Цветик

-Годик, — улыбнулся Авер, месяц и Саньке крышу снесло, да и дитенок уже не только бегает, а, вон, гусей не испугался.

Расставались тяжело, но зная, что Минька, как губка, впитывает все эмоции, держали себя в руках, Санька до последней минуты отправления поезда не уходил из вагона:

-Авер, иди уже! Не надо прыгать на ходу, я же не переживу, если даже ногу подвернешь!

Санька спрыгнул с подножки уже тронувшегося поезда:

-Я вас очень люблю!

-Мы тоже!

В Москве задерживаться не стали — работа ждала.

Чертов успокаивал унылую Альку:

-Алюнь, ну что ты, если будешь киснуть, Сашке будет тяжелее. Ты, пожалуйста, взбодрись, он же теперь никуда от вас, да и в Литве служить спокойно, я бы сказал, престижно. Не грусти, лучше деньков поднакопи и к нему на Новый год мотани. Аль, я так тебе благодарен за него! Он же про все свои болячки-шрамы забыл, так хорошо, что вы нашлись с ним! Витёк тебе сказал и я повторю — ты нам с ним истинно что сестра! А Мишук... это ваще, нет слов, чистый Авер, только помельче. Всё, счастливо доехать! Аль звони в любое время, мамулька от вас в восторге!

Ближе к родине пошел снег.

-Мама, на лыжах кататься буду! — запрыгал Мишук.

В Перми к поезду приехал Аркадий:

-Павлушка засопливился, как вы?

— Нормально, только тоскливо!

-Ну, Аля, это же ненадолго, и он не за границей, все будет хорошо. Мы с Леночкой твердо в этом уверены — твой Саша, он такой настоящий, надежный.

-Спасибо, — заулыбалась Алька. — Мы тоже его очень любим.

А в Горнозаводске на станции, уже хорошо присыпанной снегом, выстроился 'почетный караул' во главе с дедом — Петька со своей Еленой, Стоядиновичи всей семьей, обе бабки...

-Можно подумать, нас год не было, — ворчала повеселевшая Алька.

-А и как на хронте, день за год оказався! — дед и Минька, забыв про все, уже увлеченно делились впечатлениями. На следующий день Алька с головой ушла в работу, а Минька с дедом пошли брать справку для садика.

Через день, вечером прозвонился их ненаглядный папочка. -Алечка, я на месте, все нормально, здоров, только очень не хватает вас!

Сашка не стал расстраивать свою Алюню разговором с комполка. А тот посетовал, что не может в ближайшее время помочь с жильем.

— Выпуск Рязанский оказался поголовно женатым, а жены очень деловые. Из восьми женатиков, к пятерым сразу приехали жены, и все с грудными или двух-трехлетними детьми, живут пока в красном уголке, как цыгане, а мне вот ломать голову, как их всех разместить, уезжать-то будут только трое. Поэтому и прошу, если это возможно, повремени, капитан, с вызовом семьи.

На следующий день на него налетел вернувшийся с учений Сашка Музыченко. -Авер, здорово! Живой! Ох и замутим мы с тобой. Тут такие девочки в Ионаве появились... — он аж зажмурился и тут увидел кольцо на руке Авера, они с Алькой еще по приезду в Горнозаводск выбрали одинаковые узенькие колечки. — Э, Авер, ты чё, женился?

-Да, и сын есть, три с половиной года уже.

-Ни фига себе? Сына-то когда успел родить?

Авер, аккуратно подбирая слова — Музыченко тоже служил вместе с ними в те годы в их ДШБ — выдал уже привычную версию: понравилась девочка, потом поругались, в Афгане узнал про сына, женился.

— Ну ты даешь, а все вроде на виду был, по девочкам с текстилки вместе бегали.

-Не, ну тебе так все и расскажи в подробностях?

-Ну да, ну да, и чё ты теперь, не?

-Не, Саш, я ими слишком сильно дорожу.

-Уважаю, эх, я все каких-то не таких нахожу, что ни баба, то давалка. И где судьбинушка моя бродит?

— Мимо прошла какая-то молодая женщина и Музыка плотоядно облизнулся:

-Эх, а вот эту бы я...

-Чё ты, как юнец прыщавый, озабоченный стал?

