— Я — командующий обороной Иргарда, Герд Жесткий.
— Джайгер из дома Шиповника. Представляю Дом среди отрядов, штурмующий Иргард. — Интересное представление. Судя по голосу, ему не больше пятнадцати... Правильно, в сущности — натаскивают своих детей на, по сути, безопасной цели. Но, судя по моему опыту, благородные в таком возрасте стараются присвоить себе какое-нибудь громкое имя, надеясь впоследствии подтвердить его делом, правда, получается это лишь у очень немногих. А тут... "из дома Шиповника"... Серьезное заявление. Очень серьезное. И отнестись к этим переговорам придется по-взрослому, не рассчитывая на молодость оппонента... А ведь у меня и так очень мало козырей на руках, почти нет... — О чем Вы хотели поговорить?
— Я предлагаю сдать город, и хотел бы узнать условия, на которых Вы остановите свои войска. — Серебряный задумчиво смотрит на меня... То есть, я предполагаю это, но не могу утверждать — лица его по-прежнему не видно. Что ж. Придется продолжать. — Оскорбивший Вас Вальг либо уже арестован, либо скоро будет арестован Городским Советом, и будет выдан...
— Нет.
— Нет? — Я удивлен... а значит, в переговорах я проигрываю.
— Мое положение достаточно высоко, чтобы я мог позволить себе не обращать внимания на оскорбления всяких... торговцев. — Даже не видя лица Серебряного, я мог легко заполнить пропуск в его фразе. Пропущенное слово — "мелких". — А вот городу он навредил изрядно... и теперь я уже не могу согласиться с теми условиями, которые сам предложил бы тогда.
— Я понимаю. И хотел бы услышать сегодняшние условия.
— Город переходит под руку Шиповника. — Очевидно. Ведь за этим они, судя по всему, и пришли. — Ополчение должно сложить оружие, и вернуться к мирной жизни, когда это станет возможным.
— Когда это станет возможным?
— Право Войны. — Вот как... что ж, я ничего другого и не ожидал... возможно... впрочем, об этом уже не стоит даже думать. Эта возможность уже упущена. — Но об этом поговорим чуть позже. Наемники, выжившие в бою — должны быть выданы. — И это тоже ожидаемо, но...
— Могу ли я быть уверен, что с ними будут обращаться в соответствии с Кодексами Империи? — Кто их сейчас соблюдает? Сейчас, спустя три сотни лет со дня Битвы Темной крови, положившей конец реальной власти божественных Императоров...
— Можете! — Что?! — Вы можете быть уверены, что в отношении бойцов отряда Серые крылья будут применены все кодексы Империи... Включая Кодекс Крови. — Ох... Для любого другого отряда дополнение почти ничего не изменило бы: наемникам редко объявляют кровную вражду... но для Серых крыльев это — практически приговор, благодаря "особым" привычкам их предводительницы, далеко превосходившим все, что было принято в не самом гуманном обществе наемников. Так что кровную вражду Серым крыльям в то или иное время объявляли чуть ли не все крупные и известные отряды, и только чье-то неявное, но весьма действенное покровительство позволяло им выживать... Однако, сегодня удача закончилась. Что ж. В конце концов, это их обязанность — защищать город, но никак не наоборот.
— Согласен. А теперь поговорим все-таки, о Праве Войны.
— Под него сроком на три дня подпадают все городские кварталы, которые хотя бы частично будут под контролем моих отрядов к моменту заключения договора.
— Но... ведь бои еще идут везде, кроме...
— Значит, у нас есть повод закончить с переговорами побыстрее. — Мысли Зла! А ведь он припер меня к стенке... Теперь — даже торговаться не получится... Ведь чем дольше я торгуюсь — тем больше кварталов подпадают под Право Войны! Да что же это за парень?!
— Контрибуция?
— Не требуется. Город все равно будет наш. Весь.
— Хорошо. Тогда остается только одно... Разоружение городской стражи... — Этого я допустить не могу. Если он скажет "да" — останется только отдать приказ на прорыв из города...
