Цветик

-Не, деда у меня один, старенький, любименький — вон идет!

И вприпрыжку побежал к своему старенькому, уцепил того за руку и оживленно заговорил:

-Давай пойдем на речку, деда, там рыбки маленькие плавают, посмотрим, хлебушка им покидаем, я у кармане спрятал.

— Ну, раз спрятал — тады пойдем!

Деда по дороге останавливали сельчане, усем полюбився праунук.

-Какой умненький и обаятельный мальчик, чистый ты, Афанасий, когда был помоложе! — выдала старенькая соседка, когда-то работавшая в городе и изъяснявшаяся на более чистом языке, без местных "чаго-каго". Дед же расцветал от таких слов — родственники дружно признавали, что Панаска стал лучшее выглядеть и оживел.

Папашка, к вечеру узнав, что ребята поменяли билеты и завтра утром уезжают, пришел по-новой, извиниться за то, что наговорил сгоряча. -Первое слово, как мы в детстве говорили, дороже второго. Мы Вам плохого не желаем, просто у Вас своя жизнь, у нас тоже! Деда мы никогда не бросим, он и Минька неразделимы, — кивнула Алька на сосредоточенно о чем-то разговаривающих старого и малого, — а с Вами... ну, не получается у нас контакт, наверное, мы слишком разные.

На что папшка с какой-то грустью ответил:

-В том-то и беда, что вы очень похожи на меня, такие же упертые! Я очень сожалею о своих словах, дай Бог, дочь, чтобы ты нашла свое счастье!

А 'счастье' прозвонился в Москву, домой стародавнему другу ещё по училищу, Ваньке Чертову, который постоянно летал в Кабул в командировки. Ванькина сестричка Танюшка обрадовавшись звонку Авера, сказала, что Иван через две недели будет дома — прилетит из Кабула, а Сашу всегда рады видеть все.

— Он там только что узнал про твое ранение и очень переживает за тебя, Саша. Сегодня должен звонить, вот я его обрадую.

Саша попросил передать Чертову его просьбу, "если сможет, пусть купит" — долго и подробно объясняя, что ему надо привезти из Афгана.

Та посмеялась и порадовалась:

-Наконец-то из вашей троицы хоть один собрался жениться, рада! Может, и Чертов, глядя на тебя, надумает. Его так называемые пассии уже порядочно поднадоели, этот блудник двухметровый умудряется даже в самой глухой деревушке найти приключения! — пожаловалась Таня.

— Саша, не волнуйся, в любое время приезжай, и мальчику твоему место найдем !

А через неделю взмокшего и уставшего Авера, вышедшего из тренажерного кабинета, на входе ухватил и начал тискать двухметровый Чертов.

-Сашка, Сашка чертяка, живой! Я блин, поседел, узнав что ты... Сашка!!

-Вань, дай мне хоть ополоснуться, я ж употел весь...

-Да хрен с ним! Сашка, — он опять обнимал и вглядывался в похудевшего и повзрослевшего Авера. — Ох, ты, — охнул Иван, — Санек, ты ж седину уцепил! Все, все. Отпускаю, пятнадцать минут на сборы!!

Как и чем обаял Чертов главрача — тайна, покрытая мраком, но на следующий день Авера выписывали. Чертов, уже приехавший, терпеливо ждал, пока Саша оформит все бумаги, дотошно объясняя никогда не бывавшему в Москве Саньке Плешкову, как добраться к ним на 'Сокол'. Плешкова обещали через пару-тройку дней тоже выписать, и мужики договорились, что пару дней побудут в Москве, а потом уже на Урал. Сашу Авера встретили всей многочисленной семьей Чертовых, зная, как всегда положительно и отрезвляюще действует он на безбашенного Ваньку, его любили и уважали с первого курса учебы ребят в Рязанском училище. Саша постоянно притормаживал, прикрывал, выручал из пикантных ситуаций, часто попадавшего в них Чертова. Дружили они втроем — был ещё и Витёк Доронин в их троице — крепко и надежно, могли, как говорится, доверить друг другу спину.

Мать Чертова, Ольга Евсеевна, расплакалась и долго не могла успокоиться:

-Сашенька, Боже мой, Сашенька, у тебя все виски седые... и этот шрам...