-Да, тут другое... помнишь Кольку Сафронова? Ну, майор, такой важный, выделывался всегда.

-И чего?

— А того, стал вот капитаном из-за этой, — он мотнул головой в сторону ушедшей, — там столько грязи было, он на понижение пошел, из-за неё. Ленка-то его такую волну подняла, там же двое детей, Кольке и в звании, и по партийной линии не хило прилетело и вместо академии в горячую точку... С молодой женой и пробыл-то месяца три-четыре, она вот ща в общаге на первом этаже обитается, где женатики, а я все клинья к ней подбиваю, наверное, профи в постели, раз уж такой зануда пошел на такие жертвы. Ох, попробую!

-Саш, а кто ещё из наших тут обитается? — сменил Авер неинтересную и неприятную ему тему. -Ну, был Ясень, теперь вот ты и я! А наши кто где, про Ваньку Черта наверняка знаешь, а так, Ермолаич, прапор наш, уволился, Завиновский тоже свалил, Игорёк Драчев сильно побитый, на группе теперь, где-то в Сибири, Ковшов академию закончил, под Киевом, там же и Тонков, этому тоже не повезло, — трещал Музыченко, не замечая, как поморщился Авер при упоминании этой фамилии, — он же тоже оттрубил в Афгане. Не, ранен не был, а почки застудил, по госпиталям мотается, и комиссоваться не хочет, и с женитьбой лажа вышла — лоханулся крупно, женился-то, ты же помнишь, по залету. А там, вишь, Светка детей иметь не может после бурной молодости. Ха-ха, такой мачо и так вляпался, вот почему я почти не пью, ну его на хрен... жениться — так на королеве, а по залету... — он скривился. Ладно, я побежал, увидимся!

Авер кивнул, раздумывая над новостями и радуясь про себя, что Мишук теперь его сын, и пошли все эти Тонковы...

А новая жена Сафронова небрежно так поинтересовалась у подруги, Светки Петровой, вахтерши в общежитии:

-А что это за брутальный самец со шрамом объявился у нас?

-Со шрамом? А, это Саша Аверченко после ранения приехал, но там тебе ничего не светит, он и 'в девках' был серьезным, а сейчас женился недавно.

-Посмотрим, он от жены далеко, я от мужа, почему бы не скрасить одинокие вечера?

-Ой, Танька, доиграешься!

А Саша абсолютно не обращал внимания на эту даму. Постоянно зависал в казарме, вечерами летел на переговорный, стараясь поговорить с подсолнушком перед сном, а потом вырубиться. Он не говорил Альке, но стали опять возвращаться кошмары, — он опять ехал в БМД, и все его солдатики были пока ещё живы... Он лихорадочно придумывал, как бы их уберечь и постоянно не успевал, просыпаясь в холодном поту... Музыченко как-то заметил:

-Сашк, ты чё бабу мучаешь, давно бы уже уважил, жены-то рядом нет. Саша взял его за грудки:

-Слышь, Музыка! Ты язык-то утяни в одно место, я ведь и в зубы дам.

-Ты чё, Саш, я же ничё против твоей жены не имею, просто эта Сафроновская жена возле тебя как течная сучка крутится? -Её дело, — равнодушно сказал Авер, стараясь после этого подольше оставаться в казарме, а завидев эту даму, сворачивал в сторону, или здоровался сквозь зубы, по необходимости. Его раздражало в ней все: какая-то неестественная, дурацкая улыбка, приторный запах духов, и чем больше старалась эта дама, тем больше Сашка скучал и рвался к своей Алюне.

Вот эти приторные духи и спасли Авера от неприятностей. Задержавшись как всегда с солдатами, у них случилось бурное и затяжное комсомольское собрание, Авер послал своего старшину Меркулова к себе в комнату, вручив ему ключ и пояснив, где в тумбочке лежит папка, забрать вырезки и наброски для стенгазеты.

Меркулов вернулся быстро и без всего:

-Товарищ капитан, а вы точно закрывали комнату?

-Да, а что?

-Так у вас дверь немного приоткрыта, я не стал заходить, мало ли чего?

-Странно, почему может быть открыто, ключ-то только у меня.

