Она неотрывно смотрела на спину Жнеца.
Рэльтар также обернулся и, присмотревшись, радостно улыбнулся:
— Эльмайр? Давно не виделись.
Целительница сощурилась и недоверчиво произнесла:
— Рэльтар... Я слышала, что ты служишь Императору Кролу.
Он развел руками:
— Ну, уж ты-то должна понимать всю магию слова 'Аутви'. Пара слухов и — я уже телепортируюсь под стены этого города.
Эльмайр еще раз окинула его и обоих личей внимательным взглядом и обратилась ко мне:
— Мой Принц, я выполнила ваш приказ. Откликнулось большинство. Я так же получила заверение, что весть о вашем возвращении пойдет дальше. Кроме того Тралиэль сообщил, что в Великих Домах уже знают о вашем возвращении.
— Известно, какова будет их реакция? — спрашиваю я.
Она чуть мотнула головой:
— Нет. Но он сообщил, что Князь Эриран срочно созывает Совет. Все остальные Князья уже согласились прибыть на него.
— Они что, не опасаются за свою жизнь? — слегка удивился Рэльтар.
Эльмайр лениво покосилась на стоящих без движения конструктов:
— Князья не боятся смерти, но боятся за свои Дома. Тралиэль сообщил, что Князья отправятся на Совет с усиленной охраной. Кроме того уже известно, что Князь Артуиль дал четкие инструкции на случай своей смерти либо пленения. И они более чем суровы и радикальны...
Я вздохнул:
— Понятно.
Рэльтар повернул голову ко мне:
— Что-то будем делать?
Пожимаю плечами:
— Даже если бы я решил попасть на Совет, Эриран не дал бы мне этого. Кроме того, на мне висят тяжелые обвинения и пусть схватка с Ируллель особо не выходила за рамки допустимого, но произошедшее с Авилеа и мое последующее исчезновение не даст мне права так просто сесть на Трон. Поэтому, даже если бы я каким-то образом появился на Совете, то в лучшем случае был бы арестован солдатами Виэрэн и посажен в Тюрьму Вечности. Где меня, вероятнее всего попытались бы устранить. Так или иначе. И не факт, что остальные Князья выступят на моей стороне: мои отношения с ними всегда не складывались. А кое-кто из них даже в открытую ставил на Авилеа. — отвернувшись от них, я посмотрел на пепелище и многочисленных раненых. Продолжаю: — Я опасаюсь, что остальные Князья могут если и не выступить открыто на стороне Эрирана, то поддержать его притязания...
Неожиданно Рэльтар воскликнул (причем это явно не относилось к нашему разговору):
— О, Бог Пути Эртан! Почему ты не заплел конкретно его дорогу так, чтоб он прямо в пасть к демонам вылез?
В ответ раздался громкий чистый и звонкий смех. Я обернулся на звук и увидел... Улыбающегося невероятно красивого и изящного светлого эльфа с изумительными розовыми волосами до плеч. Его лицо было настолько прекрасным, что казалось сделанным из белейшего фарфора. В ушах задорно поблескивали массивные золотые серьги с большими кроваво-алыми рубинами.
Одет он был в красный двубортный сюртук, искусно расшитый золотом и митрилом. Серебро изображало листья, а золото — нечто вроде побегов. Хотя я бы скорее сказал, что это щупальца. Под сюртуком была белоснежная рубашка с длинными манжетами, полностью скрывавшими кисти рук и опускавшимися даже чуть ниже колен. Брюки темно-кровавого вырвиглазного цвета и ярко красные сапожки на довольно высоком широком каблуке дополняли образ.
Оружия я при нем не увидел. Но осознавая, кто передо мной, я был уверен, что уж кто-кто, а он отнюдь не безоружен.
Изящное создание.
Но в данном случае прекрасная внешность эльфа скрывала чудовище.
— Цуруиль... — прошептал я.