-Ольга Евсеевна, седина и шрамы украшают мужчин! — улыбался Авер.

Но, Сашенька, не в двадцать же восемь лет!.

-Ма, хорош, слезы лить, Сашка живой, относительно здоровый, и жениться вот едет!

-Сашенька, правда? Поздравляю! Моего бы шалопая вот пристроить... Может, там ещё девочка хорошая найдется? Да только кто ж такое чудо долго выдержит? — ответила она сама себе. — Ну вот какая ты, единственного сыночка не терпится отдать в чужие руки? — прогудел Чертов. У них в семье рождались одни девчонки, и когда родители уже отчаялись, после четырех дочек родился мальчик. Естественно, мальчика последыша баловали, а он рос хулиганистым и безбашенным, учился так себе, но усердно занимался всеми видами борьбы. Рано получил мастера спорта, и играючи поступил в десантное училище. Вымахавший до двух метров, Ванька в своем "низкорослом малиннике" смотрелся Гулливером — все его сестрицы и родители были невысокие, а он пошел в деда Евсеея, но была в этом безбашенном Гулливере надежность и верность своим близким. Одно только печалило Ольгу Евсеевну -Ванькины отношения с девушками. Уж больно небрежно он с ними обходился, на что Авер, выслушав её, резонно заметил:

-Тёть Оля, вот поверьте, встретит Ванька такую вот Алюню и про всех своих подружек позабудет!!

-Саша,а ты её к нам привози, очень хочется познакомиться с ней, ты что попало не выберешь, зная тебя, уверена, девочка очень хорошая.

Саша улыбнулся:

-Боюсь я, тёть Оля. Это же я жениться хочу, а вдруг она не захочет?

-Что ты, Сашенька, за такого как ты с закрытыми глазами пойдешь и не ошибешься! Даже и не переживай!

А Цветики, приехав домой, порадовались за Бабура. Родилась у него Дарья Андреевна, как утверждал счастливый Андрюха -'вылитая я!' Драгановичу было уже три месяца, малышок как-то выделял Мишука из всех — только услышав его голос тут же начинал дрыгать ручками и ножками, а Минька обнимал его и приговаривал:

-Расти большой, будем играть вместе!

Уродились в этом году шишки — кедры давали урожай раз в четыре года. Когда были шишки — появлялись и белки, а Бабур, Петька и Гешка ждали начало охотничьего сезона. Дед с Мишуком в конце августа прочно зависли в Медведке. Шишки начали созревать, и почти в каждом дворе на расстеленном брезенте или фанере сушились приличные горы шишек. Летом они были в смоле, и их приходилось или бросать в костер, или варить в кастрюле, сейчас же чешуйки чистились легко, и дед с Минькой шелушили орехи. -От чудо якое, — удивлялся дед, — этта ж надо!

Алька приезжала на выходные, Серега поехал учиться. У него после сессии начиналась практика, а до сессии на семейном совете было решено: все по двадцать рублей — мать, Алька и дед — будут посылать Сяргею на учебу.

Дед, правда, хитрил, когда Серега уезжал, он втихую сунул ему стольник:

-Ты почаще приезжай, пока я жив, увсягда помогу!

И как-то проглядел дед, что его любимого Миньку обозвал выблядком восьмилетний соседский мальчишка — Венька, бывший старшим у непутевой Вальки Финк, которая рожала ежегодно. И бегали по поселку её пятеро чумазых, непослушных, росших как трава при дороге, детей. Адамович неоднократно предупреждал Вальку о лишении родительских прав, она тут же устраивалась на работу ненадолго, и опять загуливала, как мартовская кошка, и появлялся на свет спустя некоторое время ещё один ребенок. Старая её мамка плакала горькими слезами, её пенсии не хватало, и старший Венька, начал подворовывать, где что плохо лежало.

Мишука поразило не само слово, а то что у него нет папки. До этого малыш и не думал про папку, было столько много мужиков — друзей. Мальчишка как раз посмотрел новый мультик 'Цветик-семицветик' и, пыхтя от усердия, загадал на ромашке себе папу... а папа все не появлялся. Минька как-то сильно загрустил, а Венька не унимался, оглядываясь и видя, что нет поблизости деда или бабы Риты, пытался щелкнуть Миньку по лбу, толкнуть, обозвать...