— Нет. Более того, я хотел бы просить стражу организовать патрулирование границ территории, подлежащей Праву Войны, и помочь людям, которые смогут до этих патрулей добраться.
— ... — Я застыл, не в силах вымолвить ни слова...
— Больше я ничего для них сделать не могу. — Кажется, Серебряный неправильно понял мое удивление. Но все равно...
— Мы договорились. Останавливайте атаку. Город пал.
— Договорились.
И Джайгер из дома Шиповника поднял руку, с которой сорвалась в небеса серебряная стрела.
Иргард. Гарби Проныра.
Скайла как-то очень резко погасила зеркало, и мне оставалось только гадать, что же вызвало у нее такую реакцию. Впрочем, у Оракула Великого дома вполне могут быть дела, в которые лучше не совать носа ничтожной черноголовой. Уж это-то я понимаю, несмотря на все свое любопытство, как врожденное, так и приобретенное на нелегкой стезе торговки знаниями.
А когда зеркало снова стало прозрачным — Скайла выглядела какой-то... потрепанной. Похоже, ей сильно досталось.
— Скайла?! — Заинтересованно вглядываюсь в глубины зеркала.
— Как я и говорила, Джая чуть не убили. — Хотя Скайла уже говорила мне об этом — я все равно вздрогнула. — И особенно в этом плохо то, что я не смогла увидеть это в отрражениях вероятного будущего и предупредить...
— Но...
— Выжил. Чья-то воля скрыла от меня этот путь... И это очень странно...
— Что закрыло? Или что выжил? — Мдя... Ехидство тебя, Габри, когда-нибудь погубит!
— И то и другое, Габри. И то и другое. — Я аж застыла.
— А я-то думала...
— Правильно думала. Но меня беспокоит как раз то, что все это смотрится, как части какой-то единой картины... а я не могу ее увидеть...
Пытаясь успокоить Оракула (Разве ж я могла хотя бы подумать, что буду успокаивать Серебряную? Да еще и Оракула? Ни в жизнь!), я коснулась зеркала. И Скайла резко подняла на меня опущенные было глаза.
— Пожалуй... Да! Так будет лучше!
— Скайла?
— Кто-то вмешивается в мои пути... и я не могу быть уверена... Но...
— Скайла?
— Молчи! Молчи и делай, что я говорю. — В голосе Оракула появляется жесткая, уверенная власть. И я не могу не подчиниться. — Я буду называть часть тела, а ты — касаться ей зеркала, и держать так, пока не назову следующую... или пока не скажу, что все закончено. Все ясно?
— Да, госпожа.
— Нет! Твоей госпожой я не буду никогда! Только...
— Да, я помню. Только Джайгер...
— Да. Хорошо, я знала, что нашла умную девочку... И ты сможешь...
— Смогу что?
— Узнаешь. А теперь... Лоб. — Я касаюсь зеркала лбом. Что там делает Скайла, мне не видно... но мне больно. Очень больно. Вот только отстраниться, оборвать эту ранящую связь — я не могу. Да и не хочу. — Ладони. Грудь. Бедра. Все.
Когда прозвучала последняя команда, и воля Оракула, наконец, отпустила меня, я отлетела от зеркала... и шлепнулась. Стоять не было сил... Но и девочка по ту сторону зеркала тоже явно стояла с трудом. Что же это она сотворила?
В глубоком недоумении я стерла со лба крупные капли пота, и уставилась на светящуюся кожу собственной руки. Так... Стоп! Светящуюся? Не может быть! У меня никогда не было столько Силы... Но ведь это есть... если раньше это простенькое, доступное почти каждой девушке заклинание, было способно только придать слабенькое свечение... рассеянный свет, как будто от бархата... То теперь моя кожа действительно светится... как огонь в камине... Неужели...
— Точно — умная! — Усмехается Оракул. — Я действительно поделилась с тобой своей Силой. Теперь ты — это не только ты, но и, совсем чуть-чуть — я. И даже если чья-то воля помешает исполнению моих планов — я надеюсь, что смогу помочь тебе.