— Ох! — он весело хохотнул и, почти выпорхнув из толпы, остановился перед нами. Мне даже показалось, что его сапожки не коснулись обожженной земли. Окинув нас всех ироничным взглядом, Цуруиль картинно всплеснул своими манжетами и воскликнул: — Какие же вы все только надутые буки! Нужно быть более жизнерадостными и искать везде позитив! Иль! Ну, хоть ты скажи нашему мрачному черному индюку что ни будь возвышенное! Ну, как ты умеешь, а? Навроде... — он продекларировал другим голосом, очень похожим на мой: — 'Даже во Тьме есть Свет!' Или: 'Порядок и Хаос едины и настолько проникают в друг друга, что найти чистое проявление того или иного невозможно!'...
Жнец скривился и обреченно произнес:
— Боги! Теперь я вспомнил, отчего я ушел из Великого Леса!...
Глава 16.
Цуруиль. Это имя означает 'забирающий-смех'. До Сумеречной Войны был жизнерадостным актером комедийного жанра. Вместе со своей сестрой колесил по Великому Лесу и давал представления, которые неизменно собирали большие толпы зрителей.
А потом началась война...
Цуруиль верил в Ируллель, Трон и Путь. Он и его сестра не колеблясь записались в солдаты.
Он бросался в бой в первых рядах. Казалось, что он заговорен. Казалось, что сами боги хранят его от Смерти.
Цуруиль хоть и не был признанным Мастером Меча или Стрелы, но в бою мог дать фору даже Стражам Покоя.
Потом Сумерки начали сводить его с ума. Ему стало нравиться убивать.
И убивал он без сожалений. Он лишился сочувствия.
Ему даже начал нравиться цвет крови, а потом, когда его сестра погибла у него на глазах, когда он просидел целые сутки, не выпуская ее обглоданное Силами тело из объятий, он окончательно начал терять связь с реальностью.
Он не мог нормально спать, видя в каждом своем сне сестру и ее жуткую смерть.
А потом, когда мы отступали из Альехеторна, он исчез. Говорили, что его взяли в плен и что он не сопротивлялся.
Но однажды Цуруиль вернулся, как ни в чем не бывало.
Вот только его смех стал пугать, его шутки были почти не смешными, а его знакомства — более чем странными.
От прежнего Цуруиля осталась лишь оболочка. Внутри которой жили кошмары.
Лично я все время опасался, что он покончит с собой. Что однажды мне скажут, что 'Цуруиль вспорол себе живот, утопился, перерезал вены, сломал себе шею и так далее...'
* * *
*
...Я врезал ему пощечину и, схватив за горло, прижал его к стволу дерева:
— Поклянись мне, что не убьешь себя, Цуруиль. — говорю ему в лицо.
Он не может дышать, но даже не делает попытку сопротивляться, не пытается хоть как-то разжать мою хватку или использовать магию. Он покорно смотрит мне в глаза, ожидая смерти.
Мои пальцы разжимаются и я отпускаю его.
Пару секунд спустя, он вдыхает воздух и грустно говорит:
— И чем ты хочешь, чтобы я поклялся? У меня нет больше ничего ценного, с чем бы я не смог расстаться без сожалений в следующую секунду. Я не хочу жить...
— Тогда поклянись мной. Своей верой в меня. Верой в Трон. Верой в Великий Лес. — по его лицу прошла судорога и я понял, что попал в цель: — Ты ведь все еще хочешь служить Аутви. Может, ты этого не осознаешь, но это так. Иначе ты бы не вернулся. Ты бы давно покончил с собой. Но ты хочешь умереть, как и твоя сестра, исполняя волю Аутви. За Великий Лес... Для тебя это не просто слова. Поэтому я, Ильтариэль Аутви, хочу, чтобы ты поклялся, что ты не бросишься на первые попавшиеся мечи. Что продолжишь свою службу.
— Хорошо. Я клянусь... — вздыхает он и неожиданно поднимает на меня твердый взгляд: — Но я прошу вас...тебя, Ильтариэль, однажды отдать мне приказ умереть. Потому что мое теперешнее существование невыносимо.
Мрачно фыркаю в ответ:
— Я тебя разочарую: не ты один живешь в Аду. Не ты один заблудился во мраке подземелий Альехеторна и так и не вернулся оттуда домой. Я... Мы... Все там остались... Но если ты так этого хочешь... Ладно. Пусть будет так. Однажды, я, Ильтариэль Аутви, разрешу тебе умереть...