Плешков Санька обалдел от Москвы. Ему все нравилось, он крутил головой и восхищался столицей, непрерывно щелкал купленным фотоаппаратом, просил Авера сфоткать его на фоне всех достопримечательностей, что успели они посмотреть за эти три дня. Чертовым паренек пришелся по душе, они пригласили его приезжать ещё. Умотавшийся за день Плешков засыпал мгновенно, а Сашка и Ванька подолгу сидели на балконе, много курили и разговаривали — они говорили обо всем, что случилось за последние три года. Когда Авера перевели в Прибалтику, Ваньку сумел перетащить в Москву отцов брат, служивший в ГлавУпре — очень уж плакала и переживала Ольга Евсеевна.

Но Чертов уперся рогом, не желая сидеть в теплом углу, когда его лучший друг в любой момент может или стать инвалидом, или ваще погибнуть! И начал постоянно летать в Кабул в командировки, иногда на неделю, а больше на месяц-два, побыв немного дома, опять отправлялся туда. В последний раз узнал, что Авера тяжело раненого отправили в Союз, а тут Танюшка позвонила, что Сашка живой!

-Саш, я ведь там Тонкова встречал, помнишь такого красавца-бабника?

-Ну, а как же?

-Мы с ним в Союз вместе летели, он замену дождался и летел в часть, знаешь, сильно изменился, мужиком стал таким жестким, видно, что ума прибавилось. Так он капитана Ковшова вспомнил. Был у него, оказывается, разговор с ним, небольшой, когда Ковш после госпиталя только приехал, с палочкой ещё ходил. Так вот, сказал ему Ковш, что слезы и пот, они соленые, даже горько-соленые, а Тонков только в Афгане и допер, что истинно так. Сказал, что от ранения Господь уберег, но сильно застудился: где-то в горах были на задании, выйти сразу не получилось, духов было в два раза больше неподалеку, и пришлось пару ночей в хэбэшках мерзнуть, чё-то с почками получил. Да, залезли мы, мать их так, в дерьмо по уши! Витьку вон тоже предстоит командировка, век бы их таких командировок не видеть! -Саш, я там перводчицу одну обаял, вот с ней и пробежался по лавочкам с украшениями, смотри, что надыбал, понравится? Переводчица девочка горячая, ух! — Чертов зажмурился, а Авер засмеялся: -Когда хоть успел?

-Уметь надо! Так вот, она такая вся упакованная, выбирала на свой вкус, но мне понравилось. Девки мои охали-ахали, ныли, что брат родной про них не думает, а нет бы такую красоту и им привезти.

Саша раскрыл большую резную коробку и долго разглядывал комплекты украшений, один из небесно-синего лазурита, оправленного в серебро: ажурные сережки в виде вытянутой капли, такой же формы колечко, широкий ажурный браслет в россыпи синих камней. Даже у него, ничего не понимающего в женских украшениях, захватывало дух от их красоты

-Это, Саш, ручная работа мастера Максуда. Нас на базаре все к нему отсылали, и правда, у него самые красивые побрякушки оказались. А это вот, гляди, бирюза.

Замысловатой формы, тоже ажурного плетения, с большим овальным камнем бирюзы в средине и звездочками более мелких горошин по всему колье, такие же браслет, кольцо и серьги.

-Не думаю, что твой подсолнушек останется равнодушным или недовольным. Не, иди ты, не надо мне твоих денег, это твоей жене, без пяти минут, мой свадебный подарок. Кольца подбирали по две штуки, на большой и средний палец, какие подойдут. Ты завтра в "Березку" смотайся, на фотке она у тебя худенькая. Там продавцы ушлые, чё-нить подберут.

Аверу плохо спалось. Он вертелся, думал, переживал, как-то сложится у них с Алькой, он-то готов всю жизнь обожать её. А она? Помнится, она увидев его, сменившегося с дежурства, просто сникала, да и до этого вряд ли видела кого-то кроме Тонкова. А он еще с первого их приезда к Игорю Драчёву увидев её, как-то враз понял, что эта светлая девочка ему очень нравится, но она сразу была ослеплена Тонковым и совсем не обращала внимания на других.

