Возле одного из костров Мыш заметил находящуюся в центре внимания Свету. В своём белоснежно-льняном наряде, полузакрыв глаза и откинув голову на плечо супругу, старшая фея наслаждалась заслуженным отдыхом. Великая богиня Северное Сияние, повелительница природы Земли, Луны... уже и Венеры... Или просто рабочая девушка, отстоявшая у своего волшебного станка всемирного счастья несколько смен подряд... Молодёжь разглядывала 'душу 'Алдана' с чуть опасливым почтением, что, впрочем не мешало 'деткам' громко обмениваться впечатлениями от всего окружающего или весело препираться. Игорь исполнял песни своего любимого барда, Медведева.
-...Там, в сорок третьем, под Курском бой, невесёлые там дела, танки на батарее — считай, труба! Вон под огнём твой дед, он наводит в борт сквозь канал ствола, он собирается в небо на Сурхарбан!..
Краем глаза Мыш уловил ещё одну сюрреалистическую картину. У костра, рядом с Игорем и Светой сидел на бревне здоровенный, бритый 'викинг' с 'командирским' пистолетом Стечкина в поясной, расшитой 'коловратами', роскошной кобуре, на поясе. Командир 'Воинов Террикона', Локоть, старый приятель Фила и ударник его группы, в своё время. Татуированный всевозможными 'зигами' и прочими рунами амбал что-то обстоятельно, спокойно объяснял... Латифе Ннеке, 'Чёрной Немезиде'. Явно растолковывая то, что мог упустить автопереводчик умклайдета, в содержании песни. Нигерийка взволнованно, понимающе кивала, и на её щеках крупные, заметные слёзы...
'Оно и неудивительно. Она ж ещё несколько часов назад уже собиралась в свою африканскую Страну Вечной Охоты... а оказалась во Флоксе'
-Ну да, у нас та ещё Валгалла, — Хмыкнула вслух Наташа.
-Знаешь... раньше я бы десятой дорогой обошёл такое стойбище вооружённой молодёжи, честно говоря. Особенно употребляющей вовсю. Ну его нафиг, это дело. А сейчас норм. Даже ничего не звякает. Забавно...
Внимание Димы привлекли гости-антиподы, 'тусящие' у этого же костра. На коленях у буквально купающегося в 'облаке' гормонов, совершенно обалдевшего Корвина — весело хохочущая пышка Яна Ложкина, уже 'хорошая-хорошая', размахивающая своим кубком. Рита, беседующая с какими-то колоритными камуфлированными девчонками, явно латиноамериканского вида. Стоящие вплотную, но без каких-либо поползновений, к 'обнимашкам', Хаос и Лина. Немка смотрит на Бардака почти поощрительно, с некоторой иронией, и внимательно слушает песню. Мыш отметил, что переводчик 'умки' у амазонки работает в режиме 'полная дословная трансляция с пояснениями'.
-А она ведь... понимает, ЧЬИ танки на той батарее, — Удивлённо проговорил Дима, повернувшись к подруге, — Надо бы с ней кое-что прояснить. Чтобы потом не напрягало. Не люблю вдруг подрываться на таких засадах.
-Да, Лина — это бриллиант. Редкостно умная девочка, я же говорила. Чувствительность, как у нейтринного детектора... — Кивнула Наташа, — Я сейчас их спровоцирую, сменой репертуара. Поговори.
Сибирячка решительно шагнула к костру, под вопросительные взгляды публики забрала у Джа гитару, и уверенно набрала характерный аккорд...
-WAS WOLLEN WIR TRINKEN...
'Правая' молодёжь, заслышав 'знакомые звуки', восхищённо взревела. Лина же удивлённо, и чуть испугано, поглядела на женщину. Мыш тоже сделал шаг вперёд.
-Зак, ты не возражаешь, если я у тебя похищу даму? На пару слов...
* * *
Роберт Крейг, адмирал US NAVY, был строгим, 'старой закалки', требовательным к подчинённым командиром, но отнюдь не самодуром. Он терпеть не мог держать личный состав своих подразделений на постоянном тревожном 'вздрыге' без особой к тому нужды. Его любимой притчей была, ещё в юности услышанная от отца, тоже потомственного вояки, история про стрелка, у которого в нужный момент, после долгожданной команды 'огонь', сводит напряжённый постоянным ожиданием палец. И выстрел получается 'мятым', неточным.