* * *
*
Для меня это было не так и давно. Несколько лет.
Для него... Больше двух тысячелетий.
Интересно, его держит среди живых то мое даже не старое, а уже древнее обещание или, быть может, он нашел что-то еще? Будет очень грустно, если нет.
Рэльтар глухо произнес, обращаясь к нему:
— Как там дела в 'Лиге Пересмешников'?
Улыбка Цуруиля стала хищной и он чуть ли не пропел:
— Ох, Рель-Рель-Рель! Не бойся: я не держу на тебя зла! Твои попытки искоренить ростки Лиги в Некротиксе были удачны лишь поначалу... — он улыбнулся еще шире и тут я понял, что лишь его передние зубы были обычными. Дальше был выбеленный металл. Очевидно — митрил. Цуруиль же продолжил: — Когда я понял, кто скрывается под титулом Верховного Жнеца, я сменил тактику и, смею тебя заверить, мои дела в Некротиксе сейчас идут даже лучше, чем пять лет назад, до нашей конфронтации.
Сказав это, он изящно прошел мимо нас к телу Кассиэля.
Я спросил Рэльтара:
— А что за 'Лига Пересмешников'?
Тот начал рассказывать:
— Примерно полторы тысячелетия назад Цуруиль участвовал в одном конфликте. По его итогам он организовал и возглавил небольшой отряд светлых эльфов...
Цуруиль, стоя над телом Касиэля, прервал его:
— Рель, ты меня, конечно, прости, но из тебя всегда был повествователь как из поноса топор. Лучше уж расскажу я, чем позволю тебе излить из себя слухи и непроверенные данные... — он плавно поднял руку, позволив манжету упасть на его рукав и этим открывая для нашего взора его длинные черные, слегка изогнутые когти, в которые плавно переходили его пальцы. Он сел на корточки и осторожно поддел ими край простыни, медленно стянув ее следом до пояса тела. Окинув его взглядом, Цуруиль прокомментировал то, что увидел: — Мда-да, это действительно Кассиэль. Честно говоря, я не верил, что ты, Ильтариэль, смог его убить. Да еще один на один. Он был всегда угрюмым глупцом, не осознававшим своего счастья... — он неожиданно наклонился к лицу мертвеца и шумно втянул носом воздух.
Я произнес:
— Он пошел против меня, Цуруиль. И это он убил Авилеа. Дракон пожрал его. У меня не было выбора.
Цуруиль медленно распрямился и, стоя ко мне спиной, воскликнул:
— Мне? И осуждать Аутви? Или их вечную войну самих с собой? — он грустно рассмеялся: — А ведь каждое поколение Владык перекраивало Великий Лес под себя... Ох, Ильтариэль. — розоволосый эльф развернулся ко нам и чувственно вздохнул: — Без тебя этот мир потерял смысл. Аутви больше не было. Великий Лес под 'великомудрым' правлением Совета Князей начал скатываться совсем не туда, куда нужно. Одно время я пытался снова носить 'маску' комедианта, но почему-то зрители на моих представлениях не смеялись... Кто-то плакал, а кто-то даже кричал от ужаса... Я начал чувствовать направленное на меня со всех сторон сострадание. Буд-то я стал обезображенным калекой, чудовищем. — его лицо неожиданно исказилось яростью и ненавистью: — Я! И чудовище? — он тут же успокоился и почти вяло продолжил: — И я ушел... Пару-другую столетий поработал наемным убийцей. Однажды, далеко на юге меня занесло в замок к одному...к одному богатому вельможе. Я там увидел такое, чему было место лишь в пыточных подвалах Алтраун или на алтарях Кахертул... — он немного помолчал и я не совсем понял, вспоминает ли он Альехеторн или тот замок. Вот он продолжил: — Я освободил рабов и они не просто вырезали своих мучителей, а и сожгли город, которым те правили. Сначала я хотел просто уйти дальше, бросить их. Но я столкнулся с одной ослепленной рабыней. Я остался помочь ей и неожиданно обнаружил, что бывшие рабы собрались вокруг меня. Им нужен был лидер и я решил попробовать. Эльфы, люди и даже орки. Одним словом сборная солянка. — он мягко улыбнулся: — Ну, ты же меня знаешь, Ильтариэль. Чему же их мог научить я? Ну не булочки же печь? Кстати, они это умели лучше меня. Поэтому, я научил их убивать и при этом не испытывать душевных терзаний. А потом и магии. Конечно, у кого был магический дар. В перерывах между занятиями я показывал им свои представления и неожиданно обнаружил, что им они нравятся. Они стали подражать мне и, к моему сожалению, брать от меня все — и хорошее и плохое. Поэтому, когда встал вопрос о названии нашей организации я даже оглянуться не успел, как они уже утвердили 'Пересмешников'. Но они хотели быть свободными. Я и не подумал их удерживать. Многие уходили. Но и многие возвращались: мои ученики, как и их учитель не находили себе места в этом мире. Организация стала быстро расти. Я и оглянуться не успел, а ячейки 'Пересмешников' возникли во всех соседних городах. Конечно, были и неудачи и черные дни. Пару раз меня хотели убить свои. В этом случае приходилось слегка спускать дурную кровь...
