорошей. Особенно вначале, когда впереди были века спокойствия и стабильности.

— Века, тысячелетия, эпохи, какая разница, если замок из песка, а прилив все равно будет? Волна пришла, королева.

— Волна пришла, — грустно согласилась она. — Но что-то же можно сделать, чтобы она ударила не так больно.

— Пытайтесь, — ответил волшебник. — Пытайтесь.

* * *

Вообще, темы для следующего часа разговоров должны были обсуждаться премьер-министром и министром Магии. На практике же из-за недавней перестановки в Министерстве Магии, королева решила лично взять в свои "хрупкие" руки несколько вопросов взаимодействия между магической и немагической частями Британии.

Впрочем, волшебнику было заметно, что обсуждаемые мелкие проблемы интересуют его собеседницу незначительно, все её мысли сейчас крутились вокруг неспешно, но неумолимо приближающегося катаклизма.

А допускать бардака у себя очень и очень не хотелось, от таких вещей вообще государства распадаются, революции происходят и династии меняются. Королеве было что терять.

— Похоже, у меня появится ещё одна головная боль, помимо националистической партии в Шотландии и планируемого ими референдума.

Волшебник вопросительно приподнял бровь.

— Отделиться хотят, не очень умные личности и хорошие демагоги, — пояснила королева. — И ведь рано или поздно эта партия захватит власть в Шотландском парламенте и попробует провести свой референдум.

— Опять пути для Хогвартс-экспресса двигать придется, — вздохнул темный маг.

— Ато! Вот и хорошо, пусть не только у меня голова болит! А как ваши шотландские волшебники?

— Вы же знаете, что у нас даже парочка колоний учеников в Хогвартс шлет, про Индию я даже не говорю.

— Ну хоть с этой стороны не нужно ждать проблем, — улыбнулась женщина. — Потому что если у вас найдутся ура-патриоты, то с учетом ментальной магии, референдум будет непредсказуем.

— А он будет?

Королева внимательно на него посмотрела и улыбнулась.

— Я пущу в парламент Шотландии, который скоро сформируется, этих "патриотов", помогу им даже провести референдум. Тогда, когда мне это будет нужно. Чтобы получить тот результат, который мне будет нужен. А потом я фактически превращу их в шутов. И после того, что я с ними сделаю, разговоры о распаде Великобритании не будут вестись ещё век-другой.

Королева мрачно улыбнулась.

— Что ж, удачной борьбы со своими революционерами.

— Насколько я понимаю, вам следует пожелать того же, волшебник. Или у вас контрревольционеры?

— Сложный вопрос... У нас скорее полная смена политического и селекционного, скажем грубо, курсов. Но от организации покойного Дамблдора ещё много, что осталось, так что они будут мутить воду. Спокойствия я в ближайшие годы не жду.

Женщина кивнула, а Темный Лорд поднялся на ноги.

— Что ж, я, пожалуй, засиделся. Удачной вам борьбы с шотландцами, леди Пендрагон.

— Вы в курсе, что наша династия давно уже не Пендрагон?

— Какая разница, сколько раз вы меняли имя? Пока перед вами лежит этот скипетр, и он вам подчиняется, вы — Пендрагон! — фыркнул маг. — Имя это всего лишь имя, я вот тоже по фамилии не Слизерин.

Великий маг получил разрешение удалиться и исчез. Его собеседница вернулась к бумагам.

Глава 3. Летний Уэльс.

Аннон летом был прекрасен. А ещё в этом укрытом мороками и многослойными скрывающими заклинаниями месте на него не мог свалиться очередной квинтапед. Нет, опасности от него не было никакой, но ведь раздражает же. Впрочем, не настолько, чтобы нестись в Министерство Магии и искать идиота в Департаменте регулирования магических популяций и контроля над ними, которому свет ударил в голову, вызвав идею послать Гарри "подарочек". К тому же, если ему квинтапеды не опасен, то допускать, чтобы подобные твари могли добраться до Гермионы, было неразумно.

В замке, впрочем, сидеть тоже не хотелось, поэтому сидхе переместился на ближайший холм и разлегся на освещенном склоне, периодически поглядывая на озеро и расположенное у его берега поселение Гуараггед Аннон.

Прервала его любование пейзажем необходимость перекатиться, чтобы уйти в сторону от изящной ножки, чья обладательница явно не смотрела, куда идет.

— Ой! — сказала девушка, осознав, что чуть было не наступила на кого-то.

Сидхе вздохнули и поднялся на ноги, после чего окинул вторженку внимательным взглядом. Девочка выглядела чуть старше его, была довольно высокой, с молочно-белой кожей и густыми золотистыми волосами чуть ниже плеч. В общем, была типичной озерной девой. Впрочем, кого ещё стоило ожидать здесь.

— Ой, — повторила юная Гуараггед Аннон. — Прости...

Гарри качнул головой и лег обратно. Озерная дева замерла на месте, явно пытаясь подобрать слова, но её и собиравшегося снова задремать сидхе сбил с их планов взволнованный возглас.