После возвращения составной АУГ во Флориду от берегов Кубы, где столь удачно, для всех сторон, 'вничью', разрешился новый Карибский кризис, Боб здраво рассудил, что объявить тревогу эскадре, случись что вновь, он всегда успеет. Благо, есть прямая связь с теперь уже полновластным, фактическим правителем США, и при этом, старым другом и однокашником, Полом Рейнольдсом. Да и в целом, мир менялся настолько быстро, что актуальность военно-морского флота, для отстаивания интересов страны, уже казалась Крейгу сомнительной, каким бы 'фанатом' своего дела он не был. Особенно после чудовищно-киношной 'схватки стихий', юных волшебниц 'Вьюги' и 'Лето', произошедшей на глазах всей эскадры.
'Если наглая рыжая девчонка может взглядом разогнать волну в полмили высотой, устроить снежную бурю в тропиках или перевернуть авианосец, то мне пора в отставку! Надеюсь, на вооружение примут сотню-другую таких милашек, как эта чудная ирландка Саммер, и всё у нас опять будет в порядке. Для международного паритета, как всегда и было...'
Поэтому, на борту ракетного крейсера 'Велла Галф', стоящего 'у стенки' на базе ВМС, постоянно находилась лишь 'тревожная вахта', прочий личный состав пребывал в состоянии 'двухчасовой готовности' на родном берегу. В числе прочих, 'в незапланированном отпуске', оказалась и лейтенант Марианна Фернандес, командир боевой части крейсера, отвечающей за связь и телекоммуникации. Той, что у 'вероятного противника' грубо и лаконично называлась БЧ-4.
Успевшая порадоваться неожиданному визиту домой, Марианна, впрочем, уже скоро начала всерьёз подумывать о том, чтобы 'смыться' назад, на корабль. Просто потому , что 'слишком хорошо — тоже нехорошо'. Многочисленная и шумная родня внучки кубинских эмигрантов приняла 'героиню' так, что можно было решить, будто это сама Мар прилетела спасать флот и защищать честь США в схватке с Вьюгой и Фиделем Кастро, а никакая не Лето! В 'стопятьсотый' раз рассказав об увиденном вживую невероятном 'супергеройском кино с битвой волшебниц', очередным троюродным тёткам и святая Мария знает сколько-там-юродным племянникам, лейтенант Фернандес, кое-как сумела, в пятничный вечер, уклониться от поедания всего, приготовленного в её честь. Сохранив, таким образом, возможность в будущем подняться по трапу на родной крейсер, не утопив оный прямо у пирса. К счастью, родня, наконец, разошлась, и девушка теперь наслаждалась заслуженным отдыхом, в доме своей двоюродной сестры Рамоны. Родителей Марианны в городе не было, и вернуться они собирались, чтобы встретиться со своей 'боевой девочкой', лишь утром в воскресенье — раньше у отца никак не получалось закончить дела в Нью-Йорке.
В эту субботу у Марианны были планы на спокойный, расслабленно-неторопливый отдых. С утра (то есть, часов так в двенадцать), погулять в сити со старой подружкой-одноклассницей, посидеть в кафе и пройтись по магазинам одежды, а вечером сводить десятилетнюю племянницу Читу в луна-парк. Тихие, нормальные, обывательские радости. Особенно приятные, на фоне бешеного 'драйва' последнего месяца. С бесконечными тревогами, авралами и классическим военно-морским бардаком. Неизбежным, когда внезапно становится нужно 'воевать вот прямо сейчас'. Воевать, к счастью, не пришлось, но нервов у Мар, как ей самой казалось, сгорело, будто она лично, в одиночку, выиграла у японцев битву у атолла Мидуэй.