Рэльтар прокомментировал:
— Под 'слегка' ты имеешь ввиду недавнюю резню в Ташиване?
Он хищно улыбнулся:
— Ну, они там решили пойти против моей воли, возомнив, что я, видите ли, ослабел. Пришлось мне лично убить виновных.
— Цуруиль, я своими глазами видел горы трупов... — произнес Рэльтар.
— Ну, на их стороне выступил местный вельможа. Когда он осознал глупость этого поступка — было уже поздно. — он на секунду закатил глаза: — О Боги! Ну, увлекся я — с кем не бывает? Можно подумать ты тут освященный жрец-миротворец!
Жнец раздраженно фыркнул:
— Конечно же я не святой... Но...
Я устало, но твердо, произнес:
— Прекращайте. Если вы хотите быть в моей армии, вам нужно будет забыть свои разногласия. Хотя бы на время... — окинув их еще раз пытливым взглядом, я продолжил: — Мне нужно, чтобы кто-то забрал мои вещи из замка. Там я оставил лошадь со своими вещами и доспехом.
Рэльтар чуть наклонил голову к правому плечу:
— Лучше мне в замок не соваться, если вы не хотите резни: пять лет назад это королевство Тарилан и Империя Некротикс повздорили за горный кряж Пальцы Титана. Была даже одна серьезная битва. — он самодовольно ухмыльнулся: — Ну, как 'серьезная'? Для Тарилана — серьезная. Для Империи — это была разведка боем, проба сил. Император доверил это дело мне. Сил мне было выделено немного, поэтому бойня была еще та. Дошло до того, что я даже сражался в первых рядах. Многих тогда лишил жизни собственноручно. Поэтому, даже здесь, с другой стороны королевства, меня знают и боятся. В том конфликте участвовал Гаур Тур. Хоть клинки я с ним и не скрестил, но на поле битвы мы друг друга видели. Он тогда проявил недюжинную отвагу и сноровку. Кажется, после этого король Генрих Второй и сделал его бароном... Если я пойду в замок, то барона придется убить.
— Скорее это он тебя зарубит. — хохотнул Цуруиль.
Жнец повернул голову в сторону стоящих без движения конструктов:
— Ну не зря же я их взял с собой? Их возможности вполне позволят им как минимум дать мне время для подготовки магического удара. Все-таки я планировал, что они будут убивать двойника Ильтариэля.
Цуруиль засмеялся:
— Ох-ох-ох! Хочешь, скажу тебе тайну? Тем двойником должен был стать я! И не думаю, что эти зверушки заняли бы моих 'пересмешников' надолго.
Рэльтар сощурился:
— Тебе настолько доверяют Князья?
Смех Цуруиля превратился в пошлое хихиканье:
— Не Князья, а Князь. И не 'доверяют', а 'контактирует'. Как сведем вместе два контакта...
Я скривился и, начав массировать виски руками, повернулся к Эльмайр:
— Я не могу послать кого-то из этих двоих: лучше их держать поближе к себе. Тебя же в Истре уважают. Потому прошу тебя, Эльмайр, привези мои вещи.