Провертевшись, так и не уснув, Авер решил потихоньку встать и пройтись по просыпающейся Москве, слышно было, как, шурша шинами, проезжают первые машины и только-только начинает светлеть небо. Выйдя в коридор, вздоргнул от раздавшегося звонка телефона, и быстренько схватил его, боясь, что в такую рань звон перебудит всех.

-Алло?

-Чертушка! Привет! Ты прилетел, жив, про Сашку чё узнал? — тараторил в трубку громогласный и шебутной Витёк Доронин.

-Да, да! Не ори, спят все, живой я!

А-а-а-а-а, — ещё громче заорал Витёк, — Сашка-а-а, Сань, я тут похудел даже, чуть с ума не сошел, дергаясь за тебя!! Сашка, Сашка, ух, как я хочу тебя обнять, Сашка!!

-Да что ты орешь, как потерпевший, живой я, живой, вполне здоровый, — негромко говорил Авер.

Саш, меня в Омск перводят, блин, уже четвертый раз меняю место службы, надо бы жениться, может, тогда поспокойнее будет!!

— Когда?

-Что когда?

-Когда тебе надо быть в части?

-Пятнадцатого.

-Давай так, если будут билеты, вечером постараемся выехать на Свердловск, значит, следующим вечером сможем увидеться там, пара дней у нас есть, съездим со мной, надо одно дело провернуть.

-Какое такое дело?

-Вить, все при встрече. -Ну заинтригова-а-ал! — хохотнул Витёк, — Сашка, пиши телефон, если билет купишь, сразу свисти, меня в курс дела моментально введут. Ваньке скажи — обнимаю, тёть Оле и девчонкам поклон. Как там моя невеста, подросла?

-Невеста твоя подросла и расцвела, смотри, добегаешься, уведут...

-Не успеют, вот десятый закончит — и все, не отпущу!

Младшая сестричка Чертова — Галинка, с малолетства отличала Витька, и всерьез говорила, что на нём женится, Доронин отшучивался, прикалывался, а похоже, только и ждал пока она подрастет. -Саш, не прощаюсь!!

Саша пошел на улицу, но не успел выйти и отойти подальше от края тротуара, как его окатило водой из проезжающей мимо поливалки:

-Ох, блин! — выскочил из остановившейся машины молодой парень. — Извините! Вы на работу, давайте я Вас подвезу?

-Нет, я просто прогуляться решил.

-А давай я тебя с собой возьму, посмотришь на просыпающуюся Москву, это самое хорошее время — город такой красивый и толп нигде нету, — с ходу переходя на "ты", озвучил водила. Саша тут же полез в кабину. Они неспешно проезжали по улицам, и, любуясь все четче проявлявшимися в быстро разгорающемся рассвете разноцветными деревьями и доцветающими на клумбах цветами,-(осень вступала в свои права)-интересными зданиями, Саша постепенно расслабился, и отступила его тревога. Валька был коренным москвичом, много знал про улочки и переулки, интересно рассказывал обо всем и увлеченно слушавший Авер порадовался встрече с таким увлеченным и влюбленным в свой город человеком. Проснувшееся солнышко уже заливало все своим светом, когда Валька притормозил у дома Чертовых, тепло распрощались, Саша записал Валькин телефон

-Мало ли, будешь в столице потаскаю тебя по тем местам, что описывал Гиляровский, и вообще, покажу тебе мою Москву.

Расстались, довольные друг другом, а только что вставшая тёть Оля удивилась:

-Сашенька? Я думала ты спишь?

-Да Витёк разбудил!

-А, то-то мне показалось телефон звякнул, спасибо, он бы всех перебудил. Я ему постоянно говорю про разницу во времени, но разве он слышит? Вот зять у меня будет скоро... оторва.

-Вы думаете... будет?

— Сашенька, я это знаю с десяти Галюниных лет, там не он на ней женится, наоборот.

Позавтракав, рванули с Плешковым в 'Березку', где действительно ушлые продавщицы быстро подобрали для Альки, внимательно разглядев её на фото, джинсы и красивую курточку из тонкой кожи, ребята же купили себе по джинсам. Плешков подобрал подарок для мамки и зачем-то долго рассматривал машинки, наконец выбрал набор из пяти гоночных.