— Скайла... а это теперь всегда так будет? — От потрясения я не могу мыслить ясно, и, соответственно — не могу правильно сформулировать вопрос. Ведь это только в легендах бывало, чтобы Серебряные делились своей Силой с кем-то из черноголовых... да и то, это были великие герои древности... А тут я — простая, ничем не выдающаяся девчонка... Хотя... если подумать, то мотивы подобного становятся кристально ясны. "Ты — это чуть— чуть я..." Я хихикнула, и Скайла кивнула в ответ, признавая правильность моих размышлений.
— Нет, не всегда. Пару часов. Потом Сила придет в равновесие, и ты снова сможешь вкладывать в заклинания столько, сколько нужно, а не сколько выливается сейчас. А вот список доступных тебе заклинаний сильно расширится.
Иргард. Джайгер из дома Шиповника.
Честно говоря, я немного опасался последствий своего решения оставить городскую стражу Иргарда не разоруженной. В конце концов, я сам вытребовал Право Войны, и предсказать, во что превратятся наемные отряды во время использования этого права... Я же не Скайла Оракул!
Но нет. В действиях наемников чувствовался большой опыт, чтобы не сказать — профессионализм. И опасность от присутствия неподалеку сильного вооруженного отряда они осознавали хорошо. Так что примерно по трети от каждого отряда оставались в лагере, а остальные — отправлялись в город. Грабить.
Опасался я и другого — массовых стычек за награбленное. Во что превращались временами даже дисциплинированные отряды Великих Домов во время дележа добычи — мне рассказывали на уроках истории. И к чему приводило полководцев, сильных, умных, удачливых, пренебрежение подобными эффектами — тоже рассказывали и показывали на наглядных примерах.
И снова я ошибся. Споры между простыми наемниками — гасили ветераны, частенько — просто забирая спорный предмет себе. Что заставляло молодых и горячих парней серьезно задумываться, прежде чем устраивать потасовку. Проблемы ветеранов разбирали сержанты — и, частенько, теми же методами. Сержантов разнимали лейтенанты, но тут уже в ход шла более высокая дипломатия, потому как сержант — это человек в отряде уважаемый, и оскорбить сразу двоих, отобрав добычу... В общем, лейтенанты выкручивались как могли, благо, ситуаций, когда два сержанта не могли договориться — почти не было. Мирить лейтенантов, по идее, должны были капитаны... Вот только ни одного эпизода такого уровня я так и не увидел.
В общем, если смотреть из осадного лагеря — все было просто замечательно. Если не прислушиваться к разговорам солдат. Они торговались, меняли один трофей на другой, заключали сложные сделки и торговые и политические союзы... и это было бы даже интересно... но... в этих сделках и обменная периодически мелькали "места в очереди" и "право первого", и не понять, о чем идет речь, я просто не мог. Хотя и очень хотел этого. Если бы я мог... не видеть, не слышать, не понимать... Но увы.
Ехать в город не хотелось до самой настоящей зубной боли. Но надо. Я сделал это, я привел сюда беду. И я должен взглянуть в глаза последствиям, как бы не отговаривал меня Грай.
Иргард. Гарби Проныра.
Мда... То, что сделала со мной Скайла — даром явно не прошло. Весь остаток дня я провалялась просто без сил. И, судя по тому, что Оракул больше так и не появилась — ей тоже пришлось несладко. Зато на следующее утро зеркало засветилось прямо с рассветом.
— Габри, быстро одевайся!
— Скайла? — Я еще не совсем проснулась, поэтому реагировала... замедленно.
— Скоро тебя найдут. Я стараюсь сделать так, чтобы серьезных проблем не было... но тебе предстоит пережить не самое приятное время.
— Хорошо.
И я кинулась спешно одеваться.
Оракул, в чем, в общем-то, никто и не сомневался, оказалась права. Буквально через несколько минут после того, как я закончила одеваться, на дверь моего тайника обрушился сильный удар. Били, судя по всему, топором. С той стороны дверь была устроена так, чтобы казаться частью стены. И, раз уж ее так старательно разбивают, то, наверняка, меня нашли.