Марианна любила свою нелёгкую и опасную службу. Родители неспроста называли её 'боевой'. С детства она во всём подражала родному старшему брату, Мигелю, забияке и непоседе. И когда брат, после типичных молодёжных неприятностей с 'органами', оказался в военном флоте, Мар тоже последовала за ним. И... добилась успеха! Окончив академию с отличием, уже в свои двадцать шесть она 'доросла' до лейтенанта (а на флоте США это серьёзно, это звание соответствует армейскому званию 'капитан'), и командира боевой части ракетного крейсера. Вполне заслуженно. В отличие от брата, которого привлекал именно бой, любой возможный, от школьной драки до полноценной войны, Мар любила технику, приложение ума к ситуации схватки с умным, хитрым, знающим врагом. Особенно ей нравилось радио, связь и компьютеры. С детства она обожала возиться с разными электронными устройствами, и они ей подчинялись, будто она знала 'волшебные слова'. На брата умения 'младшенькой' производили впечатление. Теперь 'старший' служил в каком-то флотском спецназе, боевым пловцом. Их подразделение было настолько секретным, что у него даже названия не было.
-Мы с тобой как эти... Арес и Афина! — Провозгласил как-то Мигель, посмотрев какой-то фильм 'про богов и героев'.
В его словах был немалый резон. Девушка действительно, как ей казалось, умела 'чуять душу' невидимых волн ЭМИ. Чуять... и даже как-то подчинять. Во всяком случае, на 'Велле' и радиотехника, и компьютеры ломались реже, и чинились легче, чем у на других кораблях, когда 'в деле' была лейтенант Фернандес. Марианна знала 'как это работает'. Знала и умела использовать все возможные факторы природы, в свою пользу и на благо службы. Она гордилась тем, что единственная, на всём 'потоке' военно-морской академии, до конца понимала не только структуру и форму электромагнитных полей, но даже и то, что не входило в достаточно 'узкий' и специализированный курс для офицеров связи. Уравнения Максвелла, их суть и смысл.
Мар была довольна собой, своей профессией, своей жизнью. Темноволосая, черноглазая и смуглая, стройная, среднего роста. Острая на язык, резвая и весёлая. И как она небезосновательно предполагала, военная форма только добавляла девушке шарма и привлекательности в глазах мужчин. Красоты и 'загадочности', которую она обожала отыгрывать, в общении с сильным полом. 'Подлецу всё к лицу. А уж нашей стервочке тем более', как грубовато усмехался отец.
Сейчас Марианна крутилась перед зеркалом, думая, что бы одеть 'на выход' в город. Впрочем, противно пикнувший эсэмэской смартфон скорректировал её утренние планы. Не сказать, чтобы Мар особо расстроилась, прочтя кодированное сообщение от штаба флота, требующее 'явиться в течении двух часов по служебной необходимости'. Тем более, что оно содержало цифру 'три', то есть, ехать нужно было не на 'Веллу', а в береговой штаб, как раз в сити. А значит, никаких тревог и авралов не предполагалось. Скорее всего, её вызывали для оформления какой-то флотско-бюрократической 'мути' с документами. Марианна даже встречу с подружкой отменять не стала — просто 'перекинулась', как она выражалась, во флотскую форму, отметив, что и в ней великолепна. И предупредила, по телефону, Карлиту, что вынуждена будет зайти, по своим военным делам, в 'офис'.
Ещё раз кинув взгляд на зеркало, и убедившись, что её совершенство никак не испортилось от смены наряда, Марианна схватила ключи от 'Форда' сестры, и крикнув ей, через дверь, что вернёт машину днём, выскочила во двор.
* * *
-...Es wird genug für alle sein, wir trinken zusammen... — Под весёлый рёв молодёжи, продолжала 'отрываться' Натали, исполняя песню... с неоднозначной репутацией.
Дима присмотрелся к собеседнице. Да, редкостно, на удивление гармоничное, для её возраста, красивое и мощное существо. Настоящая элита, а не та, что с 'верту' и на 'поршах'. Несколько тяжеловатые, характерные для немок, черты лица скрадываются ещё детской мягкостью, но Ангелина, несомненно, во всех смыслах уже была зрелой девушкой.
'Хороша. Прямо удивительно, притягиваем мы таких, что-ли... и опять же, доля шутки меньше расчётной... всё по науке. Хотим и можем, гнём случайности...'