-Мне навстречу старший лейтенант Музыченко попался, я ему сказал, он пошел проверить, чё и как.

— Ладно, давайте на сегодня закруглимся. Скоро отбой, а завтра доделаем все, Меркулов, со мной!

-Есть, товарищ капитан!

Меркулов нравился Аверу своей надежностью. Внимательный к мелочам, он не давал обижать салабонов, следил, чтобы у ребят всегда было сменное постельное белье, вникал во все мелочи, знал кому и что пишут из дома, многие завидовали такому старшине.

Вот и сейчас Авер, подходя к общаге, негромко говорил ему:

-Проследи за Иванченко, он что-то кислый в последние дни.

-Там очередная трагедия, — ухмыльнулся старшина, — очередная подруга по переписке с месяц молчит. Мы задолбались этому наивному объяснять, что по переписке вряд ли может вспыхнуть любовь. Товарищ капитан, я при всех не стал говорить, но из вашей комнаты сильно несло духами...

— Ду...хами? — Саша аж споткнулся, — какими ещё духами?

— Хрен её знает, какими, ну, запах такой очень приторный, тяжелый какой-то. — Занятно, комната открыта, духами пахнет... ну-ка пошли. Поднимаясь на третий этаж, услышали, как впереди поднимаются несколько человек, и слышится возмущенный фальцет вахтерши Светки Петровой:

-Совсем обнаглели, ни стыда, ни совести нет у них, товарищ дежурный.

Саша придержал Меркулова:

-Постой! Дежурный по части, вахтерша и ещё два летёхи, не стуча, вошли в открытую дверь Сашкиной комнаты, оттуда послышался визг, сочный мат и возмущенные вопли.

-Вот теперь пошли, — предвкущающе улыбнулся Авер. — Здравствуйте! Что в моей комнате происходит, почему здесь столько народу?

-Да вот, пригласила вахтер Петрова посмотреть на непотребство, творимое капитаном Аверченко.

Дежурный старлей Вихрев кивнул вперед, а там было на что посмотреть. На Сашкиной кровати, съежившись и закрывая лицо руками, лежала под простынкой жена Сафронова, а возле кровати стоял, прикрывая причинное место подушкой, довольный Музыченко.

-Товарищ капитан, вы давали кому-то из этой парочки ключ?

-Нет, вот он, — Саша вытащил из кармана свой ключ.

-Так, — дежурный сообразил мгновенно, — вахтер Петрова, где запасные ключи хранятся?

-В шкафу! — мгновенно бледнея и заикаясь, проговорила Светка. — Я, я принесу.

-Стоять! Старшина и вы, лейтенант, мухой к шкафчику и принести сюда ключики.

Петрова не выдержала и с визгом подлетела к кровати, пытаясь вцепиться Сафроновой в волосы:

-Сучка похотливая. Говорила я тебе!

Дежурный небрежно оттащил Петрову.

-Тихо, ждем ключи.

Вошли ребята, протянули связку дежурному, тот внимательно осмотрел всю снизку — все ключи с приклеенными на них номерами комнат были на месте. Не хватало только ключа от комнаты Аверченко.

-Старший лейтенант, оденьтесь уже, хватит сверкать голым задом, — приказал Вихров. — Музыченко! Что конкретно тут произошло? -А ничего, Сашка, то есть, капитан Аверченко постоянно зависает в казарме, иду я по коридору, а навстречу его старшина с диким глазами несется. Капитан послал его за папкой с вырезками, а у него дверь не закрыта. Ну я пошел проверить, что за хх... ерня такая. Авер у нас пунктуальный, никогда не уйдет, не проверив все ли в порядке и закрыта ли дверь, это я не понаслышке знаю, жил с ним, походили. Ну, толкнул дверь, темнота, а из темноты: "Сашенька, миленький, заждалась уже тебя, иди скорее ко мне..." Ну, а раз дама меня зовет, разве можно её разочаровать, вот я и старался... я б ещё пару раз постарался, да вы вот ввалились не вовремя! — неспешно одевался Музыченко.

-Так, выйдите все из комнаты, пусть женщина оденется!

Музыка заржал:

-Женщине надо вещички принести, у неё же только пеньюар прозрачный,здесь.