Удар. Еще удар. И вот уже на месте двери — дыра, в которую хлынул дневной свет. Впрочем, его сразу закрыла массивная фигура.
— Так... И что тут у нас за гнездышко? О! Да тут еще и птенчик! — Грубая мозолистая лапа в кожаной перчатке с обрезанными пальцами схватила мою руку, после чего меня выволокли на улицу.
— Смотрите, ..., что я тут нашел! — Характеристика, которую наемник выдал своим товарищам, заставила бы многих в банде Крысы покраснеть. Но услышавшие ее — только усмехнулись.
— И что, ...? Мелкая, ..., худая, сдохнет еще на ...! — Заворчал старший из тех, кому меня только что таким вот образом "представили".
— Ты что, ...? Ни ... не ...? Это ж самый ...! Ведь наверняка — целка!
— И ...?
Пока меня обсуждали таким вот образом, сил стоять прямо придавало только обещание Оракула помочь. Или... "Не самое приятное время..." Может ли это означать... Нет. Не надо! Пожалуйста... Я не хочу...
Рука, вытащившая меня из тайника, уже потянулась к вороту моего платья, когда в происходящее вмешался новый участник.
— Стоять! — Из-за угла вывернул человек в более дорогом, чем у остальных наемников, доспехе.
— Лейтенант? — На лице ближайшего наемника отразилось недоумение.
— Я ее забираю.
— Но...
— Желающие — могут попробовать поспорить. — Рука лейтенанта легла на рукоять меча. Но, в этот момент вперед шагнул тот наемник, который раньше безразлично стоял, прислонившись к стене.
— Не, Зерг, из-за соплюхи голову сложить — дураков нет! Но ведь ты раньше малолетками не интересовался... Все больше пофигуристей девок подыскивал...
— И сейчас — не интересуюсь.
— Но...
— Мне тут наш Серебряный такой подарок сделал, что вовек не отдариться. А у него — это первый поход. Вот пусть и ему что-то приятное выйдет.
Серебряный... Джайгер? У Скайлы получилось?!
Все тот же наемник, который говорил с лейтенантом, обратился и ко мне.
— Госпожа, прошу не держать зла... Что с дурней возьмешь... Мы можем чем-нибудь компенсировать доставленные неудобства? — Вот как... Ну что ж. Вреда они мне действительно не причинили... Даже, можно сказать — помогли... А что собирались... Так ведь не сделали...
— Пожалуйста, проследите, чтобы зеркало из моего "гнездышка" доставили туда же, куда отведут меня, хорошо? Все остальное, что там есть — можете оставить себе за труды. — Все равно там нет ничего ценного. Разве что книги. Но, если у Скайлы все получится — книги я получу новые. А вот зеркало, через которое она со мной впервые заговорила... Второго такого уже не будет. И терять его — не хотелось бы.
Господин Зерг взял меня за руку и повел. Но, завернув за угол, он улыбнулся, приложил палец к губам и остановился. Понятно. Мне тоже интересно, что там скажут.
— Ну ты и... — Незнакомый голос. Похоже, этот наемник участия в разговоре не принимал. — Какого ... ты так расстилаешься перед ... — Вот как... Надо запомнить.
— Если все пойдет хорошо, то я всего лишь лишний раз прогнулся. Ничего, у меня спина прочная — выдержит. А вот если она Серебряному понравится... Борова все помнят?
Лейтенант кивнул скорее своим мыслям, чем мне, и повел меня дальше.
Иргард. Зерг, лейтенант Кровавой руки.
Пророчество вело меня по городу. Временами я явно ходил кругами, чтобы оказаться в нужном месте в нужное время, не раньше и не позже, чем надо было неведомому Оракулу. Но сделано все было так тонко, что не знай я о существовании окутавшего меня Пророчества — так и не заметил бы, что именно со мной происходит.