Лина успела переодеться, к 'пиру викингов', из 'офисного', делового костюма, в спроектированный Кристей специально для неё эктокомбинезон, и теперь оглядывала себя чуть смущённо. Мыш понял... или, решил, что понял гостью. Наряд, от 'маленькой Морганы', чёрный с золотыми 'вставками', как бы намекающими на 'доспех валькирии', был безупречен. Но подчёркивал, видимо... немного не то, что бы хотелось девушке, словно превращая рослую и сильную немку в какую-то киношную, великолепно-смертоносную 'суперамазонку'. Из лент по мотивам комиксов. Об Лину, в результате, буквально 'ломала глаза' вся молодёжь, в округе — парни с восхищением, девушки с изрядной долей зависти.
Индикатор 'телечата' отобразил запрос на третий уровень открытости, 'полный доступ' от гостьи, как и в случае с Яной, немка решила не создавать никаких недоговорённостей с людьми группы Чекана. Мыш ответил симметрично.
-Удивлена? — Мыш чуть кивнул в сторону 'веселухи' у костра, где явно назревали 'танцы-шманцы'.
-Да, немного. — Лина выбрала паузу, но всё же решила проговорить недосказанное 'честно', голосом, не полагаясь на мыслеформы, — Два года назад я мечтала научиться управлять нашей 'Чайкой', и сидела в ангаре всё свободное время, в кабине. Читала теорию, и игралась с рулями... К отцу пришли старые друзья, по армии... ну, и Руди Браун, наш соарендатор по ангару, подтянулся. Он вертолётчиком был, ещё в ННА... Про меня забыли, пили пиво... и песни пели. В том числе... эту. А потом отец мне сказал... никогда не рассказывать в школе, что они пели. Я думаю... тут же не школа.
-Понятно. Песня древняя, и даже не немецкая, вроде. Явно какой-то старинный цеховой гимн, может быть даже масонская... — Улыбнулся Мыш, — Ну, в том, изначальном смысле профсоюза, он же мафия, строителей. Недаром тут про работу. Кто только её не пел. И вариантов сотни записаны, больше чем вон... их любимой 'Тачанки'. Тот же Скутер, 'Сколько стоит эта рыбка', припев... и ничего. Какой-то идиот просто пустил слух, что это неформальный гимн гитлеровского люфтваффе. Причём и у нас, и на западе. Ничем не подтверждённый, я лет десять назад интересовался. Позднейшие наслоения.
-Есть вещи... которые лучше вообще не трогать, — Грустно отметила Лина. — Отец говорит, что это как во 'Властелине Колец', нельзя поминать... древнее зло. Условности общества. Но, как я понимаю, ты хочешь как раз о них и поговорить. Я готова.
Девушка взглянула на Мыша спокойно и твёрдо.
-Да. Я скажу тебе то, что не скажет никто. Отец точно нет, такое можно услышать только от... потомка старого врага. Ваш же... преподаватель тёмных искусств, Николай... у меня с ним очень напряжённые отношения, но он профи. И лишний раз, в психологические дебри, не полезет. Так вот. Ты, я знаю, гоняешь пинками одноклассников только так, если они возникают. Представь себе, что на любые наезды, в классе, тебе было бы запрещено отвечать. Ну, под страхом... расправы с семьёй, например. Молча сносить любые плюхи, оскорбления. При этом ты втрое сильнее любого ушлёпка, как оно и в реале. Можешь шею свернуть любому сопляку, как гусёнку, в полсекунды. Что бы с тобой стало?
-Я бы просто сошла с ума. — Ответила 'амазонка', — Не могу себе этого представить. Наверное... легче просто застрелиться.
-Вот. А ведь именно это и произошло с немцами, после войны, фактически. Комплекс бесконечной, неизбывной вины. Уж поверь, я понимаю, нам нечто похожее в девяностых прикрутить пытались, за 'преступления коммунизма', и вовсе уже на пустом месте! Как я понимаю, отец вас от этого и увёз в Австралию, там с этим попроще.
-Да, у нас учат про холокост, и всё, как исторический факт. Гитлер — зло, ну и всё такое. А в Германии да, там... родственники говорят, что... ну...