Вызвали коменданта общежития, тот с разбегу заорал на Петрову:

-Я тебя предупреждал, чтобы сводничеством не занималась? Мало тебе было исковерканной жизни Вовки Мельника? Все притихли, была у них в свое время темная мутная история женитьбы Мельника на девице весьма щедрой на любовь:

-Ты клялась детьми, что ни при чем? Сссука!

-Отставить! Завтра будем разбираться! Капитан, вы куда?

-В казарму, — ответил Авер, — не думаете же вы, что я буду спать в этой... комнате свиданий. Утром был разбор полётов у комполка, он шипел, едва сдерживаясь, чтобы не разораться на всю часть:

-Бордели, значит, втихую разводим, да? Не удивлюсь, если ещё и деньги капают за сводничество. Майор Петров! Вы что, не знали, что ваша жена подрабатывает сводничеством?

Петров сидел малиновый, сжимая пудовые кулаки, едва сказал:

-Не знал, товарищ полковник!

— Вам, госпожа Сафронова, мало было понижения в звании мужа, не Вы ли меня убеждали вот здесь, в этом кабинете, что безумно любите майора Сафронова. Жить без него не можете?

Госпожа сидела не шевелясь.

-Музыченко, я буду усиленно хлопотать о переводе Вас в другую часть, может быть, даже в горячую точку.

-А нам, что хрен, что редька, — начал, явно бахвалясь, Сашка.

-Молчать! — заорал, не удержавшись, полковник — Я вас... — и дальше пошел непечатный текст. Минут пять все слушали виртуозные обороты речи командира полка. Наконец тот успокоился.

-Капитан Аверченко, у Вас есть что сказать?

-Да, товарищ полковник! Разрешите мне поменять комнату!!

-Разрешаю, Игошин за полчаса перевести капитана в другую комнату, а потом я вам оглашу свое решение.

И полетела новая жена Сафронова из части со свистом, её с вещами выдворили за территорию части за два часа. Через два дня уезжал и матерился комендант, незыблемо сидевший на этом теплом местечке и твердо уверовавший в свою незаменимость. Петрову муж в тот же день отправил домой к маме, оставив детей старшеклассников при себе, один Музыка ходил похахатывая.

И как-то в разговоре сказал Аверу:

-А, Сашка, ниче в ней особенного и нету, только если стонала погромче, да царапалась посильнее, в экстазе, знать была, а так... Дурак Сафрон, шило на мыло менять, Ленка хоть верная была. А тут ..

А Аверченки каждый его звонок усиленно ждали, дед пошел к Редькину и попросил,'штоба до Альки телефон перевяли, усе одно я же вечером у их зависаю'. Деду пошли навстречу, и вечерами все ждали звонка, или же, по уговору с папой, звонили сами. Первым, конечно же, с папой разговаривал сын, рассказывал все новости, много раз говоря, как он соскучился и любит папочку, вызывая у папочки спазм в горле от нежности. Потом вступал дед, а последней уже разговаривала Алька. Дед с Минькой уходили в Минькину комнату, поиграть, сказки послушать. Там Минька, запоминавший сказки наизусть, доставал книжки и по картинкам рассказывал деду, а тот с униманием слушал, иногда громко и с наслаждением спорили, чего-нибудь не подялив, и не важно было, что одному почти чатыри, а другому всего на восемьдесят годков поболе.

Саша колебался, рассказать или нет Альке про комнату свиданий. Как бы и не надо ей такую муть знать, но не исключал варианта "доброжелателей" — не успеет Алька приехать, ей тут же, по "доброте душевной" расскажут приукрашенную домыслами историю.

Но помог дед. Саша позвонил на полчаса раньше назначенного времени, предупредить, что в ночь уезжают на небольшую проверку. Его дорогие ещё не пришли, и дед узял трубку, накоротке поговорив, дед сказал, что "Алька копя этти, як яго, отгулы, во, если всё сойдеться, то на Новый год на няделю приедеть к няму".

-Дед, правда?

-Ну а як же?

-Ух, какой мне будет на Новый год праздник!!

-Ты, Сашк, не проболтайся, этта суприз будеть.

-Дед, я вот постоянно удивлюсь — как я без вас жил?

— А мы без тябе! О, идуть твои дорогия,